ведь страна не страницы истории не границы и не территории
Ведь страна не страницы истории не границы и не территории
Когда умрешь, ничего не должно болеть. А я умер. Почему же так больно.
Прошло сто лет. Или сто семьдесят, или тысяча.
Интересно, почему я думаю. Наверное, это тоже наказание. Странно. Я — это кто.
Минута — или геологическая эра. Или астрономический день. Или День Брамы.
Кто я. Странный вопрос. Я — это то, что думает в темноте. Хотя есть мысли, и есть темнота. И все. Кто же их тогда думает.
А, понял. Надо же, как просто.
Значит, если хочешь быть — надо, чтоб стало время. Получается, я хочу быть? Я, кажется, уже был…
Еще немного. Или много. Там это без разницы — много, немного…
Выходит, хочу. Че-то темно. Свет.
И стал свет. И время, и Земля, и Солнце, и крохотный грязный поселок на берегу огромного свинцового озера; и едва различимый запах крови, гари и пороха, долетающий с заката.
— Эй! Яхья-бабай! Твой вонючий маймун проснулся, ползет! Иди лови его, пока не уполз! Выпалив это, сунувшийся в двери пацанчик сморщился и исчез, прихлопнув дребезжащую дверь. Сразу несколько баб, мездривших вонючие шкуры, вскочили и пронзительно заорали ему вслед; им яростно ответили работающие ближе к дверям — в спины здорово несло из сеней, октябрь нынче задался более смахивающим на декабрь, разве что снега все нет. В этой избе проблема «закрыть-оставить приоткрытой» всегда вызывает напряг — дальним от входа невозможно дышать, ближним дует в натянутые поясницы и обветривает руки до сеточки кровавых трещин. Старик в ветхой солдатской шинели поднялся и осторожно пробрался сквозь разгорающуюся перепалку. Было заметно, что он опасается женщин, хотя все очень вежливо давали ему пройти.
Выйдя на улицу, старик зябко поежился, заворачивая поплотнее старые мослы ветхой рваниной; не поднимая головы, машинально поискал солнце — нету. Давно уже нет солнца, недели две? Больше…
Когда были русские, по тилявыср нарядная кызым говорила, что «фронт» или «цыклон». Она не понимала, что говорила, и те, кто научил ее так говорить — тоже не понимали, но все равно подучивали красивую кызым произносить пустые слова; урысы почему-то думали, что все знают. При этом не знали совсем ничего, даже самых простых вещей — что те же облака, застилающие солнце ТАК долго, делаются людьми. Нелепо — сами же рассказывали про фронт, и сами разводили руками…
Старик знал, что такое фронт. Сначала Волховский, потом, уже после госпиталя, следствия и тюрьмы — Четвертый Украинский. Потом еще Салехардский, и перед самым освобождением лагерный опер накрутил еще чирик. Старик не сердился на опера, молодого нервного белоруса, тот закрывал срочное требование по контингенту на Базу-10, очередной фронт старика. Правда, фронтами это звали, лишь насмешливо обозначая масштаб потерь, потери там были действительно почти как на фронте, но жизнь гораздо хуже.
Фронт — он от людей; что на земле, что на небе. Люди не хотят видеть свою жизнь и заслоняют солнце — вот и все. Если бы люди дружно захотели, солнце вообще перестало бы светить, или наоборот, светило бы сильнее, или мигало. Но люди не хотят Солнце, они хотят фронт, и он появляется.
Люди чувствуют, что мир — это война, но не могут понять, что и война — тоже мир, и кидаются в крайность. Мир или война. Да, у Реки всегда два берега, а не один; но главное не берега, а сама Река, которую люди не видят. Главное всегда скрыто.
