водяная мельница на руси
Водяная мельница на руси
Поисково-исторический клуб «СтареЦ» запись закреплена
ПЛОТИНЫ, ВОДЯНЫЕ МЕЛЬНИЦЫ И ЗАПРУДЫ НА МАЛЫХ РЕКАХ
Не только энергию ветра использовали на Руси в древние времена. Большую роль в энергетике средневековья играла энергия текущей воды малых рек. На примере водяных мельниц, которые еще в XIX веке работали на моей малой родине в Ярославской области, я вам и попробую об этом поподробнее рассказать.
Каждая такая мельница имела плотину, поднимавшую уровень воды в реке примерно на 1,5–2 м. Благодаря такому каскаду плотин уровень воды в реке был выше современного минимум на метр–полтора. Благодаря этому плоскодонные небольшие речные суда могли подниматься вверх по Ухтоме до с. Кукобой, вверх по Людинке – до д. Сальково, вверх по Шелекше – до д. Меленка, а вверх по р. Копше – до с. Семеновское.
Считается, что первые водяные колеса были подливными. Нижняя часть такого колеса с лопастями погружалась в поток, и вода вращала колесо, толкая его в нижней части. Коэффициент полезного действия таких колес составлял около 30% энергии водного потока. Другой тип водяных колес – наливные, в них поток воды натекал на верхнюю часть колеса, такие колеса имели КПД порядка 70%, что близко к КПД современных турбин. Водяные колеса имели довольно большой диаметр – до 2 м и более.
Наливные колеса были неудобны на малых речках и ручьях: когда уровень воды в водохранилище падал, то вода переставала поступать на колесо. Для решения этой проблемы приходилось делать несколько колес, укрепленных на разном уровне, и поочередно, по мере снижения уровня воды, переключаться с одного на другое. Можно было решать эту проблему иначе, постепенно снижая водяное колесо.
Водяные мельницы нередко делали на совсем незначительных речушках, почти на ручьях. Зимой водяные мельницы не работали: зимой зерно мололи или на ветряных мельницах, или на ручных. На водяных мельницах старались молоть зерно впрок – так, чтобы муки хватило на зиму и на весну.
Но долго хранить муку было сложнее, чем зерно. Зерно расхищали мыши, но от них спасали плотно срубленные амбары и кошки. Муку хранили в сухом месте в специальных ларях – больших плотных ящиках с крышкой, обязательно в сухом месте. В муке заводились мучные клещи, поэтому муку перед употреблением приходилось просевать через решето. У каждой хозяйки был в доме ларь для муки, и на кухне (в кути) непременно на стене среди прочего висело решето.
Если на ветряных мельницах жернова располагались ниже крыльев и ротора, то на водяных они чаще всего были выше водяного колеса. В остальном жернова и механизмы передачи движения и увеличения угловой скорости вращения были практически одинаковые. В жерновах вращался верхний каменный диск, а насечки были на обоих дисках. Мука ссыпалась с нижнего диска по желобу.
В древней Руси на речках устраивались каскады водяных мельниц. Верхнюю плотину строили там, где подъем воды от нижней плотины практически сводился уже к нулю. Благодаря каскаду плотин речка превращалась в ступенчатый водоем. На судоходных реках устраивали шлюзы, через которые суда с одной ступеньки переходили на другую.
Русловые водохранилища от водохранилищ озерного типа отличались тем, что в первых уровень воды не поднимали выше берегов, и пойму реки такие водохранилища не заливали. При устройстве более высокой плотины водохранилище получалось больше и выливалось за пределы речных берегов, затопляя пойменные террасы. Наши предки водохранилища озерного типа никогда не устраивали, так как пойменные террасы были самыми плодородными элементами ландшафта. Сюда ежегодно во время разлива рек поступал плодородный ил, здесь были самые продуктивные луга. На моей родине в пойме реки Шелекши близ ее устья выращивали капусту. После коллективизации капусту там выращивать перестали, но луга в этом месте были классные и высокопродуктивные. Урочище это по-прежнему называли Капустницей.
