Праздник шагаа в туве
Шагаа — тывинский Новый Год
В обрядах, совершаемых на Шагаа, можно проследить глубокую связь языческих и буддийских традиций
Дважды отмечают Новый Год жители Республики Тыва в Российской Федерации. Государственный праздник, отмечаемый традиционно в ночь с 31 декабря на 1 января для тувинцев – только официальное торжество, а традиционный праздник, корнями уходящий в историческое прошлое народа и связанный с культурой буддизма, отмечается по лунному календарю. Этот праздник носит название Шагаа. Выпадает он на начало белого месяца по лунному календарю, а точная дата празднования определяется ламами. Встреча Нового Года происходит на восходе, а не в полночь, как этот принято в государственном празднике.
Связано празднование Шагаа с переходом к новой жизни и окончанием всех дел, начатых в прошлом году. Прежде всего, исторически было предопределено, что к Новому Году должен произойти окот скота, игравшего в жизни тувинского народа огромную роль.
В обрядах, совершаемых на Шагаа, можно проследить глубокую связь языческих и буддийских традиций. Для точного определения наступления Нового Года предкам тувинцев было достаточно дождаться в назначенный ламами день того момента восхода, когда начнут читаться линии на ладонях. Этот момент и становился моментом наступления Шагаа. Верования народа Республики Тыва говорят о том, что в ночь перед наступлением праздника идёт не только разрыв между старым и новым, но и кульминационный момент борьбы добра со злом. Наступление утра символизирует победу добра, жизни и рождения, обновления и очищения духа.
Очень символичным является и то, что праздник выпадает на вторую половину зимы (конец января – февраль), что также указывает на символизм, объясняющий переход к жизни, так как переход от зимы к весне – символ пробуждения природы и всего живого мира ото сна. Собственно, и само название праздника означает «обновление», «новый этап, цикл».
К встрече Шагаа издревле было принято готовиться заранее. Уже с осени семьи делали запасы продуктов для приготовления праздничных блюд и угощений гостей. Традиционное гостеприимство во время Шагаа принимает особые черты и широкий размах. Жилище тувинцев и прилегающая к нему территория тщательно убираются в преддверии праздника. В ночь перед рассветом на Шагаа рекомендуется не спать, чтобы не проспать момент рассвета, когда согласно преданиям Будда на колеснице объезжает по небосводу мир и благословляет всех, встречающих Новый Год.
Все люди, одетые в традиционные яркие нарядные костюмы, встречают друг друга приветствиями с пожеланиями мира и добра. Этот традиционный обряд приветствия известен, как Чолукшуур. Во время приветствия вместо традиционного рукопожатия используется обряд наложения ладоней старшего поверх ладоней младшего человека.
Другой обряд тувинцев, Сан Салыр, предшествующий по очерёдности Чолукшууру – это возжигание священного огня. Специально собранный костёр поджигается ламой, шаманом или старейшиной, после чего в огонь кидают самые лакомые части праздничной пищи с целью задобрить духов и просьбами о мире, урожае, благополучии и благодарностью за уходящий год.
Хозяйки готовят к праздничному столу разные угощения и традиционные блюда. Детям ночью читают сказки, а утром совершают обряды по очищению жилища от злых духов. Любой гость, вошедший в дом, должен уйти из него сытым и довольным. Здесь семьи стараются не отстать друг от друга в хлебосольности. На праздничном столе мясные блюда представлены преимущественно варёной бараниной. Основу же всегда составляли так называемые «белые» блюда, то есть изготовленные из молока и молочных продуктов, а также муки.
В старину среди традиционных праздничных состязаний на Шагаа особым колоритом выделялось состязание едоков, в котором победитель уводил с собой коня.
За несколько дней до наступления Шагаа и в течение месяца после его прихода тувинцы следят за своим поведением и мыслями, чтобы сохранить их в чистоте и не осквернить ничем неблаговидным. Употребление алкоголя в Шагаа под запретом.
В наши дни тувинцы стараются возродить во многом утраченные традиции празднования Шагаа. В первую очередь, это касается праздничного стола, встречи гостей, посещения друзей и родных, почитания представителей старшего поколения. В городах современной Тывы власти стремятся сделать празднование Шагаа максимально традиционным, приурочивая к нему выступления музыкальных коллективов с сольными и инструментальными фольклорными программами, а в деревнях проводятся обрядовые празднования, танцы, народные гуляния и состязания в национальных играх.
Другие праздники в разделе «Праздники России» 
Шагаа — традиции и обычаи. Порядок проведения
Самым любимым и популярным праздником тувинцев является Шагаа — Новый год по лунному календарю. Глубокий смысл праздника заложен в самом его названии — Шагаа, который тувинцами воспринимается как «Шагның чаазы»— «Начало нового времени», т. е. нового цикла, новой жизни и нового года по лунному календарю. Традиции его празднования корнями уходят в древность. Шагаа — особый сакральный праздник, поэтому существует определенные традиции его подготовки и проведения.
Бүдүү айы – канун или последний месяц уходящего года (белый месяц). Новый год — праздник обновления, поэтому смысл его проведения заключается, в первую очередь, в очищении. Бүдүү айы делится на несколько частей – духовное очищение, очищение дома, распаковка запасов к Шагаа, шитье новой одежды.
