аварии на байконуре история
24 октября 1960 года на полигоне Байконур в казахстанских степях произошла самая страшная катастрофа в истории мировой космонавтики и ракетной техники. В этот день на старте взорвалась межконтинентальная баллистическая ракета Р-16. По официальной информации, тогда погибло 78 человек (по данным академика Б.Е. Чертока, в тот день жертв было больше — 126 человек). Среди погибших было немало советских конструкторов ракетной техники, а также командующий ракетными войсками СССР — маршал М.И. Неделин. Данная катастрофа стала страшным ударом для российской космической отрасли и ракетостроения.
Позднее, на заседании правительственной комиссии, которая была создана для расследования обстоятельств и причин катастрофы, главный конструктор ракеты Р-16 Михаил Кузьмич Янгель отметил, что число жертв и пострадавших оказалось таким большим, так как с ракетой обращались на «ты», тогда как со столь сложной техникой нужно обращаться на «вы». Но даже самой суровой необходимостью государственной безопасности в наши дни трудно оправдать решение о проведении первого пуска МБР, когда уже на стартовой позиции в ней удалось обнаружить значительные неполадки. Катастрофа, которая повлекла за собой большое число человеческих жертв, была вызвана грубым нарушением правил техники безопасности во время подготовки к пуску и стремлением организаторов успеть осуществить запуск не до конца подготовленной ракеты к приближавшемуся празднику — очередной годовщине Великой Октябрьской социалистической революции. Как и многие катастрофы в СССР, эта долгое время была засекречена. Первые упоминания о катастрофе появились в советской печати лишь в 1989 году.
Однако с данной ракетой было достаточно проблем. В первую очередь, она была очень большой, дорогой и сложной в обслуживании. Константин Николаевич Руднев, председатель Госкомитета СССР по оборонной технике, говорил: «Если сосчитать весь объем затрат на каждый пуск ракеты, то окажется, что мы стреляем городами». Помимо этого, громоздкие стартовые позиции МБР Р-7 были слишком уязвимыми и открытыми для первого ядерного удара, а сами ракеты требовали для подготовки к старту большое количество времени — более суток, также они могли оставаться в заправленном состоянии всего несколько часов, больше было просто нельзя.
К концу 1950-х годов США поставили на боевое дежурство 40 межконтинентальных баллистических ракет. В противовес американцам Советскому Союзу необходимо было в кратчайшие сроки создать и развернуть свои боевые МБР, которые могли бы с территории СССР поражать стратегические объекты противника. При этом роль надежного ракетно-ядерного щита страны решили отвести ракете Р-16.
Конструктор ОКБ-586 (в будущем КБ «Южное») Михаил Кузьмич Янгель был категорически против ракет на криогенном топливе (то есть королёвских), предлагая свои — на высококипящих компонентах, которые оставались жидкими при обычной температуре: керосине и азотной кислоте. Начиная с 1957 года, он работал над своей ракетой Р-16, в которой использовались самые ядовитые компоненты — несимметричный диметилгидразин (ДМГ, в просторечии — гептил) в качестве топлива и растворенный в азотной кислоте тетраоксид диазота (амил) в качестве окислителя. Но насущная необходимость создания МБР длительного хранения превышала все риски. Как показал дальнейший опыт испытаний и эксплуатации ракет среднего радиуса действия Р-12, их можно было держать готовыми к старту на протяжении месяцев и даже лет.
В сентябре 1960 года первая собранная ракета Р-16 была отправлена из Днепропетровска, где располагалось КБ, на Байконур. 26 сентября ее доставка на полигон была завершена. С этого момента начался трудный и долгий процесс испытаний. 23 октября 1960 года межконтинентальную баллистическую ракету заправили компонентами топлива и сжатыми газами на пусковой площадке полигона под №41.
Стартовая позиция для ракеты Р-16 представляла собой покрытую бетоном площадку с пусковым столом, расположенным в центре. Вокруг стола находилась закрытая сверху металлическими решетками канава-приямок, предназначенная для сбора компонентов ракетного топлива, которые могли пролиться во время процедуры заправки МБР. Из этой канавы топливо по трубопроводу отводилось в специальный приемный бак, находящийся в подземном помещении. Недалеко от стартового стола в специальном автобусе находился передвижной КП для руководителя работ по подготовке ракеты к запуску. Испытатели ракеты Р-16 назвали этот командный пункт «банкобусом».
