андре агасси и штеффи граф история любви
Андре Агасси, Штефи Граф и «Ролан Гаррос». История большой любви
Весну 1999 года Андре Агасси встречал в откровенно скверном настроении. Его брак с американской кинозвездой Брук Шилдс превратился в пустую формальность, а газеты безжалостно напоминали, что на последних турнирах Большого шлема Андре стабильно вылетал на самых ранних стадиях.
Надвигающийся «Ролан Гаррос» не внушал оптимизма. С грунтовыми кортами у Агасси всегда были напряженные отношения, с игроками, которые специализируются на них, тоже.
Вслед за Ником Боллетьери он называл их «земельными крысами»: «Они сидели тут месяцами, тренировались, ждали, пока мы закончим с хардом и прилетим в их грунтовое логово».
При этом первый финал Агасси на турнирах Большого шлема случился именно в Париже. И запомнился на всю жизнь.
«Когда мне было лет 20, у меня стали выпадать волосы. Перед финалом «Ролан Гаррос» в 1990 году я молился. Но не о том, чтобы победить. Я просил Господа, чтобы мои накладные волосы удержались на голове. С ужасом представлял, как они упадут на корт во время матча, как зрители изумленно ахнут, начнут смеяться. Неудивительно, что тот финал я проиграл».
В 91-м — снова поражение в финале. Следующие 7 лет никак не получалось продвинуться дальше четвертьфинала.
Поездка в Париж в мае 99-го могла не случиться — разболелось плечо. Агасси был готов завершить сезон досрочно, но поддался на уговоры своего тренера Брэда Гилберта.
«Ты не будешь сниматься с турнира, — вспоминает слова Гилберта Агасси. — Поедешь в Сан-Франциско, ко мне домой. У меня есть гостевой домик с камином и дровами, как ты любишь. А потом мы полетим в Париж — играть. Это единственный Шлем, которого у тебя еще не было, и ты хочешь его завоевать, но не сможешь этого сделать, если не будешь играть».
Через пару недель, сидя в гостиничном номере в Париже, Брэд с плохо скрываемым разочарованием изучал турнирную сетку: «Кошмар! Уже в первом круге ты встречаешься с Франко Скиллари, левшой из Аргентины, большим специалистом по грунтовым кортам».
Андре это только подстегнуло.
«В раздевалке, перевязывая ноги, вспоминаю, что забыл положить в сумку белье. Матч через пять минут. Разрешено ли играть без белья? Я не знаю даже, возможно ли это физически. Но мне еще никогда настолько не хотелось выиграть».
Возвращаясь в номер после победы, Агасси раз и навсегда решил, что больше никогда не наденет белье на корте — «если что-то срабатывает, не стоит это менять».
До полуфинала все складывалось достаточно хорошо. С натиском Агасси не справился даже Карлес Мойя, защищавший свой чемпионский титул. А вот Доминику Хрбаты помешала только погода. Дождь превратил корт в грязное месиво.
Продолжать матч в таких условиях было слишком опасно. Судья остановил его в тот самый момент, когда Андре потерял контроль над собой и своим соперником.
Когда встреча возобновилась, Андре хватило 28 минут, чтобы обеспечить себе место в финале.
Агасси дал Медведеву простой, но, как оказалось, очень эффективный совет: первую подачу пробивать изо всех сил — а дальше бить слева в линию. С того вечера украинец точно следовал рекомендациям. Но в день финала Медведеву не помогли ни 23 эйса, ни преимущества в два сета.
«В первых двух партиях я играл ужасно — руки и ноги просто не слушались меня, — вспоминал Агасси. — Немного помог прийти в себя перерыв на дождь, но моя игра не сильно улучшилась. Меня спасло только желание продержаться еще хотя бы чуть-чуть, которое постепенно переросло в надежду спасти матч. Когда же я выиграл, то просто онемел от счастья и расплакался».
Благодаря той победе Агасси, наконец, собрал карьерный Большой шлем, пятым в истории и первым после 30-летнего перерыва. Род Лэйвер выиграл свой четвертый Шлем в далеком 1969 году.
«В салоне «Конкорда» на пути в Нью-Йорк Брэд говорит, что это судьба.
