Россия восток или запад или что то среднее

Россия — это Запад или Восток?

Где Россия? Это одно из этих двух? Это что-то особое внутри одного из этих двух? Что-то третье? Просто умом непостижимая помесь?

Кургинян говорит, что скорее Россия — это нечто особое внутри Запада: «Россия — альтернативный Запад». Такая схема не только правдоподобна и исторически убедительна, но и позволяет понять, отчего так получается, что наши «элитарии» упорно пытаются войти в Запад, но у них это почему-то не получается.

По массе признаков мы действительно более походим на Запад, чем на Восток: христианская религия — западная (возможно, кто-то будет возражать: Иерусалим — это не Европа, — но ведь вряд ли он будет говорить, что христианство преимущественно распространено в Индии и Китае, а не в Германии и Франции?); коммунистическое учение — тоже на основе западной философии; культурные контакты в основном тоже с Западом. И т.д.

По ряду других признаков тоже можно видеть, что от Запада мы всё же принципиально отличаемся.

Так что схема «альтер-эго Запада» — и правдоподобна, и продуктивна.

Но хотелось бы технарю не просто констатировать это «по наитию», не «передрать» эту мысль у людей, имеющих прекрасное гуманитарное образование, и даже не процитировать какого-нибудь большого поэта. Хотелось бы найти хотя бы несколько ключевых и предельно осязаемых «винтиков».

Прочему я хочу именно винтики, а не феномены? Поясню. Например, если просто привести христианство, то сразу встанет вопрос, как быть с советским периодом: неужели на это время Россия перестала быть самой собой? И неужели Россия совсем-совсем не была собой до крещения? Поэтому, отвечая «христианство», придется пояснить, что речь не о самом христианстве, а о какой-то его черте. Какой? Ценности? Тогда какие именно ценности отличают Запад в целом от Востока в целом?

1. Какие тезисы в целом принимаются Западом (включая Россию), но не принимаются Востоком? (Или наоборот.)
2. Какие тезисы в целом принимаются «западным» Западом, но не принимаются Россией? (Или наоборот.)

Навскидку, у меня получается один тезис-ответ на первый вопрос (Запад vs. Восток):
1.1. «Время — это стрела, оно идет из прошлого в будущее» (антитезис — «всё повторяется, время — цикл»). Христианство не будет говорить о том, что всё повторяется, т.к. ждёт Второго Пришествия, за которым всё станет совсем иначе. Коммунизм жил уже даже не ожиданием, а активной борьбой за лучшее будущее. Легитимация капитализма (это ведь тоже западное изобретение) тоже лежит в этом ключе: «Он поведет нас путем развития». Противопоставьте это всё, например, колесу Сансары.

А на второй вопрос (западный Запад vs. Россия) с ходу придумывается только что-то типа такого: «Мир можно спасти» (противопоставление: «мир можно только обустроить»). Отсюда и разная роль во Второй мировой, и конфессиональные различия.

Друзья-товарищи, а также конструктивно настроенные оппоненты, есть идеи?

Источник

К какому миру относится Россия – к западному или к восточному

Начать мне хотелось бы с сообщений, которые пришли на наш сайт в Интернете, на форум. Слушатели отвечали на вопрос: к какому миру, на ваш взгляд, относится Россия – к западному или к восточному?

Алекс из города «Т»: «К какому миру относится Россия? К миру сна и фантомов».

Леонид пишет: «Россия будет бесконечно подниматься с колен, держась за штаны западных менеджеров. Поэтому она будет идти своим путем, как сказал один знаменитый покойник».

Юрий из Мытищ: «Василий Иванович, ты за «Битлов» или за «Роллингов»?». Почему выбор только из двух вариантов?».

Филипп из города N : «К Ирану, Северной Корее, к Уго Чавесу, к «оси зла», против которой мир делает ПРО».

Николай из Москвы: «Свойственные восточным деспотиям недопустимость самоорганизации общества снизу, абсолютизация и бесконтрольность верховной власти, жесткая зависимость каждого от начальственной воли, обреченная покорность народа всегда были основой устройства России».