Старик шел по пустому поселку, привычно благословляя места, где люди едят, спят и совокупляются с женщинами, легко растворяя в бесконечности завязывающиеся возмущения. Если раньше, когда был стар и силен, он силой задавливал бы их в землю, то сейчас, дряхлым, с краешком тюбетейки, еще торчащим из поглотившей его тело могилы, он ощущает Землю как себя, и не хочет делать ей больно. Эта работа больше не требует гробовой тишины в голове, и старик не мешает мыслям тихо струиться, следуя вечной Реке, несущей все в этом мире:
Люди могут это делать, и могут делать многое другое, но не хотят знать о своей силе. Почему-то слабость кажется им сладкой. Им нравится быть слабыми, нравится быть рабами. Конечно, те великие Знающие, которые называют себя Мастерами, те, которые сделали людей такими для своего удобства — тоже причина, но главное в самих людях. Когда человек не хочет чего-то всем сердцем, то никакой Мастер не сможет ничего изменить. Знание и незнание не главное. Главное — сердце, оно сильнее всего в мире, потому что больше мира; даже сам Тенри только часть сердца любого, самого жалкого и слабого человека…
Старик достиг последнего дома поселка. Осталось совсем немного, но как плохо идут ноги, не успевают вовремя подыматься и опускаться… Да, осталось совсем немного, это точно. Сейчас бы посмотреть на солнце и выпить немного его теплого белого золота, но солнца нет, и неоткуда взять силы. А ведь еще заниматься с этим человеком. Тенри, если ты велел мне забрать его у духов, то дай же и сил… — снова бесстрастно ворчит старик. — Простой силы для тела, чтоб хотя бы вымыть его. Я не мыл его уже два дня, Тенри. Человеку не годится быть грязным.
Только где Тенри в этом человеке? Он выполз из землянки и лежит в грязи, воняя даже на холоде, и кажется, что мерзлая грязь растаяла под его головой — там, где в единственном глазу углем горит ненависть, не обращенная пока ни на кого конкретно, абстрактная, но от этого еще более жуткая.
Вот чего так испугался маленький Рашат, — думает старик, подымая вырубившегося человека с грязной дороги, — Жаль. Он неплохо помогал, взять хотя бы ту же воду. И тут же забывает о мальчишке, которому не суждено принять Знание — старый Яхья дождался.
Почему же мигранты не едут в Россию?
На границе Польши и Белоруссии разгорается миграционный кризис. Тысячи мигрантов с Ближнего Востока разбили лагерь с белорусской стороны и пытаются проникнуть на территорию Евросоюза, чтобы потом отправиться в Германию. Нескольким группам уже удалось прорваться через кордон, но поляки говорят, что всех поймали. За всем этим наблюдают белорусские силовики, которые изначально и отконвоировали колонну мигрантов прямо к границе ЕС.
Фото: БелТА
От подобных ему нынешний кризис отличается тем, что легко можно назвать лицо, ответственное за него – это Александр Лукашенко. Провокацию на границе устроил именно он. Его режим переправляет нелегальных мигрантов в Европу уже не первый месяц.
В основном это жители Ирака и Сирии, которые добираются до Минска через Стамбул и Дубай. А буквально пару недель назад регулярным стал и рейс из Дамаска в Минск. Так стараниями Лукашенко и Асада в Белоруссию попадёт ещё больше нелегальных мигрантов.
Фото: БелТА
Кстати, Лукашенко честно сказал, что был близок с рядом диктаторов, включая отца нынешнего президента Сирии. А заодно случайно раскрыл свой главный страх:
Александр Лукашенко указал на роль стран Запада в разрушении ряда государств Ближнего и Среднего Востока. «Ведь это всё было на моих глазах», – сказал он. Президент напомнил, что хорошо знал многих лидеров, включая Хафеза Асада, Саддама Хусейна, Муаммара Каддафи, Фиделя Кастро. «Мы с ними в очень близких, добрых отношениях были. Мы встречались с ними. Я вам скажу – величайшие мыслители, – отметил глава государства. – Это люди, которые в силу своего положения очень хорошо понимали, что происходит. Это были лидеры в своих государствах. И эти мерзавцы их просто убили. Они их убили».
Портал президента Республики Беларусь
Фото: портал президента Республики Беларусь
Кроме того, он рассказал, что на самом-то деле мигрантов в ЕС переправляет европейская мафия, а белорусский режим тут ни при чём:
«Десятки транзитёров, которые людей подкидывают, – это немцы и прежде всего поляки, ещё и украинцы, литовцы. То есть там своя мафиозная структура, которая обеспечивает транзит, – рассказал президент. – У них уже там в Германии, Франции, других государствах эти ячейки созданы. Они позвонили друг другу – приезжайте, мы вас примем».
В общем, Лукашенко просто перечислил свои самые нелюбимые европейские нации. Возможно, провоцируя на границе напряжённость, которая вот-вот может привести к человеческим жертвам, он просто мелко мстит Польше. Ведь именно поляков Лукашенко (по крайней мере, на словах) считает причастными к прошлогодним протестам в Белоруссии. И разменной монетой в этой операции стали те самые «беженцы», о которых слёзно и с надрывом переживают наши дипломаты и пропаг***оны.
Естественно, первым делом Батьке бросился подпевать его главный спонсор – Россия.