— В 1999-м ты выиграл «Ролан Гаррос» в мужском разряде, — говорит он. — А кто, скажи мне, победил в женском разряде? А?
Getty Images
— Правильно, Штефи Граф. Это судьба, вы просто обязаны быть вместе. Лишь два человека в современной истории выигрывали все четыре Больших шлема и золотую медаль — ты и Штефи Граф. Вам просто необходимо пожениться. Вот тебе мое предсказание. С этими словами он вытаскивает бортовой журнал из кармана на спинке сиденья и небрежно карябает в верхнем правом углу: «2001 — Штефи Агасси».
— Черт возьми, ты это о чем?
— Вы поженитесь в 2001 году. А в 2002-м родите первого ребенка.
— Брэд, она не свободна, ты забыл?
— После этих двух недель ты все еще считаешь что-либо невозможным?
— Ну, хорошо. Теперь, когда я выиграл «Ролан Гаррос», я и правда чувствую себя несколько более… не знаю, как сказать… достойным, наверное.
Я не верю, что судьба может помочь выиграть теннисный турнир. Никакая судьба не поможет забить больше победных мячей. Не хочу спорить с Брэдом обо всем, что тот наговорил, но все-таки отрываю угол от обложки журнала — уж больно мне нравится сделанная Брэдом надпись — и прячу его очередное пророчество в карман».
Getty Images
На самом деле, Агасси давно мечтал познакомиться со Штефи Граф поближе. Но она всегда держалась в стороне, а ее личная жизнь протекала тихо и незаметно. Достойного жениха Штефи искала чуть ли не вся Германия, а у нее было только два романа — с неизвестным немецким теннисистом Александром Мронцем и автогонщиком Михаэлем Бартельсом.
Когда Андре развелся с Брук Шилдс, Штефи все еще была несвободна. Но очень хорошо знала, что Михаэль ей изменяет. «Ролан Гаррос»-2000 она смотрела, сидя в ложе Агасси.
Они поженились 22 октября 2001 года в Лас-Вегасе. На церемонии присутствовали только мамы. Через четыре дня после свадьбы у них родился сын Джейден Джил, спустя еще два года — дочь Джаз Элль.
Агасси + Граф = ❤️. Андре добивался ее 7 лет
«Не знаю, что она во мне нашла – пока еще не разобрался».
В автобиографии Андре Агасси очень мало безоговорочно светлых моментов. Это классическая история о страдающем гении и о мучениях, которые приносит стремление к победам, успеху, совершенству. Поэтому история отношений Агасси с его женой Штеффи Граф дает немного отдышаться. Если другие страницы пронизаны ненавистью к теннису, болью, страхами и неуверенностью, то рассказы о Штеффи всегда светлые, теплые, нежные.
Агасси и Граф – главная теннисная пара. На двоих они выиграли 30 «Больших шлемов» (она – 22 из них) и провели 478 недель на первых строчках рейтингов (она – 377). Кроме того, они составляют половину имеющихся в истории обладателей Золотых карьерных Шлемов – все ТБШ и Олимпиада (причем Граф в 1988-м собрала календарный Золотой Шлем, когда выиграла все эти титулы за год).
Их роман начался 20 лет назад.
В начале 90-х Агасси встречался с Барбарой Стрейзанд, которая на 28 лет старше него. Про эти отношения он писал в автобиографии: «Общественное возмущение только добавляет огня нашей связи. Делает нашу дружбу запретной, табу, и это вписывается в мое общее бунтарство. Встречаться с Барбарой Стрейзанд – все равно что носить ядерно-розовый». При этом Стрейзанд называла Агасси «мастером дзэн».
С 1997 по 1999 Андре был женат на актрисе Брук Шилдс (внучке четырехкратного финалиста «Шлемов» в трех разрядах Фрэнка Шилдса). Эти отношения тоже были очень горячими. Например, посмотрев, как на съемках «Друзей» Брук лижет руку Джоуи, Агасси поехал домой и от злости расколотил все свои трофеи.