В это время каждый человек и каждая семья должны основательно подготовиться к Шагаа, внешнему очищению своего аала (квартиры, дома, двора). Эти действия называются кактаныр, арыгланыр, т.е. «трясти», «очищать» всякую грязь, скверну, которые накопились за год. Войлочные ковры, кожаные вьючные мешки, постель, одежду, обувь выносят и трясут на снегу, все старое выбрасывают. Чистое жилище должно было принести благополучие и процветание его обитателям. Эта уборка, в которой участвуют все члены семьи, имеет глубокий философский смысл: вычищается не столько мусор, сколько болезни и плохие мысли.Для духовного очищения принято посещать молебны или приглашать священнослужителей на дом для очищения и освящения домашнего алтаря. Все помыслы и деяния, совершенные в белый месяц, умножаются во много раз, и плохие, и хорошие, поэтому важно взращивать в себе добродетельные помыслы. Также принято просить прошения и прощать самому. Запрещается проливать кровь животных, употреблять алкоголь. Таким образом, главное назначение бүдүү айы – очищение внешнее и духовное.
Подготовка блюд к Шагаа. Важно было, чтобы праздничный стол ломился от изобилия вкусной еды. Для Шагаа готовят в основном вареную баранину, различные виды выпечки (боова — пресные лепешки, боорзак– печенье в виде жаренных в топленом масле кусочков теста) и белую пищу (ак чем). К белой пище относятся различные виды молочных продуктов: сүттүг шай — молочный чай, саржаг — топленное масло, өреме — молочная пенка, быштак — пресный и прессованный сыры, курут — разные виды высушенной гущи, полученной из кислого молоко и др. Белую пищу ставили в почетной части юрты – дөр, перед буддийским алтарем, как подношение божествам и зажигали лампаду. Также белую пищу использовали в обряде саӊ салыр.
Новогоднюю пищу тувинцы заготавливали осенью, перед зимней перекочевкой. Данную традицию называли үүже кылыр – заготовка запаса мяса, хырбача или хырмача – мясное ассорти, замороженное в бараньем или говяжьем желудке. А в канун Шагаа совершалось үүже бузар – вскрытие ранее спрятанного до зимы хырбача.
2. Бүдүү хүн – Последний день уходящего года (канун)
Последний день уходящего года называют бүдүү хүн. Как правило, до этого дня вся основная подготовительная работа к Шагаа должна быть закончена. В этот день запрещается делать грязную работу, рекомендуется следить за своим поведением, относиться друг к другу с большим почтением.
3. Шагаа хүнү – первый день наступившего года (день Шагаа)
Саӊ салыры. Под обрядом саң салыр в целом понимается ритуальный костер, место установления которого предварительно тщательно очищается. Его, как правило, устанавливают на возвышенном и чистом месте, на восточной стороне. Дрова или палочки, которые берутся для костра, должны быть ровными и чистыми. В зависимости от местных традиций, складывают их по-разному: одни в виде четырехугольника, другие в форме пирамиды.
Саң салыры делали следующим образом: на сооруженной из снега небольшой горке устанавливали три больших камня и на них устраивали жертвенный костер, на который кладут ветку можжевельника — артыш. Его используют во многих ритуальных действиях, поскольку ему приписывают особые свойства, главное из которых – очищение. На костер кладут артыш, затем белую пищу — чем үстүн или чем дээжизин — самую почетную и лакомую часть принесенной еды. Все эти действа воспринимаются как подношение божествам разного ранга, хозяевам местности, а также как «угощение» самому божеству огня. При этом обязательно обходили три раза жертвенник сан салыры произнося йөрээлдер – благопожелания и просили благополучия в наступившем году.
Во время отсутствия мужчин, женщины совершали около своего жилища биче саң салыр – малый обряд возжигания ритуального костра для кормления духа-хозяина домашнего очага, окропляя землю молоком или чаем с молоком с помощью ритуальной ложки — тос карак.
Чолукшулга ёзулалы — это очень важная часть праздника, поскольку в этом обычае соединено несколько смысловых значений: младший по возрасту протягивал руки к локтям старшего ладонями вверх, как бы говоря: когда ты будешь совсем немощный, я поддержу тебя, помогу. Старший же протягивал руки ладонями вниз (у всех народов это жест отдавания), обещая поделиться самым главным, чем владеет пожилой человек – жизненным опытом. Таким образом, это философский жест обещания поделиться всем важным тем, что имеешь. А если учесть, что этим обещанием обменивались все жители Тувы, получалось, что все люди обещали каждый год помогать ближнему. При совершении чолукшууру все говорили: «Амыр менди!» – Мира Вам! И отвечали: «Сол менди!» – Мира и Вам тоже! Не приветствовали друг друга только супруги.
Кадак сунар езулал. Кадак является особым символом уважения, чистого, дружеского и радушного отношения, бескорыстия дарящего. Кадак сгибают и преподносят лицевой стороной на раскрытых ладонях. Сгиб должен быть обращен к себе, а сложенная открытая часть тому, кому он подносится. Это означает чистоту и открытость помыслов подносящего. Принимающий вытягивает руки в знак признательности и благодарности, затем аккуратно складывает его. Кадак никогда не вешают самому себе на шею, поскольку это знак уважения другого человека, а не самого себя. Возлагать кадак на шею имеют право только духовные наставники или аксакалы.
После наступления Шагаа и в течение наступившего ак ай — белого месяца принято оказывать почтение старшим, особенно пожилым, ходить друг другу в гости, общаться, играть национальные игры (кажык, тевек, шыдыраа, даалы, панчык, хендирбе сый шагары и т.д.).
