сайт который делает вид что ты работаешь
Антрополог Дэвид Гребер: «Делать вид, что работаешь, когда тебе нечем заняться — это унизительно»
— Расскажите, что такое бредовая работа. Какую самую бредовую работу — олицетворение самого понятия — вы встречали за время своих исследований?
— Бывают такие занятия, по поводу ненужности которых, думаю, у всех будет единое мнение: что-нибудь вроде смотрителя в музее, который охраняет пустой зал. Но есть и множество людей, которые говорят, что просто ничего не делают. Или целый день выполняют задание, которое не надо было выполнять.
Очень часто престиж топ-менеджеров зависит от того, сколько у них подчиненных, поэтому они никогда никого не увольняют, если это возможно. Так возникают люди, которым просто нечем заняться. И главный вопрос — насколько они сами готовы себе в этом признаться.
Моя любимая история — про молодого человека, который окончил университет по классу филологии. Знаете, первый человек в семье, который получил образование и попал в высшую лигу, был полон ожиданий, мечтал получить настоящую работу, вырваться в большой мир. Он пошел работать в архитектурную фирму. Один из основателей хотел создать компьютерную программу для координации между партнерами-архитекторами. А партнеры совершенно этого не хотели. Поэтому, чтобы уважить товарища, они наняли человека на эту работу, но такого, который не имел никакого представления о компьютерных системах и не понимал, что делает.
Со временем он догадался, что его работа состоит в том, чтобы с ней не справиться. Хотя, как и многие мои собеседники, он получал там совсем неплохие деньги, он очень разозлился и решил поэкспериментировать: что нужно сделать, чтобы его все-таки уволили? Он демонстративно общался с друзьями и читал книги на рабочем месте, сидел на столе и совершал в середине рабочего дня трехчасовые прогулки, приходил на работу пьяным, не менял одежду, перестал бриться. Ничего не работало; каждый раз, когда он пытался уйти, ему просто повышали зарплату.
— Этот молодой человек сам хотя бы понимал, что его работа на самом деле не нужна. Но есть куча людей, которые, с нашей точки зрения, тоже делают совершенно бессмысленную работу, например в армии. Как вам кажется, будет лучше, если они поймут, что это никому не нужно, или продолжат верить, что меняют мир к лучшему?
— Есть множество отраслей, где прилагается много усилий, чтобы люди не понимали, что их работа не нужна. Один из моих респондентов был специалистом по эффективности, и его работа состояла в том, чтобы определить, какие позиции можно сократить. Каждый раз, когда он сдавал очередной отчет, ему говорили: «Спасибо, отличный отчет», — но никогда никого не увольняли. Поэтому он был нужен только для того, чтобы его начальники могли говорить, что у них есть специалист по эффективности.
Он уверял меня, что многие должностные обязанности придуманы таким образом, чтобы люди не понимали, что они ничего не делают. Он посчитал, что в банковском секторе около 80% сотрудников ничего не делают и большинство из них этого не осознают.
Можно ли избавиться от целой отрасли экономики? В некоторых случаях на этот счет есть консенсус. Скажем, телевизионный маркетинг. Не думаю, что можно повстречать человека, даже зарабатывающего этим на жизнь, который сказал бы, что с магазином на диване мир становится лучше, чем без него. По поводу других занятий консенсуса нет — например, существование корпоративных юристов оправдано с точки зрения многих людей, особенно на верхних этажах иерархии.
— Ладно корпоративные юристы, все же наличие законов и судов само по себе оправдывает их существование. Но есть совсем бессмысленные работы вроде чиновников разных мастей, охранников и вахтеров…
Журналист Андрей Бабицкий и антрополог Дэвид Гребер. Фото: Александра Астахова
Проблема bullshitization появляется тогда, когда наниматель решает, что этого недостаточно. Вот, например, египтянин, который был моим арабским переводчиком. Он получил инженерное образование и умел решать разные технические задачи. И вот он пошел работать, а работа его состояла в том, чтобы чинить систему кондиционирования, если с ней что-нибудь случится. Но признать это его наниматели не могли, поэтому они придумали ему какие-то бессмысленные занятия на весь рабочий день, чтобы он всегда был на месте и мог, если что, починить кондиционеры. Он должен был заполнять какие-то формы, инспектировать что-то и делать еще миллион никому не нужных дел. В результате он возненавидел само инженерное дело. Он любил науку, но рабочий опыт был настолько ему отвратителен, что, даже когда у него появлялось свободное время, он уже не мог себя заставить заниматься научными проектами. А так, очень много хорошего в науке или в великой поэзии было создано вахтерами, в этой работе нет ничего плохого.