К сожалению, в ХХ веке на реках при сооружении гидроэлектростанций стали устраивать водохранилища только озерного типа. При этом вода заливала не только пойменные террасы, но и надпойменные. В результате самые плодородные земли в бассейне средней и верхней Волги были затоплены, что сильно подорвало сельскохозяйственное производство России. Рыбинское водохранилище затопило угодья нескольких больших районов Ярославской и Вологодской областей с самыми плодородными почвами. В междуречье Мологи и Шексны располагались земли, на которых началось земледелие еще в неолите, как в междуречье Тигра и Ефрата.
Энергию рек наши предки использовали не только для размалывания зерна. С помощью хитрых механизмов энергию вращающегося водяного колеса использовали для распиловки бревен на доски и бруски (пилорамы), а в древнем Риме и Византии – и для распиловки каменных блоков.
Мастерская была оснащена водяным колесом и связующей системой тяг, которая преобразовывали вращательное движение водяного колеса в поступательное движение, необходимое для распиловки каменных блоков и производства мраморных слэбов на блоки. Обнаружены развалины каменной пилорамы в Эфесе (VI–VII вв н.э.). Они показывают, что оборудование пилорам было сильно усовершенствовано по сравнению с тем, что было раньше в Иераполисе.
Когда археологи откопали остатки этих пилорам в Турции, то они не имели представления о том, что это такое и обратились за помощью к господину Nihat Komurcuolu, инженеру-конструктору, который сразу понял важность находки. Более того, он построил уменьшенную модель такой пилорамы в масштабе 1:4 и доказал, что она могла функционировать. Скорость пропиливания камня было около 6–7 мм/час. Рабочий, трудясь по 12 часов в день, мог производить за год примерно 330 кв. м. пропилов камня. Согласно Мангарцу, такие машины позволяли увеличить объем продукции в 12 раз по сравнению с ручным трудом.
В Словаре промысловой лексики Северной Руси XV–XVIII вв., изданной в 2003 г. в С.-Петербурге, я нашел множество упоминаний о ветряных и водяных мельницах в бассейнах Северной Двины, Сухоны и Онеги, а также на побережье и островах Белого моря. Словарь цитирует записи из монастырских хозяйственных книг. Так, мельница с жерновами упоминается в купчей Соловецкого монастыря в 1580 г. Меленка по речке с водяным приводом упомянута под 1482 г., еще 2 меленки котловки крестьянские под 1595 г.
«На реке Пудюг стоит мельница Шишкинская, на реке запруда, а по ту сторону реки стоит анбар а в нем двои жернова и колесы на ходу», – было записано в 1675 г. В 1623 г. была отмечена в монастырских книгах и мельница колесная на речке Ухтоме. Оказывается, были водяные мельницы вешние, которые стояли на ручьях, и воды в их запрудах хватало только на работу весной.
Были мельницы колотовки, в которых движение водяного колеса приводило в движение не жернов, а пест-колот в ступе. В 1675 г. упоминается мельничник Июда Максимов в Михайловской деревне. А мельничнику Ондрюшке Курице в 1659 г. дано 6 рублей за то, что он живет на мельнице.
Из этого, по-моему, можно сделать только один вывод: в XV и XVI вв. в Северной Руси водяные мельницы были обычным делом. Они строились почти в каждой деревне.
Плотин на малых реках в прошлом было действительно много. При строительстве плотины использовались крупные камни и бревна. Нередко бревна вбивались в дно речки, и к ним были прислонены камни-валуны. В других случаях из бревен рубили клодцы, их ставили в ряд один к другому на дно реки и заполняли камнями, в третьих случаях плотину делали из кирпича как толстую стену.