Из истории празднования Шагаа в Туве
С ПРАЗДНИКОМ ШАГАА!
5 февраля наступает Новый год по лунному календарю.
Шагаа – тувинский Новый год. Это самый значительный праздник тувинского народа, праздник в честь благополучного исхода зимы, своеобразная встреча весны. «Хоть молодых спроси, хоть старика – нет радостнее праздника шагаа», — писал народный поэт Сергей Пюрбю.
Шагаа носит ярко выраженный народный характер. Магические действия, символические обряды и обычаи, подарки, взаимные поздравления, пожелания были вызваны, в конечном счете, жизненным устремлениям народа.
Непосредственно перед праздником, за неделю, наводится порядок в аале, в каждой юрте (доме), все чистится, моется, убирается территория вокруг, достается самая лучшая, красивая одежда.
Шагаа, скорее всего, обозначает «обильное угощение», спиртные напитки не употреблялись, а просто кушают много, обильно. Особое место занимают молочные продукты и то, что приготавливают из них. Это чай с молоком, хойтпак (заквашенное молоко), курут (сушеный творог), быштак (сыр). Мясо, молочные продукты и другие продукты питания – все, что накоплено с осени в эти дни, выкладывается для обильной еды. Ведь каждая хозяйка постаралась приготовиться к празднику. И после того, как гости насытились и многие угощения оценили по достоинству, начинаются игры.
Соревнуются в силе, ловкости, смелости.
Шагаа – Весенний Новый год, знаменующий начало новой, обновленной жизни, отмечают многие народы Востока: китайцы, монголы, буряты, тувинцы, алтайцы и другие. Это и сам праздник Нового года, и первый месяц года, открывающий весну. У тувинцев упоминание о нем относят к VI-VIII векам нашей эры. Точной даты его проведения нет, она варьируется с конца января до конца февраля.
В документах Государственного архива Республики Тыва впервые упоминание о празднике Шагаа встречается в документах архивного фонда «Управление нойонов Танну-Урянхая (Тува)» за 1861 год, в приказе правителя Танну-Урянхая мээрен чангы Ламажапа Угер-даа Очуру о праздновании Шагаа. В дословном переводе данного документа со старомонгольского языка сообщается:
«В приказе чанчын хевей Амбыса указано о том, что в китайском письме министерства по наследию Внешней Монголии и отдела Законодательства пишется о том, что в час дракона (луу) 19 числа 12 лунного месяца сего года ставка (судебная) закрывается на каникулы и открывается в час змеи (могай) 21 числа первого лунного месяца будущего года.
В каникулярное время полностью прекращается разбор дел. Если возникнут неотложные дела, то они могут быть рассмотрены в прежнем порядке.
Празднование Шагаа (Новый год) проводится 28 числа сего года по 5 число первого лунного месяца нового года. Все чиновники ниже по званию Вана и военные чиновники должны обличаться в обрядную одежду.
Настоящий приказ направлен правителю Танды Урянхая и по получении приказа он должен довести до сведения своих подданных.
Данный приказ направлен для исполнения Угер-даа Очуру.
Такие приказы направлены Угер-даа Седипу, Чульдум-Комбу и Седипу.
19 число 2 лунного месяца 10 года Т.Э. (так в документе)»
Из этого уникального исторического документа видно, что и 158 лет назад празднование Шагаа проводилось согласно приказа главного правителя Тувы. Дни празднования Шагаа были объявлены выходными днями.
О том, как праздновали Шагаа жители Тувинской Народной Республики, наши земляки в 1929 году, мы узнаем из документов архивного фонда «Министерство Внутренних дел ТНР» где в объявлении Министерства Внутренних дел сообщается:
«Объявление
Министерства Внутренних дел
(внутристранных)
Об установлении 10 февраля днем нового года, в связи с этим 9 февраля работают полдня, после чего 10 и 11 празднуют встречу нового года – дни Шагаа – на работу выходят 12 февраля утром.
Дата 9 число, II луны, 1929 года (так в документе)».
Начиная с 1944 года официально Шагаа в Туве не праздновали. Шагаа был семейным праздником. И только в 1991 году Шагаа Постановлением Верховного Совета Тувинской АССР был объявлен народным праздником Тувы.
«Постановление
Верховного Совета Тувинской АССР
Об объявлении Шагаа народным праздником Тувинской АССР
Верховный Совет Тувинской Автономной Советской Социалистической Республики постановляет:
1. В целях возрождения и развития национальных обычаев и традиций и в связи с пожеланиями населения республики объявить первый день нового года, исчисляемого по лунному календарю, народным праздником Тувинской АССР – Шагаа.
2. Установить, что в Тувинской АССР день празднования Шагаа является нерабочим днем.
Председатель Верховного
Совета Тувинской АССР Ч.-Д.Ондар
г.Кызыл,
8 февраля 1991 года».
Шагаа – свидетельство своеобразной традиционной культуры тувинского народа, его богатого духовного мира.
Тувинцы отмечают этот праздник как истинные скотоводы-кочевники. Радостен он потому, что самые лютые стужи и напасти, связанные с прошлым годом, с зимой, миновали. Впереди весна, тепло, новая жизнь. Это праздник человеческого оптимизма, его стремления к лучшей жизни, это праздник надежды.