— В СССР в 1970-е многие люди специально шли работать вахтерами, потому что получали удовлетворение не от официальной работы, а от собственных занятий и от неучастия в государственной идеологии.
— Да, и об этом не стоит забывать. В некоторых исследованиях, кажется, в Нидерландах, 40% людей говорили, что их работа не имеет никакого смысла, но только 35% говорили, что она их не удовлетворяет. И я подумал: кто эти люди, которые думают, что их работа — пустой перевод времени, но она им все равно нравится? Может быть, они ненавидят свои семьи? Но потом я подумал, что, наверное, им просто удается тратить рабочее время на полезные занятия. Только это совсем непросто!
Есть люди, которые действительно сидят в своем офисе и пишут пьесу или учат китайский, но их совсем немного. Возможно, потому что их основная работа все-таки занимает время, а любое другое занятие тоже требует сосредоточения. Возможно, потому что за ними наблюдают больше, чем хотелось бы.
Начальники и супервайзеры любят говорить своим подчиненным: «Это не ваше время, а мое время и вы не можете им распоряжаться как хотите». Кроме того, совсем не во всех культурах ты можешь признаться себе в том, что твоя работа совсем лишена смысла. И не только в протестантских — люди из Индии и Египта тоже признавались мне в этом.
У меня самого была однажды такая работа, которую можно было выполнить за полчаса или час в день. И она совсем не была бредовой, а, напротив, требовала очень высокой квалификации. Я решал проблемы межбиблиотечного обмена в библиотеке Чикагского университета. Например, находил книги, которые другие люди не могли найти — и это требовало разбирать номера страниц, написанные арабской вязью или понимать названия книг, записанные системой пиньинь. Никто не знал, сколько эта работа должна занимать времени — формально я должен был работать четыре часа в день, но иногда справлялся за 20 минут и занимался своими делами. Сперва это обнаружила моя начальница, очень милая женщина, которая не имела ничего против. Но вот ее босс был просто отвратительный персонаж. Однажды он нашел несколько решенных кроссвордов у меня на столе и возмущался, что я решаю кроссворды в его время. Начал придумывать для меня какую-то работу, потому что мое времяпровождение было якобы аморально.
— Необходимость притворяться — самое плохое, что есть в этой системе?
Это важная часть моей книги: вас правда заставляют делать вид, что вы чем-то заняты, а демонстрировать, что вы ничего не делаете, считается неприличным. Эти правила нигде не написаны, и о них приходится догадываться — что я могу себе позволить сказать, а что уже нет.
Когда я учился в магистратуре, я работал ассистентом у профессора-марксиста, который изучал сопротивление и трудовые отношения. И вот он выдал мне табель для учета почасовой работы, чтобы я в ней отмечал, сколько потратил времени. Я спросил его: «Сколько часов я могу приписать»? Он посмотрел на меня так, будто я с Марса свалился. Но ведь очевидно же, что любой человек на Земле должен иметь право наврать в табеле — это же азбука сопротивления трудящихся!
— Вы когда-нибудь встречали людей ремесленных профессий — скажем, каменщиков, плотников или маляров, — которые считали бы, что их работа не имеет смысла?
— Никогда. То есть, наверное, и в их работе были аспекты, которые им казались бессмысленными, но не работа как таковая. Интересно, что это явление практически отсутствует и в торговле. Многие люди думают, что, когда я говорю про бессмысленную работу, я имею в виду консюмеризм и критику потребления. Но это совсем не так! Я никогда не встречал человека, который говорил: «Я продаю палки для селфи, это самая бессмысленная вещь на земле, никто не должен их покупать».
