верхняя масловка 18 история дома малютина
Дача Анны Гильбих на Верхней Масловке, 18 в Москве
Верхняя Масловка, 18 в Москве. По этому адресу еще можно увидеть архитектурный памятник ушедшей эпохи – деревянную дачу-избу.
Возвели особняк в начале прошлого века – в 1906 году – на границе Петровского парка. Заказчиком стал успешный предприниматель и коннозаводчик Николай Павлович Малютин.
Построил он его не для себя, и не для своей семьи, а для … любовницы Анны Адольфовны Гильбих как дачный дом, который в то время выглядел весьма роскошно и презентабельно.
Изначально дачный дом в два этажа украшал купол, а также надстройка, в которой разместили зимний сад. На территории перед парадным входом устроили террасу. На дворовой территории стояла конюшня с «лучшим выездом» в Первопрестольной столице и флигель, построенный из камня, для обслуги.
Особняк спроектировали в смешении русского стиля и модерна. Получилось, как тогда говорили, «смесь французского с нижегородским».
История дома и его хозяев
Дачи в Петровском парке для московской аристократии начали строить здесь еще в первой половине XIX столетия. Но если тогда этот зеленый уголок ближнего в то время Подмосковья радовал своей буйной растительностью, то бум возведения роскошных дач, который пришелся на конец этого же века, начал превращать парковую зону в обычный жилой район. Только благодаря Указу Николая II удалось остановить дачное строительство на прилегающих к парку территориях.
Несколько слов о хозяине.
Купеческий род Малютиных происходил из Калужской губернии. Ее представители занимались бумаготкацким и стекольным производством, владели сахарными заводами, а также золотыми приисками.
Что касается Николая Павловича, который был одним из владельцев Товарищества «П. Малютин и сыновья», то любимым его детищем стало разведение лошадей. Но не абы каких! Так, выращенные на его заводе орловские рысаки славились на всю Российскую империю.
Малютина и Гильбих свела общая любовь к породистым лошадям.
Тогдашнее высшее общество не одобряло выбор Николая Павловича. Как говорилось выше, он был представителем богатой купеческой семьи. Средний рост и некоторая полноватость не мешали ему выглядеть весьма презентабельно. Портрет дополняли полностью седые волосы, а также небольшие аккуратные усики и борода. Где бы он ни появлялся, от него «веяло» невыпяченной важностью и достоинством. Добавим сюда его разностороннюю образованность и владение несколькими европейскими языками.
А теперь об Анне Гильбих. По воспоминаниям современников, это была уже не первой молодости женщина с лицом «еврейского типа», а еще крикливая и до ужаса жеманная.
Несмотря на такие различия, Малютин был от Анны Адольфовны без ума и всемерно баловал ее. Весьма болезненно воспринимал уколы в ее адрес. А общество лишь жалело почтенного старика, превратившегося в подкаблучника этой дамы.
Их связь продолжалась около 10 лет, когда Гильбих неожиданно для всех вступила в брак с наездником-чемпионом Павлом Черновым, одержавшего немало побед именно на милютинских орловских рысаках и вхожего в дом Николая Павловича.
«Молодые» сразу после женитьбы перебрались в имение Чернова в Тверской губернии, кстати, полученное им в подарок от … Малютина. Через пару лет, после банкротства хозяйства, пара возвращается в Москву и вновь поселяется в особняке Гильбих. Спустя время хозяйка бросает бывшего наездника и выходит замуж за некоего молодого человека «без роду, без племени». Альфонса, одним словом!
После ухода Анны Адольфовны в мир иной, особняк унаследовала ее родная дочь Татьяна, тоже почитательница породистых лошадей.
Пришедшие к власти в 1917 году большевики дом национализировали, но хозяйку не выселили. Правда, из собственницы она превратилась в одного из жильцов коммуналки, в которой к 1949 году проживало … 20 семей (интересно, сколько всего там проживало человек).
Последних квартирантов отселили отсюда лишь к 1971 году, после чего здесь разместилось заводоуправление «Художественной гравюры» (на производстве выпускали значки).
В 1998-м здание передали в аренду «Центру ремёсел», в котором сегодня работает клубное кафе «Изба на Масловке» и небольшой магазинчик по продаже сувениров.