Глава МИД Сергей Лавров, как и сам Лукашенко, обвинил в миграционном кризисе Запад:
«Ноги растут из той политики, которую западные страны, включая НАТО и страны Евросоюза, проводили многие годы в отношении Ближнего Востока и севера Африки, пытаясь навязать им лучшую жизнь по западным образцам, демократию в том виде, в котором её Запад трактовал.
Поэтому главная ответственность за урегулирование кризиса с мигрантами сейчас лежит на тех, кто создал условия для того, чтобы этот кризис разразился».
Фото: МИД России
А дальше – самое смешное. Лавров заявил, что надо уважать права беженцев, которые почему-то не хотят жить в великом Союзном государстве, а хотят на этот самый мерзкий Запад:
«Они не хотят оставаться в Белоруссии, они хотят в Европу, ту самую Европу, которая долгие годы рекламировала, пропагандировала свой образ жизни. Надо отвечать за свои слова и свои поступки».
Так, может, дело не в насаждении западных ценностей, а в том, что в Евросоюзе уровень жизни банально выше? Причём настолько, что в сторону России и Белоруссии эти мигранты даже не посмотрят.
Кстати, тут можно напомнить, что Россия тоже ведёт боевые действия в Сирии и воюет с тем же террористическим «Исламским государством*», с которым воюет Запад. Так почему наши политики спешат скинуть проблему несчастных беженцев на ЕС? Почему бы нам самим их не принять? Чё нам эти несколько тысяч сирийцев, если скоро в России высадится очередной 150-тысячный миграционный десант из Средней Азии?
Предлагаю перенаправить самолёты из Дамаска сразу в Жуковский, а в МИДе по этому поводу устроить пышный приём с участием дорогих гостей с Ближнего Востока.
Ведь страна не страницы истории не границы и не территории
За что я люблю Россию.
Россия – больше чем просто страна площадью 17 125 422 км2, отмеченная на карте красной границей, это все, что окружает меня повседневно: люди, леса, голубое небо, строчки в учебниках истории, литературы и русского языка.
Россия – страна, которая выбирала свой путь на протяжении многих веков. «Эти русские непредсказуемы», говорил премьер-министр Великобритании (1940-1945 и 1951-1955 годах) Винстон Черчилль. Русское государство всегда было «непредсказуемо» в полном смысле этого слова: то возносясь до высот Мировой Арены, то застревая в очередном экономическом кризисе.
В мире нет ни одной страны похожей на Россию. Особенная черта – всенародность, присущая только нашей стране, победы в войнах достигались не только одной армией, а всем народом. Доказательство тому можно найти в страницах истории России, каждый отдавал свои силы, всего себя на достижение всеобщей победы, и этим нельзя не гордиться.
Россия – страна великих людей: художников, музыкантов, архитекторов, ученых, полководцев. Можно очень долго смотреть на картину Айвазовского «Девятый вал», можно восхищаться великолепием внутренней и внешней обстановки Эрмитажа, Зимнего Дворца, забыть о времени, читая стихи Пушкина, Лермонтова, Есенина, поражаться изобретательности русских полководцев.
Россия – бесконечные просторы степей и лесов, изрезанные глубокими реками и горами. Неповторимая красота природы нашей страны пленяет и вызывает восхищение.
Я горжусь ее историей, восхищаюсь ее природой. Невозможно описать эти чувства каким-то одним, определенным словом. Россия – это моя родина, которую я всегда буду любить.
За что я люблю Россию
Да, не за землю мы любим страну, но нельзя не сказать о её красотах. Наш климат настолько разный что греясь на юге, южане могут даже не подозревать о морозах на территории Якутии. Климат воспитал русского человека, привыкшего к холоду и тяжёлому труду на нём. Не только испытания подбрасывает нам Россия, но и красоты. Прекрасные реки и озёра, горы и поля, цветы и деревья, сколько всего прекрасного можно увидеть не уезжая за границу. Это третья причина.
Причины можно называть долгое время, но зачем это делать? Россию достаточно любить за то, что она наша. Одна на всех, богатая, красивая, любимая, наша!
«Запах от мигрантов шел жуткий»: в Польше описали преодолевших границу
Беженцы из Ближнего Востока пропадают без вести в белорусских лесах
Больше недели мигранты из стран Ближнего Востока провели на границе белорусско-польской границе. Половина беженцев сдалась и согласилась на депортацию. Порядка тысячи человек переместились в теплый ангар, откуда их прямиком отправят в аэропорт. Остальные надеются, что Польша откроет им ворота в Европу. Тем временем некоторым удалось скрыться в глухих лесах, где они попали в ловушку. В чатах есть десятки сообщений о розыске от их близких. Мы поговорили с теми, кто потерял родных.
