босоногий гарнизон история лагеря
Босоногий гарнизон. Детям Сталинграда, героически сражавшимся с фашистскими захватчиками, посвящается!
Аксён Тимонин (командир)
«Мы клянёмся всё время бить фашистов, по-всякому вредить им.Мы будем мстить за расстрелянных и замученных женщин, детей, стариков.Кровь за кровь!Никто из нас не испугается, не отступит и не изменит.За измену и трусость – смерть».
События описанные в этом рассказе не вымысел, они происходили на самом деле, в 1942 году. Героически сражавшимся воинам помогали оставшиеся в Сталинграде мирные жители. Среди них были дети, подростки.
Своими пылкими сердцами сталинградские мальчишки восприняли горе и страдания, пришедшие на родную землю. Они тоже стали на ее защиту.
Тимофей Тимонин.
Шла Великая Отечественная война, немецко-фашистские захватчики, рвались к Сталинграду, Красная Армия защищала родную землю как могла, но отступала оставляя родные города и села, потому что фашисты были лучше подготовлены и вооружены, они долго готовились к войне с нашей страной.За Доном гремели пушки.По ночам на западе полыхало багровое зарево. Горели колхозные поля. Война шагала к Сталинграду, где русский солдат одержит первую победу и развеет миф о непобедимости немецкой армии, но это будет потом, а пока горькое и вынужденное отступление.
В захваченном гитлеровцами хуторе Вербовка Калачевского района действовал «босоногий гарнизон».
Шел дождь. Холодный мелкий дождь. Над Вербовкой и донским займищем клубился запоздалый туман.
Трещали сороки. Вербовка тонула в холодном мраке. Крыши домов почернели, улицы прижались к земле, словно прячась от дождя. Настало утро.
Весь немецкий гарнизон был на ногах. Приехали полицаи. Автоматчики месили грязь от дома к дому, вытаскивали на улицу женщин, детей, стариков и, подталкивая их в спину, гнали в конец хутора, к разрушенной ферме. Хуторяне хмуро косились на стволы автоматов. Чавкала грязь под ногами. Моросил бесконечный дождь.
Арестованных построили у черной машины. Аксен и Тимошка стояли рядом, взявшись за руки.
Аксен нагнулся и тихонько шепнул: – С праздником, тебя Тимоха…
–И тебя, братан… – ответил Тимоха.
Да, сегодня был праздник. Двадцать пять лет исполнилось Советской власти. Бывало, в этот день хутор уже с утра гремел песнями, дома были украшены красными флагами. А теперь… Вот как пришлось праздновать…
–Снять шапки! – скомандовал фашист.
Шеренга повиновалась. Недалеко послышался треск мотоцикла. Через минуту к машине подкатил комендант. Фридрих Гук был в непромокаемом плаще с капюшоном. Он передал что-то переводчику и пошел вдоль строя. Потом медленно стал возвращаться. Вот комендант дернул за вихорок Семку Манжина, потом прошел дальше, остановился перед Аксеном, всей пятерней потянул за чуб. Потом рядом с Аксеном и Семкой оказались Тимошка, оба брата Егоровых, Костя Головлев, Емельян Сафонов, Никифор Назаркин. Последним из строя комендант выхватил Ванюшку Михина.
Фридрих Гук пересчитал отобранных, потом махнул рукой. Всех десятерых окружили солдаты и погнали на край хутора.
–Прощай, батя! – крикнул Аксен.
–Сынки… Сынки мои, – Филипп Дмитриевич бросился было к арестованным, но два автоматчика грубо схватили отца за руки и потащили в машину.
–Меня убейте, меня! – кричал Филипп Дмитриевич.
Автоматчик ткнул его прикладом в спину.
Десятерых обреченных, избитых и полураздетых детей, затолкали в сарай. Через минуту оттуда вывели первую пятерку ребят, связанных рука к руке.
–А-о-й! – вскрикнула в толпе женщина и навзничь упала в грязь. – Ироды! Звери!
Толпа зажимала автоматчиков. Вдруг от сарая ударил пулемет. Пули прошли над головами казаков. Кто-то упал, кто-то кинулся к плетню, но получил пинок в спину и растянулся в грязи.