В 8-10 метрах от площадки располагался наклонный спуск, который вел в подземное помещение, находящееся под стартовым столом, здесь были смонтированы дизель-генераторы на случай отключения сети электропитания, разнообразные коммуникации и аппаратура, весы для взвешивания ракеты. Примерно в ста метрах от старта находился служебный одноэтажный корпус, в котором размещались стартовые подразделения воинской части, конференц-зал и кабинеты главных конструкторов. Между стартовой площадкой и служебным корпусом находился подземный бункер. Это был КП, откуда поступали все команды по управлению пуском МБР. Территорию старта окружал довольно широкий ров, а за ним было расположено ограждение из колючей проволоки.
Пусковой стол, который принимал огромный вес заправленной топливом ракеты, представлял собой достаточно массивное кольцо с четырьмя регулируемыми опорами, на эти опоры устанавливались кронштейны ракеты. Это кольцо опиралось на 4 колонны, которые уходили в мощную плиту, расположенную на бетонном фундаменте. В центре стартового стола находился конусообразный отражатель, предназначенный для отвода выхлопных газов из камер сгорания двигателя Р-16. При этом стартовый стол вместе с ракетой мог поворачиваться вокруг вертикальной оси, данную операцию выполняли при наведении ракеты Р-16 в плоскость стрельбы.
Тележку с МБР Р-16 подкатывали к стартовому столу и крепили к специальным упорам, которые были вмонтированы в бетонированную площадку. С противоположной стороны к столу подводили установщик и при помощи механизма подъема и тросов Р-16 переводили в вертикальное положение. Подъем огромной ракеты представлял собой величественное зрелище: 30-метровая громадина вместе с пристыкованной к ней на стартовой площадке головной частью и транспортировочной тележкой медленно разворачивалась и поднималась в вертикальное положение, после чего на время зависала в воздухе над стартовым столом, а затем опускалась на его опоры. После этого выполнившую свое предназначение тележку убирали со старта. Для того, чтобы ракету не опрокинули сильные порывы ветра, она крепилась к стартовому столу специально предусмотренными для этого стяжками.
Испытания новой ракеты проходили ровно, без каких-то особенных проблем вплоть до 18 часов 23 октября. В этот момент из-за дефектов пульта подрыва вместо защитных пиромембран магистрали окислителя второй ступени были прорваны пиромембраны магистрали горючего первой ступени ракеты. Прошло несколько минут и самопроизвольно сработали пиропатроны отсечных клапанов газогенератора маршевого двигателя первой ступени. Как впоследствии было установлено, из строя вышел главный токораспределитель.
Неисправности были достаточно серьезными. Технически ракету можно было снять со стартового стола, однако тогда пришлось бы сливать с нее топливо, перебирать двигатели, а из-за агрессивности используемого топлива проводить нейтрализацию баков и магистралей, заменять все имеющиеся уплотнители — их создатели гарантировали, что при прорванных защитных мембранах в магистралях все уплотнители продержатся не больше 24 часов. На подготовку к запуску второй ракеты Р-16 понадобилось бы не меньше месяца. По этой причине было принято решение заменить главный распределитель, отсечные клапаны газогенератора и продолжить работы с ракетой. Утром 24 октября сработавшие пиропатроны поменяли при помощи обычного паяльника.
После катастрофы ракеты-носителя лунного спутника Е-3, которая произошла 19 апреля того же года и, по счастью, обошлась без человеческих жертв, Королёв договорился с Неделиным о специальном постановлении Госкомиссии, по которому все ненужные при старте ракеты люди должны были быть эвакуированы подальше, а остающиеся на ИП-1 (измерительный пункт), должны были находится в окопах. Однако в этот раз вокруг ракеты Р-16 находилось большое число специалистов, которые занимались подготовкой ее к старту, а также других людей — всего около 250 человек.
Пожар на стартовом столе продолжался и после выгорания компонентов ракетного топлива. Пламя бушевало на объекте несколько часов. Горело все, что только могло гореть: оборудование, различные агрегаты и сооружения, проложенные кабельные коммуникации. Расплавились и горели баки ракеты Р-16, в пламени уцелели только рассчитанные на воздействие высоких температур двигатели первой и второй ступени ракеты, которые были произведены из специальной жаропрочной стали.
Во время катастрофы часть людей спасла мгновенная реакция: не теряя ни секунды, они постарались убежать как можно дальше. Часть таких счастливчиков отделалась лишь ожогами. Сам конструктор, который практически все время проводил на стартовой площадке, буквально за минуту до катастрофы решил закурить. Янгель не стал курить на месте запуска, как позволяли тогда себе некоторые начальники, он дисциплинированно отошел в специально обустроенную курилку. Таким образом, курение спасло жизнь ему и еще нескольким сопровождавшим его людям. В то же время десятки людей погибли в пламени практически мгновенно или скончались позднее от страшных ожогов. Сам Янгель вскоре был сражен обширным инфарктом, который в его жизни был уже вторым по счету, но в итоге остался жив.