Некоторые респонденты переживают, что обирают покупателей. Что-то в духе «мы продаем швейцарские часы, которые покупаем за доллар, а сбываем за пять сотен». Такое случается. Но сам по себе консюмеризм совсем не проблема. Вообще все, кто оказывает живым людям хоть какие-то услуги, считает свою работу осмысленной.
Исследование Гребера о теории долга стало международным бестселлером, после этого он написал книгу о бюрократии, и вот сейчас — о бессмысленной работе. Фото: Александра Астахова
— А кто был, по-вашему, первый человек в истории, который сказал: «Ок, у меня бредовая работа»?
— Хороший вопрос, но на него не так-то легко ответить. Потому что, чтобы сказать такое, надо считать свое занятие работой и считать к тому же, что работа должна заканчиваться каким-то полезным результатом. Если вы раб, стоящий на входе в покои своего господина, вы можете прекрасно понимать, что это ненужное занятие, но едва ли вы осознаете свое положение в терминах работы.
— Вы приходите к людям и спрашиваете все время: «Чем ты занимаешься? Ты уверен, что твоя работа меняет мир к лучшему?». Это обижает кого-то? Вы встречаете отпор?
То же самое происходило, когда мы устраивали движение Occupy. Всем было стыдно говорить о том, что они в долгах и за ними бегают коллекторы. Но как только мы заговорили об этом, оказалось, что за всеми бегают коллекторы. С проблемой бредовых работ то же самое. Может быть, не всем приходилось их выполнять каждый день с утра до вечера, но сложно представить себе человека, которому не приходилось с ними сталкиваться хотя бы иногда.
— Вы не боитесь, что когда и если мы избавимся от бредовой работы — мы столкнемся с проблемой бессмысленного провождения свободного времени? Бредовых отпусков, бредовых прогулок и бредовых хобби?
— И еще, кстати, бредового образования… На самом деле это не мой термин, но я верю в компенсаторный консюмеризм. Есть извращенная связь между идеей, что работа должна быть страданием, и компенсаторным, показным, избыточным потреблением. Вы сперва верите, что должны страдать с девяти до пяти, а потом по той же причине тратите свои деньги на максимизацию удовольствий, которые, в свою очередь, становятся пустыми и бессмысленными.
— Вы поддерживаете идею базового дохода на том основании, что это уменьшит количество бюрократии и государственного произвола…
— Не просто ударит по чиновникам, а ударит как раз по тем чиновникам, которые делают нашу жизнь особенно непереносимой. Я хотел бы, чтобы те, кто работает на государство, на него не работали, но особенно раздражают те, кто занят наблюдением, учетом и контролем — без них мир точно стал бы много крат лучше. Я не против государственного здравоохранения — я против чиновников, которые решают, надо ли кого-то лечить.
— Технологический прогресс может решить проблему bullshit jobs? Вы, кажется, настроены к нему без предубеждения.
— Технологический прогресс теоретически может помочь нам покончить с бредовой работой, но справедливости ради это явление и есть результат повсеместной автоматизации. Большая часть работ, существовавших в 1930-е годы, была автоматизирована, но вместо того, чтобы, как предлагал Кейнс, просто работать в день на несколько часов меньше, мы придумали вместо них кучу совсем бессмысленных занятий. Как будто кому-то нужно, чтобы мы были заняты с утра до вечера.
— Но ведь, кажется, лучше иметь миллионы белых воротничков, недовольных тем, что они получают приличную зарплату за бессмысленную работу, чем миллионы работяг, которые едва сводят концы с концами, выполняя по-настоящему полезное дело?
— Я совершенно точно не хочу вернуться в прошлое. Мне просто кажется, что мы очень странно распорядились плодами прогресса. Знаете, что меня поражает в современном обществе? Все вокруг ходят и причитают, что роботы оставят нас без работы, автоматизация лишит нашу жизнь смысла, мы впадем в депрессию и сопьемся от бесцельности. Это же свидетельство совершенного безумия существующей экономической системы!
