болеро равеля история написания
Болеро равеля история написания
Хореографическая поэма на музыку Мориса Равеля в одной картине. Балетмейстер Б. Нижинская, художник А. Бенуа, дирижер М. Равель.
Премьера состоялась 22 ноября 1928 года в труппе «Балет Иды Рубинштейн», Париж.
Действие происходит в одном из кабачков Барселоны в 20-е годы XX века.
Ида Рубинштейн (1983—1960) не получила полноценного хореографического образования. Природная одаренность и частные уроки у Михаила Фокина позволили ей с успехом участвовать в парижских «Русских сезонах» в ролях Клеопатры («Клеопатра», 1909) и Зобеиды («Шехеразада», 1910). Позже выступала как драматическая актриса на французской сцене. В 1928 году решила создать свою труппу «Балет Иды Рубинштейн», в которой выступала как балерина. Состав труппы был неровен, мадам была по балетным меркам немолода и малотехнична, но благодаря высоким гонорарам новые балеты сочинили для труппы Игорь Стравинский («Поцелуй феи» и мелодрама «Персефона»), Морис Равель («Болеро»), Анри Соге («Давид»), Жорж Орик («Чары феи Альцины»), Артур Онеггер («Амфион» и «Семирамида»), Жак Ибер («Диана де Пуатье»). Декорации рисовал Александр Бенуа, балеты ставили Бронислава Нижинская, Леонид Мясин, Михаил Фокин. Орден Почетного легиона был вручен Рубинштейн «за вклад в культуру Франции», но этот весомый вклад скорее относится не к хореографии, а к музыке. Все балетные постановки труппы (за одним исключением) не имели художественного успеха, в то время как партитуры пополнили не только французское, но и мировое музыкальное искусство.
Единственным исключением было «Болеро». Рубинштейн обратилась к Равелю с просьбой аранжировать для задуманной ей испанской сценки какую-либо пьесу испанского композитора (например, «Иберию» Исаака Альбениса). Равель, хорошо знакомый с самобытным искусством Испании, решил написать оригинальное сочинение. В своей автобиографии композитор писал: «В 1928 году я по просьбе Иды Рубинштейн сочинил „Болеро» для оркестра. Это танец в умеренном движении, постоянно одинаковый как в мелодии и гармонии, так и в ритме, который непрерывно отбивает барабан. Единственный элемент изменения привносится сюда лишь оркестровым нарастанием». В основу сочинения положена мелодия из двух частей: одна часть строга и сурова, другая — по-восточному прихотлива. Первая часть мелодии носит баскский колорит, вторая — мавританско-андалузский. Мелодия эта необычайно длинна (34 такта) и обладает неистощимым разнообразием оттенков. Эта мелодия проводится поочередно различными инструментами оркестра (включая саксофон), достигая в кульминации огромной выразительной силы и яркости звучания. Существует легенда, что на написание «Болеро» Равеля вдохновило посещение им литейного цеха, где он увидел медленно вытекающую раскаленную сталь. Не склонный к похвалам чужих сочинений Сергей Прокофьев назвал «Болеро» «чудом композиторского мастерства».
Сама «испанская сценка», задуманная Брониславой Нижинской и видимо самой Рубинштейн, была несложной. Действие происходило в мрачном кабачке с темными стенами и сводами. Почти всю сцену занимал огромный стол-платформа, над которым свисала яркая лампа с абажуром. Александр Бенуа одел танцоров в одежду, «подсмотренную» им на офортах Франциско Гойи. На столе танцевала Ида Рубинштейн, изображавшая экзотическую испанскую плясунью. За ее страстными движениями жадными глазами наблюдали окружившие стол мужчины. Музыка нарастала, чувственная атмосфера танца сгущалась. В финале на стол вспрыгивал молодой испанец (превосходный танцовщик еще «петербургского закала» Анатолий Вильтзак), и впечатляющий дуэт завершал этот пятнадцатиминутный спектакль.