При взрыве МБР Р-16 погибли главнокомандующий РВСН Главный маршал артиллерии М.И. Неделин, а также замминистра общего машиностроения СССР Л.А. Гришин, жертвами катастрофы стали многие конструкторы, техники, инженеры и военные. В некоторых источниках говорилось о том, что от маршала Неделина остались золотая звезда Героя Советского Союза, наручные часы и погон; по другим данным — металлический ободок маршальской фуражки и пуговица. Но очевидцы произошедшего говорили, что в непосредственной близости от ракеты из-за высокой температуры пламени от людей остались только черные пятна на сером асфальте — это были тени от полностью сгоревших тел испытателей. Все остальное просто испарилось в море огня.
Катастрофа межконтинентальной баллистической ракеты Р-16 стала не единственным отказом ракетной техники в те дни. 10 октября 1960 года при первой попытке запуска ракеты на Марс произошел отказ двигателя третьей ступени — в двигатель не поступал керосин. Вторая попытка, которая была предпринята 14 октября, также оказалась неудачной: ракеты даже не смогли выйти на околоземную орбиту, хотя предполагалось, что они смогут долететь до Марса.
Николай Петрович Каманин, организатор и руководитель процесса подготовки первых космонавтов, по горячим следам произошедших катастроф и аварий записал в своем дневнике, что настоящие причины постигших отрасль неудач не рискнет установить никто. По его словам, пуски ракет были приурочены к визиту Хрущева в Нью-Йорк, а также его выступлению в ООН, поэтому в процессе подготовки к запускам была допущена преступная неорганизованность и спешка. Черток считал, что ракету Р-16 спешили испытать до празднования Великой Октябрьской Социалистической революции 7 ноября 1960 года. На тот момент времени «космическая политика» нередко оказывала поддержку политике Хрущева, который, естественно, не оставался внакладе.
84 погибших солдата и офицера были похоронены на Байконуре в братской могиле. Гражданских специалистов без лишнего шума хоронили в тех городах, где они работали и жили. 26 октября 1960 года советская пресса официально сообщила о том, что Главный маршал артиллерии и главнокомандующий ракетными войсками стратегического назначения, Герой Советского Союза, кандидат в члены ЦК КПСС, депутат Верховного Совета Союза ССР, герой Великой Отечественной войны Митрофан Иванович Неделин погиб при исполнении своих служебных обязанностей. Сообщалось, что маршал погиб в результате авиационной катастрофы.
Разрушенная в результате взрыва и последующего затем пожара стартовая площадка была довольно быстро восстановлена, это удалось сделать за 3 месяца. 2 февраля 1961 года здесь состоялся первый после катастрофы пуск МБР Р-16, который в целом был признан удачным. В этот раз возле ракеты находилось не более 20 человек, а Янгель наблюдал за стартом, как это и полагалось делать, из бункера. По словам очевидцев запуска, наземный старт ракеты Р-16 был очень красивым. Летные испытания ракеты Р-16 были официально завершены только в феврале 1962 года, после чего данные ракеты стали основой группировки советских межконтинентальных баллистических ракет.
После катастрофы на космодроме Байконур была внедрена строгая система контроля действий каждого человека, который находился у любой ракеты в день ее запуска. Несмотря на это, ровно через 3 года после «катастрофы Неделина» (как данное событие назвали на Западе) произошла еще одна катастрофа. 23 октября 1963 года при подготовке к пуску учебной ракеты Р-9А из шахты во время заправки по неосторожности был пролит керосин. В результате загазованность шахты кислородом была превышена в 1,5 раза. На следующий день, 24 октября 1963 года, расчет ракеты обнаружил, что при входе в телеметрическую комнату не горит одна из лампочек. При замене перегоревшей лампочки от случайной искры накопившиеся пары керосина вспыхнули, в шахте начался пожар, который в итоге привел к гибели 8 участников испытаний. С тех самых пор 24 октября ракеты с космодрома Байконур не запускают — в этот день здесь вспоминают всех тех, кто погиб при покорении космоса и создании стратегического ракетного щита страны.
