биография майора гаврилова брестская крепость
Николай Стариков
политик, писатель, общественный деятель
«Колоссальная сила духа»: как сложилась судьба героя обороны Брестской крепости Петра Гаврилова
«Колоссальная сила духа»: как сложилась судьба героя обороны Брестской крепости Петра Гаврилова
120 лет назад родился один из руководителей обороны Брестской крепости Пётр Гаврилов. Он в числе немногих уцелевших бойцов гарнизона до последнего продолжал сопротивление немцам. Ему удалось выжить в нацистском плену и вернуться в СССР. Долгие годы страна ничего не знала о подвиге Гаврилова и его боевых товарищей. Ситуация изменилась в 1957 году, когда вышла в свет книга писателя-фронтовика Сергея Смирнова о легендарной обороне крепости. В том же году Гаврилов был удостоен звания Героя Советского Союза.
Пётр Гаврилов (слева) и фрагмент картины художника П.А. Кривоногова «Защитники Брестской крепости» (справа) РИА Новости © Wikimedia Commons
30 июня 1900 года в селе Альведино Казанской губернии в крестьянской семье родился будущий защитник Брестской крепости Пётр Гаврилов. Детство его было тяжёлым — он рано потерял отца, матери приходилось зарабатывать на жизнь подённой работой — стирать чужое бельё.
Гаврилов закончил Казанскую центральную крещёно-татарскую школу. С юности батрачил, а в 15 лет устроился чернорабочим на завод в Казани.
В 1917 году Пётр Гаврилов принял участие в революционных событиях, а в 1918 году вступил в ряды Красной армии, воевал против войск Александра Колчака и Антона Деникина. В 1922 году он стал членом РКП(б). После завершения Гражданской войны Гаврилов остался служить в Красной армии. В 1925 году он окончил Владикавказскую военную пехотную школу и продолжил службу в различных стрелковых частях РККА.
В 1939 году Пётр Гаврилов завершил обучение в Военной академии М.В. Фрунзе, после чего был назначен командиром 44-го стрелкового полка. Находясь на этой должности, он принял участие в Советско-финляндской войне, после завершения которой был направлен в Западную Белоруссию.
«Практически не было тяжёлого вооружения»
В начале Великой Отечественной войны 44-й стрелковый полк в числе ряда других частей 28-го стрелкового корпуса находился в Брестской крепости. Кроме того, в ней несли службу подразделения 17-го Краснознамённого Брестского пограничного отряда, 132-го отдельного батальона конвойных войск НКВД и 33-го отдельного инженерного полка.
Брестскую крепость атаковала 45-я пехотная дивизия вермахта при поддержке артиллерии, танков и авиации подразделений. Нацисты подвергли Брестскую крепость жестокому обстрелу, а затем начали штурм её укреплений пехотой.
Часть советских стрелковых подразделений покинула укрепления, однако Пётр Гаврилов решил остаться. Согласно его воспоминаниям, он не хотел бросать раненых бойцов и вверенную ему матчасть. Массовый отход защитников Бреста, по его мнению, превратился бы в беспорядочное бегство. Кроме того, Гаврилов рассчитывал на прибытие в крепость подкрепления.
Гитлеровцы смогли взять крепость в кольцо и прорваться в ряде мест на её территорию. Однако советские военнослужащие образовали несколько очагов сопротивления, отражавших вражеские атаки. После того как пали Тереспольское и Волынское укрепления на западном и южном островах, сопротивление сконцентрировалось в Кобринском укреплении и цитадели крепости.
«Обороной Кобринского укрепления, а затем Восточного форта руководил Гаврилов. Под его командой находились около 400 бойцов с несколькими пушками и пулемётами. 29 июня большая часть его отряда погибла в результате бомбардировки. Группа из 12 советских военнослужащих под руководством Петра Гаврилова укрылась в казематах и стала совершать нападения на отдельные группы нацистов. В конце концов он остался один», — рассказал Кнутов.
Репродукция картины художника П.А. Кривоногова «Защитники Брестской крепости» (1951 год) РИА Новости © О. Игнатович
По словам специалиста-историка Музея Победы Александра Михайлова, Гаврилов стал одним из последних защитников Брестской крепости. Тяжело раненный, без еды и воды, он продолжал сражаться. Для поддержания сил он даже пытался есть найденный в крепости комбикорм. Вскоре у него начались сильные боли в животе. По стонам нацисты нашли находящегося в бессознательном состоянии майора и взяли в плен. Это произошло 23 июля 1941 года, рассказал эксперт.
Гитлеровцы попытались выбить из Гаврилова информацию об обороне крепости и о нём лично, но он молчал. Только когда немецкие врачи заявили, что пленный находится практически при смерти, от него отстали, отмечают историки.
