биография писателя виктора некрасова
Николай Стариков
политик, писатель, общественный деятель
Жизнь и судьба Виктора Некрасова
Жизнь и судьба Виктора Некрасова
Виктор Некрасов умер в Париже, в 1987-м. Странный способ начинать разговор о писателе, наверное. Вдвойне странно, если учесть, что повод для разговора — что-то вроде юбилея. Родился он в июне 1911-го, теперь вот 110 лет со дня рождения.
Но для любого читателя разговор о писателе — это ведь разговор о себе. Любовь с писателем по-настоящему случается, если он тебе что-то может о тебе рассказать, помимо, разумеется, собственной воли. У критиков по-другому, я слышал, но я-то не критик. Я как раз читатель. Да, кстати, извинюсь заранее, я не критик. Дальше будет лирика.
Мой Некрасов — как раз из конца восьмидесятых. Рассказ о любви должен начинаться с описания первой встречи, правда? Но тут придется ещё и про эпоху кое-что, не все ведь помнят, не всех задело, да и потом слишком много случилось всего, чтобы держать то время в памяти.
Про последние годы Союза пишут разное. Я вот напишу, что мне повезло. Момент, в который я начал читать — как бы это сказать? — не по-детски, всерьез, по-настоящему, оказался ещё и моментом, когда страну накрыло валом недоступных ранее книг. Буран такой из книг. Снегопад из книг. Завалы из книг.
И казалось, что зачем-то надо разобрать эти завалы, зачем-то надо прочесть все, что не издавали и запрещали, а теперь разрешили и начали издавать. Наверное, чтобы вернуть украденное у предшественников время, как-то так (цель утопическая, да, но в четырнадцать лет так не думаешь). Ну вот я и взялся читать.
Я был дик, разумеется, что отчасти оправдывалось возрастом, я не знал, как в этом книжном море ориентироваться, и я выбрал себе простые ориентиры: я решил, что все, запрещавшееся в СССР, все, что не публиковалось вовсе или публиковалось за границей, достойно моего внимания. А все, что разрешалось, — недостойно.
Я до сих пор не уверен, что это совсем уж плохой критерий.
Некрасов. Белая такая книжка, серые буквы названия. «В окопах Сталинграда». Война как тема не особенно меня увлекала, но где-то я что-то успел прочесть. Эмигрант. Значит, надо брать.
Обложка первого издания «В окопах Сталинграда», 1947
Я начал с предисловия и расстроился — Сталинская премия второй степени, громадные тиражи в Союзе… Подсунули, в общем, какое-то барахло. Но раз уж уплачено… Страница, ещё страница, — и все, и нет никаких вопросов, никаких ненужных мыслей, есть только Юрий Керженцев, лейтенант-сапер, выживающий в нечеловеческом мире великой войны. Есть только эти слова. Совсем, кстати, простые слова.
Так вот и случилась любовь, и начали вырастать на полках другие его книжки, и главное — так моя любовь никуда и не делась. Все проходит, знаете, иных кумиров начинаешь стесняться. С Некрасовым не то.
Киевлянин, из дворян (так себе пункт для советской анкеты), счастливо переживший революцию и все, что было после. Семью, конечно, задело — старшего брата в 1919-м засекли шомполами в Миргороде патрульные красноармейцы, приняв за иностранного шпиона: брат по-французски говорил лучше, чем по-русски. Старшего убили, а младший выжил, вжился в новую жизнь, учился на архитектурном факультете Киевского университета, начал работать. Даже тридцать седьмой прошел мимо: «Вот тут могло кое-что случиться. Но не случилось. А очень и очень могло», — напишет потом Некрасов. И объяснит: семью не тронули, потому что соседи оказались приличными людьми. Не доносили. Бывало и такое.