«Болеро» имел большой успех, балет показывали в Париже и на гастролях. В 1932 году Нижинская в своей труппе «Театр танца Нижинской» показывала то же «Болеро» в декорациях Натальи Гончаровой. Здесь все действие происходило на фоне звездного неба. Среди мужчин выделялась девушка в розовом платье, поверх которого белела кружевная мантилья. В 1934 году для тех же исполнителей в труппе Рубинштейн новую постановку «Болеро» сделал Фокин. В начале XXI века в американском Окленде с помощью Нины Юшкевич, работавшей некогда с Брониславой Нижинской, реконструировали оригинальное «Болеро». В 2007 году на основе этой постановки балет был реконструирован в Москве Андрисом Лиепой в рамках проекта «Русские сезоны XXI век». Главную партию исполняла известная танцовщица Большого театра Илзе Лиепа.
Из наиболее известных хореографических трактовок «Болеро» Равеля по популярности выделяется постановка Мориса Бежара (1961, «Балет XX века»). В ней, так же как у Нижинской, в центре на столе танцевала женщина. Стол окружала нервная толпа, от которой практически были видны только руки поклонников своего идола. Премьеру танцевала Душанка Сифниос. На гастролях труппы Бежара в Москве в 1978 году с блеском солировала Майя Плисецкая. Практически без перемен в хореографии Бежара солистом-кумиром толпы мог быть и мужчина — прежде всего несравненный Хорхе Донн.
Остроумным «фокусом» на ту же тему кумира и толпы предстало «Болеро», сочиненное в 1962 году Вахтангом Чабукиани. На гастролях грузинской труппы в Ленинграде зал заполнили бывшие поклонники выдающего танцовщика, желавшие увидеть новую роль своего кумира. Открылся занавес, всю сцену занимала лестница, по которой вверх и вниз ходили разодетые дамы и кавалеры, слегка пританцовывая на ходу. Музыка нарастала, зал кипел от нетерпения. И лишь с последними аккордами музыки на верхней площадке появился Чабукиани, успевший сделать лишь пару испанских движений. Занавес упал, и зал взвыл от возмущения и восторга.
В большинстве постановок «Болеро» все-таки решающую роль играла завораживающая танцоров и зрителей музыка Равеля. Видимо, истинное место «Болеро» — на концертной эстраде, где оно исполняется часто и с неизменным успехом. Ленинградцы старшего поколения вряд ли забудут своеобразные «спектакли» Евгения Мравинского, когда именно «Болеро» Равеля заканчивало его концерты со своим знаменитым оркестром.
А. Деген, И. Ступников
История создания
Начало 1928 года Равель, уже всемирно известный композитор, провел в гастрольной поездке по США. Еще до отъезда он получил заказ от Иды Рубинштейн (1885—1960), богатой, талантливой и очень своеобразной танцовщицы-любительницы, иногда выступавшей в Русском балете Дягилева. Не обладавшая классической техникой, она отличалась артистизмом и изумительной внешностью, позволявшей ей блистать в таких ролях, как Шехеразада или Клеопатра. По словам художника В. Серова, написавшего ее портрет, «сам Египет и Ассирия каким-то чудом воскресли в этой необычайной женщине». Ида Рубинштейн захотела, чтобы композитор написал балет специально для ее уникальных данных.
Возвратившись из Америки в конце апреля, Равель принялся за работу, и довольно быстро партитура балета, названного «Болеро», была закончена. Равель представлял себе действие на открытом воздухе, у завода, где выходящие с работы рабочие и работницы присоединялись бы к танцу. Хотелось ему также, чтобы там был какой-то намек на бой быков и любовная трагедия в духе «Кармен» Бизе: героиню балета Марилену, увлекшуюся тореадором должен был заколоть кинжалом ревнивец. В этом замысле сказалось пристрастие композитора как к любимой Испании, так и к индустриальным пейзажам. Завод, который он имел в виду, существовал на самом деле. Он не раз показывал его, гуляя со знакомыми по дороге в Везине. Однако Ида Рубинштейн, а также приглашенная ею в качестве хореографа Бронислава Нижинская (1890—1972), сестра знаменитого Вацлава Нижинского, известная как танцовщица, режиссер и балетмейстер, и художник спектакля Александр Бенуа избрали другой сценарий (имя автора неизвестно). 22 ноября 1928 года в театре Grand Opera состоялась премьера, прошедшая с огромным успехом. Впоследствии балет шел со сценарием Равеля, ставился и с другими сценариями. На протяжении XX века его ставили неоднократно как в варианте Нижинской, так и М. Фокина, С. Лифаря, М. Бежара.