«Неделинский» кошмар
Новая межконтинентальная
Свой проект межконтинентальной баллистической ракеты Р-16 (8К64) предложило Особое конструкторское бюро №586 (ОКБ-586) Министерства оборонной промышленности, возглавляемое Михаилом Кузьмичом Янгелем. Её создание было поддержано постановлением Совета Министров №1596-807 «О разработке изделия Р-16» от 17 декабря 1956 года.
Придя в ракетостроение, авиаконструктор Янгель стал одним из ведущих специалистов ОКБ-1, а в июле 1951 года был назначен заместителем Королёва. Постоянные контакты с высокопоставленными военными убедили Янгеля, что применением жидкого кислорода невозможно добиться высокой боеготовности ракет, и что будущее принадлежит высококипящим компонентам топлива, которые позволяют долго хранить «изделие» в заправленном состоянии. Сложилось так, что в лице своего заместителя Королёв получил стойкого и последовательного оппонента. Ситуация ещё более обострилась, когда в мае 1952 года Янгель получил кресло директора Научно-исследовательского института №88 (НИИ-88), которому в то время подчинялось ОКБ-1.
Непримиримая позиция по вопросу перспектив ракетостроения привела к прямому конфликту. Ветеран ракетно-космической отрасли Борис Евсеевич Черток писал в мемуарах:
«К сожалению, они [Королёв и Янгель] не выдержали испытания на мирное, дружественное идеологическое и практическое взаимодействие. Оба они поощряли деловые контакты своих заместителей и сотрудников, но друг с другом встречались только на совещаниях в министерстве по вызову или в других высоких инстанциях.
Наша ракетно-космическая техника могла бы, вероятно, получить ещё большее развитие, если бы эти два руководителя объединили усилия, а не противоборствовали. Обострение отношений дошло до того, что они старались не встречаться и не разговаривать друг с другом. Королёв использовал меня, [Василия Павловича] Мишина и других своих заместителей как посредников для связи с новым директором.
В обострении отношений в ту пору мы — сотрудники ОКБ-1, подчинённые Королеву,— обвиняли Янгеля. Янгеля раздражали властолюбие, в какой-то мере естественное честолюбие и нелёгкий характер Королёва.
Янгель решил, как почти всякий новый руководитель, неожиданно оказавшийся во главе мощной организации, менять методы, цели и структуру по-своему. Он задался целью «перевоспитать» Королёва так, чтобы ОКБ-1 было для НИИ-88, а Королёв требовал подчинения тематики НИИ-88 задачам ОКБ-1. В те времена Королёв был объективно прав. Но неприятие Королёвым руководства Янгеля грозило разрушением и без того хрупкой структуры НИИ. Министерство и ЦК пошли на компромисс, и в конце 1953 года Янгеля перевели на должность главного инженера, освобождая тем самым его от прав на командование Королёвым».
Впрочем, амбиции и связи Янгеля никуда не делись. В июле 1954 года он получил должность главного конструктора ОКБ-586, образованного в Днепропетровске. Понятно, что Янгелю было остро необходимо доказать свою правоту и нужность, построив долгохранимые ракеты, которые своими лётными характеристиками не уступали бы «изделиям» ОКБ-1. Одним из проектов, который создавался под лозунгом «догнать и перегнать Королёва», как раз и стала межконтинентальная ракета Р-16.
Ракета проектировалась двухступенчатой и конической формы, стартовая масса — 135 т. В качестве топливной пары были выбраны азотная кислота АК-27И и новое топливо — несимметричный диметилгидразин (НДМГ), процесс промышленного синтеза которого был только что разработан Государственным институтом прикладной химии. Оно имело определённые преимущества перед спиртами и природными углеводородами: более высокий удельный импульс (примерно на 15%), способность самовоспламеняться при контакте с азотно-кислотными окислителями, стабильность и устойчивость при хранении в герметичных ёмкостях, малая коррозионная активность. Однако при этом НДМГ имеет низкую температуру кипения (63 °С) и чрезвычайно высокую токсичность.
Эскизный проект Р-16 был выпущен в ноябре 1957 года. Для улучшения технологичности форма ступеней ракеты была приведена к цилиндрической, но с разными диаметрами ступеней: первая — 3 м, вторая — 2,4 м. Стартовая масса увеличилась до 150 т.
Учитывая непримиримое отношение ОКБ-1 к ракетам на высококипящих компонентах топлива, правительство приказало провести научную экспертизу проекта. В январе 1958 года комиссия под председательством академика Мстислава Всеволодовича Келдыша рассмотрела доводы «за» и «против» Р-16, а по итогам обсуждения доложила правительству о принципиальной возможности создания межконтинентальной ракеты с заявленными характеристиками, что в тот момент стало большой победой молодого ОКБ-586. По словам Янгеля, когда глава государства Никита Сергеевич Хрущёв узнал о проекте, то сказал: «Это то, что нам нужно. Если ракета Р-16 будет создана, оборона страны будет поставлена на прочную основу».
