биография сына петра 1 алексея
Царевич Алексей: Изменник или несчастный сын деспотичного отца, преданный любовницей?
Получайте на почту один раз в сутки одну самую читаемую статью. Присоединяйтесь к нам в Facebook и ВКонтакте.
Царевич с детства был обделен родительским теплом. Его мать, Евдокию Лопухину, Петр отправил в монастырь в Суздаль, где ее постригли в монахини. Свою законную супругу, к тому времени уже нелюбимую, царь без сожаления променял на любовницу Анну Момс, немку. Общаться сыну с матерью Петр категорически запретил, а у него самого времени, чтобы повидаться с сыном, почти не оставалось.
Но к сыну изначально Петр относился нормально. Он старался привлекать его к государственным делам, давал ответственные поручения, брал с собой в военные походы. Проявлял Петр заботу и об образовании сына. Учитель Алексея Гюйссен отмечал, что царевич « разумен далеко выше возраста своего, тих, кроток, благочестив ». Он освоил несколько языков, изучал богословие, интересовался историей, филологией, математикой. Но был совершенно равнодушен к военным походам и сражениям, чем весьма огорчал отца.
Алексей не решился идти против воли отца, и в 1711 году состоялась их свадьба. Конечно, это был брак по расчету, и он не принес молодоженам счастья.
Шарлотта, переехав в Россию, так и не смогла здесь освоиться, вела себя весьма отчужденно по отношению и к мужу, и ко всему двору. «Как к ней ни приду, все сердитует и не хочет со мною говорить », — жаловался царевич.
Вскоре Алексей обзавелся любовницей – ею стала крепостная девушка Ефросинья Федорова. Вот ее-то он действительно любил, и очень сильно.
Несмотря на то, что отношения между Алексеем и Шарлоттой не складывались, свое главное предназначение принцесса выполнила – родила сначала дочь, а спустя год – сына. Но через 10 дней после родов в возрасте 21 года Шарлотта умерла.
К тому времени Петр, оценивающий своего сына в качестве преемника престола, окончательно в нем разочаровался, наблюдая его полное равнодушие к государственным делам, и особенно к делам военным.
В день, когда хоронили Шарлотту, Алексею передали письмо от отца. Петр писал сыну: « Горесть меня снедает, видя тебя наследника весьма на правление дел государственных непотребного. Лучше будь чужой добрый, неже свой непотребный », угрожая тем самым лишить его права на престол.
А буквально через несколько дней после похорон разрешилась от бремени и новая жена царя Екатерина (Марта Скавронская), родив на этот раз сына, которого назвали Петром.
После рождения «Шишечки» (так домашние ласково называли сына Петра и Екатерины), требования Петра к старшему сыну еще более ужесточились. Он принял твердое решение сделать престолонаследником своего новорожденного сына, а от Алексея стал требовать отречения от престола и пострига в монахи. Алексей дал свое согласие на постриг.
Но Петр боялся, что после его смерти с актом об отречении царевича никто считаться не будет и Алексей по закону унаследует престол, как старший сын. Выехав по военным делам в Копенгаген, он отправил оставшемуся в Петербурге Алексею письмо, в котором просил его срочно уведомить, постригся ли он и если постригся, то в каком монастыре. Если же нет, то требовал срочно, в течение недели, приехать к нему в Копенгаген. Видимо, все-таки Алексей не горел желанием ни постригаться, ни отказываться от престола. Письмо отца поставило его в безвыходное положение, и в отчаянии Алексей решил пуститься в бега. Сказав, что выезжает к отцу в Копенгаген, он уехал в неизвестном направлении в Европу вместе со своей любимой Ефросиньей, с которой мечтал пожениться.
Вскоре Румянцев узнает, где скрывается царевич. После этого пускает в ход свой дипломатический талант Петр Толстой. Убедив австрийские власти, предоставившие убежище беглому царевичу, не вмешиваться в личные отношения русского царя со своим сыном, подкупив всех, кого только было можно, он приступает к переговорам с Алексеем. В ход идут и угрозы, и обещание отцовского прощения. И все-таки обманным путем посланникам Петра удалось добиться казалось бы невозможного – царевич согласился вернуться к отцу, которого он и боялся, и ненавидел. Единственным его условием было, чтобы ему разрешили жениться на Ефросинье и отпустили жить с ней в деревню. Конечно же, ему пообещали это.
Петр, не веря в организацию сыном заговора против него, считал, что всему виной примкнувшие к нему смутьяны. В ходе проводимого процесса было арестовано около 60 человек, многих из них пытали и казнили. Казалось, дело «царевича Алексея» близилось к завершению. Алексея освободили и отправили в Петербург.
