салют 7 что было на самом деле
Что показали в фильме «Салют-7» и как было на самом деле
После премьеры фильма « Салют-7 » на ресурсе Geektimes появился интересный разбор технической стороны картины: что было на экране и что – на самом деле.
Кадр из фильма «Салют-7»
В реальности был очень успешный выход в открытый космос Джанибекова и Савицкой 25 июля 1984 года. В нем проверили универсальный ручной инструмент (УРИ), которым можно было резать, сваривать, паять и напылять покрытие.
Тот самый выход в открытый космос, Светлана работает фото Владимира Джанибекова
В истории космонавтики известно два случая повреждения перчатки скафандра, но они оба, по иронии судьбы, случились с американскими астронавтами. В миссии STS-37 в 1991 году ограничительная наладонная планка проколола перчатку скафандра, но это было обнаружено только после возвращения — утечка воздуха оказалась слишком слабой, чтобы ее заметили. В 2007 году на миссии STS-118 при выходе в открытый космос заметили повреждение перчатки, выход завершили досрочно, но опасности не было — пострадали только два из пяти слоев. На советских/российских скафандрах «Орлан» тоже много слоев, а кончики пальцев закрыты пластиковыми напальчниками, так что проколоть их не так уж и просто. Также, абсолютная герметичность недостижима, и у любого скафандра есть нормы потери атмосферы. А в специальных скафандрах для внекорабельной деятельности есть дополнительные баллоны для того, чтобы справляться с небольшой утечкой.
Перчатки скафандра «Орлан», запасники Музея космонавтики
Кадр из фильма «Салют-7»
В фильме солнечные батареи станции повреждают метеориты, после чего показывается отключение какого-то блока, обесточившего станцию. Снова привет, «Гравитация».
В картине и некоторых документальных фильмах всячески подчеркивается, что неуправляемое падение «Салюта» могло стать катастрофой глобального масштаба. По иронии судьбы, в 1991 году станция совершила неуправляемый сход с орбиты, и не сгоревшие обломки упали на территории Аргентины. Около любительской обсерватории Оро Верде лежит в качестве экспоната один из самых больших кусков.
Carloszelayeta/Wikipedia
Кроме этого, упоминается о находках труб, плит, колец и других небольших фрагментов. Жертв не было. В случае падения станции в густонаселенной местности могли быть единичные пострадавшие, но реальный урон был бы намного меньше, чем медийная шумиха.
Похищение и тайна фотографии
Геометрическая ошибка создателей фильма, на самом деле размер грузового отсека 4,6 м х 16 м
Еще один вопрос, который поднимается и в кино и в документальных передачах — якобы американцы собирались похитить станцию «Салют-7» на Спейс Шаттле. Очень коротко и по пунктам:
2. Технически было бы крайне сложно похитить станцию — пришлось бы срезать солнечные панели и антенны, а так же извлечь из станции и выбросить более 6 тонн груза — шаттл мог вернуть с орбиты 14,4 тонны, а «Салют-7» в начале эксплуатации весил 20, и с новыми полетами его масса только росла.
3. Реально летавший весной 1985 шаттл с миссией STS-51B выводился на другое наклонение (57° вместо 51,6° у «Салюта-7») и мог только пролететь недалеко от станции с большой разницей скоростей. Перейти на орбиту «Салюта-7» и сблизиться у него не хватило бы топлива. Да и в грузовом отсеке в этой миссии была лаборатория SpaceLab, которую пришлось бы выбросить, чтобы взять «Салют».
4. За прошедшие десятилетия не всплыло никаких документов о том, что такое предложение хотя бы выдвигалось, не говоря уже о планах работ, оборудовании и тренировках по его выполнению.
В недавно вышедшем фильме «Салют-7. История одного подвига» эта версия повторяется, причем журналисты даже вышли на Нормана Таггарта, члена экипажа STS-51B, который говорит, что сближение с «Салютом» было случайным. Там же утверждается, что с борта шаттла якобы сделали фотографию аварийной станции. Вот она:
На фотографии видна станция «Салют-7», действительно похожая на аварийную — на одной из солнечных панелей не развернуты дополнительные панели (узкие сбоку от основной широкой), а угол поворота панелей выглядит ненормально. Сам Савиных в передаче говорит, что не видел этой фотографии в советских архивах, значит, ее сделали американцы. В Википедии эта фотография атрибутирована как «сломавшаяся станция „Салют-7“, фото сделано экипажем „Союза Т-13“». Но это неверно — ссылка на источник недоступна, но в веб-архиве эта фотография никак не подписана. У меня не получилось найти это фото в онлайн архивах NASA, у него нет часто встречающихся в их архивах уникального номера. Как источник фотографии указывается агентство Sovfoto/Eastfoto, так что, скорее всего, верно объяснение по бритве Оккама — это советская фотография, а Савиных ошибся.