Куулар Маадыр,
Главный специалист
Государственного архива
Республики Тыва.
Новый год наступает не в полночь, а с восходом в первый новогодний день. Точное время древние тувинцы определяли по собственной руке: считалось, что смена ночи и дня происходит в тот момент, когда становится возможным разглядеть линии на раскрытой ладони. Новый год в Туве встречают весной, потому что только после окота скота, приходящегося на раннюю весну, можно было считать годовой цикл завершенным. Время наступления Нового года воспринимается как особое, сакральное, когда проходит разрыв между прошлым и будущим, сопровождающийся борьбой между добром и злом.
Первый день – это исключительный день в году. В старину по шагаа определяли возраст, говорили: «Я встретил столько-то шагаа». Новорожденный считался годовалым, а рожденный накануне шагаа – двухлетним.
В момент, когда восходит солнце, все одевали нарядные национальные одежды и с подносами – деспи, деревянными тарелками с варенной бараньей грудинкой и разными яствами, поднимались на возвышенное место, где участвовали в обряде «сан салыр» – возжигании священного огня.
Раньше этот обряд исполняли члены каждой юрты, семьи в специальном освященном месте на своей родовой территории. 
Обряд «сан салыр» является важной и особой частью празднования Нового года. Каждый старается попасть на этот обряд, потому что считается: кто примет участие в его проведении, тому в новом году будут благоволить добрые духи и божества, его ожидают успех и удача.
Обряд «сан салыр» осуществлял обычно шаман или лама, а при их отсутствии – старейшина рода, семейства или самый старший и уважаемый житель данной местности.
На специально сооруженном алтаре или костре возжигают артыш и бросают в огонь дээжи – самую почетную и лакомую часть принесенной еды: топленое масло (саржаг), молоко, муку из поджаренного пшена (далган), поджаренное просо (тараа), сушеные пенки (ореме), сыр (быштак), сухой творог (ааржы), пресные лепешки (поова, боорзак).
Во время обряда присутствующие молятся духам, с приветствиями поклоняются восходящему солнцу.
После обряда участники выбирают место почище, куда никто еще не ступал, валятся в снег и катаются в нем с целью очищения, а затем снимают шапки и полощут их в снегу. 
После окончания обряда «сан салыр» начинается следующий обряд «чолукшуур» – обмен новогодними приветствиями.
Младший старшему (или женщина мужчине, если они ровесники) протягивает руки ладонями вверх, старший кладет сверху свои руки ладонями вниз. В этом жесте выражается уважение и обещание в случае необходимости помощи и поддержки.
Иногда он – между родственниками и товарищами – сопровождается легким прикосновением щек.
Этот обряд иногда дополняется тем, что младший может на вытянутых руках преподнести хадак – шарф и возложить его на кисти протянутых рук старшего, тот возвращает его, перекладывая на кисть правой руки младшего, и лишь после этого ритуала оба совершают «чолукшуур».
Раньше женщины вместо хадака получали платок, и при совершении обряда «чолукшуур» в отличие от мужчин они не снимали головные уборы, а обшлага их рукавов были спущены.
Во время обряда «чолукшуур» тувинцы обменивались не только хадаками или платками. Дарили, например, пушнину белого цвета. А иногда преподносили дадаазын – ремешок от одежды, подношение бедняков.
Завершив обряд «сан салыр», все возвращаются домой и праздник переходит на стадию взаимных поздравлений, приема гостей и хождения в гости.
Прежде всего, члены каждой семьи поздравляли друг друга. Особенно полагается усердствовать младшим членам семьи. Они должны спешить поздравить старших первыми.
Затем – непрерывная цепь хождений по домам, из юрты в юрту, поздравлений, застолий, обмена подарками – до тех пор, пока все родственники не обойдут друг друга.
Современные тувинцы за время запрета Шагаа в советское время утратили обычай хождения в гости, поэтому стараются праздновать его уединенно в узком семейном кругу. Здесь заметно влияние традиций празднования европейского, а скорее, советского нового года.
Но, тем не менее, сегодня можно наблюдать, как некоторые люди возрождают церемонию приема гостей и посещения домов родственников, друзей.
В старину люди, собираясь то в одной юрте, то в другой, играли в различные игры, пели песни, играли на музыкальных инструментах, слушали сказителей, устраивали гадания.
Гаданием занимались ламы-астрологи, они составляли каждому человеку его индивидуальный гороскоп на наступивший год. Современные тувинцы активно возрождают эту традицию.
Весь остальной месяц Шагаа считается праздничным. В течение месяца продолжаются молитвы, молебны, посещения хурээ, хождения в гости.
Поскольку календарь является лунным, Тувинский новый год начнется в 2017 году одновременно с проходом года Петуха из огня красного цвета, который, в свою очередь, придет с новолунием, которое наступит 28 января 2017 года в 3 часа 04 минуты ночи (по московскому времени).
Три главных этапа Шагаа. История и обычаи праздника
В праздновании Шагаа — Нового года у тувинцев — можно выделить три основные фазы: канун, первый день и последующий период.
Праздник проводили на кыштагах — зимних стоянках. Задолго до Шагаа в аалах начиналась тщательная подготовка. Новый год — праздник обновления, поэтому смысл его проведения заключался, в первую очередь, в очищении. Люди выносили на чистый снег свои вещи, тщательно вытряхивали всю пыль, накопившуюся за год. В кошарах также тщательно убирали, вычищали весь навоз, чтобы везде: и в юрте, и жилищах — было чисто.