Постановлением №1003-476 от 28 августа 1958 года были определены основные этапы отработки Р-16: начало лётно-конструкторских испытаний (ЛКИ) — июнь 1961 года, начало пристрелочных испытаний — четвёртый квартал 1962 года. Сроки вполне щадящие, однако в начале следующего года Хрущёв потребовал ускорить работы над новыми ракетами, и 13 мая появилось постановление №514-232, в котором ЛКИ сдвинули на четвёртый квартал 1960 года. В тот же день аналогичное постановление было принято по ракете Р-9, что впервые на высшем государственном уровне обозначило открытое соревнование между ОКБ-1 и ОКБ-586.
На пути к катастрофе
Как бывало и раньше, одновременно с изготовлением и заводскими испытаниями элементов ракеты на полигоне Тюра-Там (на его «правом фланге») начали возводить стартовый комплекс с двумя наземными установками для запусков ракет и подземным командным пунктом (площадка 41). Рядом велось строительство технической позиции, включающей МИК, служебные здания и сооружения, в том числе для размещения личного состава испытателей, госкомиссии и технического руководства (площадка 42). Несколько в стороне ширилась жилая зона эксплуатирующей воинской части и представителей промышленности (площадка 43).
Для проведения лётно-конструкторских испытаний Р-16 было сформировано 2-е испытательное управление полигона из офицеров, имеющих опыт работы на полигоне Капустин Яр и в 1-м «королёвском» управлении полигона Тюра-Там. В течение лета 1960 года они прошли обучение в бюро и на заводах, создававших технику ракетного комплекса.
В июне группа работников ОКБ-586 вылетела в Тюра-Там для ознакомления с ходом строительства на площадках «правого фланга». Их встретил начальник полигона — генерал-майор Константин Васильевич Герчик. Состояние строительства вызвало тревогу, поэтому по результатам поездки Главному маршалу артиллерии Митрофану Ивановичу Неделину, главнокомандующему Ракетных войск стратегического назначения (РВСН), было направлено письмо с просьбой принять меры по ускорению работ. После этого строительство пошло быстрее.
Тем временем 8 августа прошло стендовое испытание первой ступени Р-16 в Научно-исследовательском институте №229 (НИИ-229) в подмосковном городе Загорск. Из-за спешки новое сооружение решили не строить, а использовали стенд №1, который, согласно расчётам, должен был выдерживать тягу двигателей не менее 250 тс. Однако высота стенда оказалась недостаточной, чтобы снизить давление струи газов до приемлемых значений. При пуске полуторатонные чугунные плиты, которыми был выложен бетонный лоток для поворота струй, вырвало и разбросало на десятки метров. Времени на ремонт не было, поэтому ограничились одним пуском, после чего проверили работоспособность второй ступени без восстановления лотка.
В конце августа на испытательную станцию завода №586 была подана первая ракета — «изделие 8К64 №ЛД1-3Т» (лётно-доводочное), и её испытания перешли в решающую стадию перед отправкой в Тюра-Там. Они проводились в две смены по двенадцать часов каждая двумя бригадами, состоявшими из инженеров завода и бюро с участием представителей главных конструкторов и полигона. По итогам было принято решение о готовности ракеты к ЛКИ.
Ракета прибыла на полигон 26 сентября. Проверки её в МИКе проходили трудно. Возникло много замечаний, которые устранялись на месте силами специалистов и испытателей. В начале октября состоялось заседание Госкомиссии, на котором был заслушан доклад о результатах подготовки к запуску. Тогда же были утверждены график завершения испытаний и список боевого расчёта.
На прошедшем после заседания митинге личного состава 2-го испытательного управления полигона и представителей промышленности выступил сам Янгель. Среди прочего он сказал:
«Если мы любую работу сделаем быстро, но некачественно, то никто её положительно не отметит. А если задача будет выполнена качественно, пусть даже с небольшим опозданием, то она будет оценена достойно, а исполнителям принесёт удовлетворение. Ракетная техника — это особый вид техники. Она требует вдумчивого отношения к себе и не допускает поспешности».
Какие аварии произошли на Байконуре за последние годы и что это значит для космонавтики?
Имиджевые потери «Роскосмоса» могут оставить Байконур без будущего, Россия уже отстаёт от Китая и США. Что будет дальше, неизвестно.