Писать пробовал ещё до войны, занимался на литературных курсах. Но писателем его сделала все-таки война. На фронте — с сорок первого, причем пришлось потрудиться, чтобы туда попасть. Хотел попасть. Лейтенант, полковой инженер, заместитель командира саперного батальона. Харьков, Сталинград, далее — почти везде, в 1943-м первое ранение, в 1944-м — второе, тяжелое, госпиталь, инвалидность, конец военной карьеры… Но еще до того — орден Красной звезды. Свою войну Некрасов закончил капитаном.
Работал после войны в одной из киевских газет и почти сразу начал писать повесть о пережитом — «На краю земли». В 46-м книга вышла в «Знамени», но под другим названием — «В окопах Сталинграда». Казенные критики приняли без восторга — непривычная вещь. Но повезло. Началась сказка про лучшего друга писателей, которую не раз мы читывали. Повесть прочел Сталин, и Сталину повесть понравилась. Сталинская премия, экранизация, прямая дорога к успеху — финансовому в том числе. Некрасов стал звездой. Попал если и не в число главных советских писателей, то уж точно — в число заметных. И продолжил работать, писал вполне хорошие книги. Печатали все. Многое — в «Новом мире», сначала Симонов, затем — Твардовский. Квартира, дача, загранкомандировки. Предел мечтаний для советского интеллигента.
Можно было бы и доживать спокойно, идти от награды к награде, но не сложилось. В 1959-м Некрасов опубликовал статью, в которой выступил против открытия парка в Бабьем Яру, там, где фашисты убивали евреев. Настаивал — надо поставить памятник. Оттепель, такое ещё возможно. Хотя Хрущев, говорят, взбесился.
В 1966-м выступил на митинге в память о расстрелянных там. На несанкционированном, естественно. А так уже нельзя, кончилась оттепель, да он еще и письмо Брежневу подписал. Требовал остановить реабилитацию сталинизма. В общем, из героя-фронтовика превратился в «организатора массовых сионистских сборищ».
Виктор Некрасов на похоронах Анны Ахматовой, 10 марта 1966 г. Фотография Валентина Брязгина.
Познакомился с КГБ, узнал, что такое обыски и что такое допросы. Но при этом его все-таки не добивали. Печатать прекратили только в 1971-м. В 1974-м выпустили за границу — после письма Брежневу, где Некрасов прямо изложил свои обиды на режим. Просился на два года, визу получил на 90 дней, остался навсегда.
Все получилось — встречи и дружба с лучшими эмигрантскими писателями, работа в «Континенте», новые книги. Жил под Парижем, умер от рака легких в 1987-м. Впрочем, про это уже было.
Такая вот жизнь. Такая вот судьба.
Что же там было, в первой его книге? Ни пафоса, ни надрыва, рассказ от первого лица, герой — лейтенант-сапер (понятно, что от автобиографических черт никуда не деться, да и зачем), вместо сюжета — передвижения живого человека, обусловленные длящейся вокруг пляской смерти. Рядом с героем — офицеры-кадровики, простые и веселые грубияны, умеющие легко умирать, солдаты, которые тоже эту науку знают, и вчерашние штатские, такие же, как он, которые оказались вдруг воинами. А, да, ещё штабной, законченный мерзавец.
Ритм — скачущий, как дыхание человека, вокруг которого идет война. Вот — несколько мирных дней в Сталинграде, который ещё только готовится стать местом главной битвы в истории человечества. И тут спокойно все, даже как-то расслабленно. А вот — окопный ад, и речь становится дерганой, как разрыв снаряда. Язык нарочито простой, заявка — на фиксирование реальности, без попытки выйти в сторону решения каких-нибудь там мировых проблем.
И в итоге — невероятно достоверная картина войны. Минимум средств — и максимальный по мощи эффект. То, что потом — именно с оглядкой на Некрасова — назовут «лейтенантской прозой». Все остальные были после, и были от него в явной или неявной зависимости. У всех — повесть как главная форма, у всех — взгляд на войну через «я» повествователя, у всех — отказ от сложного сюжета и стремление выдать подобие дневника.
Надо думать, это и смутило советских критиков — где героизм? Где несгибаемое мужество советских людей? Где переделанные в прозу газетные передовицы? Разве так должен описываться немеркнущий подвиг советского народа под руководством величайшего из вождей?