Наверняка плотины на реках наши предки делали сообща –»всем миром». И водяная мельница наверняка являлась собственностью общины, которая поручала контролировать работу на ней одному из своих членов. Разве что на совсем мелких речках и ручьях водяные мельницы устраивали отдельные семьи. Но и в этом случае распределение будущих плотин вдоль реки или ручья утверждали на сходе, чтобы все было по-справедливости.
Часто остатки древних плотин путешественники по рекам принимают сегодня за остатки мостов. Но порой такие «мосты» когда-то были и мостами, и плотинами одновременно, или только плотинами.
Если вы увидели вал камней, перегораживающих реку, то скорее всего это остатки разрушенной плотины. Возможно, когда-то они наполняли бревенчатые колодцы, но плотина могла быть и невысокая, каменная.
Плотину из речных и ледниковых камней-валунов, возможно, сделали и не для мельницы, а для того, чтобы поднять уровень воды для проведения небольших судов. Когда-то по этой речке Комеле проходил важный водный путь из бассейна Волги в бассейн Северной Двины. Но такими плотинами-запрудами из камней могли пользоваться и устроители водяных мельниц. По трубе или желобу струя воды из такой вот запруды могла подаваться на водяное колесо и вращать его.
Например на Комеле немало невысоких каменных запруд-плотин. Такие запруды-плотины могли сохраняться тысячелетиями.
Думаю, что запруды из камней делали те, кто проводил по речкам суда с грузами. Такая невысокая и несплошная плотина-запруда, через которую вода переливается, удобна для ее прохождения небольшим челном или лодкой. Для этого в одном месте нужно чуть понизить плотину, вода устремится в образовавшийся проем и вынесет челн. Но только после прохождения суденышка проем следует снова заделать камнями, чтобы уровень воды в запруде не снижался.
Места, где располагались древние водяные мельницы, на речке можно определить не только по остаткам плотин, но и по омутам, глубина которых значительно больше, чем глубина в основном русле. Такие омуты были когда-то вымыты переливающейся через край плотины водой. Порой ямы под бывшими плотинами бывают глубиной до 4–5 м, тогда как в русле глубина реки редко бывает глубже полутора метров.
На моей родине протекают две малые реки – Ухтома и впадающая в нее Шелекша. На Шелекше на протяжении 3 км ее течения есть несколько омутов, в которых мы – мальчишки – с удовольствием купались и удили рыбу. Один из омутов находился прямо в селе Всехсвятское и назывался Купательный, второй – выше от него в 1 км, он назывался Быково, третий омут был выше по течению второго – в деревне Бельбякино. На Ухтоме на протяжении 4 км ее течения было 4 омута: самый глубокий находился в с. Великое, другой примерно в 1 км выше него (назывался Ивановское плесо), третий находился близ устья Шелекши и четвертый – в устье Людинки.
В детстве мы частенько ходили купаться на Великосельский омут. Там от бывшей здесь когда-то плотины водяной мельницы еще сохранилась пара столбов в воде возле берега. Яма под бывшей плотиной была очень глубокая. Мы соревновались друг с другом на предмет, кто донырнет до дна этой ямы и поднимет с ее дна камушек. Удавалось это (даже взрослым парням) не всем. Помню, как я нырял в эту яму с открытыми глазами и плыл ко дну все глубже и глубже. Вода на дне была холоднющая, там было темно, а столб воды давил на уши. Было страшно. Но пару раз я все-таки достигал дна и с гордостью поднимал со дна зажатый в руке маленький камушек.
Все почему-то рассказывали, что в этой яме жил водяной. Кстати, согласно поверьям, водяные были «приписаны» к каждой водяной мельнице. Мы вроде бы и не верили в водяных, но вот в одиночку купаться в таких омутах побаивались.
Бродя вдоль речки с удочкой или спинингом, я часто обращал внимание на странные небольшие заводи, происхождение которых объяснить тогда не мог. Заход в эти небольшие (6–7 м длины и 3–4 м ширины) заводи был не по течению, а против течения. Некоторые из таких заводей были довольно глубокие, и в них держалась рыба, росли кубышки и рдесты, другие были сильно заилены. Но поражало то, что они были одного размера и не были связаны с боковыми протоками реки.
