Райкин что же я хотел тебе сказать
О женщинах
Прочитала, вспомнила и настроение резко ввысь! Прочтите и Вы, вспомните гениального артиста.
Аркадий Райкин, интермедия «О женщинах»
Михаил Жванецкий. «О женщинах»
Исполняет: Аркадий Райкин
Да простят меня мужчины, речь пойдёт о женщинах.
Это естественно — я холостяк. Не старый: мне 18 лет. До 17-го года. Плюс 52, минус подоходный, плюс бездетность, итого: (я по профессии бухгалтер) 69. с копейками.
Мои друзья хотят меня во что бы то ни стало женить. Вы знаете, есть люди, которые чувствуют себя очень плохо, когда другому хорошо.
69 — по-моему, самый расцвет! В моём возрасте, о котором я сказал выше, и с моими данными, о которых я скажу ниже, на мне можно было бы женить весь балет Большого театра.
И я сбежал к другой. Та — ничего не соображала! То есть вообще ничего! Я почувствовал себя человеком! Я пел, я свистел, я решал кроссворды, а она слушала меня а-а! — раскрыв рот. Вы знаете, это приятно. Когда слушают тебя, раскрыв рот, — это очень приятно! Один день. Через месяц это начинает раздражать. Я ей сказал: «Закрой рот, дура, я уже всё сказал!» Правда, был уже званый вечер, я преподнёс ей цветы, а её папа подарил мне белые тапочки, но я сказал себе: «Сигизмунд, шутки шутками, но могут быть и дети!. Хорошо, если ОДНО. В Африке, например, одна родила сразу шестерых. Зачем тебе эти сюрпризы, зачем тебе эта ответственность перед новым поколением. »
И я остался дома. На сегодня, женщины, я чувствую себя, как никогда! На мне блестящий (в некоторых местах) костюм. Я зачесал всё, что у меня осталось, наверх. Правда, я пришепётываю при разговоре, посвистываю при дыхании и поскрипываю при ходьбе, но если меня в тихом месте прислонить. к тёплой. стенке. — со мной ещё очень-очень можно. поговорить. — о любви, о поэзии, и о вас, женщины!
***
Почему власть позволяла Аркадию Райкину то, что не позволялось больше никому? Наверное, они понимали, что этот человек — гений.
Другие статьи в литературном дневнике:
Портал Проза.ру предоставляет авторам возможность свободной публикации своих литературных произведений в сети Интернет на основании пользовательского договора. Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице. Ответственность за тексты произведений авторы несут самостоятельно на основании правил публикации и российского законодательства. Вы также можете посмотреть более подробную информацию о портале и связаться с администрацией.
Ежедневная аудитория портала Проза.ру – порядка 100 тысяч посетителей, которые в общей сумме просматривают более полумиллиона страниц по данным счетчика посещаемости, который расположен справа от этого текста. В каждой графе указано по две цифры: количество просмотров и количество посетителей.
© Все права принадлежат авторам, 2000-2021 Портал работает под эгидой Российского союза писателей 18+
Знаменитый А. Райкин, реплики, фразы. 2
Нормально, Григорий. Отлично, Константин!
На мне блестящий в некоторых местах костюм.
В „Греческом зале“, в „Греческом зале“. мышь белая.
Дурак — человек, который не на своем месте.
Пить, курить и говорить я начал одновременно.
Мамаша, мамаша, одевайте ребеночка!
Правда не бывает легкой и удобной. Но я говорил ту горькую правду, которая меня волнует. И не ради смеха. Мой закон жизни? Не молчать, не угождать сильным мира сего. (Аркадий Райкин) [ПРАВДА, ЗАКОН, Я].
Никто не возьмет на себя смелость критиковать книги профессора математики о дифференциалах, не имея соответствующей математической подготовки. Никто не отважится давать указания хирургу, не понимая ничего в медицине. Но есть одна область, судить о которой вправе каждый. Это — искусство.
Злоба – дама антихудожественная и антиобщественная. Дрожащей рукою писать неприлично и совестно.
Если только перед тобой не заведомая халтура, будь любезен, уважай труд художника.
Зло многолико. Но человеческих пороков в чистом виде не так уж много: трусость, жадность, зависть, себялюбие. Эти пороки, делающие человека рабом, искусство бичевало во все времена. И во все времена бичевать их было искусством, потому что они никогда не проявляются открыто, называя самих себя по имени.
