верхняя хава история названия
Воронежский исторический форум
История, Архитектура, Краеведение
Верхняя Хава
Верхняя Хава
Сообщение Sergey » 16 авг 2020, 16:22
В 1990 году селу Верхняя Хава исполнилось 300 лет. В «Указателе храмовых празднеств в Воронежской епархии», под редакцией Д. Самбикина, имеются сведения о том, что «первоначально заселение села В. Хавы относится к XVI веку. К 1690 году здесь образовался поселок в 60 дворов».
Идет уже четвертое столетие с момента основания Верхней Хавы. К сожалению, в архивах области не сохранилось точных данных, когда здесь в бескрайней степи, простиравшейся от реки Усмань до реки Хава и дальше на восток, появился первый поселенец. А если учесть, что в те далекие времена процесс заселения и строительство жилищ был очень медленный, то тогда от даты 1690 года надо отбросить несколько десятилетий назад, и вполне реально, что поселение В. Хава возникло в шестнадцатом веке.
По сохранившимся рассказам стариков, живших в девятнадцатом веке, которые слышали от своих дедов, что на новые места, где было положено основание В. Хавы, ехали несколько семей в самый разгар лета. Перебравшись через реку Усмань, подводы с первыми поселенцами двигались по степному бездорожью. Кругом зеленела высокая трава, густо цвели разные луговые цветы. Чуть ли не из-под ног лошадей то и дело выскакивали зайцы, которых водилось здесь огромное множество. А по степи небольшими участками около многочисленных болот рос кустарник и мелкий лесок, следы которых сохранились местами до наших дней. Особый интерес у первопроходцев вызывала речка Хава. Они уже и раньше слышали о ней от людей, состоящих в русских дозорных отрядах. Именно на этой реке служилые люди из первых пограничных поселений часто устраивали засады и громили ногайских татар.
И вот теперь первые поселенцы встретились с этой речкой. Над ней курился, расползаясь по берегам, утренний туман, наполненный ароматом чистого степного воздуха. Медленно катила свои воды неширокая, но полноводная река, изобилующая рыбой. Над ней склонялись высокие деревья, а из прибрежных зарослей камыша выпархивали дикие утки.
Возле речки стали возникать одна за другой улицы, которые назывались порядками, с присвоенными именами тех, кто осел на них первый: Лавренов порядок, Митриев, Амелин, Тарасов и т.д. Характерно, что эти названия улиц, помимо официально присвоенных, сохранились до наших дней.
Поток поселенцев к р. Хава не прекращался. Причиной тому в первую очередь была свобода и наличие плодородного чернозема. Кроме того, служилые люди, охранявшие южные границы Русского государства на Белгородско-засечной черте, стали теперь не востребованы. Поэтому основная их масса осела на землях нашего края, и их стали называть однодворцами.
Спали крестьяне на полу, на лавках, подстелив солому, которую приносили на ночь на топливо. Старики и дети размещались на печи и на полатях. Поверх соломы стелили полотно, сотканное из конопли, под голову клали верхнюю одежду. Ею же и накрывались вместо одеяла. Зимой вместе с людьми в избах находились телята, поросята, ягнята.
В XVIII столетии вслед за крестьянами-однодворцами в наш край потянулись дворяне. Одним из первых приехал Абрам Селихов. Он обосновался в 12 километрах от р. Хавы вверх по течению. Кроме барского дома был построен пруд, и это положило основанию деревни Селихово или Абрамовки, ныне входящей в состав Семеновки. Почти рядом с В. Хавой к северу от нее поселился помещик Каверин, имевший почти тысячу десятин земли, положивший основание поселка Каверино.