Игорь Григорьевич, ваш комментарий, пожалуйста.

Игорь Яковенко: Ну, что мы с вами видим? Что в пользу уверенности того, что Россия является частью Запада, приводятся свои аргументы. В равной степени наши слушатели находят аргументы и в пользу того, что Россия – это часть Востока. Вообще, эта проблема может решаться формально, скажем. Мы знаем, что западный мир – это мир христианской цивилизации. Россия – это по преимуществу страна христианская. Но христианская и Эфиопия, которую уж никак к Западу не отнесешь. А можно взять другой параметр. Большая часть населения России – это индоевропейцы. Но ведь индоевропейцы – это жители Ирана, Пакистана, Индии, которые тоже к Европе не относятся. Большая часть населения России проживает в Европе. При всей огромности Сибири и Зауралья там живет меньшая часть населения. Но ведь это формальный критерий. Мы сталкиваемся с ситуацией, в которой граждане России и не сейчас, а на протяжении веков отвечают по-разному, и само по себе это очень интересно.

Вероника Боде: Действительно, почему выбор только из двух вариантов? Ведь бытует еще представление, скажем, об особом пути России, о ее, так сказать, особенной стати. И в этом смысле, возможно, ее нельзя отнести ни к западному, ни к восточному миру. Вот насколько, по вашим, Игорь Григорьевич, наблюдениям, популярно сегодня такое мнение?

Игорь Яковенко: Видите ли, есть у историков культуры некоторый опыт, так вот, все страны, которые проходят модернизацию, проходят некоторый этап – они болеют идеей особого пути. Вот «Sonderweg», то есть «особый путь», был идеологией Германии. Вот не Англия, не Франция, а она идет особым путем. Особый путь, как идея, был в Заире. И многие-многие страны, идущие в модернизацию, противостоящие лидерам мировой динамики, этих лидеров копируют, но в то же время пытаются сохранить свою самостоятельность, опираясь на особый путь. Я думаю, что разговор об особом пути – это скорее выражение некоторой стадии – стадии догоняющего развития.

Вероника Боде: Игорь Григорьевич, а вот образ врага для россиян на сегодняшний день все-таки с какой цивилизацией больше ассоциируется – с западной или с восточной?

Игорь Яковенко: Вот это очень интересный вопрос, поскольку ответ на него однозначный давать сложно. Я думаю, что в этом отношении россияне делятся на какие-то примерно равные группы. И здесь было бы полезно обратиться к истории. Вот возьмем ХХ век. Он на наших глазах. В ХХ веке население России, как минимум, два раза как целое принимало Запад, и в России были прозападные настроения. Первый раз – это эпоха Первой мировой войны. В контексте войны с Австро-Венгрией, с Германией Россия видела себя частью западного мира – Франции, Англии, Америки, «мы все вместе воюем с этими варварами». И в целом в стране были очень мощно выраженные прозападные настроения. Большевистская революция. И вот что любопытно, после этой революции эта идея единения с Западом не исчезает сразу, она возрождается в новой форме мировой революции и так далее. Но где-то к 1930 годам побеждает идея товарища Сталина о построении социализма в отдельно взятой стране, и побеждает честный, мощный изоляционизм.

Идем дальше. Вторая мировая война. И снова в стране в целом возникает некоторая прозападная идея. Наши союзники – англичане. Я помню советские пластинки с английскими песнями и много-много забавного. А вот Россия себя видит частью этого мира, противостоящего германскому фашизму. Это очень быстро закончилось, стремительно закончилось, оборвалась эта линия.

Затем в этом же ХХ веке, в конце советского периода, в начале перестройки можно было заметить очень мощно выраженные прозападные настроения: «мы возвращаемся в Европу», «мы возвращаемся к себе, в свободный мир». Заметим, что прошло лет 5-7-8 – и эти прозападные настроения стали сменяться на совсем другое отношение к Западу. В России всегда были западники – узкий круг, более узкий, менее узкий, Английский клуб. Но в целом отношение к Западу долго позитивным, как показывает нам история, не бывает.