Вождю, правда, понравилось, как отмечено где-то выше.
Уйти от сравнений с Гроссманом не получится. Оба видели Сталинград своими глазами, оба описали увиденное, но Гроссман делал эпопею — с явными отсылками к традициям великой русской, не без подмигивания Толстому, с философскими отступлениями, с очевидным стремлением задевающие целое человечество проблемы если уж не решить, то хотя бы подступиться к ним.
У Гроссмана — вопросы вселенского масштаба, у Некрасова — чуть растерянный человек, которого бросило в самую гущу самой жестокой войны в истории. Гроссман осмысляет, Некрасов — смотрит, оставляя право осмыслять читателю. Если появится такое желание, конечно. За его текстом — тоже, разумеется, история страны и мысли, которыми воюющие жители страны переболели. Но не в виде размышлений всесильного демиурга-автора. У него такого автора нет. Его рассказчик — не всесильный. Такой же хрупкий, как и все. Как люди. Люди вообще порода очень непрочная, их довольно легко убивать.
От сравнений не уйти, а сравнивать бесполезно: оба лучше. Но позволю себе все-таки одно замечание. Миллион, наверное, статей написано про то, как нынешнее наше государство превращает память о войне в лакированный полурелигиозный культ. Но ведь правда — превращает. И пытается мертвых той войны снова призвать — на новую, «гибридную», или как там ее называют.
Гроссмана тоже призвали. Правда, в самом начале славных дел, в 2012-м, когда на одном из государственных телеканалов вышел сериал по «Жизни и судьбе». Сейчас бы, наверное, и он не пригодился. Перед стартом Елена Ямпольская (теперь она в Думе, главная по культуре, а тогда боролась за духовность в газете «Культура») взяла интервью у автора сценария — Эдуарда Володарского.
Собеседники порассуждали о величии Сталина, а потом Ямпольская сказала: «По моим субъективным впечатлениям, книга Гроссмана гнилая. Причем эта гнилость очень умело вплетена в ткань повествования. Как вам удалось обойти эти места?» Володарский ответил просто: «А я их выкинул».
В общем, Гроссман сгодился для нового культа только в изувеченном виде. А вот Некрасов — не сгодился никак. Не призывают его на новую войну. Слишком прост. И слишком много ужаса из этой простоты растет.
В.П. Некрасов, 12 сентября 1974 г., Киев
Перестать говорить о любви тяжело. И чтобы самого себя хоть как-то остановить, закончу цитатой. Это «Саперлипопет», предпоследняя, кажется, из вышедших книг. Что за странное слово в названии? А вы почитайте. Автор сам ищет ответ, мешая воспоминания с анекдотами, плетет из истории России что-то такое, знаете, вроде изящного половичка.
При всей — даже чуть показной иногда — простоте языка, он очень тонкий стилист, между прочим. Это такая непростая простота. Но все, все, умолкаю, цитата:
«Вы здесь совсем недавно, дорогой Виктор Платонович, но, вероятно, обратили все же внимание на обилие лозунгов „Партия и народ едины». Почему-то над всеми въездами в туннели висят. Многие смеются над ними. А я не смеюсь. И вы не смейтесь. Да-да, едины! Притерлись друг к другу, ненавидят, острой ненавистью ненавидят, те этих, эти тех, но на данном этапе, как говорится, прожить друг без друга не могут. На черта колхознику или рабочему хваленая эта демократия, свобода? Да он не знает, с чем ее едят. А тут все знает. Где и как толь достать и что принести секретарю райкома, чтоб полуторку на сутки выдурить, а хапуге начальнику милиции, чтоб наскандалившего спьяну пацана твоего освободил. А Партия — та самая, с большой буквы, честь и совесть народа, знает, что как платят, так и работают. Ну и пусть воруют, только не зарываются. Едины, едины…»
Не хотел я в политику, а все же — понимаете теперь, почему на новую войну Виктора Платоновича Некрасова начальники не призывают? Чужой он им. А нам свой.