Сюжет
«Слабо освещенная комната в испанской таверне; вдоль стен, в темноте, за столами беседуют гуляки; посреди комнаты большой стол, на нем танцовщица начинает танец. Гуляки не обращают на нее внимания, но понемногу начинают прислушиваться, оживляются. Подымаются, приближаются к столу; потрясенные, они окружают танцовщицу, которая с триумфом заканчивает выступление» (воспоминания современника).
Музыка
«Болеро» отличается уникальным единством. Композитор писал: «Это — танец в очень умеренном темпе, совершенно неизменный как мелодически, так гармонически и ритмически, причем ритм непрерывно отбивается барабаном. Единственный элемент разнообразия вносится оркестровым крещендо». «Болеро» — оркестровые вариации, в основе которых краткая мелодия народно-танцевального характера. Четкая ритмическая фигура, отбиваемая малым барабаном со скупым сопровождением альтов и виолончелей пиццикато, открывает пьесу. Она будет звучать непрерывно на протяжении всего балета. Извилистая, упругая мелодия четко делится надвое, причем вторая ее часть приобретает страстно-страдальческий характер. Эта мелодия, переходя от инструмента к инструменту, приобретает все большую мощь. Неуклонное оркестровое крещендо приводит к грандиозной кульминации в конце. В высшей точке кульминации все резко обрывается.
Музыкальные истории «Болеро» Мориса Равеля
свой исполинский танец.
в грозный час прибоя!
священный танец боя!»
Лондон, 17 марта 1997 года, «Альберт-холл». Мы с моим другом Марковичем (тогда студенты курса телепрограммирования на британской «Thomson Foundation») каким-то невероятным и почти мистическим образом попали на гала-концерт Королевского филармонического оркестра.
Гигантская переполненная зрителями (наши места в амфитеатре почти у самой сцены стоили 35 фунтов) восьмитысячная чаша зала погружена в полутьму.
На сцене, кроме полного оркестра, ещё несколько хоров (в том числе хор гвардии в медвежьих шапках) в ярких костюмах и даже с переодеванием согласно драматургии отдельных музыкальных номеров. Плюс лазерные и дымовые эффекты шоу, не уступающие каким-нибудь «Pink Floyd», что на концерте симфонического оркестра более чем удивительно!
В темноте, наверху, над сценой, в районе органных труб, еле подсвеченный снизу, появляется барабанщик, который отбивает свой неизменный, но оттого совершенно гипнотический и колдовской ритм. 169 повторяющихся музыкальных фраз, а всего 4056 ударов по малому барабану.
Кажется, что в зал прямо-таки змеёй вползает какой-то библейский восточный ландшафт и появляющийся вдали из-за бархана караван, неспешно бредущий к тенистому оазису…
Хотя что это я? Чего только не видели слушатели «Болеро» Мориса Равеля в этих двух музыкальный темах, упрямо и неизменно повторяющихся в течение почти пятнадцати минут. От массовой медитации (в духе Махариши Махеш Йоги) или плавно дрейфующего парусника, движущегося навстречу шторму, до…полового акта.
Или, например, мерно шагающие усталые солдатские колонны. Не зря же «Болеро» часто сравнивают с эпизодом «фашистского нашествия» в «Ленинградской» симфонии Шостаковича. И логика в этом есть, ведь с началом Первой мировой войны сорокалетний Морис Равель ушёл на фронт добровольцем. Он очень хотел попасть в авиаполк, но его определили в автодивизион, и он оказался за рулём грузовика в медсанбате. И хотя ему таки и не пришлось побывать на передовой, но ужасов войны он повидал достаточно.