Майор Гаврилов в исполнении Александра Коршунова в фильме «Брестская крепость» © Кадр из фильма ««Брестская крепость» (2010)
«Немецкое командование решило, что такого человека, как Гаврилов, необходимо склонить к службе себе. Его склоняли к пропагандистской работе», — рассказал Александр Михайлов.
По словам эксперта, Гаврилова поместили в офицерский лагерь Хаммельбург, в котором нацисты проводили психологическую обработку советских командиров, склоняя их к сотрудничеству, однако защитник Брестской крепости отказался предавать Родину. После этого он находился в заключении в концлагерях с более тяжёлыми условиями содержания.
«По некоторым данным, находясь в концлагерях, Гаврилов принимал участие в деятельности антифашистского подполья», — отметил Александр Михайлов.
«Не сломили ни война, ни плен»
В мае 1945 года Пётр Гаврилов был освобождён из плена. По словам Юрия Кнутова, защитник Брестской крепости некоторое время находился в фильтрационном лагере, проходя специальную проверку. Контрразведка Смерша подтвердила, что с врагом он не сотрудничал, и Гаврилов был восстановлен в звании майора. Однако из партии он, как находившийся в плену и потерявший партбилет, был исключён.
Осенью 1945 года Гаврилов был назначен начальником лагеря для японских военнопленных, строивших железную дорогу Абакан — Тайшет.
«Несмотря на все ужасы концлагерей, Гаврилов не ожесточился. Он гуманно относился к пленным, ликвидировал внутренние злоупотребления в их среде, предотвратил в лагере эпидемию тифа», — отметил Кнутов.
Попав под послевоенное сокращение Красной армии, Гаврилов был уволен в запас и вернулся на малую родину, в Татарскую АССР. По словам Юрия Кнутова, Гаврилова, как бывшего пленного, встретили холодно. Его не брали на хорошую работу, земляки отпускали в его адрес неприятные замечания. Из-за этого он принял решение переехать в Краснодар. Однако и там смог устроиться сначала только чернорабочим и лишь со временем с помощью друзей стал экспедитором на приборостроительном заводе.
«Уже в наши дни кто-то запустил известный фейк о том, что Гаврилов якобы был репрессирован и долгие годы провёл в ГУЛАГе, однако это опровергается целым массивом документов и воспоминаниями самого Гаврилова и его знакомых», — рассказал Кнутов.
Ещё до войны Гаврилов женился и усыновил мальчика. Вернувшись в СССР, он не смог найти никаких следов родных и считал, что они погибли. Поэтому, живя в Краснодаре, женился во второй раз.
Пётр Гаврилов и защитник крепости сержант Николай Балак на территории мемориального комплекса «Брестская крепость-герой», 9 мая 1975 года РИА Новости © Виктор Чернов
«В 1950-е годы советский писатель Сергей Смирнов при поддержке Константина Симонова провёл собственное историческое расследование и восстановил основные события, связанные с обороной Брестской крепости. Он выпустил книгу, а также цикл материалов в СМИ. Защитники крепости, включая Петра Гаврилова, практически в мгновение ока стали всенародными знаменитостями», — рассказал Александр Михайлов.
По словам эксперта, Гаврилов был восстановлен в партии, а в 1957 году ему было присвоено звание Героя Советского Союза.
Во время посещения Бреста Пётр Гаврилов узнал, что его первая семья выжила. Жена с ребёнком сбежали из немецкого плена и прятались в одном из белорусских сёл. Екатерина Гаврилова после войны из-за болезни была парализована и находилась в районном доме инвалидов, а сын проходил в это время срочную службу.
«Гаврилов забрал свою первую жену в Краснодар и постарался окружить заботой. Однако её состояние здоровья было тяжёлым, и она вскоре умерла», — рассказал Юрий Кнутов.
Пётр Гаврилов в гостях у школьников Краснодара © Н. Козаченко
Восстановив своё доброе имя, Пётр Гаврилов активно занимался общественной деятельностью и патриотическим воспитанием подрастающего поколения, писал воспоминания.
Умер Пётр Гаврилов 26 января 1979 года. Его похоронили на гарнизонном мемориальном кладбище Бреста — рядом с боевыми товарищами. Именем героя названы улицы в различных городах бывшего СССР и пик на Тянь-Шане. Он также стал героем ряда кинофильмов, посвящённых обороне Брестской крепости.
Надгробный памятник на Гарнизонном кладбище в Бресте © Wikimedia Commons
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.
«Колоссальная сила духа»: как сложилась судьба героя обороны Брестской крепости Петра Гаврилова
30 июня 1900 года в селе Альведино Казанской губернии в крестьянской семье родился будущий защитник Брестской крепости Пётр Гаврилов. Детство его было тяжёлым — он рано потерял отца, матери приходилось зарабатывать на жизнь подённой работой — стирать чужое бельё.
