берлинский синдром реальная история
Берлинский синдром реальная история
Триллер, Австралия, Германия, 2017, 116 мин.
Режиссёр: Кейт Шортланд («16 лет. Любовь. Перезагрузка»)
Сценаристы: Шон Грант, Кейт Шортланд, Melanie Joosten
Продюсеры: Полли Станифорд, Наима Абед, Скотт Отто Андерсон, Энджи Филдер, Эмили Жорж, Оливер Лоуренс, Трой Льюм, Таня Майсснер, Florian Caspar Richter, Сесилия Ричи, Эстер Родуальд, Florence Tourbier
Оператор: Джермейн МакМикинг
Композитор: Брайони Маркс
Художники: Мелинда Доринг, Зильке Фишер, Джени Паркер, Мария Паттисон, Мартина Валентина Баумгартнер
Монтажер: Джек Хатчингс
Дата премьеры: 20 июля 2017 года
Во время отпуска в Берлине Клэр знакомится со школьным учителем Энди, и между ними сразу пробегает искра. После совместной прогулки по городу они проводят ночь вместе, но то, что на первый взгляд кажется началом бурного романа, неожиданно принимает зловещий оборот.
Психологический триллер «Берлинский синдром» австралийского режиссера Кейт Шортланд по одноименному роману Мелани Йоостен с Терезой Палмер и Максом Римельтом в главных ролях выходит 20 июля в российский прокат. Мировая премьера картины о патологических отношениях похитителя-психопата и его жертвы состоялась на фестивале «Сандэнс».
Одинокая австралийская туристка-фотограф Клэр (Тереза Палмер) приезжает в Берлин, где увлеченно снимает здания в стиле ГДР-овского конструктивизма. На перекрестке она сталкивается с учителем английского языка и физкультуры в местной школе Энди (Макс Римельт). Молодые люди бродят по паркам, разглядывают альбомы с эротическими рисунками Фалька и проводят бурную любовную ночь в квартире Энди, которая находится в заброшенном доме, в дебрях депрессивного восточно-берлинского района. Наутро проснувшаяся в одиночестве Клэр обнаруживает, что из помещения невозможно выйти, из ее мобильного вынута сим-карта, а на плече маркером выведено «моя». Сначала героиня думает, что все это недоразумение или тяжелая немецкая шутка, но вскоре понимает, что новый любовник не собирается ее никуда отпускать.
Съемки «Берлинского синдрома» проходили как в Берлине, так и в Мельбурне. Что примечательно, что снятые в Австралии эпизоды неотличимы от тех, что снимались в мрачных руинированных кварталах восточной части германской столицы.
33-летний Макс Римельт – ведущий немецкий актер с неуловимо зловещей харизмой. В «Синдроме» бэкграунд его героя чуть более ясный, чем у героини, но все-таки его жестокость неумолима, а мотивы почти непроницаемы. Римельт, между тем, продолжает съемки в упоительно хаотичном сериале сестер Вачовских «Восьмое чувство».
Фестивальная судьба «Берлинского синдрома» сложилась более чем благополучно: премьера состоялась на главном смотре независимого кино «Сандэнс», где Тереза Палмер была названа прессой одной из лучших актрис; чуть позже фильм показали в программе «Панорама» Берлинале-2017.