Но бесспорно самым популярным произведением этого француза с баскскими корнями (по материнской линии) на все времена остаётся его «Болеро».
Вернувшись в Париж, во время обсуждения нового заказа с непрофессиональной, но весьма энергичной русской балериной Идой Рубинштейн и возникла идея нового произведения для её выступления на парижской сцене.
Спустя уже несколько дней Морис сообщил, что работает над партитурой балета, в которой «нет формы в собственном смысле слова, нет развития, нет или почти нет модуляций». Свой балет Равель озаглавил по названию испанского танца, обычно исполняемого под аккомпанемент кастаньет. Хотя что в нём испанского? Или так сыграло баскское происхождение?
Ида Рубинштейн впервые станцевала «Болеро» 22 ноября 1928 года в парижской «Гранд-Опера» на своём бенефисе.
Сам композитор писал так: «Это танец в очень умеренном темпе, совершенно неизменный как мелодически, так гармонически и ритмически, причём ритм непрерывно отбивается барабаном. Единственный элемент разнообразия вносится оркестровым крещендо».
Но хореографическая судьба творения Равеля оказалась весьма недолговечной – ещё несколько раз Ида Рубинштейн станцевала этот танец на столе в костюме цыганки, после чего «Болеро» благополучно и успешно перекочевало в концертные залы. Попытки возвратить ему танцевальный характер периодически предпринимались различными хореографами и танцовщиками, в том числе и Майей Плисецкой. Но дальше разовых акций дело так и не пошло. И тут нет ничего удивительного – медитативность и особая энергетика «Болеро» не терпят никакой, даже очень талантливой, но все же искусственной визуализации.
Как отмечал музыковед Александр Майкапар, «Болеро» приобрело особую популярность из-за «гипнотического воздействия неизменной множество раз повторяющейся ритмической фигуры, на фоне которой две темы также проводятся много раз, демонстрируя необычайный рост эмоционального напряжения и вводя в звучание всё новые и новые инструменты». Не слишком ли высокопарно? Нет?
«Болеро» имело оглушительный успех в Европе в том же 1928 году, в той мирной Европе, которая тогда уже не ожидала никаких новых катаклизмов. Успех сочинения был поистине успехом песни-шлягера. Тему «Болеро» напевали всюду – в коридорах отелей, в метро, на улице и в ресторанах. Её способен был, кажется, напеть каждый любитель музыки. И вместе с тем «Болеро» восхищались профессионалы, а это уже совершенно другой уровень успеха. Например, Сергей Прокофьев назвал «Болеро» чудом искусства.
Кто знает, может, со временем это всё же военные впечатления у Равеля перевоплотились в «Болеро», хотя сам Морис видел в музыке «Болеро» (особенно в финале) прежде всего мощное звучание металлургического завода.
Ну и чем это не пушечный грохот в пылу сражения?
«Болеро» быстро вошло в репертуар крупнейших дирижёров мира в качестве популярной оркестровой пьесы. Автор настаивал на исполнении «Болеро» в постоянном темпе без ускорений и замедлений. Даже к легендарному дирижёру Артуро Тосканини у Равеля возникли претензии из-за того, что маэстро убыстрял темп к финалу. Сам же Равель дирижировал «Болеро» «сухим жестом, в умеренном, почти медленном и строго выдержанном темпе».
На одном из первых исполнений присутствовал Сергей Прокофьев, оставивший в своём дневнике описание дирижирующего Равеля: «. на сцене испанская таверна с большим столом, на котором пляшут, а в оркестре мотив, повторяющийся тысячу раз в постоянно усиливающейся оркестровке. Равель сам дирижировал, очень забавно держа палочку, как операционный ланцет, но тыкал остро, и невозмутимо держал медленный темп». Воистину это была музыкальная тема ХХ века.
Современные невропатологи пытаются углядеть в «Болеро» проявление заболевания, которое, видимо, появилось у Равеля ещё при написании «Болеро». Ещё в 1927 году близкие и друзья маэстро были озабочены тем, что рассеянность Мориса Равеля стала стремительно прогрессировать. Но серьёзно его состояние ухудшилось после аварии, в которую попал Равель в Париже в 1932 году, когда в его такси врезался другой автомобиль. У Мориса начались провалы в памяти, он даже перестал узнавать свою музыку и вообще перестал заниматься музыкой. Его обследовали лучшие невропатологи, но они мало чем могли ему помочь.