Гаврилов закончил Казанскую центральную крещёно-татарскую школу. С юности батрачил, а в 15 лет устроился чернорабочим на завод в Казани.
В 1917 году Пётр Гаврилов принял участие в революционных событиях, а в 1918 году вступил в ряды Красной армии, воевал против войск Александра Колчака и Антона Деникина. В 1922 году он стал членом РКП(б). После завершения Гражданской войны Гаврилов остался служить в Красной армии. В 1925 году он окончил Владикавказскую военную пехотную школу и продолжил службу в различных стрелковых частях РККА.
В 1939 году Пётр Гаврилов завершил обучение в Военной академии М.В. Фрунзе, после чего был назначен командиром 44-го стрелкового полка. Находясь на этой должности, он принял участие в Советско-финляндской войне, после завершения которой был направлен в Западную Белоруссию.
«Практически не было тяжёлого вооружения»
В начале Великой Отечественной войны 44-й стрелковый полк в числе ряда других частей 28-го стрелкового корпуса находился в Брестской крепости. Кроме того, в ней несли службу подразделения 17-го Краснознамённого Брестского пограничного отряда, 132-го отдельного батальона конвойных войск НКВД и 33-го отдельного инженерного полка.
Брестскую крепость атаковала 45-я пехотная дивизия вермахта при поддержке артиллерии, танков и авиации подразделений. Нацисты подвергли Брестскую крепость жестокому обстрелу, а затем начали штурм её укреплений пехотой.
Часть советских стрелковых подразделений покинула укрепления, однако Пётр Гаврилов решил остаться. Согласно его воспоминаниям, он не хотел бросать раненых бойцов и вверенную ему матчасть. Массовый отход защитников Бреста, по его мнению, превратился бы в беспорядочное бегство. Кроме того, Гаврилов рассчитывал на прибытие в крепость подкрепления.
Гитлеровцы смогли взять крепость в кольцо и прорваться в ряде мест на её территорию. Однако советские военнослужащие образовали несколько очагов сопротивления, отражавших вражеские атаки. После того как пали Тереспольское и Волынское укрепления на западном и южном островах, сопротивление сконцентрировалось в Кобринском укреплении и цитадели крепости.
«Обороной Кобринского укрепления, а затем Восточного форта руководил Гаврилов. Под его командой находились около 400 бойцов с несколькими пушками и пулемётами. 29 июня большая часть его отряда погибла в результате бомбардировки. Группа из 12 советских военнослужащих под руководством Петра Гаврилова укрылась в казематах и стала совершать нападения на отдельные группы нацистов. В конце концов он остался один», — рассказал Кнутов.
По словам специалиста-историка Музея Победы Александра Михайлова, Гаврилов стал одним из последних защитников Брестской крепости. Тяжело раненный, без еды и воды, он продолжал сражаться. Для поддержания сил он даже пытался есть найденный в крепости комбикорм. Вскоре у него начались сильные боли в животе. По стонам нацисты нашли находящегося в бессознательном состоянии майора и взяли в плен. Это произошло 23 июля 1941 года, рассказал эксперт.
Гитлеровцы попытались выбить из Гаврилова информацию об обороне крепости и о нём лично, но он молчал. Только когда немецкие врачи заявили, что пленный находится практически при смерти, от него отстали, отмечают историки.
«Немецкое командование решило, что такого человека, как Гаврилов, необходимо склонить к службе себе. Его склоняли к пропагандистской работе», — рассказал Александр Михайлов.
По словам эксперта, Гаврилова поместили в офицерский лагерь Хаммельбург, в котором нацисты проводили психологическую обработку советских командиров, склоняя их к сотрудничеству, однако защитник Брестской крепости отказался предавать Родину. После этого он находился в заключении в концлагерях с более тяжёлыми условиями содержания.
«По некоторым данным, находясь в концлагерях, Гаврилов принимал участие в деятельности антифашистского подполья», — отметил Александр Михайлов.
«Не сломили ни война, ни плен»
В мае 1945 года Пётр Гаврилов был освобождён из плена. По словам Юрия Кнутова, защитник Брестской крепости некоторое время находился в фильтрационном лагере, проходя специальную проверку. Контрразведка Смерша подтвердила, что с врагом он не сотрудничал, и Гаврилов был восстановлен в звании майора. Однако из партии он, как находившийся в плену и потерявший партбилет, был исключён.
Осенью 1945 года Гаврилов был назначен начальником лагеря для японских военнопленных, строивших железную дорогу Абакан — Тайшет.
«Несмотря на все ужасы концлагерей, Гаврилов не ожесточился. Он гуманно относился к пленным, ликвидировал внутренние злоупотребления в их среде, предотвратил в лагере эпидемию тифа», — отметил Кнутов.