Много позже, изучая использование малых рек в древности для перевозки грузов, я пришел к выводу о том, что все эти заводи были искусственными. В них могли заводить лодки и челны для разгрузки и погрузки, в такие заводи при сплаве леса могли заводить пойманные на течении реки бревна, чтобы потом спокойно вытащить их на берег.
Так можно было объяснить происхождение заводей в селах и деревнях. Но некоторые заводи находились в таких местах, где подъехать к ним было невозможно. Я считаю, что такие заводи были сопряжены с плотинами на реке и служили для перетаскивания лодок и челнов с участка реки ниже плотины на участок выше плотины и наоборот. Такие заводи могли заменять путешественникам шлюзы. Эта гипотеза, разумеется, нуждается в проверке.
Автор статьи: А.В. Галанин
«Энергия малых рек», 2013г.
Новая история старой водяной мельницы
Раннее утро. До полуденой жары далеко. Все суетливые еще спят. Самое время подумать, осмыслить, вспомнить. Сижу с чашкой кофе перед компьютером и рассматриваю присланные “В Контакте” материалы.
Вот скан пожелтевшего от времени документа с подписями и печатями. Вот угол старой русской баньки из потемневших от времени бревен. А вот гранитные валуны. Остатки мощного фундамента. Это фото сделал я. В 2019 году. В Опочке, на городском Валу. Там как раз начинали масштабные работы по благоустройству. А недавно я рассказ написал. Называется “Водяная мельница Кремера?”. http://proza.ru/2020/06/01/911. Рассказ о том, как не следует “восстанавливать” старину. И вот теперь, судя по всему, нужно писать продолжение истории старой водяной мельницы.
Мельница была построена в 1860 году Егором Кремером. С 1903 года мельницей владел Александр Кремер, а в 1903 году ее купил Авдей Иванович Суйе. При мельнице числились три плотины, сарай с паровой машиной и приводами, продольная и круглая лесопильни и прочее. В 1918 году мельница была национализирована, а семье Суйе выплатили 50 тысяч рублей золотом. Последним арендатором мельницы был немец по фамилии Фишер, служивший в гестапо, но оказывавший содействие партизанам. Мельница пережила войну.
История опочецкой водяной мельницы с момента постройки и до войны подробно описана в книге “Былое и настоящее опочецкого Завеличья” Л.В.Гавриловой и А.В Кондратени.
Мельница была огромная. В два этажа. Стояла на мощном фундаменте из гранитных валунов. Обшита была досками, крыша – из щепы.
Я часто вспоминаю это сооружение и меня всегда интересовало, что стало с этим, не побоюсь сказать, памятником индустрии тех времен. Когда ветхость мельницы стала опасной, встал вопрос, что с нею делать. Помню, велись разговоры о том, чтобы устроить в ней ресторан под названием “Старая мельница”, или музей. Но ведь на это нужны средства. И однажды мельницы не стало. Этот момент почему-то выпал из моей памяти. Кто, что и когда?
Валентина Яковлевна Петрова, опочецкий старожил, тетушка моей жены Валентины, как-то к слову рассказала, что мельницу разобрали, деревянный сруб продали, и кто-то в Опочке построил из старых бревен новый дом.
Но все оказалось еще интереснее. Встретился я недавно с Александром Шеверловым. Однокурсником моим. Да и работаем на одном предприятии. Встретиться несложно было. Заговорили про малую родину. Про Опочку. Сам Александр из Невеля. А вот женился на опочанке Ларисе.
Я невзначай заговорил о старой водяной мельнице:
— Хорошо бы узнать, кто купил тот сруб, и что было дальше?
— А чего тут узнавать? Это наш дом! Я туда в выходные езжу. Вот и в отпуск поеду! Стоит дом в Опочке!