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.
Биография писателя виктора некрасова
Виктор Платонович Некрасов Родился 4 (17) июня 1911, Киев Дата смерти 3 сентября 1987, Париж— русский советский писатель, диссидент и эмигрант, лауреат Сталинской премии второй степени (1947)
Биография
Родился Виктор Некрасов 4 (17) июня 1911 год в Киеве, в семье врача. Отец — Платон Федосеевич Некрасов, мать — Зинаида Николаевна Некрасова. Старший брат Коля Некрасов юношей был запорот до смерти (петлюровцами или красными).
В 1936 году Виктор Некрасов окончил архитектурный факультет Киевского строительного института (учился у Иосифа Каракиса, с которым долгие годы поддерживал близкие отношения), параллельно проходил обучение в театральной студии при театре. После окончания института работал актёром и театральным художником (в Вятке, Владивостоке и Ростове-на-Дону).
В Ростове Некрасов служил в Театре Красной армии СКВО, выступавшем по военным гарнизонам и армейским лагерям. Как вспоминала актриса Варвара Шурховецкая, служившая в том же театре, что и Виктор, после начала Великой Отечественной войны актёры — несмотря на полагавшуюся им бронь — стали проситься на фронт; однако из всей труппы удалось попасть на фронт только Некрасову (по военной специальности он был сапёром, а их не хватало).
В 1941—1944 годы Некрасов был на фронте полковым инженером и заместителем командира сапёрного батальона, участвовал в Сталинградской битве, после ранения в Польше, в начале 1945 года, в звании капитана был демобилизован. Член ВКП(б) с 1944 года (исключён из партии в 1973).
Повесть «В окопах Сталинграда», опубликованная в 1946 году в журнале «Знамя» (1946, № 8—10), была одной из первых книг о войне, написанных правдиво, насколько это было возможно в то время.
Она принесла писателю подлинную славу: переиздана общим тиражом в несколько миллионов экземпляров, переведена на 36 языков. За эту книгу, после её прочтения Иосифом Сталиным, Виктор Некрасов получил в 1947 году Сталинскую премию 2-й степени. По мотивам повести и по сценарию Некрасова в 1956 году был снят фильм «Солдаты», отмеченный премией Всесоюзного кинофестиваля (в этом фильме сыграл одну из своих первых больших киноролей Иннокентий Смоктуновский).
По сценариям Виктора Некрасова поставлены кинофильмы «Город зажигает огни» (1958) и «Неизвестному солдату» (1961).
В 1959 году Некрасов пишет повесть «Кира Георгиевна» и выступает в «Литературной газете» с рядом статей о необходимости увековечить память советских людей, расстрелянных фашистами в 1941 году в Бабьем Яру. Некрасова стали обвинять в организации «массовых сионистских сборищ». И все-таки памятник в Бабьем Яру был установлен, и в этом немалая заслуга писателя.
После того, как в «Новом мире» (1967, № 8) был опубликован очерк В. П. Некрасова «Дом Турбиных», люди потянулись к этому дому. Дом называют не по фамилии тут жившего автора романа «Белая гвардия», Михаила Булгакова, а по фамилии «живших» здесь его героев. Дом стал современной легендой Андреевского спуска.
В 1966 году подписал письмо 25-ти деятелей культуры и науки генеральному секретарю ЦК КПСС Л. И. Брежневу против реабилитации Сталина.
В 1960-е годы посетил Италию, США и Францию. Свои впечатления писатель описал в очерках, за которые в разгромной статье Мэлора Стуруа «Турист с тросточкой» был обвинён в «низкопоклонстве перед Западом». Из-за либеральных высказываний в 1969 году заслужил партийное взыскание, а 21 мая 1973 года на заседании Киевского горкома КПУ исключён из КПСС. При домашнем обыске у Некрасова 17 января 1974 года в Киеве КГБ были изъяты все рукописи и нелегальная литература, на протяжении последующих шести дней писатель подвергался многочасовым допросам.