« Писал царевич письма по-русски к архиреям и по-немецки в Вену, жалуясь на отца. Говорил царевич, что в русских войсках бунт и что это его весьма радует. Радовался всякий раз, когда слышал о смуте в России. Узнав, что младший царевич болен, благодарил Бога за милость сию к нему, Алексею. Говорил, что «старых» всех переведет и изберет «новых» по своей воле. Что когда будет государем, то жить станет в Москве, а Петербург оставит простым городом, кораблей держать не станет вовсе, а войско — только для обороны, ибо войны ни с кем не желает. Мечтал, что, может, отец его умрет, тогда буд ет смута великая, ибо одни станут за Алексея, а другие — за Петрушу-шишечку, а мачеха глупа зело, чтобы со смутой справиться…»
Есть еще одна версия, весьма печальная. Ефросинья уже давно была завербована графом Толстым и была его тайным агентом. И ей была обещана в случае успеха щедрая награда. И, действительно, после суда Ефросинья получила немалое вознаграждение, а также ей была дарована свобода.
Суд приговорил Алексея к смертной казни. Однако приводить приговор в исполнение не пришлось – царевич скончался. Было ему всего 28 лет. Что послужило причиной смерти – так и осталось неизвестным. По официальной версии, которая была озвучена, царевич скончался от апоплексического удара, возможно, не выдержав пыток или приговора. Однако, можно также пред положить, что Алексея тайно убили по указанию царя, чтобы избавить Петра I от позорного клейма убийцы собственного сына. Но то, что случилось на самом деле – так и осталось неизвестным.
Понравилась статья? Тогда поддержи нас, жми:
Биография царевича Алексея Петровича Романова
Царевич и великий князь Алексей Петрович Романов, старший сын Петра I, родился 28 февраля (18 февраля по старому стилю) 1690 года в подмосковной резиденции царя — селе Преображенском (ныне район Преображенское города Москвы), через год с небольшим после свадьбы Петра I и его первой жены Евдокии Федоровны Лопухиной.
Первые годы детства царевич провел в обществе матери и бабушки Натальи Кирилловны (матери отца). В 1698 году после заточения царицы Евдокии в монастырь Алексей был отправлен в село Преображенское на попечение любимой сестры Петра царевны Натальи. С 1701 года его образованием занимался немец Мартин Нейгебауэр, с 1703 года — немецкий барон, доктор права Генрих Гюйссен.
Царевич как солдат бомбардирской роты участвовал в походе на Ниеншанц (1703), в осаде Нарвы (1704).
В 1705 году после отъезда Гюйссена за границу Алексей Петрович остался без определенных занятий и жил в Преображенском, где сблизился с людьми, недружелюбно относившимся к деятельности Петра I, — дворянами Нарышкиными, князьями Вяземскими. Большое влияние на него имел духовник протопоп Яков Игнатьев.
Он помогал царевичу вести переписку с матерью, заточенной в Суздальский монастырь, и устроил с ней свидание, что вызвало гнев царя.
В 1707 году Петр отправил Алексея Петровича в Смоленск с поручениями по осмотру рекрут и сбора провианта. Осенью 1707 года на него был возложен надзор за работами по укреплению Москвы на случай нападения шведского короля Карла XII, а в августе 1708 года царевичу был поручен осмотр продовольственных магазинов в Вязьме.
Осенью 1708 года Алексей Петрович продолжил обучение у Гюйссена французскому языку, а затем фортификации (военно-техническая наука, разрабатывающая теоретические основы и практические способы защиты войск, населения и объектов тыла путем строительства и использования укреплений).
В начале 1709 года Алексей Петрович представил царю в городе Сумы пять полков, собранных и устроенных им самим, присутствовал в Воронеже при спуске кораблей, а осенью отправился в Киев, чтобы находиться при той части армии, которая предназначалась для действий против польского короля Станислава Лещинского, поддерживающего шведского короля Карла XII.
В 1709 году для продолжения учебы царевич был отправлен в Дрезден (Германия), где занимался геометрией, географией и французским языком, брал уроки танцев и посещал театральные представления на французском языке.
В 1711 году Алексей Петрович женился на Софии-Шарлотте Бланкенбургской — сестре жены императора Священной Римской империи, эрцгерцога Австрии Карла VI, став первым после Ивана III представителем царствующего в России дома, женившемся на принцессе из семьи европейского монарха.
После свадьбы Алексей Петрович участвовал в финляндском походе: следил за постройкой судов в Ладоге и исполнял другие поручения царя.
В 1714 году у Шарлотты родилась дочь Наталия, а в 1715 году — сын, будущий российский император Петр II, через несколько дней после рождения которого Шарлотта умерла. В день смерти кронпринцессы Петр, до которого дошла информация о пьянстве Алексея и его связи с бывшей крепостной Ефросиньей, письменно требовал от царевича, чтобы он или исправился, или поступил в монахи.
В конце 1716 года вместе с Ефросиньей, на которой царевич хотел жениться, Алексей Петрович бежал в Вену, надеясь на поддержку императора Карла VI.
Тело Алексея Петровича из Петропавловской крепости было перенесено в церковь Святой Троицы. Вечером 11 июля (30 июня по старому стилю) в присутствии Петра I и Екатерины оно было предано земле в Петропавловском соборе.