Но все это время он мечтал о Штеффи Граф. Вот как Андре вспоминал победу на «Уимблдоне»-1992: «В вечер финала проходит знаменитый бал. Я давно о нем слышал и очень хочу пойти, потому что чемпион танцует с чемпионкой, а в этом году это значит – со Штеффи Граф. Я запал на нее, когда увидел, как она дает интервью французскому ТВ. Я был поражен ее скромной грацией, непринужденной красотой. Она выглядела так, будто от нее вкусно пахнет. И как будто она хорошая на самом глубоком уровне, как будто в ней полно нравственности и достоинства, которых уже не существует. Мне на полсекунды показалось, что я увидел нимб у нее над головой».
Тогда Агасси встречался со своей подростковой подругой Венди Стюарт. «Она знает о моих чувствах к Штеффи и совсем не ревнует. У нас открытые отношения, напоминает она. И вообще перед финалом мы вместе идем за смокингом, а Венди шутит с продавщицей, что я хочу победить, только чтобы потанцевать со Штеффи».
Потанцевать не получилось – организаторы «Уимблдона» отменили традицию, потому что она не нравилась игрокам. Агасси только познакомили с Граф, но она на его посылы не отреагировала.
Штеффи в то время встречалась с немецким гонщиком Михаэлем Бартельсом (а до него еще был теннисист Александер Мронц, в четвертом круге «Уимблдона»-1995 проигравший Агасси).
Отношения с Бартельсом, который постоянно рисковал на трассе, наводили Штеффи на довольно мрачные рассуждения. «Я уже больше ничего не боюсь, включая смерти. Но я немного знала Айртона Сенну, и меня беспокоит, что через год после смерти человека забывают, как будто его и не было. Для меня такая реакция страшнее самой смерти», – рассказывала она The New York Times в 1996-м.
Именно Бартельсом Граф прикрывалась, когда весной 1999-го Агасси под влиянием Брэда Гилберта возобновил попытки ее покорить. В Майами Гилберт через знакомство с тренером Штеффи организовал совместную тренировку. «Я никогда не видел такую красивую женщину. Когда она стоит, она богиня. В движении – поэзия. Я так долго представлял, каково испытать на себе ее форхенд. Смотрел ее игру по телевизору и на турнирах и думал, как чувствуется мяч, когда улетает с ее ракетки. После удара каждого игрока ощущения разные – есть крошечные, но четкие нюансы силы и вращения. Теперь я чувствую все ее нюансы. Я как будто трогаю ее, хотя мы в 12 метрах друг от друга. Каждый форхенд – предварительная ласка», – описывал Агасси эту встречу.
Штеффи это так не воспринимала, и все дальнейшие встречи не продвигались дальше «европейского поцелуя в обе щеки».
А потом наступил «Ролан Гаррос»-1999. Этот турнир стал важным символом романа Граф и Агасси. Андре сам вспоминал разговор с тренером Брэдом Гилбертом: «Я пытался и пытался. Не выходит. Штеффи Граф для меня как «Ролан Гаррос». Я просто не могу преодолеть эту финишную черту».
В том году в Париже Агасси выиграл титул после двух поражений в финалах (1990, 1991). Этой победой он оформил карьерный Большой Шлем – всего пятым в истории мужского тенниса. По ходу финала против Андрея Медведева американец отыгрался с 0:2 по сетам. Граф, в свою очередь, на том «Ролан Гаррос» взяла первый «Шлем» с 1996-го и последний в карьере – в финале отыграв сет и брейк у Мартины Хингис.
Агасси рассказывал, что после титула на «Ролан Гаррос» почувствовал себя более достойным, а Гилберт подметил параллели в их с Граф победах и предсказал: к 2001-му они будут женаты, в 2002-м появятся дети.
После этого, как по волшебству, все попытки Андре постепенно становились успешными, хотя Бартельс никуда не делся. Сначала он добился того, что Штеффи, не желавшая привлекать к себе лишнее внимание журналистов, взяла его номер. Потом наконец получил ее телефон. С этим связан мелодраматичный сюжет о том, как он записал его на бумажку, поцеловал ее – а потом потерял и восстанавливал через знакомого в телефонной компании.