Далее, как Вы понимаете, была продолжительная немая сцена. С разведенными руками. Моими руками. Вот ведь как тесен мир!
Оказывается, брат матери Ларисы, Александр Егорович, работал в 70-е годы на хлебокомбинате, где и числилась на балансе старая мельница. В 1977 году было принято решение строение списать с баланса. Собрали комиссию. По результатам осмотра составили акт. С подписями и печатями. По акту деревянный сруб был продан Александру Егоровичу по остаточной стоимости 1000 рублей с условием самостоятельной разборки.
Александр Егорович с братом разобрали строение и построили из старых добротных бревен новый, очень большой дом на две семьи. Разборка трудно шла. Пришлось потрудиться. Не обошлось и без случая, который к счастью не стал несчастным. Но все хорошо, что хорошо завершается! Еще хватило бревен и на надворные постройки, да на баньку. Сруб мельницы хорошо сохранился. Бревна крепкие были. А вот обшивка, полы и кровля пришли в полную негодность. Постаралось время!
Вот такая история! Продолжается жизнь старой мельницы в новом качестве!
Массивные стальные редукторы, жернова и прочие механизмы видимо были утилизированы. На металлолом. Жаль, конечно. Но что делать. Многое мы пускаем на слом, за “как бы” ненадобностью. И не только постройки. А и судьбы поколений. А потом начинаем кусать локти и все остальное…
Александр Шеверлов любезно предоставил мне скан того самого акта 1977г, из которого следует, что комиссия обследовала текущее состояние старой мельницы. Пригодным для дальнейшего использования были признаны лишь бревна сруба. Было решено передать сруб Николаеву Александру Егоровичу при условии, что тот перечислит соответствующую сумму на расчетный счет Опочецкого хлебокомбината.
Вот такая история! Мельница пережила войну. И исправно работала. Послевоенная история мельницы, как промышленной единицы, продолжалась, как минимум, до начала 60-х годов.
Я спросил мою маму ( 1939 года рождения), помнит ли она что-нибудь о мельнице. Оказывается, помнит! В 1948 году мой дед переехал из деревни Пружки в Опочку, прихватив с собой полдома. В Пружках до сей поры стоит остаток дома, и продолжение фундамента увезенной части. Говорят, там, в старом фундаменте дети потом нашли много старых денег. Царских или “керенок”. А может, это легенда?
Так вот, мама помнит, как они всей семьей возили на мельницу зерно. Чтобы перемолоть и получить муку. И в русской печке испечь свой, “самодельный” хлеб. Очень вкусный был такой хлеб!
Мама вспоминает, что ее очень заинтересовали все механизмы, которые вертелись, крутились и грохотали. Все было большое, вызывало трепет и уважение! Мельник брал мешок с зерном на спину, и по деревянной лестнице нес его на второй этаж. А там высыпал в бункер. Жернова вращались, и зерно превращалось в муку. Технология! Экологичная, и по тем временам прибыльная!
А уроженка Опочки Надежда Ефимова( Соколова) написала мне, что ей было около шести лет, когда она с бабушкой ходила на мельницу. Молоть рожь на муку. У мельницы было огромное колесо и оно очень шумело! Вышел мельник, весь в муке. Девочка испугалась! Зато потом родители пугали мельником, если вдруг что не так! Это был 1959 год. Мельница еще работала, но уже ходили разговоры, что ее остановят.
В прежние времена мельницы занимали особое место в жизни людей. Сколько сказок, мифов и легенд! Вспомним, хотя бы, славного хитроумного идальго Дон-Кихота Ламанчского! Как он боролся с ветряной мельницей.
А в России? При царе-батюшке Россия являлась мировым лидером по поставкам зерна. Это факт. Но фактом является и то, что это лидерство держалось на плечах и руках крестьянства. В буквальном смысле на руках, ибо везде, за редким исключением, преобладал ручной труд. И ножной! Лошадка она ведь ногами работает!