Материал подготовлен на основе информации из открытых источников
Краткая биография царевича Алексея
сына Петра I и Евдокии Лопухиной
Как-то на исповеди, царевич Алексей, сын Петра I, признался своему духовнику Якову Игнатьеву, что порой в душе желает смерти своего отца. Сказал он это тихо, удрученно, как и подобает раскаявшемуся человеку. Священник попытался его утешить: «Бог простит, многие ему смерти желают» — показания впоследствии казненного священника Якова Игнатьева
Влияние матери
Трудно найти более незаметную фигуру у российского престола столь повлиявшую на судьбу великого реформатора и обреченного наследника.
«И была принцесса лицом изрядная, токмо ума посреднего и нравом не сходная к своему супругу, отчего всё счастие своё потеряла и весь род свой сгубила… Правда, сначала любовь между ими, царём Петром и супругою его, была изрядная, но продолжалася разве токмо год. Но потом пресеклась; к тому же царица Наталья Кирилловна невестку свою возненавидела и желала больше видеть с мужем её в несогласии, нежели в любви. И так дошло до конца такого, что от сего супружества последовали в государстве Российском великие дела, которые были уже явны на весь свет…» — Балязин В. Н Неофиц. истор. России. Начало Петровской эпохи
Через восемь лет после свадьбы Евдокия была лишена сына, звания царицы и пострижена в монахини. Это шаг являлся единственным выходом, чтобы сохранить жизнь и остатки чести.
Из-за любви к матери Алексею не раз доставалось от отца. Он время от времени навещал её в Суздальском монастыре, чем еще больше раздражал родителя, а однажды был в гневе избит Петром дубинкой.
Ни маленьким мальчиком, ни взрослым мужчиной он так и не смог понять и принять родительские разногласия. А Евдокия, снова косвенно, добавила к вине Алексея перед отцом ещё больше недоказанных обвинений.
Детство
После окончательно разрыва между родителями, заниматься Алексеем было поручено сестре Петра, вечной девице, царевне Наталье Алексеевне. Но уже через год отец вспомнил о сыне и решил, что достаточно тот понежился в «бабьем царстве». Волею отца детство закончилось, началось отрочество.
Наталья Алексеевна
«К наукам прилежен, твердит склонения и пишет атлас»
Алексея Петровича поручили под его опеку с 1703 года. К наукам цесаревич проявлял рвение. В 18 лет он знал два языка, преуспевал в математике. Любил географию, историю. В целом, Алексей получил системное и основательное образование в отличие от своего отца.
Пётр старался приблизить к себе сына, привлекая его к военным походам, строительству укреплений. Однако, и ему и приближенным становилось ясно, что активная деятельность не нравится наследнику.
Женитьба
Выбор пал на одну из европейских принцесс, воспитывавшуюся при польском дворе — Шарлотту Кристину Брауншвейг-Вольфенбюттельскую. Она также была не в восторге от предстоящего брака и писала своему деду:
«…оно даёт мне некоторую возможность думать, что московское сватовство меня ещё, может быть, минует. Я всегда на это надеялась…».
Но польский король Август Второй, заинтересованный в дружбе с Россией, заставил принцессу письменно пообещать покориться его воле и воле её родителей.
«…брак хотя и совершён, однако к великому неудовольствию обеих сторон: кронпринц кронпринцессу оставил, и, когда она потребовала на два дня сроку, чтоб дорожную постель взять, кронпринц ей жёстко отвечал и уехал…» — Морохин А. «Аншальт учинить».
«Царевич осыпает меня выражением своей дружбы. С каждым разом он демонстрирует мне знаки своей любви, так что я вправе сказать, что совсем счастлива.
Богу известно, что я нежно люблю царевича моего супруга. Я бы нисколько не дорожила жизнью, если бы могла принести её ему в жертву и этим доказать ему мое расположение».
Например, на одной из очередных попоек Меншиков начал дразнить Алексея, потому что тот мало пил по сравнению с остальными. Пётр, вместо того, чтобы поддержать сына, наорал на слабака и велел выйти вон, остынуть. О том, что Алексея выгнали на мороз, так больше и не вспомнили. А он продолжал стоять за дверью в одном мундире, пока караульные солдаты не заметили дрожащего наследника и не принесли ему тулуп.
Солнечным летним утром 1714 года принцесса Шарлотта родила дочь, названную в честь сестры Петра — Натальей. Появление на свет ребёнка сблизило супругов, но ненадолго. Вскоре, Алексей стал открыто игнорировать жену и жить с крепостной Ефросиньей, которую возил за собой везде.
Ненужный наследник
Что послужило толчком к таким действиям Петра, Алексей так и не узнал. Возможно, рождение 9 ноября 1715 года Екатериной, законной супругой императора, их совместного сына Петра Петровича. Возможно, совместные интриги Екатерины и Меньшикова в успешных попытках разделить сына с отцом. Это неудавшегося престолонаследника не интересовало.
На «Объявление» отца он также ответил письменно:
«На наследие не претендую, и впредь претендовать не буду, себе же прошу до смерти пропитания».