Вероника Боде: А почему, как вы думаете?

Вероника Боде: Говоря о ХХ веке и о всплесках прозападных настроений, вы почему-то не назвали 1960-ые годы, с их стилягами, увлечением джазом, западной культурой. Почему?

Игорь Яковенко: Совершенно сознательно. Ведь внутри этих периодов были отдельные группы, в которые включались, да, действительно, в «шестидесятники» ХХ века. Василий Аксенов, стиляги, – все это было вполне западное. Но давайте положим руку на сердце: это было общенациональное, так сказать, общее явление или это была одна из субкультур? Это, конечно же, была одна из интеллигентских, городских субкультур, и не только власть ее костерила, но ее не принимали и широкие массы.

Вероника Боде: Сообщения о слушателей. Ольга из Москвы: «Если бы просто жить в мире с Западом и Востоком, с незнакомыми людьми, не навешивая на них расовых ярлыков, наконец, в мире с самими собой, тогда не придется ломать голову, отвечая на ваш вопрос, ответа на который, по сути, быть не может».

Николай Кузнецов из Москвы: «Россия многонациональна и многоукладна, но порядки, установленные монголами, нашли в ней благодатную почву и засели накрепко. Недаром в средневековой Европе все москвитяне именовались татарами. Татарскую сущность русской души приметил и отличавшийся незаурядной остротой ума Наполеон».

— Однозначно. Потому что, во-первых, это около нашей границы непосредственно, а во-вторых, это все-таки угроза реальная для нашей страны.

— Что значит – препятствовать. Суверенное государство Украина, и это их право.

— Я считаю, что да. Потому что границы у нас рядом. Все равно мы все зависим от того, что наша страна и Украина рядом. И если они вступят, то как-то ведь на нас это отразится.

— Нет, конечно. Пусть вступают. Это их дело.

— У меня личное мнение – я против вступления в НАТО, потому что это блок, который нам враг. Слово такое мощное. Нам это не надо.

— Думаю, что да. Зачем нам эти враги рядом. Еще газ им отрезать, эмбарго какое-то сделать, порвать всяческие отношения с ними, а потом ставить свои условия.

— Должна укреплять свои границы и стараться, чтобы вокруг границ были друзья, а не враги.

— Не надо препятствовать им, пускай идут. Я думаю, что они попробуют, «наедятся» НАТО и на собственном опыте поймут, что такое НАТО. Украинский народ – это славяне, это свои люди, православные, которые не настроены к тому, чтобы к Западу, к этой цивилизации, которая несет с собой разрушения, становиться лицом.

Вероника Боде: Голоса жителей Пскова записала корреспондент Радио Свобода Анна Липина.

Игорь Григорьевич, вот в этом опросе антизападные настроения проявляются очень ярко. Что именно привлекло ваше внимание?

Игорь Яковенко: Прежде всего, если мы вспомним, то против были преимущественно люди пожилые. И, судя по голосу, достаточно традиционной культуры, определенного уровня образования. А аргументы «за» высказывались людьми молодыми. Это первое, что интересно.

Второе. Тут прозвучали такие соображения, что Украина – славянская. Но ведь и болгары славяне, православные. И румыны православные. Это сегодня не работает. Нас почему-то не поражает, что чехи в НАТО и другие страны. А вот с Украиной это по-другому. И это уже разговор об имперском сознании. Это более глубокие вещи, другого порядка.

Вероника Боде: А вот последнее высказывание «этот мир, который несет с собой разрушения», западный мир имеется в виду…

Николай из Ульяновска: «Наши правители с перепугу заигрывают с Востоком, но с надеждой смотрят на Запад».

Таня из Москвы: «Россияне хотят жить так, как на Западе, пользуясь всеми благами западной цивилизации, но вести себя при этом так, как «дикие азиаты». А так не бывает. Поэтому и жизни нормальной нет».

И Илья из Казани: «Пока мы будем думать, к какому миру относимся, нас обгонят как с Запада, так и с Востока. Что, в общем-то, уже и произошло».