В XIX веке число дворянских семей увеличилось. В районе Сухих Гаев раскинулись поля Потамошнева, у Грачевской будки начинались поля Пастухова, а на юго-востоке от В. Хавы располагались земли Гурко и Звягинцева. В пяти километрах на восток от В. Хавы были земли помещика Пашутина. Западнее от нынешнего райцентра и почти до Малой Приваловки раскинулись земли семьи Халютиных. Эти земли в размере двух тысяч десятин получил генерал-майор, участник войны 1812 года Дмитрий Иванович Халютин. После его смерти поля перешли к его сыну Василию Дмитриевичу, который был мировым судьей 1-го участка города Воронежа. А после его смерти в 1872 году хозяином поместья стал сын Владимир Васильевич Халютин. Он был повенчан с княгиней Татьяной Волконской. В 1894 году он продал имение Соколовым и семьей проживал в Воронеже. Имел восьмерых детей.
На юго-западе в районе Марьевки и Спасовки с давних пор земли принадлежали Мельгуновым, а в начале XIX века они были проданы Крашенинниковым.
«Очерки истории верхнехавской земли: факты, события, люди» авторы:В.Д. Березуцкий, А.А. Зацепин, смотреть / скачать
Верхняя Хава
Сообщение Natalia » 16 авг 2020, 16:32
Верхняя Хава
Сообщение Sergey » 16 авг 2020, 17:19
ВЕРХНЯЯ ХАВА: ЗЕМЛЯ РАСПАХАННЫХ КУРГАНОВ
Самые ранние курганы относятся к 4-му тысячелетию до нашей эры. Явления эти распространены во всем мире, за исключением разве что Австралии и Антарктиды, но самыми большими любителями оставлять после себя курганы считались тюркские народы, особенно облюбовавшие территорию нынешней России. Вообще, само слово «курган» имеет тюркские корни, и в нашей стране — это своеобразные, только миниатюрные аналоги знаменитых Египетских пирамид. Курганы не вымываются с годами, не сравниваются с землей и не поддаются распахиванию — смекалистые предки, желающие увековечить братьев своих, об этом позаботились.
В Воронежской области невероятно много курганов и, соответственно, большие археологические традиции. Вопреки расхожему мнению, основная часть этих интригующих насыпей принадлежит не татаро-монголам, а гораздо более древним эпохам. Десятки лет уже это регулярно доказывают результатами раскопок историки ВГУ и ВГПУ под руководством корифеев воронежской археологии, Анатолия Пряхина, Анатолия Винникова, Валерия Березуцкого и других, в особенности на территории Верхнехавского района. Вообще, курганные цепи среди степных просторов и сельхозугодий являются буквально визитной карточкой этого района.
Север нашей области, а конкретнее, земли, прилегающие к границе Панинского и Верхнехавского районов — места диковатые. Никаких городов поблизости, минимум дачных участков, а хроническая пустынность выглаженной, как автобан, Тамбовской трассы, особенно в вечернее время, просто вызывает тревогу. Но совсем уж дикими места эти были лет 300-400 назад, когда измучившие своими набегами Русь татары и прочие кочевники никому не давали как следует поселиться в этих глухих степях. И в то же время, еще раньше, примерно 3-4 тысячи лет назад, здесь, наоборот, процветала цивилизация.
В XV–XVII ВВ. ЭТОТ КУРГАН У РАЗВИЛКИ ДОРОГ НА БАЙГОРУ И ЛУГОВАТКУ СЛУЖИЛ ДОЗОРНОЙ ВЫШКОЙ. ВРЕМЕННАЯ ПРИНАДЛЕЖНОСТЬ ЕГО ПОКА НЕ ОПРЕДЕЛЕНА.