Интересные факты о фильме
* В январе 2017 года «Берлинский синдром» называли одним из самых ожидаемых фильмов фестиваля «Сандэнс»
* Тереза Палмер называет свое участие в фильме одним из тех переживаний в жизни, которые изменили ее больше всего, а также самым освобождающим съемочным опытом в своей карьере
* «Берлинский синдром» — первый роман австралийской писательницы Мелани Йоостен
* За свой роман «Берлинский синдром» Мелани Йоостен получила награду Kathleen Mitchell Award for Young Writers и была названа лучшим молодым романистом 2012 года по версии Sydney Morning Herald (Sydney Morning Herald Best Young Novelist 2012)
В первый раз Мелани Йоостен посетила Берлин в возрасте 22 лет, когда путешествовала бэкпэкером по Европе
* Съемки фильма начались в Берлине в сентябре 2015 года, в ноябре переместились в Мельбурн, где и закончились
* После окончания съемок Тереза Палмер сразу отправилась на съемки фильма «По соображениям совести» (Hacksaw Ridge) режиссера Мэла Гибсона, получивший четыре номинации и две премии «Оскар» и три номинации на «Золотой глобус»
* Тереза Палмер считает себя поклонницей режиссера Кейт Шортланд и говорит, что мечтала работать с ней с тех пор, как посмотрела ее первый фильм
* Действие предыдущего полнометражного фильма режиссера Кейт Шортланд, военной драмы «Лоре» 2012 года, тоже происходит в Берлине
* Любимая сцена Терезы Палмер — Рождество в квартире Энди; любимая сцена Кейт Шортланд — в доме отца Энди
* Когда в 2013 году продюсер Полли Станифорд привезла проект в Канны, он имел большой успех: поступили предложения от нескольких крупных компаний. Создатели остановились на парижской компании Memento Films International, с которой Кейт Шортланд работала над своим предыдущим фильмом «Лоре». Прокатом также занималась компания eOne
* Продюсер Полли Станифорд считает «Берлинский синдром» мрачной историей любви, которая исследует сложные и опасные отношения главных героев
* Незаметной смены локаций было очень сложно достичь: все внешние съемки были проведены в Берлине, а квартира Энди снималась в студии в Мельбурне. В результате, благодаря работе художника-постановщика Мелинды Доринг и оператора Германа МакМикинга, смены локаций не видно
* Критики находят фильм похожим на ранние произведения Романа Полански
* Макс Римельт начал актерскую карьеру в девять лет
* До съемок фильма режиссер Кейт Шортланд не слышала о Максе Римельте, но, по ее словам, он идеально подошел на роль
20-летняя австралийская фотожурналистка Клэр приезжает в Германию, чтобы сделать серию фотографий зданий советской архитектуры для своей книги, которую она планирует выпустить в скором времени. Но все меняется, когда в первое же утро в Берлине она встречает Энди, обаятельного учителя английского языка. Непреодолимое влечение между Энди и Клэр выливается в проведенную вместе ночь страсти. На следующее утро Клэр собирается уходить, но, к своему удивлению, обнаруживает, что входная дверь заперта. Более того, во всем доме, кроме нее, никого нет.
Проходят дни, недели и месяцы. Клэр привыкает к своему заточению. В то же время, за пределами квартиры, Энди сталкивается с Франкой, по его мнению, влюбленной в него студенткой. Кроме того, его отец настаивает на том, чтобы он встретился со своей матерью, отношения с которой у Энди складываются не очень хорошо после развода родителей.
После очередной вспышки ярости, Энди уходит домой к отцу, оставляя Клэр одну. Она начинает сомневаться, вернется ли он когда-нибудь. Проснувшись утром, Энди обнаруживает, что его отец умер. Он остается в его доме и проводит несколько дней наедине с бездыханным телом отца.
Когда же он, наконец, возвращается в свою квартиру, все, казалось бы, встает на свои места. Они с Клэр снова вместе, как эмоционально, так и физически. Наступает Рождество. Энди решает пригласить Клэр на прогулку по зимнему лесу. По пути они встречают двух мальчиков, и Клэр понимает, что это ее шанс позвать на помощь. Однако языковой барьер мешает девушке, и попытка снова оказывается неудачной.
Одержимость Энди доходит до того, что он убивает бездомного, попытавшегося освободить Клэр. Тогда ей становится ясно: ее время на исходе. Нужно срочно действовать. В то же время, Энди находит в газете статью о пропаже Клэр, что приводит его в ярость. Он говорит, что собирается провести в квартире дезинфекцию. Клэр снова понимает, что ее жизни угрожает опасность. Теперь она уже окончательно уверена в том, что ей необходимо бежать, пока еще есть время. В отчаянии, она пытается выстроить новый план побега. Во время приготовления ужина, Клэр намеренно обжигает руку. И пока Энди уходит в ванную, чтобы принеси мазь от ожога, она роется в его учебнике. На следующее утро, Франка обнаруживает в этом учебнике пугающую фотографию Клэр и понимает, что девушке угрожает опасность.
Интервью с создателями фильма
Тереза Палмер о работе над фильмом
О чем, как вам кажется, эта история?
О чем фильм «Берлинский синдром»
Австралийский режиссер Кейт Шортлэнд сняла «Берлинский синдром» в 2016 году – фильм, после которого долго не захочется путешествовать в одиночку. Сценарий Шона Гранта, основанный на романе Мелани Джустен, отлично вписался в клаустрофобный триллер о нездоровых отношениях двух людей. Несмотря на достаточно распространенный сюжет о похищении, поведение и характеры персонажей нельзя назвать стандартными для такой истории. «Романтические» отношения пары подвержены постоянной динамике: охотник становится добычей, а затем они меняются местами. Обратимся к сюжету и попробуем раскрыть смысл фильма «Берлинский синдром».