Игорь Яковенко: Здесь меня привлекли два мнения. Очень важно то, что написала Таня, по-моему: что мы хотим жить по западным стандартам, оставляя в себе некоторые восточные привычки – необязательность и многое другое, жить так, как мы привыкли. Так не бывает. Если мы хотим западных стандартов, то надо самим меняться. Это верное и бесспорное суждение.

Вероника Боде: А что такое вообще Запад в понимании россиян, по вашим наблюдениям? Насколько здесь тесно переплетаются мифы и реальность? И в чем заключаются мифы?

Вероника Боде: Ну а теперь давайте обратимся к Востоку. Тот же вопрос: что входит в это понятие?

Игорь Яковенко: Ну, строго говоря, Восток, он страшно разнородный, потому что исламский Восток, Индия или Китай – это совершенно разные вещи. Запад гораздо более целостен и един.

Вероника Боде: Игорь Григорьевич, какую информацию о россиянах, об их общественном сознании дает нам вот такое отношение к Западу и к Востоку либо отнесение России в ту или иную сторону?

Игорь Яковенко: Это говорит о том, что Россия не определилась как целое, как общество в некотором фундаментальном вопросе: оно выбирает европейскую стратегию развития и стратегию существования или оно готово идти за Востоком. Но ведь Восток она себе тоже не представляет реально. Россия просто не определилась со своим будущим. А не определилась потому, что она не понимает своего настоящего.

Вероника Боде: А какому все-таки миру отдает предпочтение сегодняшний россиянин – восточному или западному? Скажем так, какой мир он в большей степени принимает и почему? Вот религия, общественный строй – в какой степени они здесь являются критериями?

Игорь Яковенко: Дело в том, что формально православие – это часть христианского мира, безусловно. Но это особая часть, и мы об этом уже говорили. Что касается общественного строя, то Запад декларирует ценности парламентской демократии, которые, как мы знаем, в России очень сложно приживаются и очень болезненно утверждаются. Так что здесь возникают проблемы. Экономическая свобода тоже в России, как мы видим, сложным образом включается в ситуацию рыночной экономики. Поэтому пока мы наблюдаем сложный и болезненный опыт включения в мир западных моделей, западных ценностей.

Вероника Боде: А сейчас предлагаем вашему вниманию рубрику «Система понятий». Сегодня гость рубрики – Борис Дубин, заведующий отделом социально-политических исследований Левада-центра. Он расскажет о таком понятии, как «культура», в социологии.

Поэтому я бы говорил сегодня о «культуре-1» – это как бы объективистское понимание: культура как смыслы, вовлеченные в коллективное действие и взаимодействие. И второе, так сказать, «культура-2» – это некоторое повышенное качество этих значений, их особая ориентированность на то, чтобы объединять людей, направлять их на более высокие цели и помогать им в практическом действии.

Источник

masterok

Мастерок.жж.рф

Хочу все знать

Как то мы с вами удивлялись Реальным размерам стран на карте, многие реально верили, что Гренландия больше Африки!. Но вернемся к классическому виду карты.

Как получилось такое разделение?

Для начала разберемся, как получилось так, что на картах есть восток и запад, север и юг. С востоком и западом все достаточно просто — люди всегда ориентировались по движению солнца. Оно всходило в одной стороне земли, а заходило в другой. Север и юг появились как простейшая система координат на плоскости: к уже существующему направлению провели перпендикулярную линию. В этой системе координат можно было составлять географические карты, что и делали древние люди: греки, римляне, арабы, славяне. Каждый рисовал свой кусочек земли, принимая за точку отсчета родной дом или город.

Еще у древних греков возникла традиция обозначать север наверху карты. Возможно, это было связано с линией побережья. Известную линию берега проводили внизу карты, ведь море было необязательно изображать, а вверху дорисовывали земли, которые необходимо было исследовать и которые находились севернее эйкумены. У китайцев на картах того же периода вверху находился юг, а на картах арабов — восток. В начале Средних веков в христианских монастырях было принято рисовать в центре карты Иерусалим, а на ее верху указывать восток, откуда должен придти Спаситель. Привычный для греков принцип составления карты вернулся после того, как в XV веке в Европе был выпущен красочный атлас Птоломея: в нем север по-прежнему располагался вверху. Традицию закрепил компас, который показывал строго на север и вошел в обиход моряков.