ХАВА, “ПОМЕШАННАЯ” НА РАСКОПКАХ
Но не такая уж, конечно, и цивилизация — не Египет, Ассирия или Урарту. — но люди тут действительно жили с древних времен и осваивали территории тогда даже поактивнее, чем в веке 16-м или 17-м уже нашей эры. По количеству курганов всевозможных размеров и древнейших могильников на квадратный километр Верхнехавский район, скорее всего, занимает первое место в области. И те курганы, которые удалось уже исследовать или, если можно так выразиться, «вскрыть», показывают свою принадлежность к эпохе бронзового века, а конкретнее — Абашевской культуре 2-го тысячелетия до нашей эры (названной в честь поселка Абашево, Республика Чувашия, возле которого впервые были обнаружены следы этой культуры). Так что никакими татаро-монголами тут, как говорится, и не пахнет, хотя и они после себя любили оставлять подобные следы (многое еще не раскопано).
Впрочем, татары пропитали-таки землю здешнюю своим духом — чего только названия одни стоят (Хава, Байгора, Маза), и вплоть до самого XVIII века тюркские кочевники были полноправными хозяевами на берегах речки Хавы. В то время как на остальной Руси уже «закатывали» балы, строили мануфактуры, а на богатых помещиков наводили ужас банды вполне цивилизованных дубровских, на хавских землях вовсю еще развлекались неотесанные пришельцы с Востока. Этим и объясняется отсутствие здесь старых дворянских усадеб (до XIX века) — какой помещик рискнет подставлять свою голову под вероломный ятаган даже на самых плодородных черноземах. В принципе, на хавских местах в те времена и «заканчивалась» цивилизация на Руси: дальше, за Битюгом — трава не расти.
К слову, и сейчас, когда едешь на машине по внутренним магистралям Верхнехавского района, тебе то и дело перебегают дорогу совсем не шуганные сурки и зайцы, а над посевами чинно и спокойно парят редко встречающиеся птицы отряда соколиных. Но самое примечательное — на придорожных пашнях частенько просматриваются едва заметные рельефные вздутия, словно недолеченные волдыри на коже. Бесспорно, это курганы, бывшие курганы, которые вот уже десятки лет советские и российские крестьяне пытаются превратить в квадратные метры сельхозугодий. И постепенно превращают.
По мнению местных историков, как раз подобные курганы, которые не отмечены точками или изолиниями (как, например, курганы у дороги на Байгору, у Мазы или у Плясоватки) даже на подробной рельефной карте, — скорее всего, и принадлежат татаро-монголам. По крайней мере, все те большие насыпи, которые уже «вскрыли» археологи, принадлежали Абашевской культуре, а татаро-монгольской среди них не было ни одной. Но ведь эти раскосые ребята, потомки Батыя и Чингисхана, тоже устраивали на хавских просторах многочисленные захоронения подобным «фараоновским» образом, правда, менее изощренным и масштабным, чем «абашевцы». Но руки у воронежских археологов до хавских татаро-монголов еще не дошли — весьма трудоемкий этот процесс, раскопки. Однако кое-какую предварительную закономерность сделать можно: чем крупнее курган, тем он старше.
Понятно, что большие курганы, поросшие травой и мхом, не поддаются никакой сельхозразработке, хотя и стоят обычно посреди распаханного или засеянного поля, ежегодно подразнивая соху и борону (действительно, зрелище эффектное — ровненький зеленый холм на черном земельном фоне). Но вот любопытно: крестьяне заметили, что и на тех низеньких, как бы распаханных татаро-монгольских курганах культуры почти не вызревают. Посреди «моря» свеклы, картофеля или пшеницы остается островок пустоты, на котором даже и сорняки слабо растут. Есть мнение, что татары специально пропитывали почву над могилой специальным минеральным раствором, не способствующим плодородию. Абашевцы же были еще сообразительнее — захоронение свое они засыпали таким особым илом, что сегодняшние историки с огромным трудом могут пробить его даже современными инструментами. По сути, тот же бетон. Разумеется, такой курган и десятки тысяч лет простоит.