А еще выслушали мнения простых белорусов, которые проживают в Гродно, Минске, Варшаве: готовы ли они принять на своей территории мигрантов.
Дмитрий – гражданин Белоруссии, житель Варшавы: «Ежедневно на работе обсуждаем эту тему. Все сильно радовались, когда узнали, что наконец к разгону подключили водомёты. Я на связи и со знакомым пограничником, который как раз работает недалеко от стихийного лагеря. Он рассказывает, что никаких договорённостей с польской стороной никто не имеет, а нелегалов они проводят до «дырки в заборе» и оставляют там. Дальше они идут сами. Это же Беларусь. Деньгу взяли, свою часть обязательств выполнили, а там трава не расти. Отношение к этим мигрантам и у поляков, и белорусов негативное.
В целом поляки понимают, что от потока нелегалов нет никакой пользы. Европа им нужна только лишь ради пособия и вседозволенности. Ведь тут они могут вовсю кричать об ущемлении своих прав и играть таким образом на публику.
Кстати, в Польшу некоторым беженцам все-таки удается просочиться. Вчера я видел трёх мужчин и одну женщину восточной внешности. Состояние одежды у них было соответствующее. Заметно, что они недели две просидели в лесах. Ну и запах от них шел жуткий. Не факт, что сидели они со стороны Беларуси. Вроде у Львова тоже скопление есть небольшое.
По закону Польша не обязана принимать тех, кто незаконно пересёк границу. Если поймают на территории страны, депортируют обратно. Для того, чтобы получить статус беженца, нужно, во-первых, законно попасть в страну. Во-вторых, потом обратиться здесь к любому представителю власти, будь то полицейский или страж границы. Они то уже отправляют человека в «отстойник» для беженцев и начинают проверку.
У меня друзья там побывали. Выглядит это место, как наше общежитие. Туда заселяют людей на время проверки оснований по факту запроса ими статуса беженца. Так как оба моих друга – «политические», то их вопрос решился буквально за несколько месяцев. Пока человек пребывает в этом «лагере», ему назначается некое пособие, которого вполне хватает на еду, но не хватит на пиво и папиросы. Поэтому многие люди ищут нелегальные подработки. Легально работать в Польше не получится, пока нет никакого статуса. Как мне рассказывали, в том «общежитии» было много кавказцев из России».
Польские волонтеры организовали чаты помощи беженцам. Известно, что многие мигранты прошли в лес до того, как на белорусско-польской границе образовался стихийный лагерь. Вот только выбраться из леса смогли не все.
«Связь потеряли шесть дней назад»
Мы пообщались с людьми, которые потеряли своих близких.
Карем рассказал, что разыскивает родных: «Мы ищем брата, его зовут Гованд Омер Али, ему 31 год. Вместе с ним находится его 3-летняя дочь.
Мы ничего не знаем о них, живы они или мертвы. Связь с ними потеряли примерно 6 дней назад. Они жили в лесу. Приехали в Беларусь из Курдистана. Помогите, пожалуйста, фотографии мы дадим. Последнее, что знаем: они находились рядом с какой-то деревней. У брата – черная борода, он в черной куртке. Его дочка – в синей курточке и шапочке».
Еще один мужчина также обратился с просьбой помочь найти сына: «Мой 24-летний сын сейчас находится в лагере беженцев в лесу. Когда всем предложили пойти в здание, где тепло, он отказался, потому что боится депортации. Вся его семья находится в Германии. Здесь два его родных брата и родители. Он уже восемь дней сидит на границе. Просто хочет добраться до своей семьи.
Думал в Минск вернуться, но его не пропускают, держат на границе. Четыре года назад нас разлучили. Мы тогда пытались попасть в Европу через Турцию. Нас арестовали, посадили в тюрьму. Отпустили меня с женой, младшего 6-летнего сына и старшего сына, он инвалид. А среднего депортировали в Курдистан.
Сейчас мой сын поехал в Беларусь в надежде воссоединиться с нами. Не получилось. Я не хочу, чтобы он возвращался в Ирак, где у него никого нет».
Вот что рассказала нам женщина, у которой на белорусско-польской границе застрял брат: «Мой брат – сириец, но жил в Ливии. Сейчас он находится на границе. Вместе с ним еще шесть человек.