Попав под послевоенное сокращение Красной армии, Гаврилов был уволен в запас и вернулся на малую родину, в Татарскую АССР. По словам Юрия Кнутова, Гаврилова, как бывшего пленного, встретили холодно. Его не брали на хорошую работу, земляки отпускали в его адрес неприятные замечания. Из-за этого он принял решение переехать в Краснодар. Однако и там смог устроиться сначала только чернорабочим и лишь со временем с помощью друзей стал экспедитором на приборостроительном заводе.
«Уже в наши дни кто-то запустил известный фейк о том, что Гаврилов якобы был репрессирован и долгие годы провёл в ГУЛАГе, однако это опровергается целым массивом документов и воспоминаниями самого Гаврилова и его знакомых», — рассказал Кнутов.
Ещё до войны Гаврилов женился и усыновил мальчика. Вернувшись в СССР, он не смог найти никаких следов родных и считал, что они погибли. Поэтому, живя в Краснодаре, женился во второй раз.
«В 1950-е годы советский писатель Сергей Смирнов при поддержке Константина Симонова провёл собственное историческое расследование и восстановил основные события, связанные с обороной Брестской крепости. Он выпустил книгу, а также цикл материалов в СМИ. Защитники крепости, включая Петра Гаврилова, практически в мгновение ока стали всенародными знаменитостями», — рассказал Александр Михайлов.
По словам эксперта, Гаврилов был восстановлен в партии, а в 1957 году ему было присвоено звание Героя Советского Союза.
Во время посещения Бреста Пётр Гаврилов узнал, что его первая семья выжила. Жена с ребёнком сбежали из немецкого плена и прятались в одном из белорусских сёл. Екатерина Гаврилова после войны из-за болезни была парализована и находилась в районном доме инвалидов, а сын проходил в это время срочную службу.
«Гаврилов забрал свою первую жену в Краснодар и постарался окружить заботой. Однако её состояние здоровья было тяжёлым, и она вскоре умерла», — рассказал Юрий Кнутов.
Восстановив своё доброе имя, Пётр Гаврилов активно занимался общественной деятельностью и патриотическим воспитанием подрастающего поколения, писал воспоминания.
Умер Пётр Гаврилов 26 января 1979 года. Его похоронили на гарнизонном мемориальном кладбище Бреста — рядом с боевыми товарищами. Именем героя названы улицы в различных городах бывшего СССР и пик на Тянь-Шане. Он также стал героем ряда кинофильмов, посвящённых обороне Брестской крепости.
Последний защитник Брестской крепости Петр Гаврилов
Неудобный командир
Гаврилов происходил из казанских татар, причем из тех, предки которых еще при Иване Грозном были обращены в православие. Они приняли вместе с верой русские имена и фамилии, но сохранили и свой язык, и многие обычаи. Крестьянином-бедняком из бедной деревушки неподалеку от Казани был его отец.
Этот твердый, сильный характер пригодился ему, когда в 1918 г. он пришел в Красную Армию. Он попал туда темным, неграмотным парнем, но зато принес с собой железное упорство, умение настойчиво преодолевать трудности – качества, так необходимые военному.
Весной 1918 года вступил добровольцем в Красную Армию, сражался на Восточном фронте против войск Колчака, затем против войск Деникина и повстанцев на Северном Кавказе. После окончания Гражданской войны остался в армии. В 1922 году вступил в РКП(б). После Гражданской поступил на командирские курсы, служил на Северном Кавказе. Окончил Военную академию, женился. Детей у них с женой не было, они усыновили мальчика-сироту. За несколько месяцев до начала войны Гаврилова перевели в Брестскую крепость.
В звании майора назначен командиром 44-го стрелкового полка. Участник Советско-финской войны 1939—1940 годов. По окончании войны его полк переводится в Западную Белоруссию, с мая 1941 года дислоцируется в Бресте.
Начальство гарнизона считало его неудобным командиром. Дотошный, въедливый, он не давал спуска ни себе, ни другим. В беседах с бойцами комполка не раз говорил, что война не за горами, Гитлеру ничего не стоит разорвать мирный договор с СССР. Гаврилова обвинили в распространении тревожных настроений. 27 июня 1941 г. его дело должны были рассматривать на партсобрании. 
Петр Гаврилов с женой Фото: АиФ/ Фото из музея Петра Гаврилова
Услышав первые взрывы на рассвете 22 июня, майор сразу понял: началась война. Он попрощался с женой и сыном, велел им идти в подвал. Стал собирать своих бойцов, чтобы вести их из крепости на рубеж обороны. Но у главного выхода уже шёл бой. К 9 утра немцы взяли крепость в кольцо.
Петр Гаврилов был командиром 44-го стрелкового полка. Больше месяца руководил обороной Восточного форта, взять который гитлеровцы смогли только после жестоких бомбёжек.