Технологиями доставки людей и грузов в космос владеют всего несколько государств на планете. Поэтому ЧП в этой сфере крайне негативно влияют на имидж той или иной страны. Авария, произошедшая в четверг, по мнению аналитиков, может стоить «Роскосмосу» не только репутации и коммерческих заказов, но и в целом перспектив. Байконур как главная стартовая площадка, находящаяся в аренде у северного соседа, с 2019 года больше не будет монополистом в пилотируемой космонавтике. Informburo.kz решил разобраться в происходящем и дать оценку перспективам старейшего космодрома на планете.
Последствия и причины аварии
До выяснения причин падения ракеты-носителя «Союз-ФГ» с кораблём «Союз МС-10» с космонавтом Алексеем Овчининым и астронавтом Ником Хейгом на борту «Роскосмос» приостановил любые пуски ракет с пилотируемыми кораблями. Расследованием инцидента займётся специальная комиссия. Глава NASA Джим Брайденстайн пообещал, что американская сторона проведёт своё тщательное расследование инцидента на Байконуре.
Одной из вероятных причин нештатной ситуации анонимные источники в ракетно-космической отрасли России назвали плохое крепление при отделении блоков второй ступени, одно из которых могло зацепить центральный блок и тем самым спровоцировать потерю ориентации второй ступени, в конечном итоге приведшую к срабатыванию аварийного выключения двигателей второй ступени. Производитель двигателей первой и второй ступеней ракеты «Союз-ФГ», самарское предприятие «Кузнецов», отказался комментировать СМИ случившееся до полной расшифровки данных телеметрии.
Инцидент 11 октября стал единственным за последние 35 лет сначала в советской, а затем и в российской пилотируемой космонавтике. Но аварии случались не только с «Союзами», но и с так называемыми гептиловыми убийцами – ракетами семейства «Протон».
5 апреля 1975 года – «Союз-18-1»
Корабль «Союз-18-1» стартовал на одноимённой ракете-носителе с Байконура, чтобы доставить экипаж из двух космонавтов на станцию «Салют-4». Из-за отказа третьей ступени ракеты-носителя полёт закончился в аварийном режиме. На 261-й секунде полёта по программе должно было произойти отделение второй ступени ракеты, однако этого, как и 11 октября 2018 года, не случилось, ракету стало раскачивать. Сработала автоматическая система отделения возвращаемого аппарата от ракеты. Во время спуска космонавты испытали невероятную пиковую перегрузку в 20 g (по другим источникам – даже 26 g).
Спускаемый аппарат приземлился недалеко от границы с Китаем, в Восточно-Казахстанской области на заснеженный склон горы и начал скатываться вниз. За 152 метра до обрыва опасный спуск был прекращён благодаря парашюту, зацепившемуся за растительность. Космонавты, уверенные, что аварийно сели в КНР, чётко следуя инструкции, сожгли документы, касающиеся некоторых экспериментов, которые были запланированы для выполнения на орбите. Спасатели только со второй попытки смогли эвакуировать космонавтов Василия Лазарева и Олега Макарова.
В 2015 году выяснилось, что пилотов эвакуировали всё-таки с территории Монголии. Результаты расследования по традиции тех лет были засекречены.
28 сентября 1983 года – «Союз Т-10-1»
Ровно 35 лет назад произошла последняя в истории пилотируемой советско-российской космонавтики серьёзное ЧП. Космический корабль «Союз Т-10-1» должен был доставить третью основную экспедицию к орбитальной станции «Салют-7», но за 48 секунд до старта произошло возгорание топлива ракеты-носителя. После этого по команде от наземного ЦУПа активировалась система аварийного спасения, отстрелившая спускаемый аппарат с экипажем, который через 5 минут 13 секунд полёта по баллистической траектории и спуска на парашюте приземлился примерно в 4 километрах от стартового комплекса. В истории мировой космонавтики это был единственный случай, когда отстрел спасательной капсулы с космонавтами произошёл прямо на стартовом столе.
Человеческих жертв во время аварии не было. Космонавты испытали серьёзные перегрузки, но обошлось без последствий для их здоровья. Была серьёзно повреждена стартовая площадка, с которой происходили исторически значимые запуски первого искусственного спутника Земли и корабля с первым космонавтом планеты – «Гагаринский старт». Ракета-носитель была полностью уничтожена. Сгорело 180 тонн горючего, была сорвана программа запусков к станции «Салют-7». Пожар на стартовом комплексе был настолько масштабным, что мог добраться до бункера управления и дополнительных ёмкостей с топливом. Аварийно-спасательная группа, использовав всю имеющуюся на космодроме технику, возгорание локализовала. Полностью его ликвидировать удалось только лишь через 20 часов.