Знаменитую «избу на Масловке» выставили на ЦИАН
Лента новостей
Все новости »
Речь идет о деревянном доме 1906 года постройки на Верхней Масловке, 18. Краеведы опасаются, что новый владелец может навредить историческому зданию
Объявление о продаже прав на аренду исторического здания на Верхней Масловке, 18, появилось на сайте ЦИАН. Стоимость — 10,5 млн рублей. Двухэтажный деревянный дом — последняя из дач Петровского парка 1906 года постройки, однако в объявлении указан почему-то 1950 год.
Собственником здания является город, охранного статуса у него нет. «Изба на Масловке» в какой-то степени является символом этого московского района, говорит историк-москвовед Павел Гнилорыбов:
Павел Гнилорыбов историк-москвовед «Вообще, Москва не сохраняет деревянных домов, и каждый такой домик — это живая сокровищница. Эта избушечка милая еще и тем ценна, что это последний дом Петровского парка. Вокруг « Динамо » в начале XX века был такой обширный дачный район, москвичи его называли « Булонским лесом » по аналогии с Парижем и проводили там абсолютно все пикники, встречи, свидания. Именно туда прошла первая линия московского трамвая, даже в 50-60-е годы прошлого века, когда, казалось бы, там уже Останкинская башня была построена, продолжали жить люди с огородиками, с козами, со всем на свете. Воистину Москва — большая деревня. С этим зданием может случиться все что угодно, начиная от перепланировки, заканчивая, допустим, обшивкой этого здания сайдингом, потому что это первая линия улицы, хорошие подъездные пути. Местные краеведы как минимум трижды пытались инициировать постановку этого здания на учет в реестр ОКН».
Поскольку у дома нет никакого охранного статуса, то нет и гарантии, что его не уничтожат, говорит координатор общественного движения «Архнадзор» Рустам Рахматуллин:
Рустам Рахматуллин координатор общественного движения «Архнадзор» «Нет никакой гарантии, если здание не имеет охранного статуса, что его просто не уничтож ат — даже без всяк ого проекта, просто на праве собственности по прецеденту. Сейчас это происходит в Немецкой слободе с домами, которые попали в проект развития Бауманского университета, при этом ему не принадлежат, а просто перешли в городскую собственность. Они сносятся без предъявления разрешительной документации. Имеют значение условия аренды, если город передает это в аренду с обременениями, с условиями, он может наказывать за нарушение этих условий. Но это не линия охраны наследия, то есть какова здесь мотивировка — что за условия, почему такие, а не другие условия, что в нем можно переделать, оговаривается это или нет».
Этот дом на Верхней Масловке был построен по заказу конезаводчика Николая Малютина для его возлюбленной Анны Гильбих. После революции он превратился в коммуналку, в 70-х годах его передали заводу «Художественная гравюра», а в конце 90-х здание арендовал Центр ремесел — сейчас эта организация ликвидирована. Там же было популярное у местных жителей кафе. Жители района Савеловский обсуждают продажу в группе Facebook — звучат предложения скинуться или создать фонд и выкупить права на аренду здания, чтобы сделать там музей.
Архнадзор
Последняя деревянная дача Петровского парка может быть уничтожена
Публикуя это исследование москвоведа, экскурсовода, активиста Арх надзора Юлии Дмитрюковой, мы обращаем внимание читателей и комментаторов на письма Мосгорнаследия, приведенные в последней части статьи. Дому на Масловке не отказано в охранном статусе по существу, но сами заявки на охрану трижды отклонены «по форме». Манера, в которой даны эти ответы, заслуживает отдельного фельетона.
Однако нам не до шуток. По нашим наблюдениям, постановка памятников на охрану в Москве прервалась 15 мая 2019 года, то есть более 11 месяцев назад. Под этим числом поставлены на охрану заявленные нашими исследователями часовни Немецкого кладбища и здание МНИИРС в Бутове. С тех пор заявки и заявители получали только отказы, в том числе знаменитый массовый отказ 16 декабря 2019 года.
Хотелось бы получить публичное разъяснение Мосгорнаследия: что же произошло во второй половине мая 2019 года? и когда будет восстановлена работа с заявками для продвижения новых памятников в реестр?
На бывшей окраине дореволюционной Москвы, на улице Верхняя Масловка, посреди типовой советской застройки, привлекает внимание бревенчатый дом №18, построенный в начале XX века и известный под народным названием «Изба на Масловке». Попытки заявить его на охрану пока не увенчались успехом, и его дальнейшая судьба вызывает серьезную озабоченность.