Пётр тут же выдвигает требование, чтобы сын постригся в монахи. Но Алексею только 25. Он не желает себе такой жизни. Старается всячески оттянуть ответ. Надеется, что отец передумает и тут получает повеление прибыть в Копенгаген. Пётр ведёт там военные действия. Алексей чётко понимает, что в покое его не оставят и, скорее всего, убьют, списав всё на войну.
Не оправдавший ожиданий, отставленный наследник под давлением обстоятельств и недовольных правлением Петра дворян, бежит в 1717 году в Вену. Стремясь спрятать Алексея, австрийцы переправляют его в Неаполь.
Беглец никому не нужен и должен быть возвращен
«Возвратился бы к нам, а мы ему тот поступок простим и примем его паки [опять] в милость нашу, и обещаем его содержать отечески во всякой свободе и довольстве, без всякого гнева и принуждения.»
Австрийцы были не в восторге от такого развития событий. Им совсем не хотелось ссориться с Россией с одной стороны. С другой, характер Алексей Петровича и его инфантильность в государственных делах не давали никаких политических выгод.
Первое, ходатайство Алексея к его свояку австрийскому императору Карлу Шестому, с просьбой политического убежища. В качестве аргументов, царевич приводит доводы о жестокости отца и боязнь за свою жизнь. Никаких предложений о сотрудничестве или политических намеков в ходатайстве нет.
Второе, доклад Карлу Шестому его министра иностранных дел графа Шёнборна, в котором тот указывает, что использование Алексей в политических играх против России крайне неразумно. Царевич неспособен к борьбе за власть.
Ответственным за возвращение царевича на родину Пётр назначил дипломата Петра Андреевича Толстого. Он привёз послание от отца:
«Обнадеживаю и обещаюсь Богом и судом его, что никакого наказания тебе не будет, но лучшую любовь покажу тебе, ежели воли моей послушаешь и возвратишься».
Алексей отказался вернуться. Тогда в ход пошли интриги, угрозы и, в конце концов, путь на родину стал единственным выходом.
Дело царевича Алексея
Первая встреча отца с сыном прошла мирно. Пётр просил сына покаяться в заговоре, выдать единомышленников и принять монашество. Этот сюжет послужил темой для картины Н.Н.Ге «Петр I допрашивает царевича Алексея в Петергофе».
«Петр I допрашивает царевича Алексея Петровича в Петергофе», 1871. Художник Николай Николаевич Ге.
Но после показаний свидетелей ситуация изменилась. Прямых доказательств о причастности Алексея к спланированному заговору против государя найдено не было. Были разговоры, недовольства, слёзные письма к европейским монархам с просьбой защитить, но никаких реальных планов.
Обвинители выставляли царевича «ненавистником всех отцовских дел». Для подобных обвинений использовались показания Ефросиньи:
«Да он же, царевич, говаривал: когда он будет государем, и тогда будет жить в Москве, а Питербурх оставит, также и корабли оставит и держать их не будет, а войска-де станет держать только для обороны, а войны ни с кем иметь не хотел».
«Алексей вел какие-то разговоры с людьми, недовольными его отцом. Наверное, собеседники критиковали многое в петровских реформах. Но ни о каком активном противодействии отцу царевич даже не думал. В конфликте с Петром он всегда фигура обороняющаяся. Наступление — удел отца». — историк Олег Герасимов.
Следствие тогда без пыток не представляли. Добились ли от Алексея признаний в чём-либо против отца — неизвестно. Однако, минимум три раза его подвергали пытке кнутом на дыбе.
Смерть царевича Алексея
Официально, Алексей умер от остановки сердца 26 июня 1718 года, раскаявшийся и прощенный отцом. Последним что он видел были серые стены камеры в Трубецком бастионе Петропавловской крепости. Ему было всего 28 лет. Отец лично похоронил сына в Петропавловском соборе крепости.
Версия об убийстве
Сохранилось письмо, приписываемое одному из ближайших сподвижников Петра I генералу А. И. Румянцеву, который описывает казнь царевича, совершенную по прямому приказу Петра в Трубецком бастионе. И хотя подлинность этого письма ставится под сомнение, оно содержит ряд весьма правдоподобных деталей:
«Тогда мы, елико возможно, тихо перешли темные упокои и с таким же предостережением дверь опочивальни царевичевой отверзли, яко мало была освещена от лампады, пред образами горящей. И нашли мы царевича спяща, разметавши одежды, яко бы от некоего соннаго страшнаго видения, да еще по времени стонуща… И, не хотяще никто из нас его мирного покоя нарушати, промеж себя сидяще, говорили:
“Не лучше ли-де его во сне смерти предати и тем от лютого мучения избавити?”. Обаче (иначе. – Е. А.) совесть на душу легла, да не умрет без молитвы.
Сие помыслив и укрепясь силами, Толстой его, царевича, тихо толкнул, сказав:
“Ваше царское высочество! Возстаните!”