Стыковка в том виде, в котором она показана в фильме, не исторична и не реалистична. Прежде всего, в реальности станция практически не вращалась. А вращение по тангажу сделало бы стыковку вообще невозможной. Советский/российский стыковочный узел системы «штырь-конус» работает вот так:
«Наука и жизнь», 1988
Если бы станция сильно вращалась, то на этапе Б на штырь с одной стороны начала бы действовать инерция станции массой в 20 с лишним тонн, а с другой — корабля массой 7 тонн. Стыковочную штангу сломало бы или вырвало.
Лазерный дальномер ЛПР-1 6ppc.ru
А вот интересный и по-настоящему драматичный этап сближения никак не был показан. Дело в том, что баллистики могли сблизить корабль до расстояния нескольких километров до станции. Штатная система ручной стыковки ВСК-1 (Визир специальный космонавта) могла использоваться с расстояния нескольких сотен метров. А варианта ручного сближения между ними не было. В крайне сжатые сроки инженеры РКК «Энергия» и космонавты ЦПК сумели разработать методику сближения, когда командир корабля измерял дальность военным лазерным дальномером ЛПР-1 и управлял кораблем с дублирующего набора ручек управления, а бортинженер сидел с калькулятором и рассчитывал необходимые маневры. Более подробно это описано в отдельном материале.
Слой инея и потоп на станции — часто встречающееся в кино раздувание мухи в слона, чтобы было более драматично. В реальности на станции было немного инея и очень холодно (вязаные шапки — исторический факт). В переговорах действительно есть предложение ЦУПа плюнуть и проверить, замерзнет ли плевок. Замерз за три секунды. Когда станцию отогрели, стало сыро, и космонавты пустили на тряпки всю доступную ткань. Особенно страшно было протирать кабели перед соединением. Но, конечно же, реальное количество воды было меньше нарисованного. На фоне последующих ошибок к этому даже не хочется придираться.
История с закрытым оплавленной блендой солнечным датчиком печальна тем, что бессмысленна. В реальности станцию сначала поворачивали солнечными панелями на Солнце двигателями ориентации корабля (и это даже показано один раз в фильме!), а кабели с панелей соединили напрямую с аккумуляторами, минуя какую-либо электронику. Так что весь героизм с кувалдой просто не был нужен. Отдельную грустную улыбку вызывает то, что после того, как бленду наконец успешно сбили, волшебным образом все стало хорошо, при том, что Солнце было по продольной оси станции и, по идее, вне видимости датчика.
История же с пожаром и скоростным выходом в открытый космос просто не выдерживает никакой критики. Сюжет пожара явно взят с истории на станции «Мир» и очень сильно преувеличен для драматизма. А мгновенно облачиться в скафандр не получится — там пониженное давление, и нужно заранее длительное время дышать чистым кислородом, чтобы азот в сосудах не закипел.
В то же время на станции были и реальные опасности. Например, из-за неработающей вентиляции космонавт оказывался в пузыре с повышенным содержанием углекислого газа, который он выдыхал. Был реальный риск удушья и потери сознания. Второй космонавт должен был контролировать работающего на станции, а при возможности они таскали с собой вентиляционные рукава. Жаль, что этого не показали. Бытовой героизм жизни и работы в холодильнике без горячей еды и питья на экране отсутствует.
Салют 7 что было на самом деле
У советских космонавтов на подготовку было всего три месяца. Шестого июня 1985 года экспедиция стартовала с космодрома Байконур под «несчастливым» номером 13.
Из сообщения Телеграфного агентства Советского Союза:
«В соответствии с программой исследования космического пространства 6 июня 1985 года в 10 часов 40 минут московского времени в Советском Союзе осуществлен запуск космического корабля «Союз Т-13». Программой полета корабля предусматривается проведение совместных работ с орбитальной станцией «Салют-7». В настоящее время станция, находящаяся на околоземной орбите более трех лет, совершает полет в законсервированном состоянии. Бортовые системы корабля работают нормально, самочувствие экипажа хорошее. Космонавты В. Джанибеков и В. Савиных приступили к выполнению программы полета».
Проблемы начались практически сразу. Из-за ошибки на Земле вместо блока очистки атмосферы был подключен блок, вырабатывающий кислород. В результате давление в корабле стало расти, возникла угроза пожара. К счастью, космонавты смогли вовремя заметить ошибку и переподключить блоки. Восьмого июня в 11 часов по московскому времени Джанибеков и Савиных увидели «Салют-7» в иллюминаторе.
Запись в бортовом журнале:
В. Джанибеков: «Станция очень яркая. Сначала ее не было видно, но потом она начала разгораться. Красная-красная, в десяток раз ярче, чем Юпитер. Она отходит в сторону, дальность 7,2 км, скорость 12,8 м/сек. Дальность 4,4 км, скорость 7,8 м/сек. Расхождение полтора километра».