«Протон» – закат эпохи гептила
Ракеты-носители тяжёлого класса «Протон» – главные в истории освоения космоса грузовики. Запускались они чаще всего в истории. Все поколения РН «Протон», согласно открытым данным, стартовали с космодрома Байконур 415 раз. Полностью успешными стали 370 пусков, частично успешными – 9, а 36 эпизодов закончились аварией на различных стадиях старта или запуска.
Первым серьёзным инцидентом ракеты-носителя «Протон-К» на заре независимости стала авария второй ступени 27 мая 1993 года. Тогда не удалось вывести на орбиту один из спутников связи, космический аппарат «Горизонт №39Л».
С 1996 года российская сторона, уже 2 года как получившая космодром от Казахстана в долгосрочную аренду, начинает серию коммерческих запусков, которые время от времени заканчиваются неудачами.
5 июля 1999 года – «Протон-К» с РБ «Бриз-М»
Производителем РБ «Бриз-М», как, собственно, и всех ракет серии «Протон», является Государственный космический научно-производственный центр имени Хруничева. Этот центр затем изготовит (в 2006 году) первый национальный спутник связи для нашей страны – KazSat-1, который потом наша страна потеряла. Космический аппарат прослужил чуть больше двух лет из заявленных производителем 15. Казахстанская сторона при этом получила страховые выплаты.
Старты после аварии 5 июля 1999-го возобновили лишь спустя 11 дней, сразу после выплаты российской стороной компенсации. Последний полёт серия ракет-носителей «Протон-К» выполнила 30 марта 2012 года. С 1991 по 2012 год произошло всего три аварии этого поколения грузовиков, чего не скажешь про следующее – «Протон-М». С 2001 по 2018 год на Байконуре произошло сразу 9 крупных ЧП, и каждое заканчивалось крупным межгосударственным скандалом и разбирательством.
5 сентября 2007 – «Протон-М» с РБ «Бриз-М»
Дорогой и современный японский телекоммуникационный спутник JCSAT-11 так и не попал на орбиту. Авария произошла на 129-й секунде полёта. Ракета упала в 40 км от Жезказгана. Обломки космического аппарата упали на территории Казахстана, рассыпавшись в зоне площадью 50 на 18 километров по направлению трассы полёта. По результатам исследований было выявлено локальное загрязнение почвы компонентами ракетного топлива и их производными. Речь про ядовитый гептил. Из-за недовольства казахстанской стороны пуски приостановили больше чем на 2 месяца.
Неразделение первой и второй ступеней ракеты произошло из-за непрохождения команд до пироболтов. Позже выяснилось, что был повреждён кабель на межступенной ферме. Причиной повреждения кабеля оказался некачественный изолирующий слой, то есть первый в истории российской космонавтики серьёзный производственный брак. С этого времени человеческий фактор стал главным виновником космических ЧП.
5 декабря 2010 года – «Протон-М» с РБ «ДМ-03»
Из-за неудачного запуска были утрачены сразу три спутника «Глонасс-М», которые должны были завершить наконец многолетнее формирование российской глобальной навигационной системы ГЛОНАСС. После, казалось бы, удачного старта разгонный блок «ДМ-03» производства РКК «Энергия» вместе с космическими аппаратами упал в Тихий океан.
Согласно выводам комиссии, расследовавшей инцидент, все ступени и системы ракеты-носителя «Протон» отработали штатно, а спутники были утрачены, потому что в разгонный блок «ДМ-03» из-за ошибки в формуле расчёта конструкторской документации залили 1,5 тонны лишнего топлива. Неточность в инструкции по эксплуатации системы контроля заправки нашли не сразу.
2 июля 2013 года – «Протон-М» с РБ «ДМ-03»
В 2013 году авария вновь случилась, когда на борту находились три спутника системы ГЛОНАСС. Видео падения ракеты на 32-й секунде после старта и результаты расследования опубликовали все крупные мировые СМИ.
Оказалось, что потеря стабилизации по каналу рыскания произошла из-за нештатного функционирования датчиков угловых скоростей (ДУС). Причиной аварии на десятки миллионов долларов стала неправильная установка датчиков при сборке ракеты ещё в ноябре 2011 года. Датчики были перевернуты на 180 градусов, что привело к получению системой управления ракеты некорректных данных о её ориентации.