Зритель аплодирует не потому, что ты такой талантливый, а потому, что он такой умный.
Мудрость жизни, помимо всего прочего, заключается в том, что она, жизнь, непременно одергивает нас, когда мы относимся к себе с излишней серьезностью, то есть, когда мы слишком сосредотачиваемся на своих достижениях и, таким образом, теряем чувство реальности. Излишняя серьезность — особенно в отношении к самому себе — та же беспечность. Это, если угодно, две стороны одной медали. Как бы то ни было, полезно прочувствовать — и чем раньше, тем лучше, — что действительность мало зависит от факта твоего существования. Достигнешь ли ты того, к чему стремишься, или не достигнешь, будешь ли ты счастлив или не будешь, мир, в сущности говоря, к твоей судьбе вполне равнодушен, он готов обойтись без тебя. Кто на это обижается, тому ничем нельзя помочь.
Знаете ли вы, что длинная память причиняет своим обладателям куда больше неудобства, нежели короткая? Во всяком случае, длинную память не всегда имеет смысл афишировать, ибо часто находятся желающие ее укоротить.
Мне больно и страшно слышать рассуждения о том, что у наших детей слишком легкая жизнь, мало трудностей и лишений. И что от этого, дескать, страдают их человеческие качества. Это неправда. Трудности, беды, гонения. не они формируют личность. Они лишь обнаруживают, удостоверяют существующие, но скрытые до поры черты характера. Человека формирует счастье. И если он вырос не таким, как нам всем хотелось бы, то, скорее всего, потому, что счастья ему оказалось недостаточно.
Лучшего лекарства, чем правда, никто пока не изобрел.
Нет ничего страшнее, чем знать, что ты никому не нужен, но ты еще есть.
Знаменитый А. Райкин, реплики, фразы 1
Аркадий Райкин
Великий актер-сатирик, вдохновитель и создатель Театра Миниатюр
— Люди, которые у моря живут, не чувствуют этой красоты, ходят мимо неё, как мимо фотообоев.
— Шутки шутками, но могут быть и дети!
— Каждый вдыхает кислород, а выдохнуть норовит всякую гадость.
— Я прихожу к тебе, ты через завсклада, через директора магазина, через товароведа достал дефицит! Слушай, ни у кого нет — у тебя есть! Я попробовал — во рту тает! Вкус спецсфицский!
— Где вы были с восьми до одиннадцати?! Монолог «Запустить дурочку» (телеграмма).
— Эпоха была жуткая, просто жутчайшая. Настроение было гнусное и атмосфера была мерзопакостная. Но, тем не менее, рыба в Каме была!
— Дурют нашего брата, ой дурют. Внутре средневекового рыцаря, видали, я грю — наши опилки.
— Кто стукнет, кто свистнет, кто шмякнет, кто звякнет — вместе получается воспитание.
— Запустить дурочкую.
— Я вас понимаю. Но я обещал выступить и должен сдержать свое слово.
— Меняться бум.
— Если человек попал в беду — доброе слово не будет лишним.
— Бесконфликтная литература — это изобретение недоумков и негодяев.
— Пролетая над Карагандой, посылаю всех к такой-то матери.
— Дифисит — двигатель спицфитьцких отнощений.
— Я — лектор. Я читаю лекции на теплоходе. Туда — о любви, обратно — о дружбе. Женщина, я не побоюсь этого слова, — друг человека!
— Если меня в тихом месте прислонить к теплой стенке, то я очень еще даже ничего.
Константин РАЙКИН: «Пугачевой я был просто размазан. Я помчался к ней за кулисы, как какая-то сыриха, встал на колени, начал говорить комплименты, просить автограф. Наверное, вел себя неприлично»
 |
| «То, что я сын великого отца,- факт, который не оспаривать надо, а просто принять». Константин и Аркадий Райкины,середина 50-х |
«НЕ БОЮСЬ ЛИ ПРЯМО НА СЦЕНЕ ОДНАЖДЫ СВАЛИТЬСЯ? БОЮСЬ, НО ДЛЯ ЧЕГО СЕБЯ, СОБСТВЕННО ГОВОРЯ, БЕРЕЧЬ?»
 |
| «Пришло время, когда папе нужно было просто помочь физически» |
— Я, Константин Аркадьевич, выскажу личное мнение, но театральную нашу жизнь считаю халтурной, потому что все в основном делается наспех, без глубокого проникновения в материал, в тему, и на этом фоне вы очень выгодно выделяетесь: ни малейшего намека на сиюминутность и спешку, сумасшедшая энергия и отдача во всем до конца. Признаюсь, в последние годы на сцене такого, пожалуй, не видел. Откуда силы берете, за счет чего работаете на износ? Может, таблетки специальные пьете?