Эта уборка, в которой участвовали все члены семьи, имела глубокий философский смысл, на самом деле вычищался не столько мусор, сколько болезни, плохие мысли. Обычай символического очищения жилища характерен и для других народов Азии.
Древние тюрки делили год на два больших сезона: осень — зима, как период смерти, когда природа словно замирала, и весна — лето — это жизнь. И эту важнейшую черту и подводил Шагаа, являясь, согласно традиционным представлениям тувинцев, своеобразной временной границей между периодом зимы и наступлением лета.
Священное время — весенний период, ассоциировавшийся с рождением, жизнью, новым циклом, определяло и начало отчета праздничного периода — раннее утро, момент восхода солнца.
Ритуальная часть Шагаа проводилась не в аале, а на специально приготовленном месте, где был совершенно чистый снег, где никто не ходил, не оставлял следов. Поскольку на Шагаа (в отличие от весенне-летних молений в честь духов — хозяев мест) не было конкретного объекта, к которому направлено обращение людей, место выбиралось относительно произвольно, но обязательно на некоторой возвышенности и в незначительном отдалении от аала.
Основным элементом ритуального пространства Шагаа был жертвенник — сан салыры. Сан (тибетское слово: фимиам, благовоние). Дым от жертвенника с благовонием нес в себе очистительные функции. Сан салыры делали следующим образом: на сооруженной из снега небольшой горке устанавливали три больших камня и на них устраивали жертвенный костер. Древняя традиция тюрков — предков тувинцев — требовала возводить сан салыры в стороне, где восходит солнце, т. е. на востоке.
Вторым символическим объектом, являвшимся составной частью пространства ритуальных действ, являлись чалама, чаламалар, ленточки из белой шерсти или бумаги (которая была очень дорогая, т.к. завозилась из Китая), ткани. Надо отметить, что чалама, как своеобразная форма индивидуального моления, были обязательно на всех обрядах без исключения. Однако на зимнем празднике, который, очевидно, пришел в Туву из стран Юго-Восточной Азии, чалама вешались особым образом: не на священные деревья или на оваа, а в П-образной форме. Вокруг сан салыры в снег устанавливали деревяшки высотой 40–50 сантиметров, к ним привязывали веревку из конского волоса и на нее уже привязывали чалама. Такие чалама ставили как на общем жертвенном костре, так и у юрты — семейном саё салыры.
Перед входом в юрту также устраивали своеобразные «воротца». От входа в юрту на расстоянии около метра и на ширине метра 3–4, ставили две горки из снега, в них устанавливали два молодых деревца: ели или лиственницы. К их верхушкам привязывали веревку и на нее уже привязывали чалама. Таким образом, каждый человек, который входил и выходил из юрты, задевал шапкой чалама, и это тоже было еще одним актом очищения.
Отметим, что у тувинцев также и юрта, и место около нее во время встречи Нового года украшались еловыми или ветками других хвойных деревьев. Очевидно, что в украшении праздничного пространства для встречи Нового года у тувинцев много общего с народами Восточной Азии, поскольку хвойное дерево у всех народов олицетворяет долголетие.
Начинался праздник с коллективного моления всех мужчин аала на рассвете. Еще затемно участники моления собирались около юрты старейшины рода (или, позже, — самого богатого человека), который и был ведущим начальной фазы праздника, и преподносили ему кадак, в знак особого почтения.
Важно отметить, что знатоки фольклора, традиций, обрядов обязательно подчеркивали, что праздник Шагаа проводили не ламы, не шаманы, а самые пожилые и уважаемые люди селения. Однако ламы в ночь перед встречей Нового года устраивали большой молебен в монастырях ради благополучия всех ближних, верующих в наступающем году. Причем люди при чтении молитв не присутствовали.
Информант К. С. Шомбул говорил: «Я никогда не видел, чтобы на Шагаа камлал шаман».
Ведущему ритуальной части Шагаа, старейшине рода, преподносили кадак, сопровождая это действие благопожеланиями. Однако кадак был очень дорогой, «поэтому чаще всего простые люди (только взрослые) вручали старейшине рода дадазын. Его делали так: тонкую козью кожу растягивали, высушивали и после этого разрезали на тонкие ленты».
Эта церемония напоминала то, что в подобных условиях происходило в Тибете, где в первые дни нового года — начала весны все правительственные чиновники, как светские, так и церковные, одетые в зимнюю одежду, отправлялись на прием в Поталу, к Далай-ламе, принося в дар кадаки.
На рассвете взрослые мужчины, взяв с собой праздничную пищу, свежий чай, отправлялись к жертвеннику сан салыры. Около него устанавливали два срубленных деревца или просто палки, протягивали между ними веревку, привязывали к ней чалама, а при первых лучах солнца возжигали жертвенный костер.
Когда разгорался большой костер, люди во главе с вожаком выстраивались в затылок друг другу в одну линию перед жертвенником и вожак плескал в огонь молочный чай; разбрызгивали его «на все четыре стороны вокруг сан, сначала на восток — в сторону восходящего солнца, потом по его движению — обычной ложкой или деревянным черпаком, кропилом, к ручке которой были привязаны голубой кадак, белые, красные, желтые ленты — удазын». Совершая этот обряд, старейшина произносил йорээл — благопожелание, в котором просил всем жителям аала счастья, благополучия, обращаясь к духам-хозяевам местности. Это требовало от исполнителя поэтического дара (поскольку ни один йорээл не должен был полностью повторять другой), особой возвышенной манеры декламации, актерских способностей, т.к. ему должны были поверить и люди, и духи.