К счастью, им удалось найти надежное убежище. Как-то, еще в самом начале боев за форт, его защитники по приказанию майора пытались прорыть проход сквозь толщу вала. В кирпичной стене каземата была пробита дыра, и несколько бойцов поочередно стали прокапывать в валу небольшой туннель. Работы пришлось вскоре прекратить – вал оказался песчаным, и песок все время осыпался, заваливая проход. Но осталась дыра в стене и глубокая нора, идущая в глубь вала. В эту нору и забрались Гаврилов и пограничник в то время, как уже совсем рядом слышались голоса гитлеровцев, обшаривавших соседние помещения.
Оказавшись в узком проходе, прорытом когда-то бойцами, майор и пограничник начали прокапывать руками себе путь вправо и влево от этого прохода. Сыпучий песок легко поддавался, и они постепенно стали продвигаться вперед по ту сторону кирпичной стены каземата, отходя все дальше от пробитой в ней дыры, причем Гаврилов копал влево, а пограничник – вправо. Они работали с лихорадочной быстротой и, подобно кротам, отбрасывали за спину вырытый песок, засыпая за собой путь. Прошло около получаса, прежде чем в каземат вошли солдаты противника, а за это время командир и боец успели уйти каждый на два-три метра в сторону от дыры, пробитой в кирпичах.
Сквозь стену Гаврилов ясно слышал, как немцы переговариваются, обыскивая каземат. Он притаился, стараясь ни одним движением не выдать себя. Видимо, автоматчики заметили отверстие в стене – они несколько минут стояли около него, о чем-то совещаясь. Потом кто-то из них дал туда очередь. Гитлеровцы помолчали, прислушиваясь, и, убедившись, что там никого нет, пошли осматривать другие казематы. Надпись, сделанная неизвестным защитником Брестской крепости 20 июля 1941 года.
Гаврилов провел в своей песчаной норе несколько суток. Ни один лучик света не проникал сюда, и он не знал даже, день или ночь сейчас на воле. Голод и жажда становились все более мучительными. Как ни пытался он растянуть два сухаря, оказавшиеся у него в кармане, они вскоре кончились. Жажду он научился немного успокаивать, прикладывая язык к кирпичам стены каземата. Кирпичи были холодными, и ему казалось, что на них осела подземная влага. Сон помогал забыть о голоде и жажде, но он спал урывками, опасаясь выдать себя во сне неосторожным движением или стоном. Враги еще были в форту – их голоса слышались то дальше, то ближе, и раза два солдаты заходили в этот каземат.
Наконец он решился и шепотом окликнул пограничника. Тот отозвался. Они вылезли в темный каземат и, прежде всего, напились из вырытого тут колодца грязной, затхлой воды. Потом с гранатами наготове осторожно выглянули в узкий дворик. Стояла ночь. Чьи-то негромкие голоса доносились сверху. Это была русская речь. На валу оказались двенадцать бойцов с тремя ручными пулеметами. Как и Гаврилову, им удалось укрыться в одном из казематов, когда форт был захвачен, а после ухода автоматчиков они вышли и снова заняли оборону. Днем они прятались в каземате, а ночью вели огонь по одиночным солдатам противника, появлявшимся поблизости.
Гитлеровцы полагали, что в форту никого не осталось, и пока не успели обнаружить, что именно оттуда раздаются пулеметные очереди, тем более что вокруг повсюду еще шла перестрелка. Еще бил пулемет из дота Западного форта, стреляли в районе домов комсостава, и то затихающая, то возобновляющаяся пальба вперемежку со взрывами мин и снарядов доносилась с Центрального острова.
Гаврилов решил попытаться вывести эту группу в Беловежскую Пущу. Но для этого надо было пока что не обнаруживать себя. Вокруг крепости еще стояло много войск врага, и сейчас выбраться за валы было невозможно даже ночью. Днем на валу оставляли только наблюдателя, а ночью наверх поднимались все и, если представлялся удобный случай, вели огонь. Так прошло несколько дней. Бои не затихали, поблизости по-прежнему то и дело появлялись группы немецких солдат, и выйти из крепости все еще было нельзя. И самое страшное заключалось в том, что защитникам форта уже нечего было есть. Небольшой запас сухарей, оказавшийся у бойцов, кончился, и голод давал себя чувствовать все острее.
Люди теряли последние силы. Гаврилов уже подумывал о том, чтобы сделать отчаянную попытку прорыва, но внезапные события нарушили все его планы. Наблюдатель не заметил, как группа автоматчиков днем за-чем-то пришла в форт. Здесь они и обнаружили советских бойцов. Гаврилов дремал в углу каземата, когда рядом во дворике послышались крики: «Рус, сдавайся!» – и громыхнули взрывы гранат. Автоматчиков было немного, и почти всех тут же перебили, но нескольким солдатам удалось удрать, и час спустя «подкова» снова была окружена. Первые атаки были отбиты. Но гитлеровцы подтащили сюда орудия и минометы, и вскоре среди немногочисленных защитников форта появились раненые и убитые. А затем последовала атака одновременно со всех сторон, и враг одолел числом – автоматчики взобрались на вал и забросали двор гранатами.