— Даже на три дня, наверное, не получается?
-. ух ты.
-. артист, так сказать, офицерского состава, а, с другой стороны, мой папа всю жизнь давал ежемесячно 21 спектакль, и по-другому работать не вижу причин и оснований.
— Вы как-то признались, что на депрессию и стрессы времени у вас нет.
— Ваша преданность театру граничит, по-моему, с фанатизмом, а сколько у вас длится рабочий день?
— Административных?
«ЗАВИРАЛЬНУЮ ФОРМУЛУ, ЧТО «НА ДЕТЯХ ВЕЛИКИХ ПРИРОДА ОТДЫХАЕТ», Я НЕ МОГУ СЛЫШАТЬ, ПОТОМУ ЧТО ТАЛДЫЧАТ ОБ ЭТОМ МНЕ КАЖДЫЙ ДЕНЬ»
— Мне кажется, главный ваш комплекс спровоцирован громкой фамилией: всю жизнь вы боролись с тем, что вас воспринимали в первую очередь как сына великого отца.
— Ну, нет, это для красного, скорее, словца, а с другой стороны, прослужив 10 лет в «Современнике», я все-таки почему-то пришел к отцу и шесть лет работал с ним вместе. Могильным холмиком, честно скажу, себя уже не ощущал, и, несмотря на то что это был папин, конечно, театр, мне можно было как-то рядом с отцом устоять (так мне казалось!), потому что уже какую-то самостоятельную приобрел известность, был довольно популярным артистом. Мало того, пришло время, когда папе надо было просто помочь физически, потому что он уже был немолодым и больным человеком (хотя пороком сердца страдал, в общем-то, всю жизнь).
 |
| С родителями. «Папа нежнейше любил меня и мою сестру, маму. « |
— Решили подставить ему плечо?
Из книги Марины Токаревой «Константин Райкин: роман с Театром».
«Мне часто говорят: везун, везун, повезло, но я вообще в эти фатальные «везения» не верю.
— Выросло уже целое поколение, которое не знает, как вас кличут по батюшке. Вас это возмущает или, наоборот, согревает?
-. и все меньше тех, кто способен сравнить.
-. что удивительно, кстати.
-. фальшивую.
-. и вы их в «Сатирикон» пускаете.
-. поставлена вами, и спектакли все кассовые.
 |
| Последние годы Константин Аркадьевич воплощает на сцене «образцы мерзости и гнусности». Текстор Тексель в спектакле «Косметика врага», 2005 год |
— Это, простите, и видно.
— Поэтому, если продолжительное время чем-то творческим занимаюсь, значит, у меня есть в этом внутренняя потребность и веские на то основания. Все, что, в общем-то, мне ни к чему, я уже перепробовал и благополучно бросил.
«КОГДА ОТЕЦ ПО УЛИЦЕ ШЕЛ, ДВИЖЕНИЕ ОСТАНАВЛИВАЛОСЬ»
— То, что вы сын Аркадия Исааковича, больше вам помогало или мешало?
-. плюс какая среда общения!
— Да вообще. Каких мастодонтов, гигантов, глыб я с детства видел, слышал и знал, чьим вниманием был окружен.
-. и кому теперь об этом расскажешь?
— Еще ребенком я однажды видел Аркадия Исааковича на сцене и множество раз по телевизору, а вот, на ваш взгляд, он был гениальным актером?
— Мне трудно какие-то оценки давать.
-. но если отбросить условности?
— Мощная энергия исходила даже от его тихого голоса, правда?
— Балета нет, черный задник.
— Ничего себе!
— Мне кажется, это нормально.
— Нет, извините, далеко не каждый артист может преодолеть в себе зависть.