Дальше были сплошные эпизоды из романтического кино. Синхронное поражение в финалах «Уимблдона». Свидание, во время которого Граф прятала Агасси от швейцара в отеле, который принес им вино. Телефонный звонок, во время которого они выяснили, что обожают один и тот же фильм («Страна теней» о жизни автора «Хроник Нарнии»). Поход на пляж, во время которого они бегали наперегонки, и Андре с радостью проиграл. «Кажется, что я гнался за ней всю жизнь, а теперь буквально ее преследую», – писал он в своей книге.
Наконец, перед US Open-1999 Граф слетала в Германию, чтобы расстаться с Бартельсом. Он потом рассказывал, что она разбила ему сердце: «Я даже не знал, что Штеффи и Андре вместе. Я никогда его не видел и даже не знал, что они дружат. Вообще ничего не подозревал. Теперь я понимаю, что пока ездил по миру и участвовал в гонках, Штеффи и Андре много общались, писали друг другу. Мне очень трудно это принять».
Еще больнее Бартельсу, наверное, было от того, как Граф оценила расставание с ним: «Теперь мне кажется, что я могу летать. Мой друг Михаэль уже не со мной, но мы много пережили вместе. Теперь расстались и должны каждый идти своим путем. Я с нетерпением жду возможности провести время с Андре». Правда, спустя несколько лет Бартельс рассказывал в интервью, что они с Граф общаются: «Дни рождения – отличная возможность выйти на связь».
Перед US Open-1999 Граф объявила об уходе из тенниса: «Я сделала все, что хотела. Мне кажется, что мне больше нечего достигать. После «Уимблдона» мне впервые в карьере не хотелось ехать на турнир».
Афишировать отношения с Агасси она все равно не стала и на US Open болела за него тайно: спрятавшись под кепку на обычных местах на трибуне. Но ее выловили телекамеры, и комментатор Джон Макинрой, за два месяца до этого в раздевалке называвший ее сукой за то, что она на «Уимблдоне» снялась с микста с ним, в эфире ругал организаторов.
Вскоре после этого роман перестал быть секретом. А прогноз Гилберта почти сбылся: они действительно поженились в 2001-м, только в тот момент Граф уже была беременна их сыном. А в 2003-м родила дочь.
В 2004 году Штеффи Граф ввели в Международный зал теннисной славы в Ньюпорте. Речь в честь этого произносил ее муж.
«Ты никогда не определяла себя через свои достижения. Наоборот, ты достигала за счет того, как определяла себя. И даже сейчас я поражен тем, как ты спокойно отложила ракетку и посвятила себя любви и материнству с привычными для себя рвением и требовательностью. Учебники истории зафиксируют твою способность принимать и преодолевать трудности, играть через травмы и побеждать снова, и снова, и снова. Мы все глубоко тронуты твоей жизнью, ты сделала нас лучше, и мы никогда не будем прежними. Дамы и господа, я представляю вам величайшего человека, которого знаю», – растрогал всех Агасси.
Несколько лет спустя в интервью, приуроченном к выходу автобиографии, он размышлял: «Мне пришлось поработать, чтобы ее завоевать. Она довольно закрытый человек, и можно оценить ее любовь ко мне по тому, как она справляется с тем, что я вывалил в книге. Не знаю, что она во мне нашла – пока еще не разобрался. Но, кажется, что-то нашла».
После такой речи ответ становится понятнее.
Агасси + Граф = ❤️. Андре добивался ее 7 лет
«Не знаю, что она во мне нашла – пока еще не разобрался».
В автобиографии Андре Агасси очень мало безоговорочно светлых моментов. Это классическая история о страдающем гении и о мучениях, которые приносит стремление к победам, успеху, совершенству. Поэтому история отношений Агасси с его женой Штеффи Граф дает немного отдышаться. Если другие страницы пронизаны ненавистью к теннису, болью, страхами и неуверенностью, то рассказы о Штеффи всегда светлые, теплые, нежные.
Агасси и Граф – главная теннисная пара. На двоих они выиграли 30 «Больших шлемов» (она – 22 из них) и провели 478 недель на первых строчках рейтингов (она – 377). Кроме того, они составляют половину имеющихся в истории обладателей Золотых карьерных Шлемов – все ТБШ и Олимпиада (причем Граф в 1988-м собрала календарный Золотой Шлем, когда выиграла все эти титулы за год).
Их роман начался 20 лет назад.