Он же, открыв очеса и недоумевая, что сие есть, седе на ложнице и смотряще на нас, ничего же от замешательства (не) вопрошая. Тогда Толстой, приступив к нему поближе, сказал:
“Государь-царевич! По суду знатнейших людей земли Русской, ты приговорен к смертной казни за многия измены государю, родителю твоему и отечеству. Се мы, по его царского величества указу, пришли к тебе тот суд исполнити, того ради молитвою и покаянием приготовься к твоему исходу, ибо время жизни твоей уже близ есть к концу своему”.
Едва царевич сие услышал, как вопль великий поднял, призывая к себе на помощь, но из этого успеха не возымев, нача горько плакатися и глаголя:
“Горе мне бедному, горе мне, от царской крови рожденному!”…
А как увидали, что царевич молиться не хочет, то взяв его под руки, поставили на колени и один из нас, кто же именно от страха не упомню, говорить за ним начал:
“Господи! В руци твои предаю дух мой!”
Он же, не говоря того, руками и ногами прямися и вырваться хотяще. Той же, мню, яко Бутурлин, рек:
“Господи! Упокой душу раба твоего Алексея в селении праведных, презирая прегрешения его, яко человеколюбец!”
И с сим словом царевича на ложницу спиною повалили и, взяв от возглавья два пуховика, главу его накрыли, пригнетая, дондеже (пока. – Е. А.) движение рук и ног утихли и сердце биться перестало, что сделалося скоро, ради его тогдашней немощи, и что он тогда говорил, того никто разобрать не мог, ибо от страха близкия смерти, ему разума помрачение сталося. А как то совершилося, мы паки уложили тело царевича, яко бы спящаго и, помолився Богу о душе, тихо вышли».
Судьба детей Алексея Петровича Романова
Дочь Наталья умерла от чахотки в 14 лет. Славилась добрым нравом и не имела врагов.
После смерти Петра II род Романовых прервался. Хотя, неофициальная жена Алексея Ефросинья возвращалась с ним из Австрии беременной. Кто знает, сколько потомков Петра Первого живёт сейчас среди нас.
Отражение личности царевича в последующей культуре России
Такая трагическая судьба не могла оставить равнодушной писателей, художников, кинематографистов. О нём писали Д. С. Мережковский — роман «Антихрист. Пётр и Алексей»; А. Н. Толстой роман «Пётр Первый». в 1997 году был снят фильм «Царевич Алексей», где главный герой показан обычным человеком, которому чужды зло, интриги, но жизнь его трагична из-за величия родителя.
Царевич Алексей. Был ли «негодным» сын Петра I?
Царевич Алексей – весьма непопулярная личность не только у романистов, но и у профессиональных историков. Обычно он изображается безвольным, болезненным, чуть ли не слабоумным юношей, мечтающим о возвращении порядков старой Московской Руси, всячески уклоняющимся от сотрудничества со своим знаменитым отцом и абсолютно непригодным к управлению огромной империей. Приговоривший его к смерти Петр I, напротив, в трудах отечественных историков и романистов изображается героем из античных времен, приносящим своего сына в жертву общественным интересам и глубоко страдающим от своего трагического решения.
И лишь редкому читателю околоисторических романов придет в голову странная и крамольная мысль: а что, если именно такой, не унаследовавший темперамент и воинственный нрав своего отца правитель и нужен был смертельно уставшей и разоренной России? Так называемые харизматичные лидеры хороши в малых дозах, два великих реформатора подряд – это уже слишком: страна ведь и сломаться может. Вот в Швеции, например, после смерти Карла XII отмечается явный дефицит людей, готовых во имя великих целей и народного блага пожертвовать жизнью нескольких десятков тысяч своих сограждан. Шведская империя не состоялась, Финляндия, Норвегия и Прибалтика потеряны, но никто в этой стране по данному поводу не сокрушается.
Конечно, сравнение русских и шведов не вполне корректно, т.к. скандинавы от избыточной пассионарности избавились еще в эпоху викингов. До смерти напугав Европу страшными воинами-берсерками (последним из которых можно считать заблудившегося во времени Карла XII) и, обеспечив исландских скальдов богатейшим материалом для создания замечательных саг, они могли позволить себе занять место не на сцене, а в партере. Россиянам же, как представителям более молодого этноса, еще предстояло выплеснуть свою энергию и заявить о себе, как о великом народе. Но для успешного продолжения дела, начатого Петром, как минимум нужно было, чтобы в обезлюдевшей стране выросло новое поколение солдат, родились и получили образование будущие поэты, ученые, полководцы и дипломаты. Пока они не придут, в России ничего не изменится, но они придут, придут очень скоро. Уже появились на свет В.К.Тредиаковский (1703 г.), М.В.Ломоносов (1711 г.) и А.П.Сумароков (1717 г.). В январе 1725 г., за две недели до смерти Петра I родится будущий фельдмаршал П.А.Румянцев, 8 февраля 1728 г. – основатель русского театра Ф.Г.Волков, 13 ноября 1729 г. – А.В.Суворов. Преемник Петра должен обеспечить России 10, а лучше – 20 лет покоя. И планы Алексея вполне соответствуют исторической ситуации: «Войско стану держать только для обороны, а войны ни с кем иметь не хочу, буду довольствоваться старым», – сообщает он в доверительных беседах своим сторонникам. А теперь подумайте, неужели настолько плох несчастный царевич, что даже царствования вечно пьяной Екатерины I, жутковатой Анны Иоанновны и развеселой Елизаветы следует признать подарком судьбы? И такое ли уж благо династический кризис, потрясший российскую империю в первой половине XVIII века и последовавшая за ним эпоха дворцовых переворотов, приводивших к власти крайне сомнительных претендентов, правление которых Жермена де Сталь охарактеризовала как «самодержавие, ограниченное удавкой»?