Короче, я к Алле помчался, встал перед ней на колени, начал говорить какие-то комплименты, просить автограф. Наверное, вел себя неприлично, потому что не знал, как выразить свой восторг, но только тогда понял, какая она на самом-то деле.
— На протяжении нескольких десятилетий Аркадий Исаакович был одним из самых любимых актеров страны, популярность его была безгранична.
«МАЛЕНЬКИЙ ЕВРЕЙСКИЙ МАЛЬЧИК ВЫБЕЖАЛ В ПРОХОД И ВЫКРИКНУЛ: «ТОВАРИЩ РАЙКИН, В ОДЕСЕ ВЧЕРАШНЯЯ ХОХМА СЕГОДНЯ УЖЕ НЕ ХОХМА!»
— Не было тогда в СССР человека, от ребенка до старика, который не знал бы Аркадия Райкина в лицо, но и ему, если верить легендам, при желании удавалось оставаться неузнанным.
Спутать советского официанта в то время с кем-то другим было невозможно: узкий пиджачок, почему-то всегда немножко коротковатые брючки, несколько неряшливый прохиндейский вид и чуть небрежные манеры, а у папы была молниеносная актерская хватка на все эти детали, нюансы, он с ходу мог перенять стиль поведения представителя той или иной профессии. Папа поддернул вверх брючки, повесил через руку какую-то тряпичную салфетку и полностью преобразился. После чего взял у официанта заказы и отправился по номерам, в которые того вызывали.
Спор закончился, таким образом, вничью, но эта история имела интересное продолжение, потому что вечером был спектакль и в первом ряду папа увидел того грузина, который как завороженный на него смотрел. Поскольку эту историю он рассказал актерам, все они за необычным зрителем наблюдали, а в самом конце, уже на поклоне, папа не удержался и тому подмигнул. Грузин пришел в какое-то неописуемое состояние: стал бурно жестикулировать, пихать локтями сидящих рядом людей и, вращая глазами, им что-то рассказывать, но те смотрели на него, как на сумасшедшего, потому что никто не поверил, что сегодня утром его в номере сам Райкин обслуживал.
— Одесситы вообще-то склонны к разным преувеличениям, и мне трудно понять, насколько байки, которые ходят в этом городе об Аркадии Исааковиче, правдивы.
— Знаете, у папы были любимые города.
-. Ленинград, наверняка, Рига, где он родился.
— Безусловно, однако первостепенной была для него публика, и Одессу отец обожал за колоритного, неистового, наделенного тонким чувством юмора зрителя. Там действительно был любопытный случай в Зеленом театре.
— «Красной», небось?
— Да, точно! Прямо на гостиничных ступенях папа к ним повернулся, раскланялся, они ему поаплодировали, и только так расстались. Этот трюк отцу так понравился, что на следующий день он решил его повторить.
«ПАПА БЫЛ СЛОЖНЫЙ, СТРАННЫЙ, А ЕЩЕ ХОРОШИЙ, ДОБРЫЙ, ОЧЕНЬ ВПЕЧАТЛИТЕЛЬНЫЙ И ЛЕГКО ПОДДАЮЩИЙСЯ ЧУЖОМУ ВЛИЯНИЮ»
— Вы вспоминали, что, когда отец говорил тихим голосом, становилось страшно. Что же за человек был Аркадий Исаакович?
— Это правда, что Аркадий Исаакович не знал, в каком классе и как учатся его дети, и особо этим не интересовался?
— Человек искусства.
— Я много говорил об Аркадии Исааковиче и со Жванецким, и с Карцевым, и со Светиным, которые в разные годы у него работали. Все они ушли от него с какими-то скандалами, потому что были, как сейчас уже признаются, молодыми, нахальными, даже наглыми и не понимали: кто он, кто они.
— Будучи провинциалами, они, очевидно, все-таки зарывались.
— Вы-то могли.
— После окончания Щукинского училища вы пошли к Галине Волчек в театр «Современник». Отец одобрял этот выбор, понимал, что вас будут есть поедом, потому что вы его сын?
— Нет, ему это даже в голову не приходило, но никто меня поедом и не ел. «Современник» был замечательным театром, одним из лучших в стране, это был мой дом, и ел себя поедом только я сам (или считал, что кто-то старается меня уязвить). Если какой-нибудь критик отзывался обо мне чуть-чуть прохладно, воспринимал это как страшное оскорбление в свой адрес, хотя сам он так не считал, короче, мне собственного самоедского характера хватало.