После этого начиналось индивидуальное моление. По описанию А. Адрианова, очевидца праздника в 1916 году, это происходило так: все участвующие выстраивались в линию перед жертвенником и, воздевая вверх руки со сложенными ладонями, начинали читать про себя благопожелания, постепенно опуская руки ко лбу, к носу, ко рту, падая ниц. Это длилось три–четыре минуты, затем по знаку ведущего — Тараджи (Тарачи — А. К.), сняли свои шапки и стали молиться с непокрытыми головами, что продолжалось еще минуты четыре. На вопрос, почему молились сначала в шапках, а потом без них, Тарачи ответил, что в шапках молитва была обращена к ныне живущим, боготворимым большим людям, защитникам народа. Первое место среди таких занимает Богдо-лама и сейчас живущий в Кобдо… Вторая половина моления — к высшему ряду божеств, куда, впрочем, относился и живой бог, правитель независимой Монголии.
В работе Г. Н. Курбатского этот момент описан иначе: вслед за вожаком все остальные снимали шапки и клали их на снег перед собой, поправляли одежду, огниво, кисет, опускали с поясов ножи на цепочке, садились, выдвинув вперед правое колено, разостлав полы тон (халатов), и троекратно молились, воздевая вверх руки, низко кланялись, касаясь головами снега — молились на четыре стороны, сначала на восток, в сторону восходящего солнца, потом по его движению. Все падали головами на юг. Затем мужчины обходили жертвенник три раза по направлению солнца, при этом обращаясь к ведущему: «Амыр-ла дыр бе?» (или «Амыр!» Мир вам!). Он отвечал им тем же.
Тувинцы огромное значение придавали коллективному молению при восходящем солнце. Начинался праздник в час мыши (куске шакта), все шли к оваа (имеется в виду сан салыры — А. К.), установленном на возвышенности, за шесть–семь дней до праздника. Все участники три раза обходили вокруг оваа и молились в четыре стороны света с благопожеланиями».
В Туве в период празднования Шагаа верующие посещали хурээ — монастыри, однако основная часть населения, жившая довольно уединенно в небольших аалах, проводила праздник в более ранней, добуддийской форме, сходной с формой проведения летних коллективных молений.
После моления начинался ритуал очищения. Как писал очевидец праздника А. Адрианов, окончив молитву, Тарачи отошел за жертвенник и, выбрав место с чистым снегом, где не было хожено и засорено, лег на снег и начал тереться в нем спиной, плечами, а потом перевернулся на живот, на один бок, на другой, а встав, начал вытряхивать в снег свою шапку. Его примеру последовали и все остальные, начав валяться в снегу, иные же просто брали снег горстью и терли им свои шубы. Так символизировалось очищение от всякой скверны, от всего греховного; так хотелось обновления и освежения всей жизни.
Пожилые люди говорят, что существовал и особый вариант очищения — с верхушки той горы, на которой стоит жертвенник, надо спускаться кувырком. Вероятно, это могли выполнить только молодые люди.
Интересно, что этот важнейший для тувинского Шагаа момент — обычай чугдунар — умывание практически отсутствует в описании монгольского Цагаан-сара. Возможно, в давние времена он существовал, однако позже, с утверждением ламаизма, был вытеснен. В Туве же, где оставались сильны древнетюркские традиции, он сохранился, как один из центральных ритуалов праздника.
После него совершали обычай чолукшууру — приветствие. Не приветствовали друг друга только супруги. Нойонов (феодалов), чиновников, лам надо было поздравлять преподнесением кадака и различных подарков. Это очень важная часть праздника, поскольку в этом обычае соединено несколько смысловых значений: младший по возрасту протягивал руки к локтям старшего ладонями вверх, как бы говоря: когда ты будешь совсем немощный, я поддержу тебя, помогу. Старший же протягивал руки ладонями вниз (у всех народов это жест отдавания), обещая поделиться самым главным, чем владеет пожилой человек — жизненным опытом. Таким образом, это философский жест обещания поделиться всем важным, тем, что имеешь. А если учесть, что этим обещанием обменивались все жители Тувы, получалось, что все люди обещали каждый год помогать ближнему. При совершении чолукшууру все говорили: «Амыр менди!» — Мира вам! И отвечали: «Сол менди!» — в значении: Мира и вам тоже! Это торжественное приветствие, однако далее могло следовать и упрощенное, так наш информант Анна Кыдат-ооловна Ооржак, 1947 г.р., уроженка с. Бора-Тайга Сут-Хольского района, рассказала о диалоге, которым, по словам ее бабушки, сопровождался этот традиционный жест:
— Кырын тудуп чолукшудум, кырышпас бис!
(— Держа (ваш) локоть кость (сверху), приветствуя (вас), не будем ругаться!)
— Шенээн тудуп чолукшудум, шенешпес бис!
(— Держа (ваш) локоть (снизу), приветствуя (вас), не будем спорить!)