Восемь дней назад у них получилось дойти до Польши, где они находились три дня. Потом их поймала полиция и отвезла на границу. Там их встретили белорусы, которые не пропустили в город. Вернуться обратно на родину брат не может, в Ливии ему грозит смертная казнь. Он и его товарищи застряли между Беларусью и Польшей где-то около Бреста.
Мой брат – отец троих детей, которые живут в Германии. Он прибыл в Беларусь в надежде попасть в Евросоюз. Он очень больной человек. Сейчас лежит на земле в тяжелом состоянии. Проблема в том, что белорусские силовики держат их в одиночестве, не дают пройти в большой лагерь около Гродно. Брату нужна госпитализация.
Я стучусь во все двери, звонила в белорусский Красный Крест с просьбой, чтобы его нашли и отвезли в больницу. Но их не ищут. У них нет еды, воды, теплой одежды. Объясниться с пограничниками они не могут, не понимают язык. У брата высокое давление, астма и ревматизм. Недавно он перенес сердечный приступ. Один из его друзей страдает от болей в почках. Несколько дней с ними нет связи».
«Трехлетняя девочка сильно ослаблена»
Неделю назад польские волонтеры создали свой чат для поиска беженцев. Ежедневно они получают информацию о том, что в лесу сидит та или иная группа мигрантов, которые попали в ловушку. Выбраться из леса люди не могут. Если встречают на пути польских пограничников, те их гонят на белорусскую территорию. Белорусы, в свою очередь, велят отправляться обратно в Польшу. Волонтеры пытаются связаться с беженцами, чтобы доставить им продукты и оказать медпомощь.
О своей деятельности волонтеры отчитываются в соцсетях.
«Нам поступил звонок от группы 7 человек, которые находятся в лесах. 50-летняя женщина жаловалась на боль в левом плече. Мы прибыли на место, доставили еду, воду, термоодеяла. У женщины было охлаждение и скручивание плечевого сустава. Стабилизировали ей плечо. Обработали поверхностную рану у одного мужчины. Обследовали 16-летнюю девочку с хроническим заболеванием, но у нее были свои лекарства».
«Проехали 70 км, чтобы найти семью, которая три недели живет в лесу. Сначала жили в белорусских лесах, теперь три дня сидят на польской стороне. Они не ели и не пили несколько дней. С ними трехлетняя девочка, которая сильно ослаблена из-за рвоты. Три взрослых пациента жаловались на кашель, тошноту и рвоту. Их состояние улучшилось, когда они поели и получили болеутоляющие».
Мы поговорили с польским волонтером, который рассказал о своей работе: «С нами связываются беженцы, скидывают по телефону, если возможно, свое местоположение. Леса мы знаем хорошо. Если не находим их, то оставляем большие черные пакеты с едой и водой поблизости, чтобы мигранты смогли найти.
В лесу застряло много беженцев. Видимо, проводники их провели в глубь леса и бросили. Коллеги рассказывали, что была семья из 10 человек, которая восемь раз пыталась выйти из чащи. Их ловили поляки и перекидывали обратно в Беларусь. А белорусы отправляли снова в Польшу. С ними находился мальчик, которого покусала собака. О них мы уже давно ничего не слышали.
Еще была группа мигрантов, которая провела в лесу 25 дней. Вышли оттуда еле живые. Кому удается выбраться из леса и не нарваться на пограничников, идут в первые попавшиеся дома в деревне, просятся на ночлег. Некоторые поляки их принимают. Но большинство гонят».
«Березовую рощу на растопку пустили»
Белорусские чаты кипят от возмущения. Сами белорусы не рады гостям с Ближнего Востока. Некоторые объяснили нам свое негодование.
Максим (Гродно): «Надеюсь, в городе их не оставят, у самих работы нет. Например, мне странно, почему их обеспечили бесплатными дровами, а наших пенсионеров нет. Некоторые белорусы не могут позволить себе купить на зиму дрова, вот лучше бы власти им помогли».
Елена (Гродно): «Я хочу, чтобы они поскорее уехали, чтоб закончились их мучения. Поляки готовы только рабочую силу принимать, а эти работать на них не станут. Тему халявных дров для них у нас бурно обсуждают. Хотя тут все понятно. Дрова им привезли потому, что мигранты целую березовую рощу на растопку пустили. Надо было их остановить».