-Крестьяне! – начал Асмус. – Эти маленькие бандиты служили Советской России. Они будут расстреляны… Красные все будут убиты…
–Врешь, гад! – звонкий мальчишеский голос зазвенел над толпой.
Это крикнул Тимошка. Асмус побелел от злобы. Он стал кричать и ругать женщин. А полицаи и двое автоматчиков прикладами толкали ребят к сараю.
Дождь на минуту перестал. В разрыве туч блеснуло солнце. Кинуло с вои лучи на землю и снова спряталось. Казалось земля казацкая стонала и плакала по этим детям, которые погибли за Родину, по этим настоящим маленьким мужчинам. Они верили в победу, за нее отдали свои жизни, и не было на всей земле такой силы, которая могла бы сломить эту веру.
Егоров Николай – 12 лет,
Горин Василий – 13 лет,
Тимонин Тимофей – 12 лет,
Тимонин Аксен – 14 лет,
Егоров Василий – 13 лет,
Манжин Семен – 9 лет,
Назаркин Никифор – 12 лет,
Махин Иван – 11 лет
Головлев Константин – 13 лет,
Сафонов Емельян – 12 лет.
Десять ангелов улетели в небо… Отдали свои жизни за Родину.
. А через месяц пришли наши. Устина – предателя поймали и судили его позорным судом… Весь хутор. После чего расстреляли.
Прошло несколько лет. Война давно закончилась. После войны двое ребят из хутора Вербовки были призваны в ряды Советской Армии и направлены в войска по охране военных немецких преступников, совершивших злодеяния на оккупированной территории Советского Союза. В одном из лагерей вербовцы случайно столкнулись с немцем, которого звали Фридрихом Гуком. Обер-лейтенант был пленен советскими солдатами при паническом отступлении фашистских войск из-под Сталинграда. Он скрывал, что был комендантом в казачьем хуторе и учинил расправу над подростками.
При расследовании Фридрих Гук во всем сознался и даже представил фотографии, сделанные им в день расстрела ребят и тайно спрятанные. Вербовцы написали об этом своим землякам в хутор. Не ушел палач от расплаты!
«Босоногий гарнизон»
Старший, четырнадцатилетний Аксён, рос мальчишкой умным, спокойным, рассудительным. Очень любил читать, отлично учился. Сам делал модели крейсеров и самолётов, придумывал для них маршруты и рисовал карты. Дома у Тимониных часто бывали мальчишки — они приходили к Аксёну послушать рассказы о лётчиках и мореходах. Аксён был для детворы авторитетом: твёрдым, добрым, знающим. Младший, одиннадцатилетний Тимошка, совершенно не походил на брата. Любознательный, отчаянный, озорной, он не очень-то жаловал учёбу и даже застрял на пару лет в первом классе. Пацана манили дальние страны, приключения. Мог, к примеру, забраться в чужой огород и искать там клад. Словом, часто шалил, за что попадало Тимошке от отца. Правда, характер был налицо: под ремнём Филиппа Дмитриевича Тимошка ни разу даже не моргнул, будто и не его стегали вовсе. Такие разные, мальчишки крепко дружили. В школе Аксён стал командиром санитарного отделения. Тимошка, узнав об этом, отправился прямиком к директору — проситься в отделение брата. По возрасту он был маловат, но своего добился.
И вот началась операция «Блау». Враг шагал по Донской земле, рвался к Сталинграду, а впереди катилась молва о зверских расправах немцев с женщинами, детьми, стариками. Теперь братья подолгу о чём-то совещались, до отца то и дело доносились обрывки вопроса: «Неужели и к нам?». Да, этот наполненный болью вопрос становился утверждением: немцы подходили к Сталинграду.