Сегодня медики считают, что Равель страдал заболеванием, при котором медленно происходит атрофия отделов полушарий мозга. Ранняя стадия этой болезни часто характеризуется взрывом творческой активности. Но в этом случае, правда, наблюдается тяга к чрезмерному упорядочиванию элементов и постоянным повторам. Ничего не напоминает? Неврологи даже считают, что повторяющаяся форма «Болеро» и могла как раз служить ранним признаком этой болезни композитора.
P.S. После смерти Мориса Равеля выяснилось, что именно он стал самым финансово успешным композитором Франции всех времён. Выплаты по авторским правам за «Болеро», которые исправно проводятся во Франции и сегодня, ежегодно приносят наследникам Мориса Равеля 2,2 миллиона долларов.
Скрупулёзно подсчитано, что, например, со дня смерти композитора в 1937 году и по 2001 год его состояние увеличилось на 63 миллиона долларов исключительно за счёт «Болеро». Вряд ли кто мог бы тогда предсказать, что такое причудливое произведение удостоится такой популярности. А сам Равель даже как-то так выразился о своём детище: «Это вообще не музыка».
LiveInternetLiveInternet
—Рубрики
—Фотоальбом
—Метки
—Цитатник
Малоизвестные цитаты великого русского писателя Федора Достоевского в день памяти Ф. М. Дос.
Бал – настоящая находка Для юных франтов и для дам. Román Ribera Cirera АукционноЖанровое.
Позабыть нельзя.. А.Г.Новиков Анатолий Григорьевич Новиков (18 (30) октября 1896, Скопин &mda.
—Видео
—Поиск по дневнику
—Подписка по e-mail
—Интересы
—Друзья
—Постоянные читатели
—Сообщества
—Статистика
ИСТОРИЯ ОДНОГО ПРОИЗВЕДЕНИЯ. «БОЛЕРО» РАВЕЛЯ
Причина необычайной популярности Болеро Равеля- гипнотическое воздействие неизменной множество раз повторяющейся ритмической фигуры, на фоне которой две темы также проводятся много раз, демонстрируя необычайный рост эмоционального напряжения и вводя в звучание все новые и новые инструменты.
Уже долгие годы Равель связан с деятелями русской культуры, особенно с композиторами, покорившими Париж в начале 900-х годов. Это, прежде всего, русский театральный деятель Сергей Павлович Дягилев с его «Русским балетом» и «Русскими сезонами» в Париже. Именно по заказу Дягилева Равель еще в 1912 году написал балет «Дафнис и Хлоя». На написание «Болеро» Равеля подвигнула Ида Рубинштейн.
Ида Рубинштейн задумала исполнить на сцене Гранд-Опера в Париже хореографическую композицию на музыку уже тогда написанного «Вальса» Равеля. Но одной этой оркестровой пьесы для того, чтобы представить ее в театральном спектакле, было недостаточно. И тогда она обратилась к Равелю с просьбой, чтобы он написал еще одно произведение для этой постановки. Решено было, что это будет «Болеро».
По некоторым данным танец болеро был создан испанским танцовщиком Себастьяно Сересо около 1780 года.
Движение полно внутренней силы и страсти. Танцуется такое болеро под аккомпанемент гитары и барабана, а сами танцующие отбивают на кастаньетах дополнительно сложные ритмические фигуры, сплетающиеся в необычайно прихотливый узор. Известно много разновидностей болеро, характерных для разных областей Испании.