Но обычной системы координат стало мало, когда моряки начали плавать через океан и обнаружили, что Земля круглая. Разбить шар (окружность) на 360 градусов — это могли сделать даже древние греки и шумеры, чего уж говорить о просвещенных моряках эпохи географических открытий. Другое дело решить: откуда вести отсчет, через какую точку провести нулевой меридиан?

В древности греки проводили его через Столпы Геркулеса, святитель Мартин Тирский из Римской империи — через мифические Счастливые острова, Птоломей – через Александрию. Географы и моряки Средневековья размещали линию отсчета на островах Зеленого Мыса, в Толедо, на острове Ферро. Позже она находилась в Кёнигсберге, Ураниборге, Лонгомонтане. Французский король Людовик XIII специальным указом расположил нулевой меридиан в Париже, и в местной церкви Сен-Сюльпис его до сих пор символизирует бронзовая полоса на полу. Нулевой меридиан в России проходил через Пулковскую обсерваторию под Санкт-Петербургом.

Это затрудняло взаимодействие моряков торговых флотов разных стран: нельзя было воспользоваться картами партнеров, был риск перепутать долготу и напороться на скалы или пройти мимо острова. Более того, у каждой страны было свое собственное время, и это тоже осложняло расчеты навигации.

Первый шаг к унификации был сделан в 1884 году в Вашингтоне, на заседании Международной комиссии, которая решила зафиксировать нулевой меридиан и определить временные пояса для всей Земли. Обсуждение затянулось на целый месяц, делегаты то расходились, то собирались вновь. Были идеи проложить меридиан через Иерусалим, через Берингов пролив, через вершину пирамиды Хеопса и даже по о.Тенерифе. Победила Великобритания, которая в то время была одной из величайших империй мира и имела авторитет в сфере географии: Гринвичская обсерватория славилась точными приборами и длительной историей наблюдений.

За Гринвич проголосовали почти все страны-участницы комиссии, кроме Франции, Бразилии и Доминиканской Республики. Было решено, что всемирные земные сутки начинаются в тот момент, когда на нулевом меридиане наступает полночь.

Как только появился нулевой меридиан, картография унифицировались. Все, что располагалось в 180 градусах восточнее Гринвича, в том числе и Россия, оказалось в Восточном полушарии, а все, что западнее, — в Западном, в том числе и весь американский континент. Хотя, если быть точными, то не вся Россия находится в Восточном полушарии Земли. Изрядный кусок Чукотки с мысом Дежнева наплывает на Западное полушарие.

Многие страны по-прежнему издают карты, в центр которых помещают свои территории. Например, на карте, выпущенной в США, эта страна находится в центре мира, а Евразийский континент разрезан надвое и находится справа и слева от Америки.

На карте небольшой страны ЮАР центр мира находится на южной оконечности Африки, а Антарктиды наверху нет. И только карты, издаваемые в России по-прежнему придерживаются картографической традиции конца XIX века, располагая в их центре нулевой меридиан. Возможно, это потому, что Россию невозможно не заметить на любой карте мира.

Самое интересное, что нулевой меридиан, проведенный англичанами, находится в ста двух метрах от того места, на которое указывает американская система навигации GPS. Американцы объясняют это тем, что, мол, у англичан раньше не было навигаторов, и поэтому они провели меридиан неправильно.