Мельницы были одними из немногих средств механизации и применения технологий в повседневной жизни. Ну и источниками для сказок и фантазий! Ведь мельницы бывали и веселыми и зловещими. С привидениями и без оных.
Мельники слыли добрыми, щедрыми и румяными, но бывали злыми, жадными и хитрыми. Наверное, только одно объединяло мельников – они были всегда в муке с ног до головы и имели стабильный доход. Хлеб всем нужен! Кстати, перемол зерна стоил немалых денег. Чтобы экономить и сохранять независимость, крестьяне, которые покрепче стояли на ногах, сами ставили у себя жернова. У моего прадеда Петра Ефимова тоже жернова имелись на подворье. Мама рассказывает, большие жернова! Себе мололи, и соседи приходили.
Вот такая история старой мельницы. А все же жаль, что ее не удалось сохранить для потомков.
Оглянемся вокруг. Может, осталось что-то, что еще можно сохранить?
Вспоминаю своего преподавателя по автоделу Виктора Павловича. Он всегда говорил:
— Едешь вперед, значит, всегда знай, что у тебя позади! В зеркала заднего вида бросай взгляд!
Давайте чаще и внимательнее оглядываться. Тогда вперед будет легче двигаться.
Водяных мельниц в России много было. До наших дней дожили…А дожили ли вообще? А жаль! Интересные были объекты материально-культурного наследия.
И еще. В документе есть очень интересная информация. Годом постройки здания мельницы значится 1932 год. Это значит, что мельница 1860 года рождения в 1932 году, возможно, прошла капитальный ремонт. Интересно, а механизмы тоже заменяли. Или так и работали с 1860 года.
Но никто не помнит, чтобы мельницу перестраивали! Да и возможно ли такое в принципе? Скорее всего, в 1932 году мельницу просто поставили на баланс хлебозавода. И год постройки указали 1932.
А может, кто-нибудь еще что-то расскажет?
Выражаю искреннюю благодарность Александру и Ларисе Шеверловым, Александру Егоровичу Николаеву, Валентине Яковлевне Петровой, Надежде Соколовой( Ефимовой) и моей маме, Ларисе Васильевне Гавриловой за помощь в поиске истин.
Использованы материалы из книги ““Былое и настоящее опочецкого Завелиья”.
Авторы Л.В.Гаврилова (однофамилец мой!) и А.В. Кондратеня.
1. Рисунок карандашом. Мой. Примерно так выглядела старая мельница. Как запомнила ее моя память. Думаю, смогу доработать рисунок до подробностей, воспользовавшись описанием в Акте. Внизу слева – вставка. Фото камней старого фундамента мельницы.
2. Примерное внутреннее устройство нашей водяной мельницы. Картинку в интернете отыскал. Вариантов конструкций много было, но этот – наш!
3. Акт 1977 года об осмотре и продаже мельницы. Спасибо Саше и Ларисе!
4. Это банька в Опочке, сложенная из остатков сруба старой мельницы. Фото прислал мой однокурсник Александр Шеверлов.
Водяная мельница
Наша главная пища — хлеб. Он готовится из муки, а её получают, измельчая зерно. Перемалывание муки — тяжёлый труд, и, когда с развитием сельского хозяйства стали производить много зерна, проблема с его переработкой встала особенно остро. Неудивительно, что именно в мукомольном деле возникла одна из первых в истории машин — водяная мельница, вращаемая энергией течения рек.
Чем молоть муку
В древнейшие времена зерно толкли пестиком в ступке, потом выяснили, что легче растирать зерно между двумя камнями, в зернотёрке. Идея использовать вращательные движения при растирании зерна пришла с изобретением колеса. Так появился ручной жёрнов — два дисковидных камня, скользящих один по другому, между которыми перетиралось зерно. В Древней Греции и Риме уже были жернова всех размеров.