Интересно, что все люди, с которыми мы совершенно случайно встречались в райцентре, как на подбор, оказывались историками или просто участниками раскопок. Это и школьный учитель Олег Свиридов, и директор Верхнехавского Дома творчества Анатолий Зацепин, и директор краеведческого музея Федор Стрижаков (все, кстати, выпускники истфака пединститута разных лет), и даже два одиннадцатиклассника, подсказавших нам дорогу на Байгору. Выяснилось, что парни участвовали несколько лет назад в одной из самых нашумевших раскопок (об этом чуть ниже) у села Покровка, — и вообще, это весьма популярное занятие у местной молодежи. Свое дело делает и археологический энтузиазм Олега Свиридова, да и сам Бог велел верхнехавцам тщательно исследовать свои, такие знаменитые земли.
ХРАНИТЕЛЬ ВРЕМЕНИ
Особый разговор о Федоре Ивановиче Стрижакове. В центральном хавском скверике, там, где красуется памятник вождю пролетариата в натуральную величину (честное слово, нигде больше не видел столь маленького Ленина на таком высоком постаменте), стоит скромный симпатичный деревянный домик. Это и есть районный Верхнехавский краеведческий музей — уникальное в своем роде заведение. Стрижаков в нем единственный хранитель, строитель, экскурсовод, уборщик и охранник одновременно. В одиночку, по сути, музей он этот строил, в одиночку его открывал, да и сейчас ему никто не помогает. В музее собрано максимальное количество экспонатов, посвященных истории района — здесь и техника, и инструменты, и уникальные документы, книги, кино и аудиоматериалы и даже чучела животных, обитающих или обитавших когда-то в округе. Весь этот «винегрет» подобран, тем не менее, с душой и со вкусом и также Стрижаковым практически в одиночку.
При всей веселости, добродушности и образованности хранителя верхнехавской истории, заметил я — недолюбливают что-то Федора Ивановича в руководящих кругах района. Да и не жалуют посетители залы музея, хотя двери его практически ежедневно открыты — Федор Иванович буквально живет там. Разгадка выяснилась быстро, герой сам себя «раскрыл», строго заявив:
— Я — ровесник революции, коммунистом был, коммунистом остаюсь, коммунистом и умру, — и тут же, улыбнувшись, добавил, — а вообще мы еще поскачем на рысаках по степи верхнехавской.
Коммунист коммунистом, но Стрижакову уже 85 лет. А замены на столь ответственном посту ему не видно. Неужели верхнехавцы не сумеют сохранить свое краеведческое достояние?! Неужели экспонаты растащат, а музей переоборудуют под что-то более тривиальное и бесполезное?! И ведь не требует содержание музея больших финансовых средств, всего лишь — внимания и уважения. Да и энтузиазма того же.
— Хорошо, хоть воры не лазают, — говорит Федор Иванович, — правда, молодежь любит на крыльце победокурить, но я уж им это позволяю. Пусть пьют, курят, колются, но главное — не подожгли чтобы.
— Колесничий управлял повозкой, и ему необходимо было как-то подгонять лошадей, а через дырку в зубе очень удобно «свистится», — замечает Олег Свиридов.
— А можно было определить какую-то расовую или племенную принадлежность этих «абашевцев», проживавших здесь во 2-м тысячелетии до нашей эры?
— Все-таки они ближе к европейской внешности, чем к монголоидной. Окружность скул, постановка зубов, высота лба очень близки по своим параметрам к славянским. Можно смело сказать, что в древности здесь жили люди, вполне похожие на нас с вами.
Археологические раскопки — процесс не только трудоемкий и кропотливый, но и достаточно затратный. Инструменты, поездки, питание, проживание. Непосредственно физический труд не оплачивается — студенты и школьники сами с удовольствием копаются в глине и черноземе и долбят застывший речной ил в поисках истории. Поэтому работы идут медленными темпами — примерно один курган в год, да и то не каждый. Но и это достигается с превеликим трудом. К самому большому и знаменитому хавскому кургану, что у развилки на Байгору и Луговатку, и вовсе не приштыковывалась еще ни одна лопата. Но дело и до него дойдет. И все-таки один, может быть, глупый вопрос меня, обывателя, далекого от археологии, почему-то чуть-чуть смущает.