Премьера «Болеро» в качестве балетного спектакля состоялась в Париже 20 ноября 1928 года. Танцевала Ида Рубинштейн, декорации написал Александр Бенуа. Триумф был полный. Вот свидетельство одного из очевидцев: «Слабо освещенная комната в испанской таверне; вдоль стен, в темноте, за столами беседуют гуляки; посреди комнаты большой стол, на нем танцовщица начинает танец. Гуляки не обращают на нее внимания, но постепенно начинают прислушиваться, оживляются. Их все больше захватывает наваждение ритма; они поднимаются со своих мест, приближаются к столу; необычайно возбужденные, они окружают танцовщицу, которая с триумфом заканчивает выступление. В то вечер 1928 года мы сами чувствовали себя этими гуляками. Сначала мы не понимали, что же происходит, и только потом осознали. «.
Леон Лейритц, художник, скульптор и декоратор, близкий друг Равеля, сделал макет декораций к «Болеро». Этот макет был продемонстрирован в Салоне художников-декораторов еще при жизни композитора и получил полное его одобрение. Зная об этом, дирекция Град-Опера, ставя «Болеро» уже после смерти Равеля, поручила Лейтрицу оформление спектакля.
Испания, завод, болеро тореро. (француза Равеля). Невольно в сознании возникает другой ряд: Испания, табачная фабрика, хабанера, тореро. Конечно, «Кармен» (француза Бизе).
Знаменитое «Болеро» Равеля нашла своё воплощение в танце в хореографии Мориса Бежара. Исполняют Майя Плисецкая и труппа Мориса Бежара «Балет ХХ века», оркестр Брюссельского Королевского Театра де ла Монне.
Bolero | Maurice Ravel | Gran Gala of Dance Paris | Maurice Bejart
С использованием статьи Александр Майкапар
Уже после того, как тема ушла Самба Гопкинс в комментарии предоставил вот такую ссылку:
Мультфильм, снятый в начале девяностых, завоевал главный приз на фестивале «Золотой медведь» в Берлине и российскую «Нику» в 1993 году. Как говорил сам автор, в нем пародируются паузы в элитарном кино, когда в фильме подолгу ничего не происходит, чтобы дать зрителю поразмышлять над увиденным. Именно этим и определяется подзаголовок названия: «Фильм повышенной духовности».
| Рубрики: | музыка |
Метки: история одного музыкального произведения
Процитировано 2 раз
Понравилось: 2 пользователям
Болеро: энигма (ч.1)
Кто только не катал «Болеро» Мориса Равеля. Как только не интерпретировали гипнотическую мелодию хореографы и фигуристы. О чём только не писали в своих рецензиях любители и эксперты ФК. В последнее время добавились и блогеры, перечисляющие программы фигуристов и разбирающиеся в костюмах и цветах. И вот дошла очередь до ТШТ и звёздной девочки ФК Камилы Валиевой.
В середине августа болельщики увидели мини-фрагмент её новой программы: О, Болеро! Возможно, будущая олимпийская программа «девочки на шаре»! Вероятно, новый ‘импрессионистский’ шедевр на льду! Меня тоже не минуло желание попытаться представить, какой может быть эта программа: «Графика на льду. Застывшие капли барабанной дроби тают, растекаются, собираются в причудливые формы. «И вот прыжок, и вот летит».
Музыка Равеля и олимпийская произвольная Торвилл и Дин
Сам Равель относился к «Болеро» достаточно равнодушно, если не скептически: ничего интересного с музыкальной точки зрения оно для него не представляло, он называл его «пустой» музыкой, которую может написать любой студент, занимающийся композицией. Для Равеля это был своего рода эксперимент по воплощению интересной идеи, и именно идею он соглашался называть гениальной.
Она предполагала, прежде всего, уникальную композицию, где всё, за исключением оркестровки, оставалось бы неизменным. Возможно, эта идея возникла при наблюдении за доведёнными до автоматизма процессами на соседнем заводе, или же на неё навела стилистика испано-баскских танцев, исполняемых в умеренном темпе под мерный аккомпанемент кастаньет или барабана. Как бы то ни было, именно эта экспериментальная композиция оказалась в дальнейшем самым востребованным и наиболее часто исполняемым творением композитора.