В. Савиных: «Мы идем не в графике. Станция уже в стороне, далеко. Нам надо переходить в ручной режим. ».
«С виду спокойнее, чем на тренировках, Володя действовал ручками управления корабля. Наша задача — идти в графике движения, который позволит догнать станцию и не врезаться в нее. Командир каждые тридцать секунд по дальномеру должен замерять расстояние до станции, а я делал расчет скорости, сравнивая с графиком. В руке — секундомер, перед глазами — панель управления, контроль расхода топлива. Очень хочется посмотреть на станцию, но ее заслоняет в иллюминаторе плечо Володи. Станция ориентирована на нас боком. Очень ярко высвечена, как будто она высечена из алюминия с желтой добавкой. Панели крутятся? Подойдем поближе, посмотрим.
Дальность 3,170 км, скорость 4,5 м/сек. Сближение идет устойчиво. Все время видим Солнце сбоку. Расстояние 2240 метров, скорость 6 м/сек. Идем в графике. Какая же она яркая. Расстояние 1865 метров, 1640 метров. Цвет станции до сих пор остается серебряным. 1280 метров. Пока трудно сказать по панелям, вращаются они или нет, потому что Солнце все время подсвечивает с нашей стороны. Идем на сближение. 980 метров, скорость 5 м/сек. В этот момент я не выдержал: “Начинай, гаси скорость”. В. Джанибеков спокойно передает на Землю: “Гашу скорость”. Нетерпение нарастает. И я, словно не слыша его ответ, продолжаю твердить: “Гаси, гаси скорость”», — Виктор Савиных, «Записки с мертвой станции».
В этот момент космонавты поняли, что станция развернута к кораблю нерабочим стыковочным узлом. Нужно было совершить облет станции. Вручную. Маневр просчитывал Савиных, Земля помогала с координатами.
Из бортового журнала:
В. Джанибеков: «Расстояние 200 метров, включаем двигатели на разгон. Сближение идет с небольшой скоростью, в пределах 1,5 м/сек. Скорость вращения станции в пределах нормы, она практически застабилизировалась. Вот мы зависаем над ней, разворачиваемся. Ну вот, сейчас мы будем немножко мучиться потому, что по солнышку у нас не все хорошо. Вот изображение улучшилось. Кресты совмещены. Рассогласование корабля и станции в допуске. Нормально идет управление, гашу скорость. ждем касания. »
В. Савиных: «Есть касание. Есть мехзахват».
«Мы могли посмотреть друг на друга. Не радовались, потому что этому чувству в наших душах уже не было места. Напряжение, усталость, боязнь сделать что-то не так, когда уже ничего нельзя исправить — все смешалось. Мы молча сидели в своих креслах, а соленый пот стекал по разгоряченным лицам», — Виктор Савиных, «Записки с мертвой станции».
«А чего там сложного? Я умею это делать, это мое ремесло. Вот мне сложно уголь добывать: я когда в шахту спустился — однажды меня погрузили ребята в Луганской области — мне страшно там стало. Здесь герои настоящие работают, вкалывают! А я к этому всю жизнь шел, я об этом мечтал!» — Владимир Джанибеков.
Восьмое июня 1985 года вошло в историю пилотируемой космонавтики. Однако для экипажа экспедиции основная работа только начиналась. Самое страшное, что могло случиться с «Салютом» — его разгерметизация. Кислорода, который был в распоряжении «Союза», не хватило бы на всю станцию, и работа на ней была бы невозможна. После нескольких волнительных минут открывания люков выяснилось, что станция герметична.
«Салют-7»: как два космонавта долетели до заброшенной станции и починили ее
12 октября на киноэкраны выходит фильм «Салют-7», повествующий об одной из самых героических страниц покорения космоса — спасении вышедшей из строя орбитальной станции силами всего двух человек. «Disgusting Men» традиционно рассказывают о том, как это было в действительности. И это — поразительна история, из которой становится ясно, насколько захватывающей и опасной некогда была работа космонавта.
«Салют-7» — самая сложная работа в космосе
Первый искусственный спутник, первый человек за пределами земной атмосферы, первый выход в открытый космос, первая пилотируемая орбитальная станция — все это было советским. Страна Советов плотно держала свое лидерство в космическом пространстве и долгое время была на передовой развития космических технологий. Но это лидерство давалось немалой ценой. Люди рисковали своими жизнями и отдавали их во имя большого дела, ради приобретения крупиц опыта, двигающих вперед все человечество.
Программа «Салют»
В 1971 году СССР вывел на околоземную орбиту первую в мире пилотируемую орбитальную станцию «Салют-1» (она летала с именем «Заря» на своем борту). Серия станций «Салют» была разработана Центральном конструкторском бюро экспериментального машиностроения (КБ Королева) и предназначалась для проведения научных экспериментов, исследования космического пространства и отработки технологий для создания более масштабных и долговременных пилотируемых станций в будущем.