Прежде чем ответить на эти вопросы, следует сказать читателям, что Петр I, который, по словам В.О. Ключевского, «разорил страну хуже всякого неприятеля», был вовсе не популярен среди своих подданных и отнюдь не воспринимался ими как герой и спаситель отечества. Эпоха Петра Великого для России стала временем кровопролитных и далеко не всегда удачных войн, массовых самосожжений старообрядцев и крайнего обнищания всех слоев населения нашей страны. Мало кому известно, что именно при Петре I возник известный по многим произведениям русской литературы классический «дикий» вариант российского крепостничества. А о строительстве Санкт-Петербурга В. Ключевский сказал: «Нет в истории сражения, которое унесло бы столько жизней». Не удивительно, что в народной памяти Петр I остался царем-притеснителем, и даже более того – Антихристом, явившимся в наказание за грехи российского народа. Культ Петра Великого стал внедряться в народное сознание лишь во время правления Елизаветы Петровны. Елизавета была незаконной дочерью Петра (она родилась в 1710 г., тайное венчание Петра I и Марты Скавронской состоялась в 1711 г., а их публичная свадьба – лишь в 1712 г.) и потому в качестве претендента на престол никогда и никем всерьез не рассматривалась. Взойдя на российский трон благодаря дворцовому перевороту, осуществленному кучкой солдат Преображенского гвардейского полка, Елизавета всю жизнь опасалась стать жертвой нового заговора и возвеличиванием деяний своего отца стремилась подчеркнуть законность своих династических прав.
В дальнейшем культ Петра I оказался чрезвычайно выгоден другой особе с авантюрными чертами характера – Екатерине II, которая, свергнув внука первого российского императора, объявила себя наследницей и продолжательницей дела Петра Великого. Чтобы подчеркнуть новаторский и прогрессивный характер правления Петра I, официальным историкам Романовых пришлось пойти на подлог и приписать ему некоторые новшества, получившие распространение при его отце Алексее Михайловиче и брате Федоре Алексеевиче. Российская империя во второй половине XVIII века была на подъеме, великие герои и просвещенные монархи образованной части общества требовались гораздо больше, нежели тираны и деспоты. Поэтому неудивительно, что к началу XIX века преклонение перед гением Петра стало считаться хорошим тоном в среде российского дворянства.
Однако отношение простого народа к этому императору оставалось в целом отрицательным, и потребовался гений А.С. Пушкина, чтобы кардинально изменить его. Великий русский поэт был неплохим историком и умом понимал противоречивость деятельности своего любимого героя: «Я разобрал теперь много материалов о Петре и никогда не напишу его историю, потому что есть много фактов, которых я никак не могу согласить с личным моим к нему уважением», – писал он в 1836 г. Однако сердцу не прикажешь, и поэт легко победил историка. Именно с легкой руки Пушкина Петр I стал истинным кумиром широких народных масс России. С укреплением авторитета Петра I репутация царевича Алексея погибла окончательно и бесповоротно: если неустанно пекущийся о благе государства и своих подданных великий император вдруг начинает лично пытать, а потом подписывает приказ о казни своего родного сына и наследника, значит, было за что. Ситуация как в немецкой поговорке: если собаку убили, значит, она была чесоточной. Но, что же произошло в императорской семье на самом деле?
В январе 1689 г. 16-летний Петр I по настоянию своей матери женился на Евдокии Федоровне Лопухиной, которая была старше его на три года. Такая жена, выросшая в закрытом тереме и весьма далекая от насущных интересов юного Петра, конечно, не устраивала будущего императора. Очень скоро несчастная Евдокия стала для него олицетворением ненавистных порядков старой Московской Руси, боярской лени, спеси и косности. Несмотря на рождение детей (Алексей родился 8 февраля 1690 г., затем родились Александр и Павел, умершие в младенчестве), отношения между супругами были весьма натянутыми. Ненависть и презрение Петра к жене не могли не отразиться и на его отношении к сыну. Развязка наступила 23 сентября 1698 г.: по приказу Петра I царицу Евдокию увезли в Покровский Суздальский девичий монастырь, где она была насильно пострижена в монахини.