При этом «Изба» — вероятно, последняя сохранившаяся деревянная дача Петровского парка.
На фото 1950-х годов можно обнаружить крупный граненый купол в правом углу крыши, вероятно, утраченный при пожаре на рубеже 1970–80-х годов:
Тот же купол, а также плавные изгибы крыши и чердачная надстройка-фонарь зафиксированы на картинах советских художников, в разное время проживавших в «Городке художников с мастерскими и квартирами», построенном на Верхней Масловке в 1930–50-е годы по инициативе А.М. Горького и И.Э. Грабаря:
С 1998 года в доме работало АНО «Центр ремесел» Северного административного округа. Проводились занятия по керамике и гончарному делу, краеведческие лекции и общественные мероприятия, работало кафе. В декабре 2018 года, после внезапной смены состава учредителей и руководства, деятельность Центра была фактически прекращена (формально он продолжает арендовать здание у города). Также прекратились и платежи арендодателю — Департаменту имущества, который подал в Арбитражный суд два исковых заявления: о взыскании долга по аренде и выселении.
Ныне здание закрыто и не используется. Если судебная тяжба окончится выселением арендатора, то, в отсутствие у дома охранного статуса, ничто не будет препятствовать его сносу, если у собственника возникнет такое желание. В этом случае Москва рискует потерять еще один редкий образец дореволюционного деревянного строительства, а Савеловский район лишится (а по факту уже лишился) общедоступного центра художественного развития. Тема сохранения «Избы на Масловке» поднималась в центральных СМИ и интернет-изданиях, был отправлен депутатский запрос, муниципальные депутаты включились в сбор архивных данных, местные жители активно обсуждают сохранение «Избы» в социальных сетях.
В конце ноября 2019 года в Департамент культурного наследия Москвы было направлено заявление о включении здания по адресу: ул. Верхняя Масловка, д. 18, в Единый реестр объектов культурного наследия. Увы, несмотря на соблюдение формальных требований и большой объем предоставленных архивных данных, Мосгорнаследие трижды отклоняло заявление, с каждым разом выдвигая всё новые замечания. Поскольку ситуация с подачей заявки, на наш взгляд, зашла в тупик, а собранные нами сведения о доме весьма любопытны, мы решили опубликовать их.
Улица Верхняя Масловка (до 1922 года Коммунистическая улица, до 1918 Бутырский проезд) в начале XX века проходила по северной границе Петровского парка, разбитого в окрестностях Петровского путевого дворца и позже застроенного дачами богатых и знатных москвичей. В то время южная сторона Бутырского проезда относилась к Сущевской части Москвы, а северная — к Московскому уезду, при этом обе стороны были застроены дачами.
Согласно Протоколу оценки Московского уездного земства от 6 июля 1905 года, рассматриваемое владение являлось частью участка площадью 1075 кв. сажен, принадлежавшего московской мещанке Александре Петровне Окороковой. На участке находилось 10 деревянных зданий, сдаваемых под дачи, их доходность составляла 1164 руб. 67 коп.
А.П. Окорокова скончалась 29 декабря 1909 года, и, как следует из Прошения в Московскую уездную Земскую управу, в наследство вступил ее внук, коллежский секретарь (с 1912 года— титулярный советник) Константин Николаевич Синельников. Согласно Протоколу оценки от 6 мая 1911 года, на принадлежавшем ему участке имелось семь одноэтажных деревянных жилых домов, в одном из которых проживал владелец, а другие сдавались внаем или пустовали.
25 февраля 1912 года была составлена купчая крепость, согласно которой К.Н. Синельников продал восточную часть владения, площадью 622 кв. саж., потомственной почетной гражданке Анне Адольфовне Гильбих. Бревенчатый главный дом, а также остальные постройки усадьбы были возведены по её заказу в 1912–1913 годах (в литературе можно встретить ошибочную дату — 1906 год).
Так кто же она, Анна Гильбих, владелица усадьбы в Бутырском проезде (будущей Верхней Масловке) и заказчица строительства «Избы»? Сведения о ней обнаруживаются в книге Я.И. Бутовича ««Лошади моего сердца»». Яков Иванович Бутович (1881–1937) — коннозаводчик, создатель Прилепского конного завода и частного музея «Лошади», коллекция которого в советское время стала основой Музея коневодства. В 1930-е годы, будучи выслан из Москвы, писал воспоминания, в которых содержится множество интересных сведений о коневодстве в России, а также о видных его представителях начала XX века. В главе «Коноплин и Телегин, Малютин и Коншин» мы узнаем, что Анна Адольфовна Гильбих была гражданской женой известного на всю Москву коннозаводчика, купца 1-й гильдии Николая Павловича Малютина (1852–1907).