Одеться старались на Шагаа очень празднично, по возможности, в новые, специально сшитые вещи: «женщины расчесывали волосы по три косы и вплетали в них бусы — шуру, бисер — чинчи, банты — боошкун, узорчатое украшение — чавага, спускавшееся до подола. Надевали высокие с шелковым верхом и кистями шапки (мужчины привязывали к ним чалама), новые меховые, овчинные шубы, покрытые золотисто-желтым, красным, синим с узорами шелком или далембой, запахивали их налево, подпоясывались красными шелковыми кушаками или кожаными поясами с наборными бляхами. Манжеты, воротники, низ платья, мягкие сапоги были отделаны разноцветными лентами. Особенно красиво одевались жены нойонов и баев в шелк, бархат, парчу, плюш; они носили серьги, большие, в виде перстней, серебряные кольца, золотые браслеты. Даже у бедняков были дорогие украшения, передаваемые из поколения в поколение по наследству».
Во время отсутствия мужчин женщины совершали свой новогодний обряд около своего жилища, так как существовал древний запрет участвовать женщинам в коллективных молениях. Женщина откидывала наверх войлочный навес, заменявший дверь, выходила на улицу, на откинутый навес клала большой ком снега. В такой форме в очередной раз происходил обряд «очищения жилища». Затем она обходила три раза свой семейный жертвенник сан салыры, установленный недалеко от юрты, читала благопожелание, добавляя на жертвенник артыш, с помощью ритуальной ложки — тос карак окропляла землю молоком или чаем с молоком.
Этот обычай, но без различия, кто его совершал (мужчина или женщина), существовал и у монголов, и у бурят. Так, у бурят хозяин дома совершал окропление, обращаясь к духам-хозяевам своей местности (оронай эзэд, орон дэлэхэй) и просил их покровительства в наступающем Новом году. Затем все входили в дом, молились перед божницей, после чего поздравляли друг друга, протягивая руки ладонями вверх».
По возвращении мужчин с моления начиналась вторая часть праздника: поздравления. Большое значение в этой части Шагаа имели новогодние диалоги и благопожелания. Г. Н. Курбатский записал вариант беседы двух человек, встречающихся на праздновании Шагаа. Однако в нем есть ряд неточностей, поэтому мы позволим себе привести его с дополнениями Б. К. Будупа.
— Амыр-ла тур силер бе? (Менди-ле бе? Сол-тур бе?) (Здоровы ли вы?)
— Менди-мендээ! Сол-ла тур. Силерниинде сол тур бе? (Здравствуйте. Здорово. А у вас все ли хорошо?)
— Сол-сол Мал-суруг менди-ле-дир бенер? (Мал-маган менди кыш ашкан бе? Суруг хур болду бе?)(Да-да, хорошо. Здорова ли ваша отара? Хорошо ли перезимовал ваш скот?)
— Суруг менди-ле-дир ийин. Менди-ле дир. Амыдырал-чуртталга амыргын-на-дыр бе? (Скот в сохранности. Все благополучно. А ваша жизнь благополучна?)
— Амыргын, амыргын-на тур. Албан-шанныг ая-дузактыг болду бе? (Благополучна. Удачна ли была охота?)
— Ан-мен ая-дузакка кирген хевирлиг. Силерниинде оьт чиир, эът чиир менди-чаагай болду бе?(Кажется, была удачна. Спокойны ли у вас травоядные и мясоедные?)
— Шору-шору. Аарыг-аржык, хоочун-хораа чок болду бе? Думаа-ханаа оршээлдиг-дир бе?(Спокойны-спокойны. Все ли в здравии? Не было ли болезней?)
— Думаа-ханаа оршээлдиг-дир. Силерниинде кандыг тур? Ыът-куш сол тур бе? (Все в здравии, болезней нет. А у вас как? Звери хищные и птицы не беспокоят?)
— Оршээлдиг-тур Ыът-куш сол тур. Чаа чылды эки чалаан бе? Шагаа-найыр чаагай болду баёар?(Спокойно. Звери и хищные птицы не беспокоят. Благополучно ли вы встретили Новый год? Хорошо ли проходит Шагаа?)
— Эки-менди-ле бооп тур. Силерниинде кандыг уткуп тур ирги? (Шагаа проходит хорошо. Как встречают Шагаа у вас?)
— Чаагай-ла чоруп турар хевирлиг чуве бо. Назы-хар каш чедип тур ирги? (Хар каш чедип тур?)(Вроде бы хорошо идет (Шагаа). Сколько лет вам перевалило нынче?
— Бо Шагаа-биле бир хар немешти, 77 болду. А силернин каш четти? (С этого Шагаа мне перевалило 76. А вам сколько лет?)
— Хар алдан ынча четти, а холеге чааскаан. (Лет 60, а тень одинока, т. е. жены нет).
Среди большого количества отварного мяса особым праздничным блюдом считалось «кадык» — довольно густая каша из проса (чинге-тараа) на масле, которое оставалось от сохраняемого в желудке барана мяса, заготовленного осенью.