Михаил (Гродно): «Живу рядом с границей. Писал жалобу в Министерство природных ресурсов и охраны окружающей среды Республики Беларусь по поводу порчи лесов мигрантами. Ответа так и не получил. Обычно, если напишешь жалобу на белорусов, сразу с проверками приезжают».
Больше всего жалоб в чатах от минчан. Житель столицы Николай поделился своими наблюдениями: «Говорят, беженцев больше не принимает Беларусь. Но в Минске их полно. Только толпы теперь не только в центре города, около ТЦ «Галерея», но и в ТЦ «Замок», и около Дома Моды. Правда, теперь им с вещами запретили внутрь проходить, свою тюки они на улице оставляют. Но видно, что приезжают хорошо экипированные».
masterok
masterokМастерок.жж.рф
Хочу все знать
Ничейная земля – территория, на которую не распространяется суверенитет ни одного государства в мире. Когда-то неподелёнными были целые континенты, однако со времен географических открытий и европейской колонизации, таких регионов на планете осталось всего 5. Что это за территории и почему они остались бесхозными?
Клочок земли площадью 2060 км², расположен на границе между Суданом и Египтом. Как это ни странно, оба государства решительно отказываются от владения Бир-Тавилем, пытаясь спихнуть ненужную землю друг другу.
Подвешенным состоянием регион обязан колониальной политике Великобритании, владевшей в XIX веке обеими африканскими странами. В 1898 году англичане разделили границу Египта и Судана по 22-ой параллели.
Однако в 1902 году Англия в одностороннем порядке присудила Бир-Тавиль Египту, а другой регион, треугольник Халаиба, вручила Судану. Египтяне пришли в бешенство: некогда принадлежавший им треугольник богат нефтью и плодородными землями, а Бир-Тавиль – это пустыня.
В 1995 году, после долгих пограничных стычек, египетские войска забрали треугольник Халаиба обратно, а Бир-Тавиль вернули Судану. Однако регион оказался никому не нужен. Сегодня он остаётся незаселенным, жить там попросту опасно.
Густо поросшая лесом бесхозная земля, расположенная на пересечении границ Сербии и Хорватии, занимает всего 7 км².
Бесхозным регион стал после распада Югославии. С тех пор между получившими независимость странами не утихают территориальные споры. От Горня Сига отказываются, чтобы не потерять права на более лакомые спорные земли.
В 2015 году чешский активист Вит Едличка создал там виртуальное государство Либерленд, а позже раздал гражданство более 30 жителям из разных стран. Правда, хорватские и сербские пограничники туда никого не пускают, и территория продолжает пустовать.
Антарктида, Земля Мэри Бэрд
Антарктида, согласно конвенции от 1959 года, признаётся достоянием общественности и нейтральной территорией. Там разрешена лишь научная деятельность. Однако многие страны предъявляют свои претензии на Антарктику. Если конвенцию отменят, континент просто растащат по кусочкам.
Особняком стоит земля Мери Бэрд – сектор между 103° и 158° западной долготы. В 1951 году Япония отказалась от территориальных претензий на этот регион, и он остался единственной, по-настоящему, «ничейной землёй».
Впрочем, в секторе расположены две заброшенные научные станции – американская «Бэрд» и российская «Русская». Обе стороны намекнули, что в будущем готовы поспорить за принадлежность сектора.
Регион площадью 266 800 км² сравним с территорией Новой Зеландии, Италии или Великобритании, и находится на северо-западе Африки. Несмотря на то, что 96% области покрыто пустыней, Западная Сахара богата нефтью, железом и фосфоритами, поэтому за неё ведется отчаянная борьба между соседними странами.
Наиболее жаркое противостояние ведут Марокко и самопровозглашенная Сахарская Арабская Демократическая Республика (САДР). Последнюю активно поддерживает Алжир.
Виновниками конфликта стали испанцы, контролировавшие территорию до 1976 года. Уходя восвояси, Испания не решила, кому будет принадлежать брошенная колония.
Два островка в Южно-Китайском море площадью 150 км². Богаты нефтью и газом, а потому стали предметом спора Китая, Вьетнама, Филиппин, Малайзии, Брунея и Тайваня. Населения здесь нет.
Официально риф Скарборо – земля ничейная. Однако Китай, на правах более сильного соперника, риф практически присвоил. Военные корабли Поднебесной патрулируют регион, не пуская посторонних.
Основной аргумент Поднебесной в том, что острова были открыты китайскими мореплавателями в XIII веке. Правда, карт с того периода не сохранилось и поверить нужно на словах. Решение Международного суда и протесты соседей Китай игнорирует.