— А нет ли во «вскрытии» курганов какой-то связи, простите, с вандализмом: все-таки могилы человеческие.
— Если мы их не исследуем, они сами по себе исчезнут, — парирует Олег Васильевич, — кроме того, находки никто себе не присваивает, они становятся достоянием науки. Это те же исторические документы. Иным способом ничего нельзя было бы узнать о жизни наших предков.
Ярослав КАРПИНСКИЙ. «Эфир 365» Февраль-2001
ДЛЯ СПРАВКИ
Курган – возвышение над землей, холм, чаще всего неестественного происхождения. Как правило, это надмогильная насыпь из земли или камня полусферической или конической формы.
История названия реки Верхняя Хава. Легенда
Здесь представлена работа в номинации «История моей малой родины» конкурса «Наследие предков – молодым» 2021 гг. Автор – Анна Москвина. Научный руководитель: О. Н. Квасов. Подробнее о конкурсе: https://vk.com/vrn_nasledie.
Моя малая родина — это самое прекрасное место, место, где меня всегда будут ждать. Я люблю свою малую родину. Здесь я выросла. Я относительно мало времени там, правда, большую часть жизни я жила в городе. Но моя малая родина – посёлок Тимирязево – всегда останется домом с семьёй, с любимыми уголками природы, с родными просторами, с родственниками и знакомыми.
Новоусманская земля исполнена тайн и загадок, будоражащих наше воображение. Некоторые из них уже давно перестали быть таковыми, а некоторые до сих пор сокрыты под толщей столетий.
Речь пойдет о моей любимой реке, протекающей в Воронежской области. Речка, хоть и небольшая, но душевная. Сколько лет я приезжала туда отдыхать на пляж или мостик. Река символьно изображена на гербе и флаге Верхнехавского района Воронежской области: Синяя часть поля герба показывает географическое расположение района на реке Хава.
Существует легенда о том, что река названа по имени татарской принцессы. Согласно легенде, в XVI веке из Московского царства в долину, занимаемую ныне селом Успенская Хава бежали бояре и прочий люд. Большинство из них стали «лихими людьми», разбойниками. Там же кочевала татарская орда. И случилось так, что ханская дочка по имени Зора (Зара) полюбила боярина Владимира, скрывавшегося в тех же местах. Татарские владения и земли беглецов разделяла река. Ее как-то раз и переходила ханская дочка, спеша к возлюбленному. Переходя ночью во время сильного дождя и бури по мостику из узких жердей через реку, она утонула, и с тех пор реку, где утонула дочь татарского хана «утренний рассвет», как звали ее татары, назвали Хаваю (девою). Хан был опечален утратой дочери и совершил набег на разбойничье логово, что находилось по ту сторону реки. Дочь он похоронил там же, на берегу, хан положил в могилу Зоры много сокровищ, как того требовал обычай.
В каждой легенде есть крупицы истины. История любви русского боярина Владимира и татарской принцессы Зары, хотя и кажется неправдоподобной, но все же имеет право на существование. В то время эти места были пограничными и здесь свободно могла произойти их встреча.
Верхняя хава история названия
Последнее на сайте
Верхнехавский район (село Верхняя Хава)
По сохранившимся рассказам стариков, живших в девятнадцатом веке, которые слышали от своих дедов, что на новые места, где было положено основание В. Хавы, ехали несколько семей в самый разгар лета. Перебравшись через реку Усмань, подводы с первыми поселенцами двигались по степному бездорожью. Кругом зеленела высокая трава, густо цвели разные луговые цветы. Чуть ли не из-под ног лошадей то и дело выскакивали зайцы, которых водилось здесь огромное множество. А по степи небольшими участками около многочисленных болот рос кустарник и мелкий лесок, следы которых сохранились местами до наших дней. Особый интерес у первопроходцев вызывала речка Хава. Они уже и раньше слышали о ней от людей, состоящих в русских дозорных отрядах. Именно на этой реке служилые люди из первых пограничных поселений часто устраивали засады и громили ногайских татар.