И снова пришлось укрываться в той же норе. Только теперь они забрались в нее втроем – Гаврилов, пограничник и еще один боец. К счастью, в это время уже наступила ночь, и фашисты не решились в темноте обыскивать казематы. Но Гаврилов понимал, что с наступлением утра они обшарят форт сверху донизу и на этот раз, возможно, обнаружат их убежище. Надо было предпринимать что-то теперь же ночью, не откладывая. Они посовещались и осторожно выползли в каземат. Здесь никого не было. Не было гитлеровцев и во внутреннем дворике. Но когда они ползком пробрались к выходу из форта, то увидели, что совсем близко горят костры, вокруг которых сидят солдаты.
Надо было прорываться с боем. Решили, что по команде Гаврилова каждый бросит по одной гранате в сидящих у костров немцев и все трое тотчас же кинутся бежать в разные стороны: пограничник – на юг, к домам комсостава, боец – на восток, к внешнему валу, а Гаврилов – на запад, в сторону дороги, ведущей от северных ворот на Центральный остров. Его направление было самым опасным, так как по этой дороге часто ходили и ездили гитлеровцы. Они обнялись и договорились, что тот, кому посчастливится остаться в живых, будет пробираться в заветную Беловежскую Пущу. Потом Гаврилов шепотом скомандовал: «Огонь!» – и они метнули гранаты.
Прошло с четверть часа, и все стихло. Тогда Гаврилов, прижимаясь к земле, пополз в сторону внешнего вала крепости, постепенно удаляясь от дороги. Ночь была непроглядно темной, и он почти наткнулся на стену. Это была кирпичная стена одного из казематов внешнего вала крепости. Он нащупал дверь и вошел внутрь.
Целый час он ходил по пустому помещению, ощупывая ослизлые стены, пока наконец догадался, где находится. Здесь перед войной были конюшни его полковых артиллеристов. Теперь он понял, что попал на северо-западный участок крепости, и это обрадовало его – отсюда было ближе добираться до Беловежской Пущи. Он выбрался наружу и осторожно переполз через вал на берег обводного канала. На востоке уже светлело небо, занималась заря. Прежде всего, он лег на живот и долго пил стоячую воду из канала. Потом вошел в канал и двинулся на тот берег. И вдруг оттуда, из темноты, донеслась немецкая речь. Гаврилов застыл на месте, всматриваясь вперед.
Постепенно он стал различать темные очертания палаток на том берегу. Потом там вспыхнула спичка, и малиновым огоньком затлела папироса. Прямо против него вдоль канала раскинулся лагерь какой-то немецкой части. Он бесшумно вылез назад, на свой берег, и отполз к валу. Здесь была маленькая дверь, и, войдя в нее, он попал в узкий угловой каземат с двумя бойницами, глядящими в разные стороны. Коридор тянулся из каземата в глубь вала. Он пошел по этому коридору и снова оказался в помещении той же конюшни.
Заметно светало. Надо было найти надежное убежище на день, и Гаврилов, подумав, решил, что лучше всего укрыться в маленьком угловом каземате. Стены его были толстыми, а две бойницы, выходящие в разные стороны, могли пригодиться, если бы гитлеровцы обнаружили его, – из них он мог отстреливаться, держа в поле своего зрения большой участок канала. Он снова обследовал этот каземат, и только одно обстоятельство смутило его – там негде было спрятаться, и стоило немцам заглянуть в дверь, его немедленно обнаружили бы.
И тогда он вспомнил, что у самой двери каземата, на берегу канала, свалены кучи навоза – его выносили сюда, когда чистили конюшни. Он торопливо принялся таскать этот навоз охапками и сваливать его в углу каземата. Прежде чем рассвело, его убежище было готово. Он зарылся в эту груду навоза и завалил себя снаружи, проделав небольшую щель для наблюдения, и положив под рукой оставшиеся пять гранат и два пистолета, каждый с полной обоймой. Весь следующий день он пролежал тут.
Ночью он снова вышел на берег канала и напился. На том берегу по-прежнему темнели немецкие палатки и слышались голоса солдат. Но он решил ждать, пока они не уйдут, тем более что стрельба в крепости, как ему казалось, мало-помалу затихала; судя по всему, противник подавлял один за другим последние очаги сопротивления. Три дня Гаврилов провел без пищи. Потом голод стал таким острым, что терпеть дольше было невозможно. И он подумал, что где-нибудь рядом с конюшней должен быть цейхгауз, где хранится фураж, – там могли остаться ячмень или овес. Он долго шарил по конюшне, пока руки его не нащупали сваленные в одном из углов каземата какие-то твердые комки.