Сюжет фильма рассказывает о Клэр (Тереза Палмер), фотографу из Австралии. Нежная девушка с рыжими волосами, о которой постоянно волнуется мама, посещает Берлин, заинтересованная архитектурой ГДР. В одну из своих туристических вылазок на улице она встречает Энди (Макс Римельт), местного парня, который преподает английский. Актер отлично отыграл роль симпатичного и немного застенчивого парня, характер которого отлично подходит для развития романтической истории.
Однако его скрытность, немного странные повадки говорят о тайнах, которые он хранит. Пара проводит два дня в прогулках по Берлину. Режиссер передал мрачноватое и дезориентирующее состояние узнавания нового города, которому подвержена Клэр. Энди приводит девушку в свою квартиру, где они занимаются сексом. На следующее утро Клэр осознает, что Энди запер ее. Сначала все списывается на случайность, и пара вновь проводит ночь вместе. Однако спустя день девушка находит множество зловещих признаков того, что она не выберется отсюда так просто. Мрачность ситуации усиливается тем фактом, что Энди не выглядит и не ведет себя как стандартный киношный маньяк: он ходит на работу, преподает английский, общается с друзьями, покупает продукты, рассказывает отцу о своей «новой девушке».
И только возвращение домой раскрывает его как психически нестабильного человека. День за днем Клэр остается внутри дома, периодически пытаясь сбежать и перенимая возможность доминировать над своим тюремщиком, однако очень быстро все возвращается на место, и она вновь оказывается жертвой.
В чем смысл фильма «Берлинский синдром»?
Очень важным для фильма оказывается его название – оно отсылает к понятию «стокгольмский синдром», отклонению, которое провоцирует теплые чувства жертвы к своему похитителю. Несмотря на очевидно нездоровые отношения Клэр и Энди, в их доме создается некоторое подобие семейного уюта. Мужчина забоится о девушке, приносит ей подарки, подстригает ее волосы, кормит. В конце концов, чувства самого зрителя по отношению к маньяку могут измениться – мы начинаем видеть в Энди маленького мальчика, которого бросила мать и который пытается воссоздать призрачный образ семейной идиллии.
Однако «идеальной семьи» не получается, поскольку это реальный мир, а не фантазии больного человека. Квартира, в которой заперта Клэр, становится все более и более мрачной, некогда приятный и даже уютный дом превращается в темницу. Теперь в квартире забиты окна, убраны все мелочи, которые могут помочь Клэр спастись, выключаются вода и свет. У Клэр остается только полароид, который и становится ее спасением.
В финале фильма «Берлинский синдром» Клэр удается вложить полароидную фотографию внутрь одной из книг Энди. Он раздает их на своем уроке, и девушка по имени Франка, которой уже довелось убедиться в странностях своего преподавателя, находит снимок. Она отправляется в дом Энди на помощь девушке, вместе они прячутся, когда он возвращается. Девушкам удается сбежать, и Клэр едет по улицам Берлина, наконец получив свободу. Смысл такого финала достаточно предсказуем: построенный на больных фантазиях мир семейного уюта оказался непрочным.
В фильме «Берлинский синдром» мы видим, как человек остается один на один с опасностью: Энди почти не разговаривает, а Клэр не достается никаких флэшбеков, которые могли бы рассказать больше о персонаже. Зритель узнает характер девушки исключительно по ее поведению внутри дома: как она реагирует на чрезвычайные ситуации, как проводит время сама с собой, лишенная каких-либо источников информации. Также любопытно, как романтические отношения становятся ловушкой – внешне «размеренная» жизнь похитителя и жертвы, в которой даже присутствуют элементы заботы, способна круто измениться из-за нестабильного состояния Энди.
Рецензия на фильм «Берлинский синдром»
Затянутая и недостаточно содержательная триллерная драма об австралийке, которая приезжает в Берлин и становится пленницей случайного любовника
Молодая австралийка Клэр (Тереза Палмер) приезжает в Берлин, чтобы пофотографировать советские здания. Гуляя по городу, она знакомится с привлекательным учителем Анди (Макс Римельт), и вскоре они вместе оказываются в постели. Наутро девушка обнаруживает, что дверь в квартиру Анди крепко заперта, окна армированы, а по соседству никто не живет, так что криков о помощи никто не услышит. Немец надеется, что Клэр останется у него в квартире до тех пор, пока он не решит от нее отделаться. Но девушка не готова сдаться на милость тюремщика.