В начале 90-х Агасси встречался с Барбарой Стрейзанд, которая на 28 лет старше него. Про эти отношения он писал в автобиографии: «Общественное возмущение только добавляет огня нашей связи. Делает нашу дружбу запретной, табу, и это вписывается в мое общее бунтарство. Встречаться с Барбарой Стрейзанд – все равно что носить ядерно-розовый». При этом Стрейзанд называла Агасси «мастером дзэн».
С 1997 по 1999 Андре был женат на актрисе Брук Шилдс (внучке четырехкратного финалиста «Шлемов» в трех разрядах Фрэнка Шилдса). Эти отношения тоже были очень горячими. Например, посмотрев, как на съемках «Друзей» Брук лижет руку Джоуи, Агасси поехал домой и от злости расколотил все свои трофеи.
Но все это время он мечтал о Штеффи Граф. Вот как Андре вспоминал победу на «Уимблдоне»-1992: «В вечер финала проходит знаменитый бал. Я давно о нем слышал и очень хочу пойти, потому что чемпион танцует с чемпионкой, а в этом году это значит – со Штеффи Граф. Я запал на нее, когда увидел, как она дает интервью французскому ТВ. Я был поражен ее скромной грацией, непринужденной красотой. Она выглядела так, будто от нее вкусно пахнет. И как будто она хорошая на самом глубоком уровне, как будто в ней полно нравственности и достоинства, которых уже не существует. Мне на полсекунды показалось, что я увидел нимб у нее над головой».
Тогда Агасси встречался со своей подростковой подругой Венди Стюарт. «Она знает о моих чувствах к Штеффи и совсем не ревнует. У нас открытые отношения, напоминает она. И вообще перед финалом мы вместе идем за смокингом, а Венди шутит с продавщицей, что я хочу победить, только чтобы потанцевать со Штеффи».
Потанцевать не получилось – организаторы «Уимблдона» отменили традицию, потому что она не нравилась игрокам. Агасси только познакомили с Граф, но она на его посылы не отреагировала.
Штеффи в то время встречалась с немецким гонщиком Михаэлем Бартельсом (а до него еще был теннисист Александер Мронц, в четвертом круге «Уимблдона»-1995 проигравший Агасси).
Отношения с Бартельсом, который постоянно рисковал на трассе, наводили Штеффи на довольно мрачные рассуждения. «Я уже больше ничего не боюсь, включая смерти. Но я немного знала Айртона Сенну, и меня беспокоит, что через год после смерти человека забывают, как будто его и не было. Для меня такая реакция страшнее самой смерти», – рассказывала она The New York Times в 1996-м.
Именно Бартельсом Граф прикрывалась, когда весной 1999-го Агасси под влиянием Брэда Гилберта возобновил попытки ее покорить. В Майами Гилберт через знакомство с тренером Штеффи организовал совместную тренировку. «Я никогда не видел такую красивую женщину. Когда она стоит, она богиня. В движении – поэзия. Я так долго представлял, каково испытать на себе ее форхенд. Смотрел ее игру по телевизору и на турнирах и думал, как чувствуется мяч, когда улетает с ее ракетки. После удара каждого игрока ощущения разные – есть крошечные, но четкие нюансы силы и вращения. Теперь я чувствую все ее нюансы. Я как будто трогаю ее, хотя мы в 12 метрах друг от друга. Каждый форхенд – предварительная ласка», – описывал Агасси эту встречу.
Штеффи это так не воспринимала, и все дальнейшие встречи не продвигались дальше «европейского поцелуя в обе щеки».
А потом наступил «Ролан Гаррос»-1999. Этот турнир стал важным символом романа Граф и Агасси. Андре сам вспоминал разговор с тренером Брэдом Гилбертом: «Я пытался и пытался. Не выходит. Штеффи Граф для меня как «Ролан Гаррос». Я просто не могу преодолеть эту финишную черту».
В том году в Париже Агасси выиграл титул после двух поражений в финалах (1990, 1991). Этой победой он оформил карьерный Большой Шлем – всего пятым в истории мужского тенниса. По ходу финала против Андрея Медведева американец отыгрался с 0:2 по сетам. Граф, в свою очередь, на том «Ролан Гаррос» взяла первый «Шлем» с 1996-го и последний в карьере – в финале отыграв сет и брейк у Мартины Хингис.