Н.П. Малютин принадлежал к третьему поколению купеческой династии. В 1899 году промышленное и торговое товарищество «П. Малютина сыновья» включало бумагопрядильную фабрику в Раменском, химический завод в селе Купавна Богородского уезда и золотые прииски в Томской губернии. В спортивном мире славился Малютинский конный завод, находившийся в селе Богоявленском-Быки Льговского уезда Курской губернии: его рысаки завоевали ряд призов на скачках. Один из лучших орловских рысаков Н.П. Малютина изображен на картине знаменитого художника Валентина Серова «Летучий серый жеребец орловской рысистой породы». По воспоминаниям Я.И. Бутовича, 21-летний Серов снимал комнаты в доме Н.П. Малютина на Тверском бульваре (позже проданном им «водочному королю» П.П. Смирнову) и по предложению хозяина дома написал картину в счет годовой арендной платы.
«Анна Адольфовна Гильбих, немолодая женщина еврейского типа и такого же происхождения, была некрасива, криклива и невероятно кривлялась. Малютин очень ее любил и был невероятно чуток к тому, как относились к ней. Малютин баловал ее до безобразия, у нее не было только что птичьего молока. Тяжело было видеть этого почтенного барина-старика под башмаком такой недостойной женщины». Такую нелицеприятную характеристику дает Гильбих Яков Бутович.
Далее он пишет, что после более чем десяти лет проживания с Н.П. Малютиным Анна Гильбих неожиданно вышла замуж за одного из его лучших наездников, Павла Алексеевича Чернова. «Чернов, человек невысокого роста, с крупными и выразительными чертами лица и усами моряка, вел свой род от знаменитого наездника графа Орлова-Чесменского Семена, прозванного Черным. И отец, и дед, и прадед Чернова были знаменитыми наездниками. Павел Алексеевич пошел по их стопам и одно время был лучшим русским наездником. Это совпало с эпохой расцвета малютинского завода».
«В то время Малютин уже лет десять-двенадцать жил с Гильбих, и вдруг она якобы влюбилась в Чернова, которого знала те же десять лет и почти каждый день виделась с ним за одним столом. Она бросила старика и вышла за Чернова замуж. (…) Чернов оставил езду и уехал с женой в подаренное ему когда-то Малютиным имение в Тверской губернии. Там они три года вели, подражая Малютину, широкий образ жизни, но затем разорились, переехали в Москву, поселились на даче Гильбих на Верхней Масловке (тоже, конечно, подарок Малютина)».
Вероятно, опираясь на воспоминания жителей дома (которые, увы, не задокументированы), Олег Фочкин продолжает: «Среди гостей Анны Гильбих было немало любителей цыганских песен и романсов. Не раз здесь бывала и жившая по соседству известная исполнительница русских романсов Варя Панина. Многие гости съезжались за полночь, когда закрывались окрестные рестораны, чтобы продолжить веселье в домашней уютной обстановке. Так продолжалось даже после смерти Николая Малютина в 1907 году, да и самой Анны [в 1907 году «Изба» еще не была построена — Ю.Д.]. (…) Эстафету у Анны приняла дочь Татьяна, тоже страстная лошадница. Вторым ее главным увлечением были собаки: два огромных черных добермана и немецкая овчарка, а позднее и фокстерьеры. (…). В довоенные годы она часто на специальных санках, в которые были запряжены собаки, выезжала в Петровский парк и удовольствия ради катала гулявшую местную ребятню. После революции дом быстро «уплотнялся», так как он выделялся по тем временам удобствами (водопровод, канализация) среди других окружающих домов. В итоге к 1949 году здесь жило более 20 семей. (…) Наведывались сюда и люди именитые, среди них знаменитый художник Павел Ромадин».
Здесь, вероятно, речь идет о Николае Михайловиче Ромадине (1903–1987), народном художнике СССР, жителе соседнего «Городка художников», неоднократно писавшем окрестности здания:
Несмотря на ряд неточностей и отсутствие документальных подтверждений, приведенные О. Фочкиным сведения кажутся нам интересными и дополняющими имеющиеся архивные данные.