С первых минут слушатели обычно оказываются захваченными, даже заполонёнными, неизменным, повторяющимся ритмом, непрерывно отбиваемым барабаном. Было подсчитано, что за время звучания этого произведения (от 15 до 18 минут) исполнитель сложнейшей партии на малом барабане делает около 4 тысяч ударов. Гипнотическое, почти заторможенное состояние поддерживается постоянным, строго выдержанным умеренным темпом без каких-либо замедлений и ускорений. Невозмутимая ритмическая монотонность усиливается сонливой механистичностью многократно повторяющейся мелодической линии. Обычно тот, кто её слушает, не в силах оторваться, а потом забыть это странное состояние завороженности ритмом и мелодией. Как писал С.Рихтер: «А потом в течение недель Болеро продолжает мысленно звучать внутри, надолго растягивая удовольствие».
С учётом всего вышесказанного, интерпретация «Болеро» на льду становится в некотором смысле и постижимой, и достижимой. Фигуристам может быть вполне по силам как создание этого гипнотического эффекта, так и передача постепенного нарастания драматизма с тотальным кульминационным катарсисом в финале. По всеобщему признанию, предельно близко к идее «Болеро» это удалось сделать танцевальной паре Торвилл и Дин на Олимпиаде 1984 года в Сараево.
Как говорил сам Кристофер Дин в интервью Нэнси Гроувз в 2014 году, в программе «речь шла о повествовании, об истории в стиле Ромео и Джульетты, о двух жизнях, которым суждено быть вместе в смерти. Это было извержение вулкана и мы должны были подняться на самую вершину, прежде чем броситься в вечность. «
Это была завораживающая, поистине гипнотическая программа, начинающаяся с мерного раскачивания под барабанную дробь и мелодию флейты в абсолютной симметрии тел и движения. Симметрия выдерживается танцорами на протяжении всего выступления, что в сочетании с изумительным скольжением является, на мой взгляд, танцевальным эквивалентом неизменного, невозмутимого, затягивающего ритма «Болеро». Под этот ритм и обволакивающую мелодию они начинают медленный, неуклонный «подъём на вершину», глядя в глаза друг другу и создавая немыслимую близость, некую интимность исповеди.
Для короткой программы Тарасовой и Морозова была взята преимущественно завершающая часть «Болеро», где в нарастающем оркестровом крещендо слышен мощный, победный голос медных духовых. Эта программа не о постепенном нагнетании финала, а само торжество финала, и фигуристы хорошо справляются с этой более прямолинейной интерпретацией.
Ещё более прямолинейной является короткая программа 18-летнего Е.Плющенко в 2001 году. С ней он стал чемпионом мира. Это уже его узнаваемый стиль с несколько преувеличенной страстностью, привычным мельтешением рук и ног и знакомыми «выпуклостями» хореографии. Выделяют её мощные прыжки, дополняющие ликующий победный финал.
Спустя 30 лет после незабываемого выступления Торвилл и Дин, на олимпийскую произвольную под «Болеро» решилась Каролина Костнер, и ей, на мой взгляд, удалось совместить музыкальную идею Равеля и хореографическое решение Бежара.
Балет Бежара и произвольная программа Каролины Костнер
Изначально «Болеро» создавалось Равелем как балетная композиция, следовательно, вольно или невольно, было направлено на раскрытие музыкальной идеи при помощи жеста, движения, пластической выразительности. А как же передать языком танца это празднество ритма и торжество оркестрового крещендо?
Первая половина программы Каролины Костнер выделяется изысканной передачей затягивающей, обволакивающей плавности мелодии «Болеро», состояние какой-то зачарованной сонливости, когда нет ни сил, ни желания избавляться от гипнотического состояния умиротворённости. Кажется, что лицо Каролины после начальных акцентированных движений рук и корпуса плывёт в какой-то дымке романтической грёзы или завороженного сна спящей красавицы. Даже прыжки странным образом производят впечатление плавно выплывающих из воды и, чуть зависнув, уходящих в неё же без брызг и всплеска. Как будто бы и нет скользкого катка, а только ритмическая музыка, беспрерывное движение мелодии и состояние женственной отрешённости.
Возможно, превзойти удастся хрустальной девочке Камиле.