Источник

Нельзя упускать из виду, что в истории России отсутствуют те основные моменты, которые формировали западноевропейскую цивилизацию на протяжении четыреста лет после 15-го века: ренессанс и реформация, то есть освобождение души человека от подчинения церкви; огромный приток золота и серебра из нового континента, Америки, приведший к инфляции и к падению помещиков; аграрная революция, то есть создание рабочего класса и первоначальное накопление капитала; буржуазные революции, освобождающие собственность и средства производства из рук дворянства; всё это подготовило основу для индустриальной революции. Только после всего этого мучительного процесса Западная Европа, прежде всего Англия, смогла уйти от первобытной жизни средневековья и постепенно строила гражданское общество, где широкие массы приобретали возможность жить как индивидуум со здоровым представлением о своих правах и обязанностях. Галантные манеры и этикет европейцев начали охватывать широкие слои населения только после экономического развития 17-го века.

А в течение всего этого времени Россия спала во тьме крепостничества. Насильственное введение Петром Великим европейской культуры затронуло лишь ограниченную часть населения. Средства производства, то есть земля и крепостники, прочно оставались в руках дворянства и новосозданной интеллигенции только оставался выбор стать революционером или оставаться ≪лишним человеком≫. Следовательно, когда Россия взялась за индустриализацию, примерно половина инвестиций осуществлялась за счёт иностранного кредитования.

Задача, перед которой Россия стоит, огромная. У неё нет основания утверждать, что она принадлежит к Западной Европе. Ей необходимо за короткое время наверстать упущенное за четыреста лет: отставание в моральном и материальном отношениях. Тут физиологическое сходство русских с европейцами не может преодолеть историческую разницу.
С другой стороны, история евразийского континента так сложна, что любая дискуссия о культурных различиях обречена на относительность. Ибо на этом континенте пересекались, и друг на друга влияли жёлтые, белые и коричневые. Типичным примером служат такие районы как Центральная Азия и Сибирь. Даже китайская культура не лишена влияния, как персидской цивилизации, так и норм кочевнических наций, что в равной степени повлияло также на Россию. Может быть, только Западная Европа и Япония избежали господства восточных кочевнических наций.

Привидения Запада и Востока
— отсутствие объективного понимания
Большая часть дискуссии о Востоке и Западе не имеет реального основания. Когда люди обмениваются своими представлениями и убеждениями об иностранцах, неоснованными на реальностях, их полемика может носить лишь пустой характер.

Индивидуализм освобождает человека (в относительном смысле слова, на Западе тоже существуют разные привязанности), и при этом не в ущемление прав других людей. На Западе нет морального кодекса, писанного или неписанного, который принуждает людей уважать своих родителей. Без этого люди на Западе с большой любовью относятся к своим родителям и друзьям. Другими словами, если в некоей степени идеализировать, на Западе естественное человеческое чувство любви и симпатии является связывающим звеном вместо принуждённого коллективизма и других моралей.

Образ жизни на Западе скромный. Мало кто может позволить себе “Mercedes” или “BMW”. Европейцы не гоняются за новыми видами электрических приборов. Они тратят большую часть своих доходов на образование своих детей, на отпуск и на обзаведение дома (шведы иногда даже своими руками строят свои дома). Понимание о Западе в России перевёрнутое и обусловлено своим меркантильным и обывательским представлением о ≪роскошном образе жизни при капитализме≫. На самом деле, на Западе делают ставку не столько на материальные блага, сколько на моральное достоинство и свободу.

Тем более становится непонятным увлечение некоторых россиян ≪восточной культурой≫. Для них ≪Восток≫ является антиподом той ≪западной материалистической культуры≫. По их мнению, коллективизм и мораль общежития на Востоке могут исправлять чрезмерно западный индивидуализм, который якобы игнорирует интересы государства и других людей. Но они влюбляются в призрак Востока.
Нынешний бум восточной культуры в России мне напоминает шестидесятые годы в США. В то время молодые люди, называющие себя ≪битники≫ протестовали против всех устоев общества и многие из них увлекались восточной культурой, прежде всего Дзэн-буддизмом. Это был ренессанс в США, освобождение человеческой души от разных ограничений, самоутверждение пресыщенного молодого поколения и протест против Вьетнамской войны.
Нынешний восточный бум в России имеет несколько причин. Во-первых, разочарование в капитализме (в его первобытном виде) играет свою роль. Во-вторых, неготовность европейцев приобщать к себе россиян отталкивает их к Востоку в поиске своего места. В-третьих, некоторые россияне надевают на себя восточную культуру как украшение, как моду, словно российские женщины, которые только недавно получили возможность попробовать разную моду и косметику.