Как-то вечером Аксён и Тимошка улизнули из дома. Их не было всю ночь. Родители безмерно беспокоились, ходили по соседям и решили утром созвать взрослых и устроить поиски. А ребята вернулись, взволнованные и довольные. Сказали, будто пошли в лес и заблудились, искали дорогу. Филипп Дмитриевич не очень-то поверил, но наказывать не стал. На самом деле мальчишки ходили в разведку. Их никто не посылал на задание, да они и не искали связи со взрослыми бойцами и партизанами. Решили создать свой отряд, свой гарнизон. Действовать самостоятельно — приближать Победу, насколько это в мальчишеских силах. А уж когда гарнизон наберёт силу, податься к партизанам. Босоногий гарнизон вырос за считанные дни. К братьям Тимониным первыми примкнули отчаянные озорники Максим Церковников и Сёма Манжиков. В ту первую разведку ребята ходили вчетвером. И вот же пацанская удача — нашли немецкие припасы — двенадцать винтовок и ящик патронов! С собой унести не могли, решили вернуться домой и рассказать нашим бойцам — ведь для солдат Красной Армии это настоящая помощь. Но опоздали — красноармейцы покинули хутор. Максим привёл Ванюшку Михина. Ванька был одним из младших среди ребят, рос тихим и иногда даже мог пустить слезу, за что считался неженкой. Аксён не хотел принимать Михина, но всё же принял. А винтовки? Что же с ними? Одна поступила в распоряжение всего пионерского гарнизона. Остальные перепрятали. О них знали только Аксён, Тимошка, Максим и Сёмка (а в отряд пришли тем временем ещё несколько мальчишек).
Тем же вечером «босоногий гарнизон» начал свою войну с оккупантом.
Кужата не взрывали поездов, не пускали на воздух склады с боеприпасами, но оккупантам вредили как могли: совершали нападения на коллаборантов, склады, укрывали раненых красноармейцев, расклеивали листовки. По-своему, как могли они боролись с захватчиками и своими поступками вселяли страх и сеяли панику среди немцев, которые были уверены, что действуют целый отряд взрослых партизан. Тимошка с Аксёном пробрались к дому, где жил теперь Устин. Ребята вооружились рогатками и, скрывшись за кустами, обстреляли камнями окно предателя. И даже вслепую угодили в самого Устина, который подскочил к окну узнать, в чём дело. Успели скрыться: на шум уже бежали немцы. Вскоре Тимошка приметил амбар, где немцы хранили продукты. Смог незаметно подобраться и хорошенько всё разведать. Тут было настоящее богатство: хлеб, пряники, печенье, масло. Ночью ребята совершили налёт. Все продукты, конечно, не унесли, но здорово уменьшили запасы. А, возвращаясь домой, обнаружили за хутором раненого красноармейца, сбежавшего из немецкого плена, Николая Петровича Свиридова. Именно от него, Свиридова, они узнали, что немцы обманывают людей, утверждая, будто Сталинград взят и Красная Армия беспрерывно отступает к Уралу. Босоногий гарнизон стал расклеивать листовки с призывами не поддаваться на пропаганду. Одну из них, написанную детским почерком, обнаружили на стене дома немецкой комендатуры «Товарищи! Немцы брешут, что Советская власть разбита. Брешут, сволочи, что Сталинград сдался. Сталинград наш, и наши скоро придут. Не верьте гадам. Партизаны».
Мальчишек связали рука к руке и повели на расстрел двумя группами по пять человек. Два залпа пулемета оборвали жизни кужат.
ТАК ПОГИБЛИ КАЗАКИ-ГЕРОИ:
Егоров Николай – 12 лет, Горин Василий – 13 лет, Тимонин Тимофей – 12 лет, Тимонин Аксен – 14 лет, Егоров Василий – 13 лет, Манжин Семен – 9 лет, Назаркин Никифор – 12 лет, Махин Иван – 11 лет Головлев Константин – 13 лет, Сафонов Емельян – 12 лет. Они верили в Победу, бились за нее как могли, за нее отдали свои жизни. После расстрела немцы «милостиво» позволили нескольким старикам подойти к яме, прочитать заупокойные молитвы и засыпать тела землей.