Кадр из фильма «Берлинский синдром»
Австралийская жена еврейского режиссера, чья семья успела сбежать из Германии до начала холокоста, постановщица Кейт Шортланд всерьез интересуется прародиной мужа, хотя и испытывает к ней неоднозначные чувства. Предыдущая лента Шортланд «Лоре» рассказывала о немецкой девушке, чей мир обрушился в 1945 году, когда в Германию вошли войска союзников. Картина одновременно призывала «милость к падшим» и напоминала, что немцы сами навлекли на себя свои беды.
Кадр из фильма «Берлинский синдром»
«Берлинский синдром» тоже заигрывает с неоднозначностью, когда не изображает Анди абсолютным, очевидным подонком вроде маньяков-упырей из фильмов ужасов. Это миловидный, обычно дружелюбный интеллектуал, который не избивает Клэр без серьезного повода, не морит ее голодом, не заставляет жить в нечеловеческих условиях. Он явно хочет, чтобы девушка его полюбила и чтобы она никогда его не бросила. «Только и всего».
Кадр из фильма «Берлинский синдром»
Однако этого, конечно же, недостаточно, чтобы сделать Анди хоть немного симпатичным персонажем. Каким бы мягким парень ни казался на первый взгляд, это жесткий тюремщик, для которого Клэр – лишь живая игрушка, отнюдь не первая в его жизни. Так что разница между Анди и, скажем, Биллом из «Молчания ягнят» сугубо поверхностная. И Шортланд то ли не решается, то ли не хочет наделить Анди и отношения между ним и Клэр большей сложностью. В фильме нет ни одной сцены, которая бы заставила усомниться, что Клэр больше всего на свете жаждет вырваться из заключения и что Анди готов на все, чтобы удержать девушку в квартире.
Кадр из фильма «Берлинский синдром»
Почему это стоит подчеркнуть? Потому что постоянное психологическое противостояние героя и героини требует сюжетной поддержки. Персонажи такого кино должны все время придумывать меры и контрмеры, испытывать друг друга на прочность, пока кто-то не выйдет победителем.
В «Берлинском синдроме» все это есть, но куда меньше, чем стоило бы. Суть ленты требует напряженной триллерности, однако развивается «Берлинский синдром» по законам медлительной артхаусной мелодрамы. Медитативное наблюдение за тем, как Клэр и Анди просто живут, вместе и раздельно (Анди ходит на работу и в гости к отцу), было бы уместно, если бы такие сцены прокладывали дорогу к духовной эволюции персонажей, к чему-то менее однозначному, чем отношения тюремщика и заключенной. Однако фильм лишь бессмысленно топчется на месте в ожидании финала, потому что его «повседневные» сцены никуда не ведут. Если бы Шортланд убрала их из картины, лента бы ничего не потеряла и обрела драйв и накал страстей.
Кадр из фильма «Берлинский синдром»
Проще говоря, «Берлинский синдром» застрял между двумя жанрами. Ему не хватает наглости, чтобы позволить отношениям Анди и Клэр развиваться, и изобретательности, чтобы придумать побольше захватывающих схваток между главными героями. Так что после двух часов в кинозале становится обидно, что лента не смогла до конца раскрыть свою сюжетную идею.
Впрочем, не все в «Берлинском синдроме» плохо. Палмер и Римельт очень убедительны в своих ролях, гнетущая атмосфера Восточного Берлина превосходно рифмуется с чувствами главной героини, квартира Анди отлично сочетает уют и ужас… А нам в России еще и интересно смотреть, как живут люди в бывших советских краях. С такими ингредиентами Шортланд могла бы создать весьма удачное кино, если бы выбрала жанр и придерживалась его.
«БЕРЛИНСКИЙ СИНДРОМ»: ЖИТЬ НОРМАЛЬНО И С ОТВЕРТКОЙ В РУКЕ
В российском прокате идет «Берлинский синдром», триллер о похищении, побывавший на «Сандэнсе», в Берлине и на других фестивалях. RussoRosso разбирается в этом простом фильме о непростых отношениях.
«Берлинский синдром» / Berlin Syndrome (2017)
Режиссер: Кейт Шортланд
Сценарий: Шон Грант
Оператор: Анхель Аморос
Продюсеры: Полли Стэнифорд, Наима Абед, Скотт Отто Андерсон и другие
Дистрибьютор в России: «ПРОвзгляд» (в прокате с 20 июля)
Голубоглазая австралийка Клэр (Тереза Палмер) находится ровно в том возрасте, когда планы на жизнь вырастают из романтических увлечений. Ее выбор — ходить по улицам восточной части Берлина и фотографировать архитектуру времен социализма. На улице с ней знакомится школьный учитель английского Энди, который непринужденно болтает о клубнике как о средстве, которое помогает забыть о проблемах. Для Клэр, как она сама признается, путешествия — способ получить жизненный опыт, так что нет ничего удивительного в том, что туристка вскоре оказывается в постели нового знакомого. Наутро он уходит учить детей, а у Клэр выйти не получается: ключа от дверей нет, окна не открываются. С этого момента фраза, брошенная Энди во время секса: «Можешь кричать, здесь никто тебя не услышит», — обретает более зловещий смысл.