И во всём этом прослеживается недостаток объективного представления о других цивилизациях. Практически все руководствуются старыми стереотипами, которые беспрерывно воспроизводятся и в школах и в вузах и в СМИ. Согласно их мнению, в Японии царит коллективизм, и все послушно подчиняются государству, государю-императору и начальникам на своих рабочих местах. Хотя порой мелькают перед глазами меркантильные и подобострастные живые японцы, японцы должны располагать, на их взгляд, высоким моральным духом, как у самураев в фильмах Куросавы. Согласно их представлению, каждый японец должен быть высочайшего класса каратистом или дзюдоистом и каждая японка должна владеть тончайшим искусством Икебана и чайной церемонии.

Нынешний мир быстро и динамично развивается. И в России, и в Китае поведение и менталитет молодёжи существенно меняются. Молодёжь всегда и везде более либеральная и более самоутверждающая, чем предыдущие поколения, и молодёжь в этих странах сегодня чётко ориентируется на ≪западную цивилизацию≫. Они там видят что-то положительное и здоровое, то есть рационализм, освобождение от нерациональных привязанностей. Экономическая реформа раздробила права на средства производства и создала много рабочих мест, не зависящих от чиновников. Распространение компьютерной технологии в свою очередь открыло огромное количество рабочих мест для индивидуалистски настроенной молодёжи.

Некоторые русские философы в начале двадцатого века в фантастическом тоне заявляли, будто Россия из-за своей исторической отсталости не имеет другого выбора, как только оставаться самодержавной. Правда, в России очень долго продолжалось господство страха. Страх искажает человеческую природу и заставляет его подчиняться власти. Но его эффект не вечный. Когда снят страх, тут же возрождается свобода. Хорошими примерами служат в России такие явления, как шестидесятники, тот ажиотаж вокруг свободных выборов во время перестройки и изменение нравов молодёжи сегодня.

Скептики в отрицание всего этого указали бы на скинхэдов и на широкие массы, для которых хлеб и пособие важнее, чем свобода. Однако во всех обществах есть неуспевающие люди, которые или винят преуспевающих или ждут помощи от правителей. Если делать политическую ставку на таких людей, страна будет попадать в застой, а ценности и менталитет будут окаменены.
Всегда сложно найти оптимальный баланс, на кого сделать большую ставку в социальной политике, на преуспевающих или на проигравших. Но это именно успешные, способные люди (их доля в целом населении всегда довольно ограниченная), которые создают богатство, развивают новые предприятия, и, следовательно, изменяют ценности в обществе и менталитет народа.

Наверно есть серьёзные люди, которые замечают, что западный индивидуализм как идеология имеет свои ограничения и является лишь одним этапом в человеческом мышлении. Но на мой взгляд в России сегодня первоочередной задачей является утверждение права индивидуума, и поэтому было бы преждевременно оглядываться на коллективистское или восточно-мистическое начало, ибо это чревато опасностью его использования со стороны консервативных сил.
Можно обсуждать вопрос ценностей для осмысления, но нельзя навязывать ту или иную систему ценностей, ибо ценности должны естественным и стихийным образом формироваться по мере социального развития, ибо любое принуждение лишает общество динамизма в своём развитии. Более того, граница между восточной и западной культурами расплывчатая и постоянно меняется. Тот же Киплинг сам сказал после своей известной фразы, ≪Но нет Востока, и Запада нет, что—племя, родина, род. ≫.
Россия есть Россия. В ней особенная стать. Высокий уровень образования, богатое воображение, обилие эмоций и теплота в человеческом общении. Хотя её молодёжь меняется, пока нет признака, что эти положительные качества будут стираться. Восток или Запад, стоило бы оберегать их.
(оригинал на русском).

Источник