В хуторе Вербовском, где и происходили эти страшные события, стоят два мемориала – на месте расстрела ребят из «Босоногого гарнизона» и на месте их захоронения. В г. Калач-на-Дону Волгоградской области ежегодно проходит детский спортивный турнир «Босоногий гарнизон» в память о юных героях-земляках. Ляпичевская средняя школа названа в честь погибших ребят. На живописном берегу Цимлянского водохранилища расположен одноимённый детский оздоровительный лагерь.
alexandr_palkin
МИРОСТРОИТЕЛЬСТВО
БУДУЩЕЕ РОССИИ РОЖДАЕТСЯ В КАЖДОМ ИЗ НАС
Оригинал взят у 
nnils в В братской могиле покоятся останки 10 школьников и пионеров т.н. «Босоного гарнизона»
В братской могиле покоятся останки 10 школьников и пионеров т.н. «Босоного гарнизона», зверски замученных немцами в ноябре 1942 года, а также 28 воинов, погибших в боях под Сталинградом. Больше всего волгоградцев восхитил подвиг маленьких жителей района из партизанского отряда, который навечно останется в памяти.
Партизанский отряд «Босоногий гарнизон» сформирован в 1942 году. В его состав входили ребята в возрасте 10-14 лет. Идейными вдохновителями стали братья Аксён (14 лет) и Тимофей (12 лет) Тимонины из села Вербовка. Первый из них был любознательным и любил науку, в особенности технику.
Тимошка представлял противоположность, оставаясь на второй год в первом классе, и прослыв известным забиякой. Помимо них, в гарнизон вошли самый младший мальчик Семён Манжин в возрасте 9 лет, а также Иван Махин (11 лет), Емельян Сафонов (12 лет), Николай Егоров (12 лет), Василий Егоров (13 лет), Никифор Назаркин (12 лет), Емельян Сафонов (12 лет), Василий Горин (13 лет), Константин Головлев (13 лет) и другие.
Немцы долго избивали и мучили детей. 7 ноября 1942 года все юные бойцы отряда были расстреляны. Более подробно и трогательно историю противостояния фашизму «Босоного гарнизона» осветил писатель Виктор Дроботов в одноимённом произведении. А отряд и его мужество остались великой памятью не только для жителей района, но и для всех волгоградцев.http://www.litmir.co/br/?b=200977
Забытый Полк-Ветераны Великих Побед.https://vk.com/club91261513
В хуторе Вербовка, где и происходили эти страшные события, стоит два мемориала – на месте расстрела ребят из «Босоногого гарнизона» и на месте их захоронения.
LiveInternetLiveInternet
—Метки
—Рубрики
—Цитатник
—Музыка
—Поиск по дневнику
—Подписка по e-mail
—Друзья
—Постоянные читатели
—Статистика
БОСОНОГИЙ ГАРНИЗОН. ДЕТЯМ СТАЛИНГРАДА, ГЕРОИЧЕСКИ СРАЖАВШИМСЯ С ФАШИСТСКИМИ ЗАХВАТЧИКАМИ, ПОСВЯЩАЕТСЯ!
Аксён Тимонин (командир)
«Мы клянёмся всё время бить фашистов, по-всякому вредить им.Мы будем мстить за расстрелянных и замученных женщин, детей, стариков.Кровь за кровь!Никто из нас не испугается, не отступит и не изменит.За измену и трусость – смерть».
События описанные в этом рассказе не вымысел, они происходили на самом деле, в 1942 году. Героически сражавшимся воинам помогали оставшиеся в Сталинграде мирные жители. Среди них были дети, подростки.
Своими пылкими сердцами сталинградские мальчишки восприняли горе и страдания, пришедшие на родную землю. Они тоже стали на ее защиту.
Шел дождь. Холодный мелкий дождь. Над Вербовкой и донским займищем клубился запоздалый туман.
Трещали сороки. Вербовка тонула в холодном мраке. Крыши домов почернели, улицы прижались к земле, словно прячась от дождя. Настало утро.
Весь немецкий гарнизон был на ногах. Приехали полицаи. Автоматчики месили грязь от дома к дому, вытаскивали на улицу женщин, детей, стариков и, подталкивая их в спину, гнали в конец хутора, к разрушенной ферме. Хуторяне хмуро косились на стволы автоматов. Чавкала грязь под ногами. Моросил бесконечный дождь.
Арестованных построили у черной машины. Аксен и Тимошка стояли рядом, взявшись за руки.