Первая станция пробыла на орбите всего 175 суток, большую часть которых работала в автоматическом режиме из-за проблем со стыковкой первого планового экипажа. Второй экипаж на корабле «Союз-11» (Георгий Добровольский, Владислав Волков и Виктор Пацаев) смог пристыковаться успешно и космонавты на протяжении 22 дней в плотном графике работали на «Салюте». Они проводили астрофизические наблюдения, испытывали работу бортовых систем и агрегатов в различных режимах, отрабатывали методы ориентации и навигации с помощью автономных средств и системы управления космическим комплексом при маневрировании на орбите.
По завершении всей программы испытаний 29 июня 1971 года космонавты перенесли научные материалы из станции в свой «Союз» и отстыковались от станции. 30 июня 1971 года «Союз-11» приземлился в четко в заданном районе, но поисковая группа обнаружила внутри мертвых космонавтов. Во время снижения произошла разгерметизация спускаемого аппарата и все трое мгновенно погибли.
Опыт эксплуатации первого «Салюта» выявил ряд серьезных конструктивных недостатков в их конструкции, которые значительно сокращали время работы станции на орбите. Следующие станции были значительно доработаны и усовершенствованы.
Всего с 1973 года по 1986 год были запущены шесть орбитальных станций под названием «Салют», на которых успели поработать не только советские, но и зарубежные космонавты.
Конструкция «Салютов» стала основой для постройки орбитального комплекса 2-ого поколения «Мир» (именно «Салют-8» стал базовым блоком этой станции) и в некоторой степени даже российского сегмента Международной Космической Станции успешно функционирующей и по сей день.
Помимо гражданской программы «Салютов», параллельно была запущена и военная программа «Алмаз» с похожими станциями. «Алмазы» были рассчитаны на экипаж из двух человек и разрабатывались для фототелевизионного наблюдения за поверхностью Земли — это были своеобразные обитаемые спутники-шпионы. Для наблюдения за секретными объектами вероятного противника станции оснащались телескопом-фотоаппаратом «Агат-1» и еще четырнадцатью длиннофокусными фотокамерами.
Для защиты от вражеских спутников-перехватчиков и угрозы похищения в космосе (например при помощи американских шаттлов), станции оснащались автоматической пушкой НР-23 конструкции Нудельмана — Рихтера калибром 23 мм. Для доставки разведданных на Землю использовались «капсулы спуска информации», в которые время от времени загружались отснятые фотопленки, чтобы затем отправиться на Землю. Такую капсулу выталкивали из шлюзового отсека, и она отправлялась в корректируемое свободное падение по баллистической траектории. При приближении к поверхности земли включался тормозной твердотопливный двигатель и выбрасывался парашют. В случае если капсула попадала на территорию противника, активировался взрывной заряд, полностью уничтожавший все секретное содержимое.
«Седьмой»
Орбитальная станция «Салют-7» выведенная на орбиту 19 апреля 1982 года, стала последней полноценной станцией этой программы. При ее конструировании были учтены недостатки всех предыдущих. Она получила сразу два стыковочных узла, чтобы принимать одновременно два космических корабля («Союзы» с экипажем, грузовые «Прогрессы» и тяжелые автоматические корабли снабжения ТКС).
«Салют-7» состоял из трех основных отсеков: обитаемых, переходного и рабочего, а также негерметичного агрегатного отсека, в котором размещалось научное оборудование и системы обеспечения жизнедеятельности. Переходный отсек был предназначен для перехода экипажа из «Союза» на станцию, а также для выхода в открытый космос. Из рабочего отсека выполнялось управление всей станцией, тут проводилась основная часть научных экспериментов, и тут же космонавты спали и принимали пищу. Длина станции составляла 14,4 метра, а максимальный диаметр — 4,15 метра. С наружной стороны к ней крепились три солнечные батареи, обеспечивавшие электроэнергией все оборудование. Благодаря наличию двух шлюзов для стыковки и системы дозаправки двигательной установки «Салют-7» фактически мог находиться на орбите неограниченное время. Его пребывание в космосе было ограничено лишь сроком службы основных систем корабля, которые были рассчитаны минимум на 5 лет беспрерывной работы.
Станция «Салют-6» не так уж сильно отличалась от седьмой. Они были почти близнецами.
На это время была запланирована обширная научная программа: космонавты на «Салюте-7» должны были производить фотосъемку земной поверхности, исследование географических объектов, астрономические исследования космоса при помощи рентгеновского телескопа, выращивать в невесомости кристаллы полупроводников и земные растения, проводить сотни других астрофизических, биологических и технологических экспериментов. Помимо этого предстояло отработать работу в открытом космосе, опробовать новые инструменты: резаки, универсальные дрели, плазменные паяльники. Советские космонавты даже снимали настоящее кино! Экипаж второй основной экспедиции снял несколько сцен в открытом космосе для художественного фильма «Возвращение с орбиты» (1983 год).