Маленькие жернова, наподобие кофемолок, одной рукой держали, а другой вращали. Большие жернова ставили на колоду и вращали двумя руками. Были и огромные жернова, которые крутили рабы, быки или ослы. Монотонность этой работы натолкнула на мысль придумать двигатель, заменив им мускульную силу человека и животных.
Колесо и река
Прототип мельничного колеса — водочерпальное колесо, чадуфон, который появился ещё в V в. до н. э. в Египте, Китае и Индии. Чадуфоны поднимали из реки воду для орошения полей. По периметру большого обода, нижней частью погружённого в реку, насаживались черпаки. Обод вращался, черпаки по очереди опускались воду, зачерпывали её, поднимались наверх и опрокидывались в жёлоб, ведущий к оросительному каналу.
Первые чадуфоны вращались вручную, но там, где течение быстрое, обод стали снабжать лопатками — появилось водяное колесо. Течение напирало на лопатки и проворачивало колесо — так появилась поливальная машина, первый механизм, работающий без участия человека, за счёт природной энергии. Там, где течение было недостаточно сильным для вращения колеса, реку перегораживали плотиной, создавая искусственный водопад, а колесо ставили под ним так, чтобы вода вращала его, падая на лопатки сверху. Изобретение такого природного двигателя породило идею его использования и для других целей — например, для вращения жерновов.
Колёсная передача
Водяное колесо вращается в вертикальном положении, а жернова вращаются в горизонтальном положении. Как передать движение от водяного колеса к жерновам? Древние изобретатели, например Ктесибий, уже использовали для аналогичных устройств колёсную (зубчатую) передачу.
Если 2 колеса плотно соприкасаются, то, как только одно начинает вращаться, другое из-за возникающей между ними силы трения тоже будет вращаться. Но гладкие колёса проскальзывали, и «связку» меж ними усилили с помощью зубцов. Зубчатое колесо также называют шестерёнкой. Вращающееся колесо называется ведущим, а колесо, которому передаётся вращение, — ведомым.
Устройство мельницы
Водяная мельница появилась во II в. до н. э. и состояла из трёх основных частей: двигательного механизма (водяного колеса), передаточного механизма (системы зубчатых передач) и исполнительного механизма (жерновов).
Рядом с рекой, на которой установлено водяное колесо (1), строилось здание (2), в котором помещался мельничный механизм. На одной оси (3) с водяным колесом крепилась вертикальная шестерёнка (4). Она вращала горизонтальную шестерёнку (5), образуя первую зубчатую передачу. Шестерёнка (5) через общую ось передавала вращение шестерёнке (6), а та второй зубчатой передачей заставляла вращаться горизонтальную шестерёнку (7). Шестерёнка (7) и насаженный на её ось нижний жёрнов (8) вращались вместе. Нижний жёрнов на полу второго этажа скользил в полозе неподвижного верхнего жёрнова (9), прикреплённого к потолку. На третьем этаже находилась воронка (10) для подачи зерна в жернова. Мешки с зерном (11) наверх поднимались с помощью полиспаста (12). Смолотая мука из отверстия нижнего жёрнова по деревянной трубе (13) ссыпалась в мешки на первом этаже (14). Для отключения мельницы перегородкой (15) перекрывали поток, текущий к водяному колесу.
Развитие идеи
Водяные мельницы в мукомольном производстве использовались до начала XX в. В качестве гидравлических двигателей водяные колёса применялись для насосов в шахтах и рудниках, для размола бумаги на бумажных фабриках, для вздувания кузнечных мехов, для лесопилок и разных станков. С XII в. наряду с водяными стали появляться ветряные мельницы. Они были устроены так же, как и водяные, но приводились в движение энергией ветра, а не воды. В наше время устройства, подобные водяным и ветряным мельницам, вырабатывают электроэнергию — водяные колёса применяются в гидростанциях, а ветряные вертушки — в ветрогенераторах.