Аксен нагнулся и тихонько шепнул: – С праздником, тебя Тимоха…
–И тебя, братан… – ответил Тимоха.
Да, сегодня был праздник. Двадцать пять лет исполнилось Советской власти. Бывало, в этот день хутор уже с утра гремел песнями, дома были украшены красными флагами. А теперь… Вот как пришлось праздновать…
–Снять шапки! – скомандовал фашист.
Шеренга повиновалась. Недалеко послышался треск мотоцикла. Через минуту к машине подкатил комендант. Фридрих Гук был в непромокаемом плаще с капюшоном. Он передал что-то переводчику и пошел вдоль строя. Потом медленно стал возвращаться. Вот комендант дернул за вихорок Семку Манжина, потом прошел дальше, остановился перед Аксеном, всей пятерней потянул за чуб. Потом рядом с Аксеном и Семкой оказались Тимошка, оба брата Егоровых, Костя Головлев, Емельян Сафонов, Никифор Назаркин. Последним из строя комендант выхватил Ванюшку Михина.
Фридрих Гук пересчитал отобранных, потом махнул рукой. Всех десятерых окружили солдаты и погнали на край хутора.
–Прощай, батя! – крикнул Аксен.
–Сынки… Сынки мои, – Филипп Дмитриевич бросился было к арестованным, но два автоматчика грубо схватили отца за руки и потащили в машину.
–Меня убейте, меня! – кричал Филипп Дмитриевич.
Автоматчик ткнул его прикладом в спину.
Десятерых обреченных, избитых и полураздетых детей, затолкали в сарай. Через минуту оттуда вывели первую пятерку ребят, связанных рука к руке.
–А-о-й! – вскрикнула в толпе женщина и навзничь упала в грязь. – Ироды! Звери!
Толпа зажимала автоматчиков. Вдруг от сарая ударил пулемет. Пули прошли над головами казаков. Кто-то упал, кто-то кинулся к плетню, но получил пинок в спину и растянулся в грязи.
-Крестьяне! – начал Асмус. – Эти маленькие бандиты служили Советской России. Они будут расстреляны… Красные все будут убиты…
–Врешь, гад! – звонкий мальчишеский голос зазвенел над толпой.
Это крикнул Тимошка. Асмус побелел от злобы. Он стал кричать и ругать женщин. А полицаи и двое автоматчиков прикладами толкали ребят к сараю.
Дождь на минуту перестал. В разрыве туч блеснуло солнце. Кинуло с вои лучи на землю и снова спряталось. Казалось земля казацкая стонала и плакала по этим детям, которые погибли за Родину, по этим настоящим маленьким мужчинам. Они верили в победу, за нее отдали свои жизни, и не было на всей земле такой силы, которая могла бы сломить эту веру.
Егоров Николай – 12 лет,
Горин Василий – 13 лет,
Тимонин Тимофей – 12 лет,
Тимонин Аксен – 14 лет,
Егоров Василий – 13 лет,
Манжин Семен – 9 лет,
Назаркин Никифор – 12 лет,
Махин Иван – 11 лет
Головлев Константин – 13 лет,
Сафонов Емельян – 12 лет.
Десять ангелов улетели в небо… Отдали свои жизни за Родину.
. А через месяц пришли наши. Устина – предателя поймали и судили его позорным судом… Весь хутор. После чего расстреляли.
Прошло несколько лет. Война давно закончилась. После войны двое ребят из хутора Вербовки были призваны в ряды Советской Армии и направлены в войска по охране военных немецких преступников, совершивших злодеяния на оккупированной территории Советского Союза. В одном из лагерей вербовцы случайно столкнулись с немцем, которого звали Фридрихом Гуком. Обер-лейтенант был пленен советскими солдатами при паническом отступлении фашистских войск из-под Сталинграда. Он скрывал, что был комендантом в казачьем хуторе и учинил расправу над подростками.
При расследовании Фридрих Гук во всем сознался и даже представил фотографии, сделанные им в день расстрела ребят и тайно спрятанные. Вербовцы написали об этом своим землякам в хутор. Не ушел палач от расплаты!