Работа на «Салюте-7» строилась по сменному принципу. Основные экипажи, сменяя друг друга через неравные промежутки времени, работали на станции по нескольку месяцев, «экспедиции посещения» прибывали на «Салют» на краткое время для выполнения каких-то специфических работ. В перерывах между посещениями космонавтов, станция переводилась в автоматический режим и управлялась с Земли.
Молчание
В течение трех лет все (ну или почти все) шло по плану, пока ранним утром 11 февраля 1985 года после полугода автономного полета система телеметрии не сообщила в Центр Управления Полетами о неполадках с электрооборудованием. Сработала автоматическая защита от перегрузок и основной радиопередатчик, обеспечивавший связь с Землей, выключился. Согласно алгоритму «автопилота» тут же включились резервные передатчики и связь со станцией удалось восстановить. Операторы, работавшие в ЦУПе, связались с инженерами конструкторского бюро, проектировавшего станцию, и запросили анализ ситуации и рекомендации по устранению неполадок. Пока конструкторы станции оценивали серьезность проблемы, в ЦУПе заступила на дежурство следующая смена контроля.
Что вы делаете, когда компьютер работает не так как надо? Выкл/вкл — первая реакция любого пользователя, точно так же поступили и дежурные новой смены. Зачем ждать ответа техподдержки, ведь наверняка защита от перегрузки сработала случайно и можно просто перезапустить всю систему, устранив неполадку наименьшей ценой?
В 13:20 по московскому времени операторы ЦУП выдали команду на включение основного радиопередатчика. Через 50 секунд станция замолчала насовсем. Последний отчет со станции свидетельствовал о серии коротких замыканий, которые теоретически и вывели из строя всю радиоаппаратуру на борту.
Это была настоящая катастрофа. Совершенно неуправляемый кусок металла, весом в 20 тонн, напичканный дорогостоящей аппаратурой и оборудованием теперь болтался в космосе, рискуя свалиться на какой-нибудь небольшой европейский городишко, похоронив под собой его жителей и весь престиж советской космической программы.
Во всех концах Москвы затрещали правительственные телефоны, черные «Чайки» с людьми в строгих костюмах устремились в подмосковный Калининград (так до 1996 года называлась нынешняя столица отечественной космонавтики Королев), чтобы держать совет о дальнейшей судьбе «Салюта-7». На совещании обсуждались только два варианта.
Можно оставить все как есть и лишь контролировать системами слежения с Земли траекторию станции, чтобы своевременно предупредить об опасности в районе ее неизбежного и скорого падения.
Можно попытаться спасти станцию, отправив туда квалифицированный экипаж «ремонтников», но в этом случае появлялся очевидный риск потерпеть еще больший крах и потерять космонавтов.
На фоне всех предшествовавших неудач программы «Салютов» и успехов американской программы шаттлов первый вариант был бы несмываемым позором для космической державы Советов. К тому же потеря «Салюта-7» означала бы и потерю ценных научных сведений и результатов испытаний оборудования, которые были необходимы для успешного запуска новой станции «Мир», планировавшегося в течение ближайшего года. Специалисты оценивали шансы на успех операции в 70-80%, и правительство пришло к выводу, что такой процент их вполне устраивает.
Станцию решили спасать. В кратчайшие сроки нужно было подготовить экипаж и отправить его на корабле «Союз» к станции, чтобы починить ее изнутри.
Экипаж
Итак, решение принято, предварительный план работы составлен. Экипажу нового «Союза» предстояло «поймать» на околоземной орбите неуправляемый, потенциально дезориентированный и беспорядочно вращающийся объект на скорости 8 км/с и пристыковаться к нему с допуском в несколько сантиметров. Затем космонавты должны зайти внутрь, быстро обнаружить неисправность и устранить ее скудными инструментами, имеющимися в их распоряжении. Такую задачу до этого не пытался выполнить никто.
Для этой работы нужны были лучшие пилот и бортмеханик, лучшие из лучших.
Виктор Савиных был сразу же утвержден в качестве бортинженера. В 1981 году он провел 74 дня на борту «Салюта-6», станции-близнеца 7-ого «Салюта». Никто лучше него не знал станцию изнутри, ведь он принимал участие в ее проектировании. Более того, он уже был готов к полету. По плану Виктор входил в состав следующего экипажа на «Салют-7», который должен был принять дежурство в мае 1985 года.
С пилотом было несколько сложнее. Он должен был иметь опыт ручной стыковки на орбите. И если на тренажерах эту операцию проделывали все пилоты, то реальным опытом на тот момент могли похвастаться только три советских космонавта: Леонид Кизим, Юрий Малышев и Владимир Джанибеков. Первые двое не подходили: Кизим только что вернулся из длительного полета и проходил реабилитацию, а у Малышева не было опыта работы в открытом космосе. Очевидный выбор пал на Джанибекова, который уже дважды успел слетать на «Салют-7».