Это был комбикорм для коней – смесь каких-то зерен, мякины, соломы. Во всяком случае, это утоляло голод и даже казалось вкусным. Теперь он был обеспечен пищей и готов ждать сколько понадобится, пока не сможет бежать в Беловежскую Пущу. Дней пять все шло хорошо – он ел комбикорм, а ночью пил воду из канала. Но на шестой день началась острая резь в желудке, которая с каждым часом усиливалась, причиняя невыносимые страдания. Весь этот день и всю ночь он, кусая губы, удерживался от стонов, чтобы не выдать себя, а потом наступило странное полузабытье, и он потерял счет времени. Когда он приходил в себя, то чувствовал страшную слабость – он с трудом шевелил руками, но, прежде всего, машинально нащупывал рядом с собой пистолеты и гранаты.
Первое, что увидел Гаврилов, придя в себя, был штык немецкого часового, дежурившего у дверей комнаты. Он понял, что находится в плену, и от горького сознания этого снова лишился чувств. Когда он окончательно очнулся, ему действительно принесли какой-то обед. Но он не мог глотать, и эта пища была ни к чему. Спасая его жизнь, врачи стали применять искусственное питание.
Как только мысли Гаврилова прояснились, он первым делом подумал о своих документах. Успел ли он уничтожить их? Или они попали в руки фашистов, и тогда враги знают, кто он такой? Гаврилову припомнилось, что там, в каземате, уже в полубреду, в моменты, когда сознание возвращалось к нему, он все время думал о том, чтобы уничтожить свои документы. Но сделал ли он это, вспомнить не удавалось. Едва лишь силы вернулись к нему настолько, что он смог шевелить рукой, Гаврилов тотчас же ощупал нагрудный карман своей гимнастерки. Документов при нем не было. И он решил, что на всякий случай назовет вымышленное имя. На допросе он так и сделал, но по реакции эсэсовца, допрашивавшего Гаврилова, он понял, что его документы у немцев.
После допроса солдаты принесли избитого Гаврилова в госпиталь. Больше его не допрашивали. Но майор понимал, что за него примутся, как только он немного поправится. Надо было постараться как-то, хоть ненадолго, исчезнуть из поля зрения лагерной администрации, чтобы немцы на время забыли о нем. Сделать это помогли наши врачи Петров Ю.В. и Маховенко И.К., лечившие Гаврилова. Они заявили, что пленный майор заболел тифом, и перевели его в тифозный барак, куда немцы боялись показываться. Там он провел несколько недель, и за это время врачи успели подлечить его. А когда он начал ходить, те же Петров и Маховенко устроили его работать в одной из лагерных кухонь. Это означало для него жизнь: даже в условиях нищенского лагерного питания около кухни можно было подкормиться и восстановить силы. «Защитники Брестской крепости». Кривоногов П.А.
Многие пленные в лагере знали о подвиге майора Гаврилова. К нему относились с уважением и нередко обращались с вопросами: «Что вы думаете о положении на фронтах?», «Выдержит ли Красная Армия натиск гитлеровцев?» и т. д. И каждый раз он пользовался этим, чтобы побеседовать с людьми, доказать им, что успехи врага носят лишь временный характер и что победа Советского Союза в этой войне не подлежит сомнению. Эти беседы поднимали дух пленных, укрепляли их веру в будущее, помогали им более стойко переносить тяготы и лишения лагерной жизни.
Так продолжалось до весны 1942 года. Потом Южный городок расформировали, и Гаврилов после скитаний по разным лагерям Польши и Германии вскоре оказался близ немецкого города Хаммельсбурга. Здесь гитлеровцы устроили большой офицерский лагерь, где содержались тысячи наших пленных командиров. В Хаммельсбурге судьба свела Гаврилова с другим замечательным героем Великой Отечественной войны, нашим крупнейшим военным инженером, генерал-лейтенантом Дмитрием Карбышевым.
Тяжело раненный Карбышев попал в фашистский плен еще в 1941 году и держался в лагерях с поразительным достоинством и гордостью, презрительно отвергая все попытки врагов склонить его на свою сторону. Этот горячий патриот Родины подавал своим товарищам по плену пример поведения советского воина, неустанно внушал им мужество и стойкость в борьбе со всеми страшными испытаниями вражеской неволи. Однажды, беседуя с Карбышевым, Гаврилов спросил его мнение о том, когда кончится война. Генерал грустно усмехнулся. «Вот съедим раз тысячу нашей баланды, и война кончится, – сказал он и тут же добавил: – Кончится, безусловно, нашей победой».