В течение столетий наши предки работали с утра до вечера и поддерживали технологический и научный прогресс ровно для того, чтобы нам не пришлось этого делать. Они мечтали, чтобы их внуки, наконец, могли не вставать с первыми петухами, чуть расслабиться, заняться поэзией и наслаждаться жизнью. Но вместо этого мы имеем то, что имеем.
Насколько дисфункциональна наша экономика, если возможность быть эффективнее и производить больше меньшими усилиями воспринимается как что-то плохое! Это совершенно поразительно. Распределить большее количество товаров и услуг между людьми — не самая сложная социальная проблема в истории человечества, она должна быть из разряда «мне бы ваши проблемы».
— Во время карантина стало понятно, что большая часть нашей жизни состоит в соответствии социальным ожиданиям и в притворстве, которого теперь стало сильно меньше. Это важно для вашей теории? Карантин поменяет рабочие отношения?
— Есть замечательная книга под названием Disciplined Minds. Ее написал математик — человек, который, казалось бы, должен быть доволен своим положением. Он пишет о том, как устроен современный профессиональный мир, в частности, о том, что в профессиональном мире форма несравненно важнее содержания.
У него есть отличный пример. Почему профессиональных аферистов, людей, которые притворяются хирургами, адвокатами или пилотами лайнеров, никогда не ловят, а если ловят, то не из-за их профессиональной непригодности? Потому что в современном мире практически нельзя быть уволенным за профнепригодность, — только за несоответствие ожиданиям. Если ты плохой хирург — это ок, но если ты странно одеваешься или неудачно шутишь, это может быть проблемой. Аферисты же всегда как раз соответствуют социальным ожиданиям! Я думаю, что карантин в этом смысле изменит рабочие отношения — и уже начал менять.
— А что вы думаете об образовании? Вот уж — если верить моим родительским наблюдениям — идеальный пример целой отрасли, пораженной бредовостью.
— Образование — это просто символ всего происходящего. Вот, например, предполагается, что студенты во время обучения находят себе настоящую работу. Но эта работа в кампусах часто совершенно бессмысленна. Она состоит в том, чтобы заполнять никому не нужные формы или протирать уже чистые столы. С другой стороны, учеба — уже более чем настоящая работа, пусть даже и неоплачиваемая. Студентам нужно готовиться к экзаменам, учиться и писать эссе — и это все довольно понятные занятия с понятным результатом. И это как раз и делает настоящую учебу неадекватной требованиям реального мира. Потому что в реальном мире они будут делать бессмысленные, никому не нужные вещи, а учеба слишком заточена на результат. Никто не знает, как именно студент тратил свое время, если он сдал экзамен.
Говорят, что младшая школа придумана для того, чтобы готовить фабричных рабочих. Поэтому, в частности, там звенит звонок — чтобы люди с детства привыкали к приметам заводского быта. Но заводских рабочих в мире осталось не очень много, а звонков в школе не стало меньше. Фактически школа учит детей не достигать результата, а слушаться любого человека, у которого есть очки и указка. Готовит их к миру бредовых работ.
— Можно ли сказать, что ваша главная претензия к этой системе в том, что она не признает и не уважает человеческое достоинство? Вот что нам следовало бы максимизировать.
— Наверное, да. Именно поэтому делать вид, что работаешь, когда тебе нечем заняться, так унизительно. Тебе фактически говорят, что это не твое время, ты чей-то раб. Тебе говорят: перестань делать вид, что у тебя есть что-то — хотя бы самоуважение. Это очень плохо. Понимаете, можно гордиться тем, что ты беден, можно гордиться тем, что очень много работаешь. Но нельзя гордиться тем, что тебя и твое время совсем не уважают.
Имитация бурной деятельности на работе: распознать и пресечь
Как распознать сотрудников, которые больше притворяются, чем действительно работают?
Бывают дни, когда работать не хочется категорически. Причем случается такое со всеми. И пока одним из нас удается перебороть лень и приняться за работу, другие предпочитают только изображать бурную трудовую деятельность.