И вот теперь первые поселенцы встретились с этой речкой. Над ней курился, расползаясь по берегам, утренний туман, наполненный ароматом чистого степного воздуха. Медленно катила свои воды неширокая, но полноводная река, изобилующая рыбой. Над ней склонялись высокие деревья, а из прибрежных зарослей камыша выпархивали дикие утки.
Возле речки стали возникать одна за другой улицы, которые назывались порядками, с присвоенными именами тех, кто осел на них первый: Лавренов порядок, Митриев, Амелин, Тарасов и т. д. Характерно, что эти названия улиц, помимо официально присвоенных, сохранились до наших дней.
Поток поселенцев к р. Хава не прекращался. Причиной тому в первую очередь была свобода и наличие плодородного чернозема. Кроме того, служилые люди, охранявшие южные границы Русского государства на Белгородско-засечной черте, стали теперь не востребованы. Поэтому основная их масса осела на землях нашего края, и их стали называть однодворцами.
Село разрасталось. Люди селились кто как вздумает: одни окнами на юг, другие на восток, третьи, сами не зная к чему, отворачивались от солнца в сторону севера или запада. Следы этой беспорядочности можно проследить и сегодня. Расположение и конфигурация улиц часто определяли и их названия. Одна — начиналась у речки и потом, поднимаясь в гору, всё больше изгибалась в виде дуги и получила название Криуши; другая — несколькими хатами сворачивала в сторону от начала порядка, образуя какой-то ящик, где когда-то острого на язык мужика потрепали собаки, и улица получила название Собачьего ящика. На северо-восточной окраине села, где недавно был Ждановский участок, долгое время были луга, сенокосы. Потом здесь стали пасти телят. Но вот прибыли новые поселенцы и вдоль реки огородами вниз образовали улицу. Её назвали Телячьим порядком.
Первым на восточной стороне реки — там, где сейчас улица Карла Маркса, на обрыве поселился приезжий мужик по имени Филя, суровый и нелюдимый. Первое время на него никто не обращал внимания, и заговорили о нем тогда, когда он недалеко от своей хаты обнаружил залежи песка, в котором новоселы испытывали большую нужду. С тех пор гору, на которой поселился Филя, песочные ямы и сооруженный здесь мост через реку стали называть Филиными. Позже начали селиться от хаты Фили вниз по течению реки. Улица прошла через место, где была мусорная свалка и получила название Поганки. Весной и часто летом после обильных дождей река выходила из берегов и заливала все низины. На заливных землях выращивали табак, пользовавшийся большим спросом. Его, в переработанном в домашних условиях виде, везли продавать в Воронеж. Обработка земли на заливных местах привела к тому, что в реку с потоками воды устремлялся смываемый чернозем. Закрывались многочисленные родники, питавшие реку. По берегам уничтожались деревья. Река стала мелеть, терять первоначальное очертание и красоту, становилась уже. Тогда люди стали селиться ближе к реке и в той низине, где обычно сажали табак, образовался порядок, который так и был назван Табачным или Табатером. Хаты для жилья новоселы строили почти сплошь глинобитными. Глину для изготовления самана брали в открытых ямах, а вместо навоза использовали торф и перегной, собранный по берегам реки и в логах. Лес, хотя и не вполне отвечавший строительным целям, был под рукой. Это лоза, береза, осина, росшие у реки и кое-где в степи. Для кровли на первых порах использовали осоку, камыши, а позже солому.