Оформив покупку владения, А.А. Гильбих начинает его перестраивать. Согласно плану, утвержденному Постановлением Московской уездной земской управы 27 апреля 1912 года, на месте снесенных деревянных дач появляются одноэтажные деревянные и каменные конюшни, крытые железом; трехэтажный каменный дом для конюхов, каменные сараи и погреба. План и описание владения подписаны 12 марта 1912 года Г.А. Кайзером, бывшим в то время архитектором земской управы. В архиве имеются чертежи конюшен и трехэтажного дома для конюхов, подписанные тем же архитектором.
От владения К.Н. Синельникова к началу 1913 года оставался одноэтажный деревянный жилой дом по красной линии улицы. В описи имущества, поданной в Московское городское кредитное общество на предмет получения ссуды, этот дом уже не значится. 28 марта 1913 года постановлением Московской уездной земской управы утверждается новый план на постройки во владении А.А. Гильбих. В нем под литерами А и Б указаны две проектируемые постройки: двухэтажный деревянный жилой дом (нынешняя «Изба на Масловке») и каретный сарай, приведены чертежи фасадов и поэтажные планы новых зданий, также подписанные Г.А. Кайзером.
Это дает основания предположить, что автором проекта усадьбы А.А. Гильбих является именно Георгий Александрович Кайзер (1860–1931), известный московский зодчий, автор, в числе прочих, проекта доходного дома с колокольней Николо-Греческого монастыря (ул. Никольская, 11-13, с.1), церкви Святителя Николая на Трех горах (Нововаганьковский пер., 9), перестройки дома П.А. Румянцева-Задунайского (ул. Маросейка, 17/6).
Строительство было окончено уже через два месяца, о чем свидетельствует документ Первого российского страхового общества от 30 мая 1913 года: «План, описание и оценка строений, принадлежащих А.А. Гильбих». Согласно плану, во владении к этому времени были построены:
А. Строение бревенчатое в один этаж на каменном фундаменте, крытое железом. В нем пол бетонный, потолок досчатый. Устроены денники. Освещение электрическое. Занят конюшнями. (Сохранилось — авт.)
На первом фото виден люк для загрузки сена, на втором — дощатая обшивка стен.
Б. Дом каменный в три этажа с пограничным брандмауэром, крыт железом. Внутри оштукатурен. В нем полы досчатые, окна и двери сосновые крашеные. Печи русские с плитами, в шестках — изразчатая. Лестница каменная. При втором этаже устроен каменный балкон. Освещение электрическое. Занят жилыми комнатами. (Сохранился — авт.)
В. Строение бревенчатое в один этаж с брандмауэром на каменном фундаменте, крытое железом. В нем пол бетонный, потолок досчатый. Устроены денники. Освещение электрическое, занято конюшнями. (Не сохранилось — авт.)
Г. Строение каменное, в один этаж с брандмауэром, крытое железом. В нем пол бетонный, потолок досчатый. Устроены денники. Освещение электрическое. Примыкает тесовый крытый железом тамбур. Занято конюшнями. (Сохранилось, надстроено вторым этажом — авт.).
Д. Каретный сарай каменный в один этаж, крытый железом. Взамен потолка — стропила, подшитые тесом. Пол бетонный. Освещение электрическое. (Сохранился, надстроен — авт.)
Е. Дом деревянный крытый железом, в два этажа, на каменном фундаменте, только что отстроен. В нем печи и плиты. (Сохранился — авт.)
Таким образом, за исключением строения под литерой В, по адресу ул. Верхняя Масловка д.18 (со строениями) в том или ином виде сохранились ВСЕ постройки усадьбы А.А. Гильбих 1912–13 годов, цельный ансамбль дореволюционного дачного владения, построенного, весьма вероятно, по проекту Г.А. Кайзера: бревенчатый главный дом «Изба», конюшни, дом для конюхов и каретный сарай. Вот так «избушка».
Главный дом усадьбы А.А. Гильбих — уникальный для Москвы образец дореволюционного дачного строительства; вероятно, это последняя сохранившаяся деревянная дача Петровского парка.