К середине марта состав экипажа был утвержден, и космонавты приступили к изнуряющим тренировкам на Земле. На симуляторе стыковки отрабатывались тысячи самых разнообразных ситуаций, Джанибеков сутками не вылезал из-за рычагов, доводя свои навыки до автоматизма. Савиных изучал всю документацию по аппаратуре, привыкал ориентироваться в отсеках наощупь и в полной темноте. Ситуацию осложняло то, что никто не мог с достаточной степенью уверенности сказать, что же произошло на станции и какая система потребует ремонта в первую очередь, поэтому предстояло готовиться к любым сюрпризам.
Специальной подготовки потребовал и «Союз», который должен был доставить космонавтов к молчащей станции. Предстояло убрать систему автоматической стыковки, которая была совершенно бесполезна для этой миссии, установить в кабине лазерный дальномер и продублировать органы управления, чтобы можно было наблюдать за процессом сближения из бокового иллюминатора корабля. Экипаж обеспечили приборами ночного видения на случай, если придется стыковаться на ночной стороне Земли. Вместо кресла третьего члена экипажа разместили дополнительные запасы еды и провизии, так как рассчитывать на пользование возможно замерзшими от космического холода припасами «Салюта-7» было нельзя.
Тренировки космонавтов и подготовка корабля длились без малого 4 месяца и, наконец, ранним утром 6 июня 1985 года «Союз Т-13» с Владимиром Джанибековым и Виктором Савиных стартовал с космодрома Байконур и устремился к «Салюту-7», безмолвно вращавшемуся где-то в космосе у них над головами.
Стыковка
Теперь больше никто не мог им помочь. Да, за их спиной стоял весь ЦУП с квалифицированными специалистами: пилотами, инженерами и медиками, все конструкторское бюро и завод, проектировавшие и собиравшие станцию по винтикам, но там, на высоте 300 километров над Землей, они должны были оказаться один на один со сломанной станцией.
Старт «Союза» прошел в штатном режиме и спасательная команда начала свой длинный путь к мертвому «Салюту-7». По истечении вторых суток полета, корабль, получающий данные о положении «Салюта» с наземных станций слежения, приблизился к нему на расстояние в 10 километров. Отсюда он казался маленьким сверкающим пятнышком на черном фоне безграничного космоса.
В режиме автоматического сближения Джанибеков сократил расстояние между кораблями до 2,5 километров и перешел на ручное управление. Постоянно оценивая расстояние с помощью лазерного дальномера и визуально контролируя положения корабля, Джанибеков подвел «Союз» на 200 метров к станции и погасил скорость до нуля. В этот момент стало ясно, что «Салют-7» развернут к ним не тем боком! Стыковочный узел на ближней стороне не работал, и космонавтам пришлось в ручном режиме совершать облет станции. Савиных произвел все сложнейшие расчеты, пользуясь координатами с Земли, а Джанибеков блестяще претворил их в жизнь.
«Салют-7» медленно вращался вокруг своей оси, свет внутри не горел, панели солнечных батарей были развернуты как попало, что означало, что они больше не контролируются бортовой электроникой. Космонавты не могли знать, что ждало их внутри, но снаружи станция выглядела вполне целой и не имела признаков разгерметизации. Более-менее стабилизированное вращение позволяло провести ручную стыковку, после недолгих переговоров с ЦУПом было принято решение приступать к маневру.
Владимир Джанибеков ЦУПу:
«Расстояние 200 метров, включаем двигатели на разгон. Сближение идет с небольшой скоростью, в пределах 1,5 м/сек. Скорость вращения станции в пределах нормы, она практически застабилизировалась. Вот мы зависаем над ней, разворачиваемся… Ну вот, сейчас мы будем немножко мучиться, потому что по солнышку у нас не все хорошо… Вот изображение улучшилось. Кресты совмещены. Рассогласование корабля и станции в допуске… Нормально идет управление, гашу скорость… ждем касания…»*
*этот и другие диалоги приводятся по книге В. П. Савиных «Записки с мертвой станции
Как ловкая кошка, на одних подушечках лап «Союз» медленно подкрадывался к стыковочному узлу. Малейший промах и корабль мог удариться об обшивку станции и повредить стыковочный шлюз или вовсе получить пробоину. Цена ошибки была очень высока.
Виктор Савиных ЦУПу: «Есть касание. Есть мехзахват».
Корабль резко затормозился, лязгнули стебли автоматических запоров, теперь «Союз» был надежно прикреплен к «Салюту». Сложнейший этап операции по спасению оказался позади. Вспотевший Джанибеков бросил рукоятки управления двигателями, еще не вполне осознавая, что сделал, возможно, самую важную работу в своей жизни. Впервые в истории человек совершил стыковку с неуправляемым космическим объектом. Это был триумф человеческой мысли и воли. Поймать песчинку за сотни километров от Земли, приблизиться к ней на бешеной скорости и сходу попасть ниткой в игольное ушко — настоящее чудо, если бы оно не было просчитано сотнями инженеров и ученых еще на Земле.