Последняя в СССР книга Некрасова — «В жизни и в письмах» вышла в 1971 году. После этого на издание его новых книг был наложен негласный запрет, а затем из библиотек стали изыматься и все ранее вышедшие книги.
В течение марта—мая 1974 года в отношении Некрасова было проведено несколько провокаций: он задерживался милицией на улицах то Киева, то Москвы якобы для установления его личности, после чего его отпускали то с извинениями, то без них. 20 мая 1974 года Некрасов написал персональное письмо Брежневу, в котором, упомянув обо всех этих провокациях, констатировал: «Я стал неугоден. Кому — не знаю. Но терпеть больше оскорблений не могу. Я вынужден решиться на шаг, на который я никогда бы при иных условиях не решился бы. Я хочу получить разрешение на выезд из страны сроком на два года».
Не дождавшись ответа, 10 июля 1974 года Виктор Некрасов и его жена Галина Базий подали документы на выезд из СССР (для поездки к родственнику в Швейцарию на три месяца). 28 июля Некрасову сообщили, что просьба его будет удовлетворена, вслед за чем он получил разрешение на выезд за границу в Лозанну (Швейцария). Вызов в Швейцарию Виктору Некрасову оформил Николай Ульянов (родной дядя). 12 сентября 1974 года, имея на руках советские загранпаспорта сроком на пять лет, Некрасов с женой вылетели из Киева в Цюрих.
В Швейцарии Виктор Некрасов встречался с Владимиром Набоковым. Далее жил в Париже, вначале у Марии Розановой и Андрея Синявского, затем на съёмных квартирах. Летом 1975 года был приглашён писателем Владимиром Максимовым на должность заместителя главного редактора журнала «Континент» (1975—1982), сотрудничал вместе с Анатолием Гладилиным в парижском бюро радиостанции «Свобода».
После отъезда Виктора Некрасова и Галины Базий за границу пасынок Некрасова (сын Базий от первого брака) Виктор Кондырев с женой и сыном остался в Ростове: ему права на выезд не давали. Некрасов обратился за помощью к Луи Арагону, которого советское руководство собиралось наградить орденом Дружбы народов. Тот пришёл в советское посольство и заявил, что публично откажется от ордена, если Кондырева не выпустят из СССР. Эта угроза подействовала, и Кондыреву с его семьёй в 1976 году дали разрешение уехать в Париж — к матери и отчиму.
В мае 1979 года Виктор Некрасов был лишён советского гражданства «за деятельность, несовместимую с высоким званием гражданина СССР». В последние годы жил вместе с женой на площади Кеннеди в Ванве (пригород Парижа), в одном доме с Виктором Кондыревым. Начавшаяся в СССР горбачёвская перестройка его очень живо интересовала.
Последним произведением писателя стала «Маленькая печальная повесть».
Виктор Некрасов скончался от рака лёгких в Париже 3 сентября 1987 года. Похоронен на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа.
Семья
Отец — Платон Федосеевич Некрасов (1878—1917) — банковский служащий.
Мать — Зинаида Николаевна Некрасова (в девичестве Мотовилова; 24 июня 1879 года — 7 октября 1970 года, Киев) — врач-фтизиатр, дальняя родственница Анны Ахматовой. Ей было посвящено стихотворение Леонида Киселёва «Осенний город»
Брат — Николай Платонович Некрасов (1902—1918)
Бабушка — Алина Антоновна Мотовилова (1857—1943)
Дед — Николай Иванович Мотовилов (1855—1888)
Тётя — Софья Николаевна Мотовилова (1881—1966)
Тётя — Вера Николаевна Ульянова (Мотовилова) (1885—1968)
Дядя — Николай Алексеевич Ульянов (1881—1977)
Жена — Галина Викторовна Базий (1914—2001)
Пасынок — Виктор Леонидович Кондырев (род. 1939)
Увековечение памяти
Мемориальная доска В. Некрасову в Киеве, Крещатик,15.