В истории России Евдокия стала единственной царицей, которой при заключении в монастырь не было назначено никакого содержания и не выделено прислуги. В этом же году были раскассированы стрелецкие полки, за год до этих событий был опубликован указ о бритье бород, а в следующем году – введен новый календарь и подписан указ об одежде: царь менял все – жену, армию, внешний вид своих подданных, и даже время. И лишь сын, за неимением другого наследника, пока оставался прежним. Алексею было 9 лет, когда сестра Петра I Наталья вырвала мальчика из рук насильно увозимой в монастырь матери. С тех пор он стал жить под присмотром Натальи Алексеевны, которая относилась к нему с нескрываемой ненавистью. Отца царевич видел редко и, видимо, не очень страдал от разлуки с ним, так как был далеко не в восторге от бесцеремонных фаворитов Петра и от шумных пиров, принятых в его окружении. Тем не менее, доказано, что открытого недовольства отцом Алексей никогда не выказывал. От учебы он также не уклонялся: известно, что царевич неплохо знал историю и священные книги, в совершенстве овладел французским и немецким языками, изучил 4 действия арифметики, что немало для России начала XVIII столетия, имел понятие о фортификации. Сам Петр I в возрасте 16 лет мог похвастаться лишь умением читать, писать и знанием двух действий арифметики. Да и старший современник Алексея, знаменитый французский король Людовик XIV на фоне нашего героя может показаться неучем.
В 11 лет Алексей едет с Петром I в Архангельск, а через год в звании солдата бомбардирской роты он уже участвует во взятии крепости Ниеншанц (1 мая 1703 г.). Обратите внимание: «кроткий» Алексей впервые принимает участие в войне в 12 лет, его воинственный отец – лишь в 23 года! В 1704 г. 14-летний Алексей неотлучно находится в войсках во время осады Нарвы. Первая серьезная размолвка императора с сыном произошла в 1706 г. Причиной тому послужило тайное свидание с матерью: Алексей был призван в Жолкву (ныне Нестеров близ Львова), где получил строгий выговор. Однако в дальнейшем отношения Петра и Алексея нормализовались, и император отправляет сына в Смоленск для заготовки провианта и сбора рекрутов. Рекрутами, что прислал Алексей, Петр I остался недоволен, о чем и объявил в письме к царевичу. Однако дело здесь, видимо, было не в недостатке усердия, а в сложной демографической ситуации, которая сложилась в России не без помощи самого Петра: «Вокруг в то время лучше не мог вскоре найти, а ты изволил, чтоб прислать вскоре», – оправдывается Алексей, и отец вынужден признать его правоту. 25 апреля 1707 г. Петр I посылает Алексея руководить ремонтом и сооружением новых укреплений в Китай-городе и Кремле. Сравнение опять не в пользу знаменитого императора: 17-летний Петр забавляется строительством небольших суденышек на Плещеевом озере, а его сын в том же возрасте готовит Москву к возможной осаде войсками Карла XII. Кроме того, Алексею поручается руководить подавлением Булавинского восстания. В 1711 г. Алексей находится в Польше, где руководит заготовками провианта для российской армии, находящейся за границей. Страна была разорена войной и потому деятельность царевича особыми успехами не увенчалась.
Ряд весьма авторитетных историков подчеркивает в своих трудах, что Алексей во многих случаях был «номинальным руководителем». Согласившись с данным утверждением, следует сказать, что такими же номинальными полководцами и правителями являлось большинство его прославленных сверстников. Мы спокойно читаем сообщения о том, что двенадцатилетний сын знаменитого князя Игоря Владимир в 1185 г. командовал дружиной города Путивль, а его сверстник из Норвегии (будущий конунг Олав Святой) в 1007 г. разорил побережья Ютландии, Фризии и Англии. Но только в случае с Алексеем злорадно замечаем: а ведь не мог всерьез руководить из-за молодости и неопытности.
Итак, до 1711 г. император был достаточно терпим к сыну, а потом его отношение к Алексею вдруг резко меняется в худшую сторону. Что же произошло в том злополучном году? 6 марта Петр I тайно венчался с Мартой Скавронской, а 14 октября – Алексей женился на кронпринцессе Брауншвейг-Вольфенбюттельской Шарлоте Христине-Софии. В это время Петр I впервые задумался: кому же теперь быть наследником престола? Сыну от нелюбимой жены Алексею или детям горячо любимой женщины, «друга сердешного Катеринушки», которая скоро, уже 19 февраля 1712 г. станет русской императрицей Екатериной Алексеевной? Отношения нелюбимого отца с нелюбезным его сердцу сыном и ранее трудно было назвать безоблачными, теперь же они портятся окончательно. Алексей, который и прежде боялся Петра, теперь испытывает панический страх при общении с ним и, чтобы избегнуть унизительного экзамена при возвращении из-за границы в 1712 г. даже стреляет в ладонь. Обычно данный случай представляют в качестве иллюстрации тезиса о патологической лени наследника и его неспособности к обучению. Однако давайте представим себе состав «экзаменационной комиссии». Вот, с трубкой во рту, развалившись на стуле, сидит не вполне трезвый государь Петр Алексеевич. Возле него, нагло ухмыляясь, стоит неграмотный член Королевской Академии наук Великобритании Александр Данилыч Меншиков. Рядом толпятся другие «птенцы гнезда Петрова», которые внимательно следят за любой реакцией своего повелителя: улыбнется – бросятся целовать, нахмурится – растопчут без всякой жалости. Хотели бы вы оказаться на месте Алексея?