Но успешная стыковка еще не означала окончательной победы. Станция молчала, электропитание на «Салюте», судя по всему, вовсе отсутствовало. Космонавты не получили никакой обратной связи с той стороны шлюзового люка. Экраны датчиков внутреннего давления станции ничего не показывали, индикация об успешной стыковке также молчала. С той стороны люка таилась зловещая тишина. Не было слышно ни привычного шума агрегатов, ни потрескивания контрольной аппаратуры.
Джанибеков медленно отвернул пробку, закрывающую небольшое отверстие в люке между переходным отсеком станции и стыковочным узлом. Негромко зашипел воздух, перетекающий из «Союза» в атмосферу «Салюта-7» — давление начало выравниваться.
Внутри
ЦУП: «Если вы готовы к открытию люка станции, можно приступать».
Владимир Джанибеков: «Готовы. Открываю люк. Оп-а, открыл».
ЦУП: «Что ты видишь?»
Владимир Джанибеков: «Нет. Я имею в виду — замок открыл. Сейчаc пытаюсь открыть люк. Заходим».
ЦУП: «Первое ощущение? Температура какая?»
Владимир Джанибеков: «Колотун, братцы!»
Круглая крышка люка медленно отъехала в сторону, за ним были полная темнота и холод. Лучи фонариков высветили иллюминаторы, покрытые изнутри толстой коркой льда, иней на приборных панелях, безжизненные светодиоды и тумблеры. Станция была мертва, электропитание отсутствовало. Это означало, что были отключены все системы жизнеобеспечения и терморегуляции, запасы воды заморожены. Но хуже всего было то, что все приборы подверглись воздействию отрицательных температур и их работоспособность теперь была под вопросом.
Джанибеков и Савиных в противогазах и зимних куртках медленно выплыли из своего корабля и приступили к оценке ситуации. Цепь энергопитания не реагировала на включение, первым делом необходимо было решить вопрос с регенерацией воздуха и вентиляцией. Временную систему запитали от энергоустановки «Союза», тихо зажужжали вентиляторы. После анализа атмосферы станции, не показавшего каких-либо значимых отклонений, противогазы решено было снять — они сильно мешали обзору. Предстояло продвигаться дальше, в рабочий отсек.
Обстановка внутри него была точно такой же: иней на стенах, темнота и абсолютная тишина. На столе, приклеенные изолентой, лежали сухарики и солевые таблетки — традиционные «хлеб-соль» от предыдущего экипажа. Выглядело это довольно жутковато. Бортовые журналы и многочисленные инструкции были аккуратно расставлены по полкам, всюду было чисто, никаких следов пожара, наводнения или другого бедствия космонавты не наблюдали. В отсеке было очень холодно, температура едва превышала 0 о С.
ЦУП: «Володя, а вот если плюнуть, замерзнет или нет?»
Владимир Джанибеков: «Немедленно делаю. Плюнул. И замерзло. В течение трех секунд».
ЦУП: «Это ты прямо на иллюминатор или куда?»
Владимир Джанибеков: «Нет, на термоплату. Вот тут резина замерзла. Она стала как камень твердая».
ЦУП: «Это нас не воодушевляет».
Владимир Джанибеков: «А нас — тем более…»
Станция была похожа на заброшенный дом, разве что ставни на окнах не хлопали на ветру — в космосе нет ни ветра, ни окон. Хозяева покинули его уже очень давно, и пора было наводить порядок.
Оставался только один способ — подать питание напрямую с солнечных батарей. Для этого было необходимо вручную на морозе и в свете тусклого фонарика скрутить жилы 16 кабелей. Когда эта работа была закончена, космонавты перебрались в «Союз» и с помощью его двигателей сориентировали солнечные панели под более выгодным углом к Солнцу. Удача! Приборы показали, что зарядка потихоньку началась. Оставалось терпеливо ждать. Космонавты вернулись обратно в свой теплый корабль и принялись перебирать в уме все возможные причины неполадки с аккумуляторами.
Спустя сутки Савиных решился подключить аккумуляторы к энергосистеме станции. Несколько щелчков тумблерами — и произошло настоящее чудо. Одна за другой начали зажигаться лампы освещения, заработало терморегулирование, зашипела система регенерации воздуха. Все системы корабля начали постепенно просыпаться. «Салют-7» ожил.
За несколько дней Джанибеков и Савиных проделали огромную работу. Нужно было одну за другой проверить все системы станции, испытать на работоспособность узлы, подвергшиеся чрезмерному охлаждению, прощупать все кабели, удалить огромное количество конденсата, который буквально плескался за панелями обшивки. Все что можно было заменить — заменили, все что нельзя — отключили.