Мемориальная доска на ул. Крещатик, 15[9] (где с 1950 по 1974 год, в квартире № 10 жил Виктор Некрасов)
Библиотека им. Виктора Платоновича Некрасова — в 1997 году библиотеке в Киеве по улице Ярославская было присвоено имя писателя Виктора Платоновича Некрасова.
В одной из витрин Музея Одной Улицы находятся фотографии и автографы писателя. После его очерка «Дом Турбиных», опубликованного в «Новом мире», началась новая жизнь этой улицы.
Владимир Корнилов написал и посвятил стихотворение В. Некрасову:
Голос твой в заглушку встроясь,
Лезет из тартарары.
Вика, Вика, честь и совесть
Послелагерной поры.
100-летие со дня рождения
Комиссия по вопросам переименований и памятных знаков приняла решение о присвоении бульвару Давыдова имени Виктора Некрасова.
«Укрпочта» выпустила почтовый конверт с портретом В. Некрасова. (художник Георгий Варкач)
14 июня 2011 г. в Национальном музее литературы Украины (Киев, ул. Богдана Хмельницкого, 11) прошёл Вечер памяти Виктора Некрасова «Вся жизнь в окопах» приуроченный к 100-летию писателя. Среди прочего, воспоминаниями о знаменитом писателе поделились Василий Скуратовский, Татьяна Рогозовская, Юрий Виленский, Илья Левитас, Дмитрий Червинский и др.
17 июня 2011 г. в библиотеке им. Н. А. Добролюбова в Нижнем Новгороде состоялся литературно-патриотический час «Он, защищавший Сталинград, похоронен в Париже».
18 января 2012 г. в Национальном музее литературы Украины (Киев, ул. Б.Хмельницкого, 11) состоялся Вечер памяти писателя и правозащитника Виктора Некрасова. Организаторы — Украинский ПЕН-клуб и Литературно-мемориальный музей М.Булгакова. Своими воспоминаниями и размышлениями поделились Владимир Крыжановский, Лесь Танюк, Семен Глузман, Евгений Сверстюк, Александр Парнис, Татьяна Рогозовская, Юрий Виленский и др. Был показан документальный фильм «Вся жизнь в окопах» (режиссёр Елена Якович), посвященный жизни и правозащитной деятельности писателя.
Виктор Некрасов
Биография
Виктор Некрасов, объединивший в первом своем произведении традиции «Севастопольских рассказов» Льва Толстого со стилистикой Эриха Ремарка, ввел окопную правду в советскую литературу. Прозаика можно назвать декабристом 20 века: героически сражавшийся за родину и обласканный властями писатель ценил дружбу и нравственность выше материальных благ и привилегий. Дворянин по рождению успел побывать и сталинским лауреатом, и сотрудником радио «Свобода», лишенным советского гражданства.
Детство и юность
Будущий литератор появился на свет в Киеве, за 2 месяца до исторического визита в «мать русских городов» императора Николая II. Отец мальчика, Платон Феодосиевич Некрасов, не имел родственных связей с поэтом Николаем Некрасовым, автором произведения «Кому на Руси жить хорошо», зато мать Зинаида Николаевна приходилась дальней родственницей Анне Ахматовой.
Вскоре после рождения Виктора родители расстались, и мальчик 3 года провел во французской языковой среде – сначала в Швейцарии, а затем в Париже, где Зинаида обучалась на медика и дружила с семьей Анатолия Луначарского.
В 1915 году Некрасовы вернулись в Киев, но пообщаться с отцом Вите не удалось – в 1917-м Платон Феодосиевич скоропостижно скончался. Через 2 года трагически погиб старший брат будущего писателя Коля – юношу, говорившего исключительно по-французски, патруль принял за шпиона, запорол шомполами и выбросил тело в Днепр.
Виктор получил сугубо женское воспитание – его растили бабушка, мама и тетя Софья Николаевна. На фотографиях маленький Некрасов запечатлен в девичьих платьях и с длинными волосами. С подачи старших родственниц Виктор всю жизнь именовал себя не Витя или Витек, а Вика.