Создатели фильма разыгрывают противостояние двух персонажей в книжном стиле, они — воплощенные противоположности. Клэр много раз повторяет, что ее интересуют люди. Казалось бы, школьный учитель Энди должен быть ей неплохой парой, но нет: его прежде всего волнуют вещи. Например, он не любит, когда кто-то пьет из его чашки. Это обвинение почти прямо проговаривает отец Энди, преподающий в университете литературу. Когда сын заходит к нему на лекцию, речь отца слишком настойчиво крутится вокруг противопоставления двух персонажей из обсуждаемого произведения: одного интересуют вещи, другого — судьба. Обделенный вниманием матери Энди не умеет общаться с людьми на равных, зато способен превратить в вещь живое существо. Когда похититель берет в руки фотоаппарат, он всегда снимает женщину лишь частично, расчленяя ее на детали, когда объектом фетиша становится часть тела, человек за которой словно и не важен. В продолжение этой логики Энди пользуется «Полароидом» — так плоть становится вещью почти моментально. Нет ничего удивительного в том, что Клэр в какой-то момент станет находить в квартире останки предыдущих пленниц — и фото, и волосы.
Шортланд говорит, что вдохновлялась фильмом «Мизери» (1990) и «полными темного эротизма» сказками: «Красной шапочкой», «Спящей красавицей» и «Белоснежкой». Элементы сказок деталями разбросаны по сюжету: маска волка Энди, волшебное подаренное мамой украшение на шее Клэр. Схожий сюжет романа Джона Фаулза «Коллекционер» строился вокруг классового конфликта: красивая студентка-художница заточалась в подвал необразованным коллекционером бабочек. В «Берлинском синдроме» подобные проблемы вынесены за скобки, главные персонажи здесь по всем параметрам близки друг другу. Это делает кино Шортланд более пессимистичным при еще резче упрощенной структуре сюжета. Такая простота могла бы отлично сочетаться с жанром триллера, если бы не сценарные длинноты во второй половине фильма. Формат для истории отличный, но все равно «Берлинский синдром» остается упражнением прежде всего интеллектуальным, а не развлекательным. Впрочем, развлекаться на зрелищах втыкания отвертки в руку и ломания пальцев — это далеко не всегда обязательно.
. В Африку гулять
При рекордной, повторяю, грубости коллизий режиссер и актеры играют тонкую игру, когда внешне вроде бы флиртуют, но мы чувствуем в каждом внимательном взгляде берлинского интеллектуала скрытую опасность. Хотя первая же эротическая сцена будет выдержана в стиле голливудской романтической мелодрамы: полутьма, сексуально озабоченная музыка, два профиля, химия взаимных влечений.
Действие мечется между героиней, которая хочет на свободу, и героем, который читает уроки английского и оттягивается на дружеских попойках. На пару минут явится и быстро умрет, не оставив следа в смыслах фильма, его престарелый отец.
На наших глазах возникает необычная любовная связь: кровавые сцены перемежаются взрывами страсти, палач моет жертву в душе, делает ей прическу, хотя мы не понимаем, как и чем она тут питается, и как сознание невозможности когда-нибудь увидеть мать позволяет героине предаваться любовным порывам. В какие-то моменты беззащитным и одиноким кажется сам Энди, и мы тирану едва ли не сочувствуем. То есть намечается сеанс психоанализа и для зрителей, но обрывается на полуслове. Некоторые извивы сценария могут погрузить в раздумья, продолжающиеся после финальных титров. Например: на Рождество мучитель дарит своей рабе собаку, и Клер радуется, не поинтересовавшись, каким образом она, запертая в четырех облезлых стенах, будет ее выгуливать.
Собака вскоре исчезнет как предмет, сыгравший свою роль в сюжете и забытый авторами, но подобных недоумений к тому моменту накопится уже столько, что верить сюжету становится почти невозможно: в нем все против логики. Напряженность, которую прекрасно отыгрывают актеры, все время сбивается редкостно неряшливой драматургией.