Пожалуй, самой важной игрой, в которой принимали участие все жители аала, являлось катание с горы на необработанных шкурах. Мы предполагаем, что обычай чугдунар — умывание, воспроизводился в Шагаа дважды: в ритуальной части (очищение жилища, символическое вытряхивание скверны, болезней, грехов из одежды после чтения йорээл) и в играх. Этому придавался особый, символический смысл. Так, наш информант Василий Чальчинович Сарбаа рассказывал, что после угощений в юртах все люди без исключения отправлялись кататься с гор —чунгуулаар. Даже старики 60–70 лет, которым трудно было подняться на гору, обязательно катались на шкурах — это также входило в обряд. Над теми, кто не катался, молодые люди подшучивали — «наказывали»: подбегали к стеснительным девушкам, смотревшим на всеобщее веселье, и пытались немного задрать край тона (меховое пальто); так как это было очень неприлично, девушки сами от стыда садились в снег. Чтобы это не повторилось, девушкам все же приходилось кататься со всеми. Чтобы было веселее и смешнее, на одну шкуру усаживались до 10 человек и больше, и все с криками, возгласами спускались вниз. Так люди катались целый день.
Также долго и с удовольствием мужчины состязались, а женщины наблюдали за соревнованием «тевек». Эта игра имела несколько уровней сложности.
Первый уровень — это непосредственно «тевек», было как личное, так и командное состязание по 5–6 человек. Игрок набивал особого вида жестянкой (у русских — почекушкой) много, около 500 раз, но таких было много.
Затем выигравшие переходили к следующему уровню: «далгыыр». Надо было набивать обеими ногами поочередно, это было сделать немного труднее.
Третий уровень — «чиннер»: опять на одной ноге, прыгая на одном месте. Так можно было набить около 100 раз.
И, когда оставалось всего 3–4 игрока, переходили к самому сложному уровню — «кызыл-чин». Не сдвигая с места одну ногу, другой набивали около 10 раз. На этом этапе, наконец, выявлялся победитель, которого угощали вареной бараньей грудинкой или лопаткой, что было очень престижным призом. Интересно, что старики не позволяли мальчикам играть в тевек до наступления Шагаа, поскольку эта игра знаменовала наступление Нового года.
Поскольку скот пасти нужно было и в праздник Шагаа, кому-то из аала приходилось уходить со стадом далеко в горы. Наш информант О.И. Мунзук вспоминал, что «ребята, которые пасли скот, очень боялись, как бы им не выпала очередь пасти стадо в период праздника». Замечательный тувинский писатель С.А. Сарыг-оол писал в своей повести от имени мальчика Ангыр-оола, что пастухи заранее высчитывали дни пастьбы, чтобы их очередь не выпала на Шагаа. Однако надо отметить, что тех молодых людей, которые пасли отару в Шагаа, очень уважали, и все хозяйки, готовя праздничную пищу, отдавали пастухам в дорогу особые части баранины, преподносившиеся только самым почетным людям.
Продолжительность Шагаа, по сообщению большинства информантов, составляла 3–4 дня, хотя, безусловно, весь месяц, начиная со дня Шагаа, считался праздничным. За эти дни люди бывали в нескольких аалах. По традиции в аале празднование начиналось с крайней юрты или юрты богатого человека, затем переходили от одной юрты к другой и из аалов, находившихся в верховьях рек, вниз.
В тех кожуунах, где прочно утвердился ламаизм, особенно южных: Эрзинском и Тес-Хемском — проводилось ламаистское богослужение в честь Нового года — Сам, подобно монгольскому Цам и тибетскому — Чам. Мирянам показывали простую, доступную часть, ламы же всю новогоднюю ночь служили в храмах, не допуская на службу посторонних.
В тех аалах, где не было хурээ, ламы в своих юртах читали в предновогоднюю ночь на тибетском языке молитвы, так же, как в Тибете, лепили из теста фигурки животных и приносили их в жертву огню.
Верующие люди — ламаисты при подготовке к празднику варили баранью голову, причем уши не отрезали. Ее и кусочки другой пищи клали на время праздника перед бурханом — статуей Будды, находившейся в центре юрты, на самом почетном месте».
В заключение исторического экскурса о праздновании Шагаа хотелось бы сказать, что надо очень осторожно прислушиваться к нововведениям, предположениям разных людей, которые неизменно будут включаться в порядок проведения праздника, поскольку время идет и многое изменяется. Наш информант Куулар Даржа вспоминает: «Мама моя очень рано умерла и воспитывала меня бабушка, она 1887 года рождения. Перед Шагаа она всегда говорила мне: завтра приедут родственники, надо будет их встречать, много работать, поэтому надо хорошо выспаться. Вставали рано утром, часа в четыре, еще раз прибирались перед встречей Шагаа.
Ни один знаток обычаев, у которых мы записывали информацию, а их было более десяти, не говорил, что в ночь на Шагаа не надо спать, они утверждали, что только ламы читали в хурээ судур — молитвы, но простых людей туда на ночь не пускали. Наоборот, люди не спали следующую ночь, когда встречали Шагаа, слишком они были возбуждены, веселы, сыты — хотелось играть в кажык (игра в кости), даалы (вид домино), различные виды шахмат, петь песни, общаться с гостями.
Очевидно, что существовало в XIX веке два вполне равноправных и распространенных способа встречи Шагаа: народный и буддийский, как, впрочем, и два порядка похоронного обряда. Надо просто понять и разграничить традиции и не выяснять, какая из них более правильная. Они равны.
И последнее: как приветствовать во время Шагаа. Куулар Даржа говорит: «Приветствовали на Шагаа только словами: Амыр! Амыр-ла! Амыр менди! Поздравление «Шагаа-биле!» — это совсем новое приветствие». Действительно, это приветствие обозначает дословно: «С Шагаа!» и появилось оно совсем недавно, после того, как праздник стал государственным в Туве, после 1991 года, как калька с русского «С Новым годом!».