В процессе этой работы и обнаружилась причина отключения электропитания станции. Один из датчиков, контролировавших заряд аккумуляторов, оказался неисправен и начал подавать ложный сигнал о том, что они заряжены под завязку. Бортовой компьютер верил этому и раз за разом отключал поступление электроэнергии с солнечных батарей, прерывая зарядку. Из-за короткого замыкания в цепи радиопередатчика и потери связи с Землей отключить неисправный датчик было невозможно и когда аккумуляторы оказались выжаты до конца, станция погрузилась в бесконечный космический сон. Как это часто бывает, причиной дорогостоящей поломки, которую пришлось ремонтировать, рискуя жизнями людей, оказалось стечение незначительных обстоятельств. Капля конденсата, попавшая на контакты радиопередатчика и неисправный копеечный датчик аккумулятора едва не стоили космической программе СССР всего ее престижа.
13 июня, на седьмой день полета, экипаж полностью заменил сгоревшую из-за короткого замыкания систему коммуникации и ЦУП и смог восстановить контроль над станцией.
После
Ценой невероятных усилий, подвергая свои жизни реальному риску, двое советских космонавтов смогли спасти потерянную орбитальную станцию. Все системы жизнеобеспечения заработали в штатном режиме, запасы воды и провизии разморозились, система автоматической стыковки была проверена и перепроверена, так что экипаж смог продолжить рутинную работу. Их героический поступок отнюдь не отменял необходимости тяжелой последовательной работы. Савиных и Джанибеков провели на «Салюте-7» больше 100 суток, занимаясь научной работой и контролируя состояние всех систем станции.
Только 18 сентября на «Салют-7» прибыла новая смена из Георгия Гречко, Владимира Васютина и Александра Волкова. Джанибеков отправился домой на «Союзе Т-13» вместе с Гречко, а Савиных вернулся на Землю с остальными только в ноябре.
Виктор Савиных был награжден за этот полет второй звездой Героя СССР, а Владимир Джанибеков получил внеочередное звание генерал-майора авиации (две звезды у него уже были).
Через три месяца Советский Союз запустил в космос новую орбитальную станцию «Мир» и «Салют-7» потерял свою актуальность для космической программы СССР.
Последние люди посетили «Салют-7» в мае следующего года. Экипаж «Союза Т-15» совершил уникальный (первый и до сих пор единственный!) перелет со станции «Мир» на «Салют-7» и забрал оттуда некоторое важное оборудование и результаты экспериментов.
«Салют-7» закончил свою работу, но «выбрасывать» его было бы безумным расточительством. Станция продолжала работать в автоматическом режиме и отсылать регулярные отчеты о состоянии бортовых систем, в ЦУПе планировали использовать ее для изучения работоспособности всех приборов и агрегатов в течение как минимум 10 лет. Чтобы сохранить ей жизнь, в августе 1986 года станцию подняли на более высокую орбиту при помощи двигателей беспилотного транспортника ТКС-4.
Там она и провела остаток своих дней. На приборных панелях включались светодиоды, время от времени жужжали вентиляторы, без всякой пользы гонявшие воздух через регенерационную систему, на столе все так же лежали сухарики и солевые таблетки, оставленные для будущего экипажа.
Кадры из фильма «Салют-7»
Высокая солнечная активность 1990-го года увеличила плотность верхних слоев земной атмосферы и орбитальная станция начала неконтролируемо снижаться. Запасы топлива в ТКС-4 и баках самой станции были исчерпаны, и с Земли оставалось лишь беспомощно наблюдать, как она умирает. В ночь с 6 на 7 февраля 1991 года «Салют-7» вошел в плотные слои атмосферы и на скорости выше 30 000 км/ч разрушился над малонаселенными районами Чили и Аргентины. Так закончилась его история.
Однако героическое спасение «Салюта» в 1985-м навсегда запомнится тем, что оказалось не менее драматичным и потребовало не меньше мужества, чем первый выход в открытый космос:
Из всей серии станций «Салют», на долю седьмой выпали самые серьезные испытания. В отличие от других, переведенных в автоматический режим или потерянных навсегда, «Салют-7» в сложный момент удалось спасти. Уникальная операция подарила бесценный опыт для всей мировой космической отрасли. Она доказала, что можно найти решение даже для самых безвыходных ситуаций. Этот опыт продолжает использоваться до сих пор. Международная Космическая Станция, несущая свое дежурство на околоземной орбите сегодня, точно так же страдает от системных сбоев, отказов оборудования, пожаров и прочих неприятностей. И только упорное мужество, талант и знания инженеров, конструкторов, операторов, космонавтов и астронавтов (ну и, конечно же, сила притяжения и центробежная сила) до сих пор удерживают ее на орбите.