Своеобразие здания — в сочетании бревенчатых стен, восходящих к древнерусскому зодчеству и подчеркивающих загородный статус дома, и элементов неоклассического стиля в исходном проекте Г.А. Кайзера. Боковые части главного фасада изначально имели небольшие фронтоны; центральную часть крыши, согласно проекту, венчала двухэтажная мансарда с башенкой, под которой было помещение для зимнего сада. В дальнейшем декор фасада был несколько изменен: вместо двух фронтонов лопатки оказались увенчаны небольшим декоративным козырьком слева и крупным граненым металлическим куполом с козырьком в виде коробовой кривой сложной формы справа. Окно под куполом имело двойную ширину и полуарочное завершение. Купол сохранялся на здании вплоть до 1970-х годов: он зафиксирован на картине М. Финогеновой, приведенной выше.
До 1918 года дом сдавался внаем: в сведении о доходах от 24 октября 1913 года указано, что в жилом двухэтажном доме имеется пять квартир, одну из которых занимает домовладелица, а еще четыре (две на первом этаже и две на втором) сдаются в аренду. Согласно Акту об оценке недвижимого имущества от 2 декабря 1913 года, общий доход от сдачи в аренду квартир, конюшен и каретного сарая составлял 6640 руб.
После революции дом уплотнили, и он оставался жилым до начала 1970-х годов. После расселения здание было передано управлению завода «Художественная гравюра». В конце 1970-х – начале 1980-х в доме произошел пожар, вследствие которого купол, мансарда, чердак и часть фасадного декора были утрачены. Сохранились оконные и дверные проемы, их декор был частично восстановлен. Первоначально имевшее Г-образную планировку здание было достроено до прямоугольного объема. При этом внутренняя планировка его старой части осталась неизменной: в центре лестница, ведущая на второй этаж, слева и справа от нее расположены бывшие жилые помещения.
В лестничном коридоре сохранились структура расстекловки центрального окна и подлинные балки из лиственницы.
С 1998 года «Изба на Масловке» находится в аренде у АНО «Центр ремесел» САО г. Москвы. В конце 1990-х Центр производил ремонтные работы: была заменена часть бревен, восстановлен чердак, к правой части пристроена одноэтажная терраса, полностью заменены коммуникации и электропроводка.
Фасадные окна первого этажа при реконструкции были украшены ставнями с резными деревянными накладками, вход оформлен мозаиками.
14 декабря 2006 года Центр ремесел торжественно отметил 100-летие дома (датой его постройки в то время считался 1906). Праздничное мероприятие посетили представители Префектуры Северного административного округа, Московской палаты ремесленников, районов Северного округа. Статью о мероприятии до сих пор можно найти сайте Префектуры САО.
Тучи сгустились над «Избой» в конце 2018 года. Учредители «Центра ремесел» сменили его руководство. Бывшие сотрудники Центра покинули здание, с их уходом прекратилась всякая художественная деятельность. Бывший директор Центра Елена Казачкова в январе 2019 года сообщила в своем Фейсбуке: «Увы, всем курсам, идеям, любви и творчеству — конец. Магазин материалов еще какое-то время поработает, но остальные проекты накрылись». Почти полтора года «Изба на Масловке» стоит закрытой.
В остальных зданиях бывшей усадьбы А.А. Гильбих на начало 2020 года деятельность не прекращалась. В одноэтажном здании деревянных конюшен (18Б), в настоящее время обшитом сайдингом, располагаются магазин автозапчастей «Ultra motors» и ООО «Инва-93» (работает под маркой «сувенирная компания «Наш градъ»). Эта же компания размещается в трехэтажном кирпичном доме для конюхов (д. 18Б стр.2), на двери вывеска: «Сувенирная компания «Наш градъ». Инва-93». Она же занимает бывшие каменные конюшни, надстроенные вторым этажом (д.18Б стр.10-13), вывеска: «Центр керамики. Инва-93». Бывшее здание каретного сарая (д. 18Б стр. 7), судя по вывеске с северной стороны, использовалось АНО «Центр ремесел». Адрес «ул. Верхняя Масловка, 18» также указан на сайте еще одного предприятия по производству керамики — ООО «Хорсс».
С момента прекращения деятельности АНО «Центр ремесел» в Арбитражный суд г. Москвы Департаментом городского имущества было подано против него два исковых заявления. Первое, от 5 июля 2019 года, — о взыскании задолженности в размере 1 283 649 руб. 12 коп., пени в размере 64 824 руб. 61 коп., и о выселении из нежилого помещения, расположенного по адресу: г. Москва, ул. Верхн. Масловка, д. 18. Судебное разбирательство завершилось 20.01.2020 решением удовлетворить иск частично: взыскать задолженность, в части остальных требований отказать. 18 февраля 2020 года Департамент имущества подал второй иск — о взыскании 63 192 руб. 97 коп., расторжении договора аренды и выселении. 21 февраля суд принял решение рассмотреть дело в порядке упрощенного производства. Решение на сегодняшний день не принято.