Виновных нашли только спустя два года, уголовные и условные сроки получили сразу трое сотрудников уже скандально известного Государственного космического научно-производственного центра имени Хруничева – электромонтажник специзделий, мастер и контролёр.
Ущерб для экологии Казахстана наши чиновники оценили в 14 млрд тенге, а потери России – в 100 млн долларов.
28 апреля 2015 года – «Союз-2.1а» с ГК «Прогресс М-27М»
Стартовавшая с Байконура ракета «Союз-2.1а» не смогла вывести на расчётную орбиту грузовой корабль «Прогресс М-27М». Последний направлялся к МКС. 8 мая того же года он сошёл с орбиты и сгорел в плотных слоях атмосферы, фрагменты корабля упали в воды Тихого океана на 900 км западнее Маркизских островов.
Причина невыхода на орбиту – нештатное разделение третьей ступени «Союза» с «Прогрессом». Комиссия по расследованию аварии выяснила, что ЧП произошло из-за разгерметизации баков носителя с окислителем и горючим. К этому привели недостатки при опытно-конструкторских работах по совместному использованию ракеты и корабля.
Даже американская сторона не смогла воспользоваться российским провалом: полёт космического корабля SpaceX CRS-7 к МКС в июне того же года также закончился неудачей – американский многоразовый грузовой космический корабль Dragon разрушился из-за неполадок ракеты-носителя Falcon 9.
Ещё одна авария с «Прогрессом» произошла позже – 1 декабря 2016, и причина оказалось той же. Речь снова шла о проблеме с баком. По другой версии, был допущен брак при сборке двигателя РД-0110.
Что будет дальше?
Из-за большой нагрузки на действующий экипаж МКС следующий пилотируемый пуск может быть перенесён с декабря на ноябрь. Однако это сделают только после расследования аварии октября. Ситуация некритическая: запасов продовольствия и предметов первой необходимости на Международной космической станции хватит до марта 2019 года. Запуск «Союза-ФГ» и стыковки «Союза МС-10» с МКС застрахованы в российской компании «Согласие». Сумма денежного возмещения составляет 4,65 миллиарда рублей.
Авария и приостановка пилотируемых пусков с российской стороны может спровоцировать масштабный пересмотр программы полётов к МКС со стороны коллег по космонавтике. Кроме того, «Роскосмос» может перенести уже оплаченный и запланированный на апрель 2019-го полёт первого астронавта ОАЭ. Последний сейчас проходит обучение в Центре подготовки космонавтов. Уже допускается отмена выхода космонавтов в открытый космос для обследования внешней поверхности корабля «Союз МС-9». В этом случае речь идёт об ещё одной негативной истории: обнаруженная в августе трещина в корпусе этого корабля спровоцировала утечку воздуха на МКС.
В Казахстане пока неофициально допускают ухудшение экологической обстановки из-за возможного разлива оставшегося керосина из упавших ступеней ракеты. Пока сложно понять объём несгоревшего топлива. Скорее всего, все оставшиеся на хранении ракеты-носители «Союз-ФГ» будут проверены. По итогам расследования причин случившегося российские СМИ не исключают серьёзных кадровых перестановок в руководстве профильной государственной корпорации.
В кадровых перестановках практически нет сомнений. Положение дел поменялось не только в коммерческих запусках, но и в пилотируемой космонавтике. С 2011 года российские корабли «Союз МС» оставались единственным средством доставки людей на МКС, однако уже в 2019 году совершат первые испытательные полёты американские пилотируемые корабли Dragon 2 и Starliner. Dragon 2 – детище компании SpaceX – в беспилотном режиме запустят уже в январе, а в пилотируемом – в июне 2019-го. Корабль Starliner – проект гиганта Boeing – без экипажа запустят в марте, с астронавтами – в августе. Штатные миссии, то есть по графику, у американской стороны запланированы на август и декабрь следующего года.
Почему для казахстанской стороны так критичны имиджевые или иные потери арендатора Байконура? Дело в том, что, потеряв ещё один рынок (вслед за коммерческими запусками космических грузовиков), Россия может недолго задержаться и в лидерах по пилотируемым полётам в космос. Учитывая продление аренды космодрома Байконур и всё-таки создание космического ракетного комплекса «Байтерек», Казахстан надеется на загруженность площадки. Но её может и не быть. Цифры статистики говорят о том, что «Роскосмос» замыкает тройку, а не борется за первое место. В 2018 году на середину октября у Китая 27 запусков, у США – 25, а у России – всего 10, из которых один уже аварийный.