Баланду в лагере давали один раз в день. Значит, по мнению генерала, война кончится только через три года. Гаврилову этот срок показался тогда чересчур долгим. И лишь потом он убедился, какими пророческими были слова Карбышева: война кончилась примерно через три года после этого разговора, но самому генералу не пришлось дожить до победы: он был зверски уничтожен гитлеровцами в лагере смерти Маутхаузене – эсэсовцы обливали его водой на морозе, пока он не превратился в ледяную глыбу.
Много раз там, в Хаммельсбурге, Гаврилов думал о побеге из плена. Но лагерь находился в глубине Германии и тщательно охранялся. К тому же Гаврилов все время болел: его постоянно сваливала с ног тяжелая малярия, и остро сказывались последствия ранения и контузии – майор был полуглухим и почти не мог владеть правой рукой. Побег осуществить так и не удалось, и только накануне победы он был освобожден. Гаврилов легко прошел государственную проверку, был восстановлен в звании майора и осенью 1945 года получил новое назначение.
Оно выглядело несколько неожиданным. Этот человек, который только что перенес страшный, истребительный режим гитлеровских лагерей и испытал на себе все бесчеловечные издевательства врага над людьми, оказавшимися в его власти, сейчас был назначен начальником советского лагеря для японских военнопленных в Сибири. Казалось бы, человек мог ожесточиться там, в плену, и теперь в какой-то мере вымещать все, что он пережил, на прямых союзниках врага. Однако Гаврилов и здесь сумел с исключительной гуманностью, образцово поставить дело содержания пленных в лагере. Он предотвратил эпидемию тифа среди японцев, ликвидировал злоупотребления со стороны японских офицеров, через которых снабжались пленные солдаты. Петр Гаврилов с внуком Фото: АиФ/ Фото из музея Петра Гаврилова
Вскоре Пётр Михайлович вернулся в Татарию. В родной деревне его встретили настороженно. Шла уборка урожая, но бывшего пленного на работу не взяли. Боялись доверить технику, лошадей, кидали вслед картошкой… Гаврилов сильно переживал, старался наладить отношения с односельчанами. Но безуспешно. В поисках работы отправился в райцентр, устроился на гончарную фабрику. Через год уехал в Краснодар и женился во второй раз. Свою первую жену Екатерину Григорьевну он считал погибшей. Петр Гаврилов на встрече со школьниками с.Пестрецы. 1965 год Фото: АиФ/ Фото из музея Петра Гаврилова
Не держал зла
В 1955 году на радио вышел цикл передач «В поисках героев Брестской крепости». Их автор С. Смирнов издал книгу, в которой рассказал о подвиге командира Восточного форта. После этого Гаврилова восстановили в партии, он получил Золотую звезду Героя. В 50-е годы в один из своих приездов в Брест Пётр Михайлович узнал, что его первая жена Екатерина Григорьевна и сын Николай, которых он не видел с первого дня войны и считал погибшими, живы. Сын служил в армии. А Екатерина Григорьевна была парализована и жила в доме инвалидов. Пётр Михайлович и его вторая жена забрали Екатерину Григорьевну к себе в Краснодар и ухаживали за ней до самой смерти. Не забывал Гаврилов и свою родину. Памятный знак в селе Альвидино, где родился и вырос Петр Гаврилов Фото: АиФ/ Фото из музея Петра Гаврилова
Пётр Михайлович завещал похоронить себя на гарнизонном кладбище Брестской крепости.
Пётр Михайлович Гаврилов скончался в Краснодаре 26 января 1979 года. Он был похоронен с воинскими почестями на гарнизонном мемориальном кладбище Бреста. Надгробный памятник на Гарнизонном кладбище в Бресте.
Его родственников в Альвидино сегодня не осталось. Известно, что его приёмный сын жив, есть внук, но связей с родиной своего отца и деда они не поддерживают.
В Казани есть улица Гаврилова, но многие казанцы не знают, кто он такой. 115-летие героя прошло незаметно. Эту дату отметили в деревне Альвидино Пестречинского района, где Гаврилов родился и жил до 14 лет. 5 лет назад там был открыт его музей.
Личные воспоминания П. М. Гаврилова были дважды изданы в Краснодаре: в 1975 и 1980 годах. Мемориальная табличка в казанском Парке Победы
Подвиг майора Гаврилова был показан в ряде кинофильмов:
Фильм «Бессмертный гарнизон» 1956 года.
Фильм «Битва за Москву» 1985 года (роль Гаврилова исполнил Ромуалдс Анцанс).
Фильм «Брестская крепость» 2010 года (роль Гаврилова исполнил Александр Коршунов). Майор Гаврилов в исполнении Александра Коршунова в фильме «Брестская крепость»
Смирнов С. Брестская крепость. М. 2000.
Смирнов С. С. Рассказы о неизвестных героях. М., 1985.
Понравилась статья? Подпишитесь на канал, чтобы быть в курсе самых интересных материалов