-. признал, что был не прав.
Из книги Марины Токаревой «Константин Райкин: роман с Театром».
— Да, папу он действительно не любил.
— Почему?
— Ну а с чего партийному чиновнику, да еще такого пошиба, любить артиста? Вы Романова когда-нибудь видели?
— Фамилия, очевидно, обязывала.
— Дело не в этом. Он был выше царей. Когда этот функционер приветствовал на каком-то очередном 1 Мая или 7 Ноября толпы идущих мимо него ленинградцев, у меня было ощущение, что он где-то там, на небесах, причем навсегда. Странно, однако казалось, Романов не понимает, что когда-нибудь его жизнь закончится или его неминуемо с этого поста снимут. Вождь с таким лицом и с таким самоощущением не мог папу любить просто по определению.
— Аркадий Исаакович из-за этого переживал?
«СНИМАЮ ТРУБКУ: «А ГДЕ АРКАДИЙ ИСААКОВИЧ? С НИМ БУДЕТ ГОВОРИТЬ ЛЕОНИД ИЛЬИЧ БРЕЖНЕВ»
— Опять-таки мне говорили, что со времен Великой Отечественной, с фронта, Аркадий Райкин был дружен с Брежневым.
-. перенимать опыт.
Там они с Леонидом Ильичом и познакомились.
— Брежнев же был тогда секретарем обкома.
— Да, а потом встретились на Малой Земле. Папа провел в тех местах много времени, что было очень рискованно, потому что он со своей бригадой в горячих точках и всяких опасных местах выступал. Брежнев как-то его запомнил, всегда им интересовался, звонил (несколько раз при мне) и предлагал переехать в Москву. В результате по распоряжению Леонида Ильича отцу дали в столице квартиру, хотя он владел жильем в Ленинграде (папа был одним из очень немногих в Советском Союзе людей, кто имел какое-то время две квартиры).
— А это правда, что вопрос о переселении его театра из Ленинграда в Москву Брежнев решил лично за 15 минут?
— Да, это было, когда я еще служил в «Современнике», но уже твердо решил перейти к папе, который руководил Ленинградским театром миниатюр (исполнил свой замысел, будучи уже москвичом, прописанным в новой родительской квартире). Вообще, к тому времени больше половины актеров и работников папиного театра были москвичами, и отец все спектакли сдавал в Москве, потому что столичное начальство было, как известно, более либеральным, чем ленинградское (Ленинград в этом смысле всегда бежал впереди паровоза).
Из книги Марины Токаревой «Константин Райкин: роман с Театром».
. Все это произошло при мне. Незадолго до этого папе вручили Золотую Звезду Героя Соцтруда и орден Ленина.
— Он же и Ленинскую премию получил со второй, по-моему, попытки.
Я передал папе трубку, и дальше разговор был такой. «Да, Леонид Ильич. Да, да! Спасибо! Хорошо, хорошо! Ладно. Ну, давайте завтра в 11». Со словами: «До свидания. Спасибо» он положил трубку и сказал: «Завтра Брежнев меня ждет» (а незадолго до этого, может, неделей раньше, папа уже мне признался, что хочет с ним встретиться).
«БРЕЖНЕВУ ВДРУГ ПРИШЛО В ГОЛОВУ, ЧТО ПАПА В БОЛЬНИЦЕ, И ОН ОБЕСПОКОИЛСЯ, ЧТОБЫ РАЙКИН БЫЛ КАК-ТО ОДЕТ, НЕ В ПИЖАМЕ К НЕМУ В КРЕМЛЬ ПРИЕХАЛ»
— Ощущением важности момента вы хоть прониклись?
— Сказать, что да, не могу, тем более что через пять минут опять раздался звонок. Снова снимаю трубку и слышу: «Сейчас с вами будет говорить Леонид Ильич Брежнев». Ощущение какого-то странного дубля, аберрации слуха.
— Потрясающе!
— Опять передаю трубку: «Да. А-а! Ничего-ничего, я заеду домой. Хорошо. Спасибо, Леонид Ильич!». Оказывается, Брежневу вдруг пришло в голову, что папа в больнице, и он стал говорить: «Слушай, тебе же надо одеться». Такая странная мысль его посетила.