Памятник на месте казни ребят
| Рубрики: | Великая отечественная война |
Метки: ВОВ дети Сталинграда
Процитировано 3 раз
Понравилось: 18 пользователям
Расстрелянные бойцы босоногого гарнизона
События, о которых пойдёт речь, произошли в 1942 году в деревне Вербовка, что под Сталинградом.
Колхозным конюхом вот уже более десяти лет здесь работал Филипп Дмитриевич Тимонин — добрый, справедливый, умный человек.
Враги подступали к Сталинграду, шла эвакуация людей и хозяйств. Тимонин перегнал скот за Волгу и вернулся домой, к жене и двум сыновьям. Но эвакуировать семью не успел: фашисты перерезали пути. Тимонины остались на хуторе. Боялся Филипп Дмитриевич за сыновей, очень боялся.
Старший, четырнадцатилетний Аксён, рос мальчишкой умным, спокойным, рассудительным. Очень любил читать, отлично учился. Сам делал модели крейсеров и самолётов, придумывал для них маршруты и рисовал карты. Дома у Тимониных часто бывали мальчишки — они приходили к Аксёну послушать рассказы о лётчиках и мореходах. Аксён был для детворы авторитетом: твёрдым, добрым, знающим.
Младший, одиннадцатилетний Тимошка, совершенно не походил на брата. Любознательный, отчаянный, озорной, он не очень-то жаловал учёбу и даже застрял на пару лет в первом классе. Пацана манили дальние страны, приключения. Мог, к примеру, забраться в чужой огород и искать там клад. Словом, часто шалил, за что попадало Тимошке от отца. Правда, характер был налицо: под ремнём Филиппа Дмитриевича Тимошка ни разу даже не моргнул, будто и не его стегали вовсе.
Такие разные, мальчишки крепко дружили. В школе Аксён стал командиром санитарного отделения. Тимошка, узнав об этом, отправился прямиком к директору — проситься в отделение брата. По возрасту он был маловат, но своего добился.
И вот наступила война. Враг шагал по нашей земле, а впереди катилась молва о зверских расправах фашистов с женщинами, детьми, стариками. Теперь братья подолгу о чём-то совещались, до отца то и дело доносились обрывки вопроса: «Неужели и к нам?». Да, этот наполненный болью вопрос становился утверждением: немцы подходили к Сталинграду.
Как-то вечером Аксён и Тимошка улизнули из дома. Их не было всю ночь. Родители безмерно беспокоились, ходили по соседям и решили утром созвать взрослых и устроить поиски. А ребята вернулись, взволнованные и довольные. Сказали, будто пошли в лес и заблудились, искали дорогу. Филипп Дмитриевич не очень-то поверил, но наказывать не стал.
На самом деле мальчишки ходили в разведку. Их никто не посылал на задание, да они и не искали связи со взрослыми бойцами и партизанами. Решили создать свой отряд, свой гарнизон. Действовать самостоятельно — приближать Победу, насколько это в мальчишеских силах. А уж когда гарнизон наберёт силу, податься к партизанам.
Босоногий гарнизон вырос за считанные дни. К братьям Тимониным первыми примкнули отчаянные озорники Максим Церковников и Сёма Манжиков. В ту первую разведку ребята ходили вчетвером. И вот же пацанская удача — нашли немецкие припасы — двенадцать винтовок и ящик патронов! С собой унести не могли, решили вернуться домой и рассказать нашим бойцам — ведь для солдат Красной Армии это настоящая помощь. Но опоздали — красноармейцы покинули хутор.
Максим привёл Ванюшку Михина. Ванька был одним из младших среди ребят, рос тихим и иногда даже мог пустить слезу, за что считался неженкой. Аксён не хотел принимать Михина, но всё же принял.
А винтовки? Что же с ними? Одна поступила в распоряжение всего пионерского гарнизона. Остальные перепрятали. О них знали только Аксён, Тимошка, Максим и Сёмка (а в отряд пришли тем временем ещё несколько мальчишек).