Виктор Некрасов в киевской квартире / Виктор Кондырев, Википедия
Некрасов рос милым и послушным ребенком. Кроме школы, дополнительно занимался языками Мольера и Шекспира. Парень стремился реализовать разнообразные таланты, воплотить в жизнь не только свои мечты, но и надежды, возлагавшиеся на погибшего брата. После школы одновременно обучался в архитектурном и театральном институтах, занимался в литературной студии.
Как архитектор Некрасов участвовал в возведении Киевского вокзала и строительстве лестницы на Аскольдовой могиле. Как актер с передвижным театром выступал на Дальнем Востоке, на берегах Вятки и Дона. Биография Виктора круто изменилась с началом войны: Некрасов добровольцем ушел на фронт, в качестве сапера прошел от Сталинграда до Польши, был дважды ранен, награжден орденами и медалями. На передовой вступил в ВКП(б). С войны Виктор Некрасов, по воспоминаниям тети, вернулся погрубевшим, с испортившимися манерами.
Творчество
Раненая на фронте правая рука заживала плохо. Для восстановления моторики врач посоветовал Некрасову ежедневно помногу писать, и Виктор Платонович занялся созданием главного произведения жизни – книги «На краю земли», впоследствии преобразованной в повесть «В окопах Сталинграда».
Создавалась книга при свете керосиновой лампы, и на керосин начинающий писатель тратил 400 руб. в месяц, а военная пенсия составляла всего 500. Усилия и средства окупились сторицей. Произведение, положившее начало «лейтенантской прозе», опубликовал журнал «Знамя», а автор по личному распоряжению вождя всех народов вошел в число лауреатов Сталинской премии.
Воспоминания о ранении верхней конечности помогли Некрасову в 1950 году правдоподобно описать аналогичную контузию в рассказе «Сенька», повествующем о преображении юного самострела в мужественного воина. В произведении «В родном городе» писатель рассказал о непростом возвращении бывших фронтовиков к мирной жизни.
Виктор Некрасов и Булат Окуджава / Виктор Кондырев, Википедия
Творчество Виктора Платоновича не ограничивалось только художественной литературой. Прозаик доказал, что дом номер 13 на Андреевском спуске – это именно то здание, в котором жил Михаил Булгаков. С легкой руки Некрасова трехэтажное строение киевляне стали называть «Домом Турбиных». Исторические заметки Виктора Платоновича о столице Украины легли в основу цикла «Городские прогулки».
Особые отношения складывались у писателя с кинематографом. Через 10 лет после первой публикации повести, сделавшей Некрасова знаменитым, произведение экранизировали: вышел фильм «Солдаты» – одна из первых картин с участием Иннокентия Смоктуновского. Еще через 2 года режиссер Владимир Венгеров по мотивам повести Виктора Платоновича «В родном городе» снял картину «Город зажигает огни». В ленте молодая актриса Алиса Фрейндлих впервые сыграла не эпизодическую, а полноценную роль.
Василий Аксенов и Виктор Некрасов / Виктор Кондырев, Википедия
В 1960 году прозаик срежиссировал любительский фильм «Паола и роман», в котором сыграл главную мужскую роль. По сценариям Некрасова сняты документальные картины «Неизвестному солдату», «Сын солдата», «Жил человек», «И снова белый цвет каштанов», «Продавец игрушек». Режиссер Илья Гутман на основе книг Виктора Платоновича выпустил ленты «38 минут в Италии» и «Обычная жизнь Буэнос-Айреса».
Эмиграция
Писатель, благополучно переживший сталинскую эпоху, неожиданно начал подвергаться гонениям при Никите Хрущеве. Властям не нравились то рецензия Некрасова на фильм Марлена Хуциева «Застава Ильича», то очерки, написанные прозаиком по итогам зарубежной поездки. Виктор Платонович вместо гневного обличения пороков капитализма опубликовал лирические заметки, в которых сочувствие простым людям сочеталось с мягкой иронией и восторженным описанием красот Парижа.