— Надо же.
-. первому секретарю Московского горкома партии.
— Не помню уже, как его звали.
— Виктор Васильевич.
— Фантастика!
— «У меня Райкин. Я и Гришин «за». Как ты?». Тот присоединился, естественно, к первым двум, и тогда папа сказал: «Романов может быть против». Брежнев снова снял трубку: «Але!».
— Тот, небось: «Буду счастлив».
— Ну, типа того, и весь Театр миниатюр, включая технический персонал, переехал в столицу. При этом в Ленинграде у театра не было своего угла, просто склад, и в Москве мы арендовали в маленьком Театре эстрады две комнаты, но само помещение нам не принадлежало, это была просто прокатная площадка. Естественно, первым делом мы стали искать в Москве помещение.
— Нашли кинотеатр «Таджикистан».
— Да, а потом его перестраивали, переоборудовали и после нескольких лет ожидания, 4 июня 1987 года, сюда переехали. Это здание, где мы сейчас находимся, прилегающее к кинотеатру и с ним соединенное, было построено дополнительно: здесь гримерки, малая сцена, папин кабинет, администрация.
— Безусловно, это был очень запоминающийся момент.
— Действительно ли, как мне рассказывали, люди плакали, на коленях стояли?
-. не Венгрия, не Чехословакия, которые под боком.
— Да, при том, что в той же Венгрии, которую вы вспомнили, он на гастролях был раз 15 и работал на их родном языке.
«ВЕНГЕРСКИЕ МАГАЗИНЫ НАЗЫВАЛИ ПО РЕПЛИКАМ ИЗ ПАПИНЫХ МИНИАТЮР»
— Мне Жванецкий об этом рассказывал.
-. вдобавок юмор!
— Когда Аркадий Исаакович скончался, вы приняли от него театр.
— Да, папа умер 17 декабря 1987 года, а в 88-м я стал художественным руководителем «Сатирикона».
— Вот интересно, вы никогда не думали, как воспринял бы вашу нынешнюю работу отец?
«НАС ВЫПУСТИЛИ НА ГАСТРОЛИ ТОЛЬКО ПОТОМУ, ЧТО В ОДЕССЕ БЫЛА ХОЛЕРА»
— Роман Андреевич, говорят, в детстве вы мечтали стать клоуном.
— Наверное, потом в цирковом училище локти кусали!
— Не знаю, как они, а я был просто счастлив! Отчислили меня в 61-м году, а уже в 62-м Райкин взял меня к себе в театр. Как вы понимаете, это гораздо лучше, чем цирковое училище. Да еще так быстро все произошло. Райкин был в Одессе на гастролях, и его буквально упросили посмотреть спектакль в нашем театре «Пар-нас-2». А после представления режиссер сказал мне: «Завтра Аркадий Исаакович ждет тебя для беседы. Ты ему понравился». Представляете, что это значило для провинциального самодеятельного актера, работающего на фабрике?
Мне по-настоящему повезло четыре раза, и все эти случаи были связаны с появлением в моей жизни новых людей. Сначала я встретил Аркадия Исааковича Рай-кина, потом Мишу Жванецкого, Витю Ильченко и, наконец, свою жену. Не будь этих людей, не было бы и меня. Выступал бы сейчас где-нибудь в захолустье на эстраде, и никто бы меня не знал.
— Много лет вы работали в дуэте с Виктором Ильченко. Наверное, тяжело было после его смерти выйти на сцену одному?
— Очень тяжело. Мы ведь 30 лет были вместе. Дружили не только как актеры-партнеры, но и по-человечески.
 «Витя Ильченко был гениальным артистом и замечательным человеком. Многие, теряя партнера по сцене, находили ему замену. Я не смог» |
Когда он умер, я переживал ужасно. Честно говоря, до сих пор не могу очухаться. Но что делать! Чтобы жить дальше, надо работать, другого способа еще не придумали. Правда, в профессиональном смысле мне было проще: дело в том, что начинал я как мастер эстрадного монолога, так это тогда называлось. И позже, когда однажды в Одессе Витя сломал ногу и три месяца не мог работать, я поставил спектакль только на себя. Это был «Шут гороховый» по произведениям Чехова, Шолом-Алейхема, Зощенко и Жванецкого.