Хутор вскоре заняли фашисты во главе с обер-лейтенантом Фридрихом Гуком. Собрали селян, выпустили в воздух несколько автоматных очередей и объявили о «великой радости освобождения». А заодно — о том, что отныне запрещается выходить из дома после семи вечера, укрывать от фашистов продукты, иметь книги, хранить советские документы, менять возраст детей (их предполагалось забрать в Германию) и запирать дома. За неповиновение — расстрел.
Тем же вечером Тимошка с Аксёном пробрались к дому, где жил теперь Устин. Ребята вооружились рогатками и, скрывшись за кустами, обстреляли камнями окно предателя. И даже вслепую угодили в самого Устина, который подскочил к окну узнать, в чём дело. Успели скрыться: на шум уже бежали немцы.
Вскоре Тимошка приметил амбар, где фашисты хранили продукты. Смог незаметно подобраться и хорошенько всё разведать. Тут было настоящее богатство: хлеб, пряники, печенье, масло.
В июле 1942 года наша дивизия вела жестокие бои под Сталинградом. Мой взвод прикрывал переправу у станицы Голубинской. Однажды ночью в схватке на вершине высоты я был контужен. Когда сознание вернулось, понял, что нахожусь в плену.
Нас повели в Калач и поместили в лагерь за колючую проволоку. Здесь я встретил двух своих друзей из нашего полка. Мы решили бежать при первой возможности. И нам это удалось.
Пробирались к своим, в Сталинград, были голодные. И голод заставил нас рискнуть зайти в деревню, которая называлась Вербовкой. Один мужчина пустил нас к себе в дом. Мы доверились ему, а он оказался подлецом. Поставил нам на стол молока, сам куда-то вышел. И только мы начали пить молоко. Под окнами появились немцы.
Два дня ничего не ел. Спасибо, что рядом был ручей. Рана стала болеть. Я терял силы и вместе с ними надежду вообще остаться в живых. И вдруг однажды утром я услышал в лесу голоса. Сквозь туман в сознании думал: живым не дамся. Помню, подросток был в картузе и серой деревенской рубахе. Благодаря Аксёну Тимонину и его друзьям я поправился. Две недели каждый день, до наступления комендантского часа в деревне, Аксён приходил ко мне и приносил чего-нибудь поесть, бинты, йод. Он много знал, обладал выдержкой и люто ненавидел немцев.
. Через две недели я решил уходить. С Аксёном мы не простились. Не знаю, что случилось, но в тот вечер он не пришёл ко мне.
. Зимой наш фронт наступал на Калач. Я вновь оказался в знакомых местах. Помню, была отбита деревня Вербовка. Я поспешил увидеть и поблагодарить своих юных друзей и спасителей. Но их уже не было. »
Тем самым подлецом, вызвавшим немцев, был Устин. Но вернёмся назад. Итак, мальчишки спасли красноармейца. Именно от него, Свиридова, они узнали, что фашисты обманывают людей, утверждая, будто Сталинград взят и Красная Армия беспрерывно отступает. Босоногий гарнизон стал расклеивать листовки с призывами не поддаваться на враньё. Увидев эти листовки, отец Тимониных сразу узнал почерк сыновей. А фашисты между тем считали, что рядом с деревней находятся партизаны.
. Однажды вечером в избу Тимониных прибежал Максимка и потихоньку доложил Аксёну, что в село прибыла машина с автоматами. Решили так: Максим заберётся в неё на ходу, Тимошка и Аксён будут лежать неподалёку в кювете с винтовками — прикрывать. Эх, пацаны! Смелости не занимать, только дети ведь ещё, дети. Сорвался план. Максим, как и было задумано, на ходу взобрался в кузов и стал выбрасывать из него автоматы. Но на дороге показались пешие немцы, заметили храбреца. Чудом убежал мальчишка. Спас его. бык. Максим забежал в сарай, успел проскочить мимо быка (тот лежал на соломе и не успел сразу встать) и скрылся в какую-то щель. А фашисты забежали — и напоролись на уже разъяренное животное.
На следующий день Тимошка и Семён ограбили немецкую почту. Враги больше не сомневались: партизаны близко! Но сомневался Устин, предатель. Сомневался и всё внимательнее поглядывал на пацанов.