Агасси рассказывал, что после титула на «Ролан Гаррос» почувствовал себя более достойным, а Гилберт подметил параллели в их с Граф победах и предсказал: к 2001-му они будут женаты, в 2002-м появятся дети.
После этого, как по волшебству, все попытки Андре постепенно становились успешными, хотя Бартельс никуда не делся. Сначала он добился того, что Штеффи, не желавшая привлекать к себе лишнее внимание журналистов, взяла его номер. Потом наконец получил ее телефон. С этим связан мелодраматичный сюжет о том, как он записал его на бумажку, поцеловал ее – а потом потерял и восстанавливал через знакомого в телефонной компании.
Дальше были сплошные эпизоды из романтического кино. Синхронное поражение в финалах «Уимблдона». Свидание, во время которого Граф прятала Агасси от швейцара в отеле, который принес им вино. Телефонный звонок, во время которого они выяснили, что обожают один и тот же фильм («Страна теней» о жизни автора «Хроник Нарнии»). Поход на пляж, во время которого они бегали наперегонки, и Андре с радостью проиграл. «Кажется, что я гнался за ней всю жизнь, а теперь буквально ее преследую», – писал он в своей книге.
Наконец, перед US Open-1999 Граф слетала в Германию, чтобы расстаться с Бартельсом. Он потом рассказывал, что она разбила ему сердце: «Я даже не знал, что Штеффи и Андре вместе. Я никогда его не видел и даже не знал, что они дружат. Вообще ничего не подозревал. Теперь я понимаю, что пока ездил по миру и участвовал в гонках, Штеффи и Андре много общались, писали друг другу. Мне очень трудно это принять».
Еще больнее Бартельсу, наверное, было от того, как Граф оценила расставание с ним: «Теперь мне кажется, что я могу летать. Мой друг Михаэль уже не со мной, но мы много пережили вместе. Теперь расстались и должны каждый идти своим путем. Я с нетерпением жду возможности провести время с Андре». Правда, спустя несколько лет Бартельс рассказывал в интервью, что они с Граф общаются: «Дни рождения – отличная возможность выйти на связь».
Перед US Open-1999 Граф объявила об уходе из тенниса: «Я сделала все, что хотела. Мне кажется, что мне больше нечего достигать. После «Уимблдона» мне впервые в карьере не хотелось ехать на турнир».
Афишировать отношения с Агасси она все равно не стала и на US Open болела за него тайно: спрятавшись под кепку на обычных местах на трибуне. Но ее выловили телекамеры, и комментатор Джон Макинрой, за два месяца до этого в раздевалке называвший ее сукой за то, что она на «Уимблдоне» снялась с микста с ним, в эфире ругал организаторов.
Вскоре после этого роман перестал быть секретом. А прогноз Гилберта почти сбылся: они действительно поженились в 2001-м, только в тот момент Граф уже была беременна их сыном. А в 2003-м родила дочь.
В 2004 году Штеффи Граф ввели в Международный зал теннисной славы в Ньюпорте. Речь в честь этого произносил ее муж.
«Ты никогда не определяла себя через свои достижения. Наоборот, ты достигала за счет того, как определяла себя. И даже сейчас я поражен тем, как ты спокойно отложила ракетку и посвятила себя любви и материнству с привычными для себя рвением и требовательностью. Учебники истории зафиксируют твою способность принимать и преодолевать трудности, играть через травмы и побеждать снова, и снова, и снова. Мы все глубоко тронуты твоей жизнью, ты сделала нас лучше, и мы никогда не будем прежними. Дамы и господа, я представляю вам величайшего человека, которого знаю», – растрогал всех Агасси.
Несколько лет спустя в интервью, приуроченном к выходу автобиографии, он размышлял: «Мне пришлось поработать, чтобы ее завоевать. Она довольно закрытый человек, и можно оценить ее любовь ко мне по тому, как она справляется с тем, что я вывалил в книге. Не знаю, что она во мне нашла – пока еще не разобрался. Но, кажется, что-то нашла».
После такой речи ответ становится понятнее.