Однажды встав на этот путь, человек может стать настолько искусным симулянтом, что никто и не заподозрит, что на работе человек занят чем угодно, только не делом. Нередко имитаторы бурной деятельности маскируются настолько успешно, что даже начальство считает их чуть ли не самыми продуктивными сотрудниками, и соответственно продвигает по службе. Однако, как вы понимаете, пользы для компании от подобных работников не так уж много. Поэтому давайте попробуем разобраться, как же вычислить имитатора бурной деятельности в вашем офисе.
Зачем имитировать работу?
Казалось бы, что тут непонятного? Человек имитирует бурную деятельность для того, чтобы получать заработную плату, при этом не напрягаясь. Отчасти это верно. Однако стоит задуматься также над тем, что изображая из себя стахановца и создавая имидж постоянно занятого труженика, сотрудник тратит массу энергии и сил, которые мог бы направить на реализацию задач, которые перед ним поставлены.
1. Одна из распространенных причин, почему человек имитирует бурную деятельность на работе — это низкая мотивация. Вероятно, человек не видит для себя перспектив в компании, и ему совершенно не интересно то, чем он должен заниматься.
2. Сотрудник просто не обеспечен необходимым объемом работы. Бывает и так, что работодатель нанимает излишнее количество сотрудников, и работы на всех просто не хватает. Естественно, напрямую говорить об этом вряд ли кто-то будет, ведь начальнику может прийти в голову просто сократить штат. А сотруднику абсолютно не выгодно терять место, где ему исправно платят зарплату, при этом не перегружая работой.
3. Заработная плата сотрудника фиксирована и никоим образом не меняется от качества выполнения должностных обязанностей. Например, если продавец получает одинаковую зарплату, в независимости от того, обслуживает он 20 или 50 клиентов в день, естественно, никаких причин стараться у него не будет.
4. Человека нагружают обязанностями, которые не входят в рамки его компетенции. Естественно, редкий сотрудник пожелает выполнять чужую работу. Тем более, если дополнительные обязанности никак не скажутся на его заработной плате.
5. Тотальный контроль и недоверие со стороны руководителя также заставляет сотрудника все время притворяться ужасно занятым. Когда начальник в каждом работнике изначально видит лодыря и лжеца, в конце концов, коллективу надоедает доказывать, что это не так, и вместо плодотворной работы люди начинают имитировать бурную деятельность.
6. Когда талантливый сотрудник видит, что на повышение постоянно идут менее даровитые коллеги, ему в голову неизбежно приходит мысль о том, что его не ценят. А зачем стараться, когда твои труды все равно никто не оценит?
7. Отсутствие внимания и обратной связи со стороны работодателя порой заставляет человека искать способы выделиться на фоне коллег. Однако не все способны заслужить внимания руководства реальными трудовыми достижениями. А вот, изображая постоянную занятость и выказывая осведомленность во всех делах компании, многие добиваются своей цели. Причем зачастую поддержание имиджа порой заставляет отвлечься от непосредственной работы.
Признаки имитации бурной деятельности
1. Непомерная суета. Вы ни разу не видели, чтобы сотрудник пребывал в покое. Если он куда-то направляется, он передвигается либо быстрым шагом, либо даже бежит.
2. Излишняя активность. Человек говорит быстро, фонтанирует идеями, суетится, раздает коллегам советы налево и направо, выказывает полную осведомленность во всем, что происходит в компании.
3. Рабочее место сотрудника представляет из себя не то форменный бардак, не то странно организованную систему. С одной стороны, на столе развалено множество бумаг, в которых сотрудник неустанно роется. С другой же стороны, монитор компьютера чуть менее, чем полностью, залеплен цветными стикерами, на которых перечислены грядущие задачи. Это делает рабочее место более солидным. Невооруженным взглядом видно: человек весь в делах. Даже прибраться на столе некогда.
4. Человек выглядит всегда очень усталым, раздраженным. Его слегка неряшливый вид будет красноречиво говорить вам о том, что у сотрудника совершенно нет времени заняться своим внешним видом, так как он полностью поглощен работой.
5. Сотрудник может полдня с задумчивым видом смотреть в монитор, но как только вблизи проходит начальник, он судорожно начинает сворачивать окна браузера.