Заметим, что срок аренды здания АНО «Центр ремесел» истекает 30.06.2020, и вряд ли при сложившихся обстоятельствах она будет продлена. Что дальше?!
C 28 ноября 2019 по 16 января 2020 года мною были поданы в Департамент культурного наследия (ДКН) три варианта заявления о включении объекта по адресу ул. Верхняя Масловка, д.18, в Единый реестр объектов культурного наследия Российской Федерации. Все они были отклонены как не соответствующие требованиям Приказа Мосгорнаследия №217 от 14.10.2015:
• в первом ответе ДКН указывалось, что к заявлению должны быть приложены все указанные в тексте документы и материалы (это требование было выполнено во втором варианте заявки);
• во втором ответе ДКН появилось новое замечание: в списке источников указан перечень архивных документов с указанием шифра данных фонда Центрального государственного исторического архива (ЦГИА) г. Москвы, при этом на изображении самих документов шифры ЦГИА отсутствуют. Также перестала быть актуальной фотосъемка (это замечание было учтено в третьем варианте заявки);
• в третьем ответе ДКН необходимость шифров ЦГИА дополняется новым требованием: наличием отметок о копировании, архивных номеров и штампов. Также появились два новых замечания: к самой аббревиатуре «ЦГИА г. Москвы»: мол, с 2013 года архив именуется «ЦГА г. Москвы, Отдел хранения документов до 1917 г.» (но, позвольте, не сам ли ДКН использовал в прошлом ответе эту аббревиатуру?). И — финальное: все исторические сведения, взятые из литературы (которую, как мы помним, в первом ответе требовалось приложить), «не имеют документальных подтверждений (архивные документы, научные публикации, фотографии)».
Таким образом, любые историко-культурные сведения, опубликованные в литературе (в т. ч. мемуарной), не имеют для Департамента культурного наследия никакой силы.
У нас есть основания полагать, что появление в каждом следующем ответе новых формальных замечаний вызвано нежеланием чиновников Департамента культурного наследия принимать к рассмотрению данный объект. Также важно подчеркнуть, что по закону заявление на включение в реестр может подаваться любыми гражданами Российской Федерации, которые в большинстве случаев не являются профессионалами по работе с архивными и государственными документами. Уточнение сведений, приведение их в соответствие с нормативно-правовой базой — дело специалиста, осуществляющего Государственную историко-культурную экспертизу, но никак не автора заявки.
В задачу статьи не входит выяснение того, в чьих интересах были прекращены деятельность «Центра ремесел» и арендные платежи. Мы также не можем установить, связаны ли каким-то образом отказы ДКН с планами московских властей по выселению арендатора и распоряжению зданием по своему усмотрению. Заметим лишь, что участок на Верхней Масловке — безусловно, лакомый кусок для московского стройкомплекса.
P.S. В нашем распоряжении оказалось фото из «нулевых», на котором запечатлен проект строительства многофункционального жилого комплекса… Нет, не на месте «Избы», но вплотную к ней. Судя по тому, что проект реализован не был, планы по данному участку могли измениться. Избавление от мешающей «избушки» вполне может быть одним из пунктов его новой реализации…
Список источников:
• ЦГИА г. Москвы, ф.117, оп. 13, д. 210 — о залоге имущества потомственной почетной гражданки Гильбих А.А., находящегося в Бутырском проезде при сельце Петровском-Зыкове, Московского уезда. 16 февраля 1913 – 30 мая 1917
• ЦГИА г. Москвы, ф. 11, оп. 1, д. 6189 — об обложении земли сборами Окороковой А.П. — Гильбих А.А. 1890–1917
• ЦГИА г. Москвы, ф.11, оп. 1, д. 7115 — об обложении земли сборами Гильбих А.А. 1912–1917
• Бутович Я.И. Лошади моего сердца. Из воспоминаний коннозаводчика. М., Издательство им. Сабашниковых, 2013
• Ульянова Г.Н. Малютины // Экономическая история России с древнейших времен до 1917 года. Энциклопедия. Т. 1. М.: РОССПЭН, 2008. С.1273–1275
• Фочкин О. Городские легенды. М., «Рипол-Классик», 2015. С. 401–407