В качестве других доказательств «негодности» наследника престола часто приводятся собственноручные письма царевича к отцу, в которых он характеризует себя как ленивого, необразованного, слабого физически и душевно человека. Здесь следует сказать, что вплоть до времен Екатерины II право быть умным и сильным в России имел лишь один человек – правящий монарх. Все остальные в официальных документах, адресованных царю или императору, именовали себя «скудными разумом», «убогими», «нерасторопными холопами», «недостойными рабами» и прочая, прочая, прочая. Поэтому, самоунижаясь, Алексей, во-первых, следует общепринятым правилам хорошего тона, а во-вторых, демонстрирует свою лояльность к отцу-императору. А о показаниях, полученных под пытками, мы в данной статье даже и говорить не будем.
После 1711 г. Петр I начинает подозревать сына и невестку в коварстве и в 1714 г. посылает госпожу Брюс и игуменью Ржевскую проследить, как пройдут роды кронпринцессы: не дай Бог, подменят мертворожденного ребенка и окончательно закроют путь наверх детям от Екатерины. Рождается девочка и ситуация на время теряет свою остроту. Но 12 октября 1715 г. в семье Алексея рождается мальчик – будущий император Петр II, а 29 октября того же года рождается сын императрицы Екатерины Алексеевны, также названный Петром. Жена Алексея умирает после родов и на поминках по ней император вручает сыну письмо с требованием «нелицемерно исправиться». Не блестяще, но достаточно исправно служившего 25-летнего сына Петр упрекает в нелюбви к военному делу и предупреждает: «Не мни себе, что один ты у меня сын». Алексей все понимает правильно: 31 октября он отказывается от притязаний на престол и просит отца отпустить его в монастырь. И Петр I испугался: в монастыре Алексей, став недоступным для светской власти, по-прежнему будет опасен для долгожданного и заранее любимого сына Екатерины. Петр прекрасно знает, как относятся к нему подданные и понимает, что благочестивый сын, безвинно пострадавший от произвола отца-«антихриста» непременно будет призван к власти после его смерти: клобук гвоздями к голове не приколочен. Вместе с тем император не может и явно противиться благочестивому желанию Алексея. Петр приказывает сыну «подумать» и берет «тайм-аут» – уезжает за границу. В Копенгагене Петр I делает очередной ход: он предлагает сыну на выбор: уйти в монастырь, или ехать (не одному, а с любимой женщиной – Евфросиньей!) к нему за границу. Это очень похоже на провокацию: доведенному до отчаяния царевичу дается возможность бежать, чтобы потом его можно было казнить за измену родине.
В 30-х годах ХХ века Сталин попытался повторить этот трюк с Бухариным. В феврале 1936 г. он, в надежде на то, что жестоко критикуемый в «Правде» «любимец партии» сбежит и навсегда погубит свое доброе имя, отправил его вместе с горячо любимой женой в Париж. Бухарин, к великому разочарованию вождя народов, вернулся.
А наивный Алексей попался на удочку. Петр рассчитал правильно: Алексей не собирался изменять родине и потому не стал просить убежища в Швеции («Герц, этот злой гений Карла XII. страшно жалел, что не удалось использовать предательство Алексея против России», – пишет Н. Молчанов) или в Турции. Можно было не сомневаться, что из этих стран Алексей после смерти Петра I рано или поздно возвратился бы в Россию императором, но царевич предпочел нейтральную Австрию. Ссориться с Россией австрийскому императору было незачем, и потому эмиссарам Петра не составило особого труда вернуть беглеца на родину: «Посланному в Австрию Петром, чтобы вернуть Алексея, П.А. Толстому удалось с удивительной легкостью выполнить свою задачу. Император поспешил отделаться от своего гостя» (Н. Молчанов).
В письме от 17 ноября 1717 г. Петр I торжественно обещает сыну прощение, и 31 января 1718 г. царевич возвращается в Москву. А уже 3 февраля начинаются аресты среди друзей наследника. Их пытают и заставляют дать нужные показания. 20 марта для расследования дела царевича создается печально знаменитая Тайная канцелярия. 19 июня 1718 г. стало днем начала пыток Алексея. От этих пыток он и умер 26 июня (по другим данным, был задушен, чтобы не приводить смертный приговор в исполнение). А уже на следующий день, 27 июня, Петр I устроил роскошный бал по случаю годовщины Полтавской победы.
Так что никакой внутренней борьбы и никаких колебаний императора не было и в помине. Закончилось же все очень печально: 25 апреля 1719 г. умер сын Петра I и Екатерины Алексеевны. Проведенное вскрытие показало, что мальчик был неизлечимо болен с момента рождения, и Петр I напрасно погубил своего первого сына, очищая второму путь к трону.