В ямах, отрытых еще первыми поселенцами, население Хавы брало глину на строительство хат и закут до самого последнего времени прошлого столетия. В результате кое-где прямо около домов образовались овраги. Некоторых из них сегодня не существует. Так, у автотранспортного предприятия вплоть почти до XIX века представляли жалкое зрелище: земляные полы, маленькие оконца, затянутые пузырями животных, в одном из углов — огромная печь, топившаяся по-черному, освещение — лучина.
Жили крестьяне большими семьями — человек по 10-20 и больше. Пока живы были родители, сыновья не делились и не уходили от них. Однако встречались такие, которые отделялись при их жизни. Эти, не почитавшие родителей сыновья, селились на окраине села, и созданный ими порядок так и был назван Непочетным (ныне улица Восточная).
Спали крестьяне на полу, на лавках, подстелив солому, которую приносили на ночь на топливо. Старики и дети размещались на печи и на полатях. Поверх соломы стелили полотно, сотканное из конопли, под голову клали верхнюю одежду. Ею же и накрывались вместо одеяла. Зимой вместе с людьми в избах находились телята, поросята, ягнята.
В таких условиях жили люди до второй половины XIX века. После отмены крепостного права в жизни крестьян произошли некоторые изменения. Лучина была заменена керосиновой лампой, свиные пузыри в окнах — стеклом, веретено, с помощью которого крестьяне сучили пряжу, — прялкой, над избами стали появляться трубы, которые до этого не выводили из хаты и топились по-черному. Но эти новшества из-за бедности вводились далеко не во всех семьях.
Предание гласит, что среди наиболее состоятельных поселенцев у реки Хава был высокий сухой старик, которого величали Лавреном Михайловичем, приехавший сюда с четырьмя женатыми сыновьями. Он решил соорудить на реке водяную мельницу — это первое предприятие на хавской земле. Крестьяне, узнав об этом, торопили хозяина и предлагали свою помощь.
Водяную мельницу строили далеко от села (за поселком Черняхи) — ближе не нашлось места: река в районе села была широкой и глубокой. Строительство шло довольно быстро — она была сооружена за одно лето и к осени уже работала. Эта мельница, следы которой сохранились до наших дней в виде торчавших остатков сгнивших дубовых свай, не имела конкуренции, поэтому плата за помол зерна была довольно высокой. Но работала она недолго. Как только в селе появились ветряки, мельницу крестьяне спалили.
В XVIII столетии вслед за крестьянами-однодворцами в наш край потянулись дворяне. Одним из первых приехал Абрам Селихов. Он обосновался в 12 километрах от р. Хавы вверх по течению. Кроме барского дома был построен пруд, и это положило основанию деревни Селихово или Абрамовки, ныне входящей в состав Семеновки. Почти рядом с В. Хавой к северу от нее поселился помещик Каверин, имевший почти тысячу десятин земли, положивший основание поселка Каверино.
В этот период на хавские просторы устремились дворянские семьи — Раевские, Алисовы.
В XIX веке число дворянских семей увеличилось. В районе Сухих Гаев раскинулись поля Потамошнева, у Грачевской будки начинались поля Пастухова, а на юго-востоке от В. Хавы располагались земли Гурко и Звягинцева. В пяти километрах на восток от В. Хавы были земли помещика Пашутина. Западнее от нынешнего райцентра и почти до Малой Приваловки раскинулись земли семьи Халютиных. Эти земли в размере двух тысяч десятин получил генерал-майор, участник войны 1812 года Дмитрий Иванович Халютин. После его смерти поля перешли к его сыну Василию Дмитриевичу, который был мировым судьей 1-го участка города Воронежа. А после его смерти в 1872 году хозяином поместья стал сын Владимир Васильевич Халютин. Он был повенчан с княгиней Татьяной Волконской. В 1894 году он продал имение Соколовым и семьей проживал в Воронеже. Имел восьмерых детей.
На юго-западе в районе Марьевки и Спасовки с давних пор земли принадлежали Мельгуновым, а в начале XIX века они были проданы Крашенинниковым.