На следующий день Ваньку заставили умыться, причесаться и повели в деревню — он должен был идти к ребятам. Фашисты и сами, по наводке Устина, знали, к кому надо идти, но опасались, что пацаны разбегутся, поэтому впереди пустили Ваню. Как поначалу обрадовался мальчуган — он-то думал, что побои и страх кончились, его сейчас отпустят! И как же ему было ужасно и горько, когда стала ясна правда.
Задержали десятерых (а всего в гарнизоне было семнадцать ребят). Последним — Тимошку, который убегал и отстреливался. Его почти до смерти избили и вывернули ухо.
Всех бросили в чёрную крытую машину — там уже находились отец Тимониных и мама одного из мальчишек. И даже в ту страшную минуту гарнизон не упал духом. Нашли в себе силы не плакать, а твёрдо решить: пусть бьют фашисты. Главное — твердить, что ничего не знаешь ни о листовках, ни о почте, ни о складе. Ведь они ещё дети — глядишь, и поверят изверги.
Первого взяли Ванюшку. Били оголённым кабелем. Затем Максима, Сёмку Манжина(а ему-то всего девять лет исполнилось). Все они не могли уже сами вернуться в машину — были без сознания от побоев. Их приволокли, кого за ногу, кого за руку.
Следом — Аксён, Тимошка.
Всю ночь длились зверства. А на рассвете дверь машины вдруг открылась и показался незнакомый русский мужчина. То был пленный солдат. Он принёс немного хлеба и рассказал, что в машине есть окошко, в которое можно пролезть. Спастись! В фашистской охране был кто-то, с кем пленные могли договориться о вызволении ребят.
Но мальчишки отказались. Ведь изверги сказали, что в случае побега сожгут весь хутор. Избитые, измученные, полуживые дети! Они спасали в тот момент взрослых!
Вот в сокращении акт, который хранился в сельском совете Вербовки. Его составили в декабре 1942 года в ходе расследования злодеяний немецко-фашистских захватчиков на территории Сталинградской области. Привожу его в сокращении.
«. 4 ноября 1942 года немцы, запуганные действиями неизвестных партизан, заподозрили в этих действиях ребят, бывших школьников, и предприняли облаву на мальчиков хутора. Они врывались в хаты, силой брали мальчиков и избивали их палками, нагайками, резиной и ногами. Затем выбрасывали на улицу и, издеваясь, требовали, чтобы каждый из детей оговаривал кого-либо из своих товарищей.
Избив детей до потери сознания, немцы бросили их в крытую холодную автомашину. Арестовали семнадцать ребят.
. Они находились по арестом в автомашине. Мальчики после истязаний были в крови. Немцы с 4 до 7 ноября по несколько раз в день врывались в машину, снова избивали детей. Десятерых приговорили к расстрелу.
…7 ноября 1942 года немецкий комендант согнал население на площади хутора Аверинского и через переводчика объявил, что мальчиков расстреляют и что в дальнейшем за неподчинение немцам виновные будут расстреливаться.
В двадцать пятую годовщину Великой Октябрьской социалистической революции измученных после пыток детей начали выводить по пять человек к силосной яме возле МТФ, где и расстреляли под смех и шум пьяных немцев.
Руководили расправой обер-лейтенант Фридрих Гук и унтер-офицер переводчик Асмус.
Подписали акт капитан Хаитов, уполномоченный сельсовета Силкин, отец двух расстрелянных сыновей Тимонин, местные жители Силкина, Горин, Силкина».
И ещё один эпизод. Уже после войны двое парней из Вербовки, которые во время оккупации как раз были в босоногом гарнизоне, служили в армии. Этих юношей направили для охраны военных преступников. И в одном из лагерей они увидели самого Гука! Конечно, до той минуты он скрывал, кем был на самом деле и что творил.
Состоялся суд. Гук признался во всём. Его расстреляли. И рассказ об этом юноши отправили в Вербовку — Филиппу Дмитриевичу.
Устина судили и тоже расстреляли. А знаете, что перед казнью сказал предателю Аксён? «Придут наши, ты ещё поплатишься, гад. »
Примечание: на фотографиях — Аксён и Тимошка.