Когда Вити не стало, я сделал моноспектакль «Моя Одесса». Позже появился «Престарелый сорванец» по Жванецкому, сейчас играю «Зал ожидания» Семы Альто-ва. Мечтаю сыграть Хармса, может быть, даже не один, а с сыном. И все вроде бы как-то устоялось, наладилось, но не бывает дня, чтобы я не вспоминал Витю.
— О чем вы сейчас больше всего жалеете?
— О том, что при жизни говорил ему мало хороших слов. Мы вообще были достаточно строгими в отношениях, отвешивать комплименты у нас было не принято. Кстати, мы познакомились совершенно случайно, на улице. Я уже работал в театре у Рай-кина и поэтому был большой знаменитостью (вся Одесса гудела!). Как-то приехал в Одессу в отпуск, а Витя шел с ребенком на бульвар. Вот мы с ним на углу и столкнулись. Разговорились.
— Что, вот так, с совершенно незнакомым человеком?
— Я вас умоляю, в Одессе все друг друга знают! Тем более Витя играл в том же студенческом театре, что и я. Предложил ему показаться Райкину. Он понравился. Чистой воды случайность! Судьба! Ведь он мог прийти на этот бульвар на пять минут раньше, и мы бы разминулись. И Ильченко стал бы не знаменитым артистом, а, скажем, министром морского флота (в том, что он добился бы успеха в любой отрасли, я ни минуты не сомневаюсь). Он работал тогда начальником отдела новой техники одесского пароходства. В 25 (!) лет. А я. Так и работал бы в театре у Райкина.
— Вы долго ждали известности?
«МЫ С ВИТЕЙ ПОССОРИЛИСЬ ОДИН РАЗ ЗА 30 ЛЕТ. ИЗ-ЗА ЖЕНЩИНЫ»
— Все ваши спектакли в той или иной степени были сатирой на советский строй. Как к этому относились партийные чиновники?
— А выступать перед партийными функционерами вам приходилось?
— Что, если не секрет, вы тогда читали?
— Вы что же, никогда с Ильченко не ссорились?
Знаете, я совсем не собирался писателем становиться. На фоне Жванецкого это, по меньшей мере, самонадеянно. Просто летел как-то из Америки, 16 часов в воздухе. Один. Витя совсем недавно умер, я к этому еще не привык. И так тоскливо стало! Попросил у стюардессы лист бумаги и начал вспоминать: как мы жили, как на гастроли ездили. Об Одессе и Ленинграде, о Жванецком и Райкине. И постепенно увлекся.
— А Жванецкому ваша повесть понравилась?
— А как же вы его раньше выдерживали?
— Да никак! Мы с ним встречались, только когда у Райкина работали вместе. Он вообще птица вольная, часто где-то ездил: сегодня здесь, завтра там. Потом сваливается как снег на голову, прибегает на репетицию и начинает кричать: «Вы не то делаете! Вы не так играете!». Начинает вместе с нами репетировать. Надо сказать, когда мы брали Мишины вещи, он очень строго за нами следил. Всего, за все время сотрудничества, мы с Витей сыграли более 800 его вещей и 13 спектаклей. Да и сейчас Жванецкий бдительно следит, чтобы я не позволил себе ничего лишнего. В общем, отец родной!
— И все-таки успех к вам пришел именно благодаря его произведениям?
— А что вы хотите, он же классик! Какие потрясающие у него бывают попадания! Вот вроде бы ты все это знаешь, а он так все подметит и напишет, что только диву даешься! Как это, например, случилось с такими его вещами, как «Наш человек на складе» или «Собрание на ликеро-водочном заводе». Смех в них возникает из узнавания! Но у Жванецкого и лирические произведения есть, и философские, и трагикомические, мы с Витей и их играли. Театр миниатюр позволяет собрать в один концерт и фарс, и лирику, в этом и прелесть нашего жанра.
— Когда Ильченко умер, вы не пытались найти ему замену?
«РАЙКИН ОЧЕНЬ БОЯЛСЯ ТЕЛЕВИДЕНИЯ И В «ОГОНЬКАХ» ПОЯВЛЯЛСЯ КРАЙНЕ РЕДКО»
— Роман Андреевич, а как вам работалось у Райкина?