6. Человек приходит на работу раньше времени, а уходит самым последним.
7. Сотрудник практически постоянно берет работу на дом, покидая офис с внушительной стопкой бумаг.
8. Работник всеми силами старается дать понять коллегам, что работает и в неурочное время: задает профессиональные вопросы по по ночам, в выходные и в праздники, тем самым давая понять, что 8 часов работы для него — не предел.
Естественно, все вышеперечисленные признаки могут выдавать не только имитатора, но и самого настоящего трудоголика, который действительно работает и день, и ночь. Однако описанное поведение у трудоголика сопровождается более чем конкретными профессиональными достижениями.
Кроме того, если спросить действительно в поте лица трудящегося человека, что он делает прямо сейчас, он ответит более чем конкретно. Тот же, кто бурную деятельность лишь имитирует, несмотря на видимое усердие не может похвастаться выдающимися трудовыми показателями, а на вопрос о текущей работе отвечает расплывчато, пытается сменить тему или перевести внимание на другие вопросы.
Что делать, если имитатор есть в вашем коллективе?
Если вы обнаружили, что один или даже несколько ваших работников имитируют бурную деятельность, у вас есть несколько вариантов. Первое, что хочется сделать — это, конечно, расправиться с лодырем, оштрафовав или даже уволив его. Это один из наиболее очевидных вариантов. Однако стоит ли это делать? Попробуйте проанализировать, насколько полезен вашей компании сотрудник. Также вспомните, всегда ли его характеризовало подобное поведение.
Если со дня прихода в фирму человек только и делал, что суетился, а реальных успехов в его труде не так-то и много, можно задуматься об увольнении. Вызовите сотрудника на разговор. Перечислите ему список его реальных заслуг и сравните с количеством поставленных задач. Выясните, почему ваши поручения не выполняются и дайте 2-3 месяца на исправление ситуации. Если по окончании этого периода ничего не изменится, увольняйте.
Если же ситуация такова, что изначально на работу к вам пришел перспективный и талантливый работник, готовый трудиться и развиваться, а через какое-то время энтузиазм утих, придется выяснить, в чем причина подобного спада. Возможно, сотрудник недоволен условиями работы, плохо мотивирован или не обеспечен нужным объемом работы. Откровенный разговор наверняка поможет решить разногласия и вернуть человеку уверенность в том, что его работа ценится. А если этот разговор будет подкрепляться действиями с вашей стороны, направленными на улучшение условий, вскоре вы вновь получите лояльного работника, показывающего высокие результаты.
Еще одна причина, по которой человек больше притворяется, чем работает, может заключаться в том, что он элементарно устал. Отправьте его в отпуск. Часто это помогает.
Как предотвратить имитацию бурной деятельности в коллективе?
1. Не забывайте мотивировать работников.
2. Четко определяйте рамки полномочий каждого сотрудника.
3. Ясно формулируйте цели, задачи, результаты и сроки выполнения той или иной задачи. Также не забывайте упомянуть, какое вознаграждение ждет работника, если он успешно справится (премия, повышение и др.)
4. Не оставляйте успехи сотрудников без внимания. Поощряйте их.
5. Задачи и сроки выполнения работы формулируйте в письменной форме (по электронной почте или же в интернет-мессенджерах.) Это исключит такие причины невыполнения вашего поручения, как «я забыл» или «вы не говорили».
6. Интересуйтесь делами и текущим настроением подчиненных. Это позволит вам своевременно реагировать на их нужды.
7. Контролируйте выполнение своих поручений. Устраивайте периодическое подведение итогов работы отделов и каждого отдельного сотрудника. Но не переусердствуйте с отчетностью. Если вместо работы сотрудник будет вынужден ежедневно заполнять длиннющие отчеты, это приведет его к мысли, что вы не доверяете ему. Кроме того, излишнее документирование еще никого не осчастливило.
В целом, если имитация бурной деятельности стала повальным явлением в вашей организации, значит пора пересмотреть свои взгляды на кадровую политику и управление предприятием.