— Прежде чем ответить на этот вопрос, надо представить себе, чем был в то время его театр. Коллектив из 10-12 очень приличных актеров (каковыми и мы потом стали), и все они работают на одного-единственного человека. По сути, это был частный театр, хоть и именовался государственным. Мы играли с Райкиным все его творческие вечера, он нас очень уважал. За что? Да за трудолюбие! Мы с Витей все время что-то делали: Миша много писал, а мы репетировали, играли. А Райкину это нравилось. Потом и он сам начал играть Мишин спектакль.
— Правда, что в своем театре он был чуть ли не деспотом?
— У вас был конфликт?
— А как вы определили бы жанр, в котором работали?
— Как что-то среднее между Большим театром и эстрадой. Но чистыми эстрадниками мы не были никогда!
— Сейчас пошлости на эстраде очень много. Как вы считаете, с чем это связано?
Но вы не переживайте, это постепенно уйдет, схлынет пена, а настоящее останется. Правда, не знаю, сколько на это потребуется времени.
«Я СЛЫШАЛ, ЧТО У ХАЗАНОВА С ЧУРИКОВОЙ НИЧЕГО НЕ ПОЛУЧИЛОСЬ»
— Чем же он этот страх объяснял?
— Говорил, что нашему жанру нужна тайна. Если публика заранее будет знать, чем заканчивается миниатюра, она будет меньше смеяться. Жизнь показала, что в этом он ошибался. Но его было не переубедить. А в результате много прекрасных спектаклей самого Аркадия Исааковича пропало.
— Вы в последнее время тоже нечасто в телевизионных программах появляетесь.
— Так оно же становится все хуже и хуже! И пошлости там не меньше, чем на эстраде. Я,например,совершенно не выносил программу Ханги «Про это». Она уже давно исчезла из эфира, а я до сих пор не пойму, как такое можно показывать. Нет, вы не думайте, я не ханжа, но не обо всем же можно так открыто говорить, да еще и с экрана. Но, конечно, когда меня зовет к себе Познер, не отказываюсь.
— А какие-то юмористические программы вам нравятся?
— Пожалуй, выделил бы «Городок» и «Джентльмен-шоу». Их делают действительно талантливые люди, и это видно.
— Роман Андреевич, вы, наверное, уже привыкли к тому, что люди над вами смеются. А бывало такое, что во время ваших выступлений они плакали?
— Жалеете об этой роли?
— В кино сейчас не снимаетесь?
— Не боитесь этого произведения? До сих пор ни одна попытка его экранизировать не увенчалась успехом.
— А я ничего мистического в этом романе не вижу, считаю его, скорее, юмористическим произведением. Это, конечно, фантастика, но в ней так точно отображена наша жизнь! И нет там никакой чертовщины!
— Одесский юмор вы выделили в отдельный спектакль.
— Тем более что к специфическому одесскому юмору прилагается не менее специфический одесский язык.
Как-то в одесской гостинице я обнаружил в ванной дохлую мышь. Звоню администратору: «У вас тут в ванной дохлая мышь!». Слышу, как она кому-то кричит: «Софа! Хватит их травить, одна уже дохлая!». И мне: «Пока ее не трогайте, пусть лежит!». А знаете, как моя мама говорила? «Я тебе сейчас как дам, так ты у меня будешь иметь!». И где, кроме Одессы, вы еще такое услышите?
— Что вы еще помните о своем детстве?
— А что по этому поводу думает ваша жена?
— Вашей маме невестка сразу понравилась?
— Поначалу были у них трения. К тому же я очень много ездил, и жена вынуждена была жить с моими родителями. Но она у меня женщина умная, нашла общий язык со свекровью.
Мама у меня вообще была удивительным человеком. Интеллигентная, из очень культурной семьи. Честная, убежденная коммунистка, она не отреклась от своих принципов даже тогда, когда это делали все вокруг. А еще она была очень скромной, прекрасно пела и часто выступала с различными докладами, потому что умела очень хорошо и толково говорить. Настоящая одесситка! Знаете, что она мне говорила, когда я не слушался? «Чтоб у тебя были такие же дети, как ты у меня!». Но у меня дети хорошие.
— У вас, наверное, есть секрет семейного долголетия?
— Он прост: надо почаще уезжать на гастроли!
— Поклонницу вас много?